Варикозная болезнь — одна из наиболее легко распознаваемых сосудистых аномалий, сопровождающаяся извитостью и расширением поверхностных вен нижних конечностей и/или гонадных и тазовых вен. Этим заболеванием страдают от 2 до 60% взрослого населения по всему миру в зависимости от этнического происхождения [1—3]. По данным поперечного исследования, проведенного в 2015 г. среди взрослого населения Российской Федерации, доля носителей такой патологии составляет 69,3% [4]. Среди факторов риска варикозной болезни наиболее важным признают генетическую предрасположенность, которая часто сочетается и с другими факторами, к которым относят женский пол, семейный анамнез, беременность, ожирение, роды, а также длительные статические нагрузки [4—7].

Несмотря на то что варикозная болезнь чаще всего воспринимается как косметическая проблема, большинство случаев заболевания сопровождается разным уровнем дискомфорта, который можно описать как наличие тяжести, боли, ощущения отечности и повышенной утомляемости нижних конечностей [2, 8]. В целом варикозное расширение вен является лишь одним из проявлений всего спектра симптомов заболевания.

Первые попытки объяснить, каким образом начинает развиваться варикозная болезнь, были сделаны еще в конце XIX — начале XX веков и основывались на представлениях о том, что первично развивающаяся несостоятельность проксимальных клапанов большой или малой подкожный вен приводит к прогрессирующему расширению магистральных стволов и их притоков в дистальном направлении [9]. Высказывались предположения о том, что варикозное расширение вен вызывается сочетанием клапанной недостаточности и венозной гипертензии, распространяющейся по нисходящей из сегментов клапанного рефлюкса в сафено-феморальном или сафено-поплитеальном соустьях [10]. Однако эти взгляды не могли объяснить некоторых фактов, хорошо знакомых клиницистам, например, почему варикозно расширенные притоки встречаются дистальнее сегментов ствола с состоятельными клапанами или почему функционирующие клапаны обнаруживают между несостоятельными сегментами, в которые впадают варикозно измененные притоки? Кроме того, довольно часто можно наблюдать развитие варикозного расширения притоков в то время, как магистральные стволы остаются состоятельными [10—12].

Многие исследователи пытаются разрешить эти противоречия, выдвигая теорию о мультифокальном возникновении варикозной болезни. Это означает, что заболевание может стартовать в любом отделе поверхностной венозной системы, при этом возможно одновременное начало развития патологического процесса сразу в нескольких ее участках [10, 13]. Подобная точка зрения логично переместила внимание ученых с клапанов (первые теории признавали за их атрофией, сморщиванием в результате гипертензии ведущую пусковую роль) на венозную стенку, изменения в которой и приводят к расширению вен и развитию их несостоятельности — именно в таком порядке, а не наоборот, как было принято считать едва ли не весь XX век [10, 14—16]. Эта гипотеза поддерживается последними исследованиями, которые указывают на то, что нарушение регулирования деградации внеклеточного матрикса может являться причиной развития варикозного расширения вен [17—23]. Некоторые составляющие внеклеточного матрикса, такие как коллаген и эластин, видоизменяются при варикозной болезни, о чем свидетельствует снижение соотношения эластина к коллагену [17, 23]. В дополнение к этому происходит снижение количества гладкомышечных клеток и общего количества белка [10], которое в совокупности приводит к снижению эффективности сокращения сосудистой стенки из-за фрагментации мышечного слоя вены [21, 24, 25].

Кроме того, гладкомышечные клетки варикозно расширенных вен демонстрируют нарушение синтеза коллагена. Наблюдается перепроизводство коллагена I типа, который, как считается, придает жесткость ткани, и снижается синтез коллагена III типа, который увеличивает растяжимость тканей [26]. Помимо этого в варикозно расширенных венах отмечается активация лейкоцитов, что приводит к высвобождению свободных радикалов, активации протеазы и последующей деградации гладкомышечных клеток [17, 27].

Целый ряд исследований позволил выявить значительные молекулярные нарушения с участием цитокинов, действие которых может лежать в основе патологических изменений, наблюдаемых в венозной стенке. Цитокины представляют собой разнообразную группу растворимых белков короткого действия, гликопротеинов и пептидов, продуцируемых различными иммунными и сосудистыми клетками, которые, действуя в пикомолярных и наномолярных концентрациях, активируют специфические рецепторы и модулируют функции многих клеток и тканей. Цитокины могут быть мембраносвязанными или связанными с внеклеточным матриксом, при этом переключение между растворимыми и мембранными формами является важным регуляторным событием. Разные типы клеток могут секретировать один и тот же цитокин, и один цитокин может действовать на несколько типов клеток (плейотропия), а также влиять на несколько биологических процессов в зависимости от типа клетки, времени и контекста [28].

Очень часто цитокины продуцируются каскадом, поскольку один цитокин стимулирует свои клетки-мишени к выработке других цитокинов. Они могут действовать синергетически (два цитокина или более действуют вместе) или антагонистически (цитокины, вызывающие противоположную активность). Активность цитокинов может быть многонаправленной, и их сходные реакции могут быть вызваны разными цитокинами (англ. crosstalk — перекрестные помехи) [29]. Именно из-за функциональной многогранности цитокинов их патофизиологическую роль достаточно сложно изучать.

Систематизация цитокинов, их классификация и описание механизмов их действия, лежащих в основе нарушений функций кровеносной системы, являлись одной их задач публикации A. Sprague и R. Khalil [30]. Авторы разделили цитокины на следующие категории:

— факторы некроза опухоли (Tumor necrosis factor — TNF);

— интерлейкины (Interleukin — IL) — группа цитокинов, синтезируемая в основном лейкоцитами, а также мононуклеарными фагоцитами и другими тканевыми клетками;

— лимфокины — полипептиды, продуцированные стимулированными лимфоцитами;

— монокины — медиаторы, продуцируемые моноцитами и макрофагами;

— интерфероны (Interferon — IFN), которые, как считается, участвуют в противовирусных реакциях и включают IFN-α, -β, -γ;

— колониестимулирующие факторы (Colony stimulating factor — CSF), изначально считавшиеся клетками, поддерживающими рост в полутвердых средах, включая гранулоциты G-CSF, моноциты M-CSF и гранулоциты-моноциты GM-CSF (granulocyte-macrophage CSF);

— трансформирующие факторы роста (Transforming growth factor — TGF) включают TGF-β1, 2 и 3, костные морфогенетические белки (Bone morphogenetic protein — BMP), активины и ингибины;

— хемокины, предположительно участвующие в хемотаксисе;

— другие белки.

В зависимости от клеточного источника цитокины классифицируют на цитокины первого типа, продуцируемые Т-хелперами (Th1). К первому типу относят IL-2, IL-12, IFN-γ и TNF-β. Цитокины второго типа, продуцируемые Т-хелперами (Th2), включают IL-4, -5, -6, -10 и -13. Первая группа белков имеет тенденцию вызывать воспалительные реакции клеток, включая активацию макрофагов, в то время как цитокины второй группы играют роль при явных воспалительных процессах, особенно при аллергии, астме и атопическом дерматите, и могут подавлять определенные формы аутоиммунитета [31].

Цитокины также разделяют на провоспалительные и противовоспалительные. Провоспалительные цитокины вырабатываются преимущественно активированными макрофагами и участвуют в усилении воспалительных реакций. Противовоспалительные цитокины участвуют в понижении регуляции воспалительных реакций. Однако четкая классификация цитокинов на про- или противовоспалительные может быть затруднена, так как воспалительный ответ может определяться не только балансом между про- и противовоспалительными цитокинами, но и временем высвобождения цитокинов, локальной средой, в которую они экспрессируются, наличием синергетических или конкурирующих факторов, плотностью рецепторов цитокинов и чувствительностью тканей к каждому цитокину в отдельности.

Главным источником цитокинов являются макрофаги. Они производят провоспалительные цитокины TNF-α, IL-1, -6, -12, -15, -18 и -32, а также противовоспалительные цитокины IL-10 и TGF-β. Макрофаги также экспрессируют ряд хемокинов, таких как MCP-1 (monocyte chemoattractant protein-1)/CCL2 (C-C motif ligand 2), MCP-4/CCL13 и IL-8/CXCL8 ((C-X-C motif) ligand 8) [32]. Т-клетки секретируют множество цитокинов, включая IFN-γ и IL-4. Тромбоциты, в свою очередь, также являются богатым источник цитокинов, хемокинов и факторов роста. Эти факторы упакованы в α-гранулы для хранения и высвобождаются во время активации тромбоцитов. Например, IL-1β производится тромбоцитами после активации тромбином. Тромбоциты также выделяют хемокины CXC, такие как PF4 (platelet factor 4)/CXCL4, и хемокины CC, такие как MIP-1 (macrophage inflammatory protein-1)/CCL3 и RANTES (regulated on activation, normal T cell expressed and secreted)/CCL5 [33].

Стоит отметить тот факт, что клетки сосудистой стенки являются одновременно источником и мишенью цитокинов. Эндотелиальные клетки производят IL-1α и IL-1β, в то время как гладкомышечные клетки сосудов — TNF-α, IL-1α. и IL-1β. Фенотипическая модуляция гладкомышечных клеток сосудов, измененный метаболизм внеклеточного матрикса и ангиогенез — основные механизмы, способствующие морфологическому и функциональному ремоделированию вен, приводящему в результате к их варикозному расширению. Причиной развития недостаточности клапанного аппарата вен могут являться воспалительные цитокины и молекулы адгезии, особенно TGF-β, IL-6, IL-8 и VCAM-1 (Vascular cell adhesion molecule 1) [34]. Также повышенная экспрессия βFGF и TGF-β1 в варикозно расширенных венах может играть ключевую роль в гипертрофии венозной стенки, однако точные механизмы, приводящие к дилатации вен, до сих пор непонятны. Растяжение стенки вены может усилить экспрессию и активность металлопротеиназ, которые вызывают деградацию белков внеклеточного матрикса и влияют на структурную целостность стенки вены. Травма эндотелия также вызывает инфильтрацию лейкоцитов их активацию и воспаление, что приводит к дальнейшему повреждению стенки вены, к ее фиброзу и, как следствие, к формированию варикозного расширения. Помимо этого моноциты и макрофаги мигрируют в стенку вены и клапанов, а венозный застой вызывает высвобождение IL-1β, IL-6 и TNF-α этими клетками. В ответ на эти реакции эндотелиальные клетки несостоятельных вен и их vasa vasorum также активируются, на что указывает повышение регуляции ICAM-1 (Intercellular adhesion molecule), IL-1α и TNF-α [35].

Одними из самых важных цитокинов в этих процессах являются представители суперсемейства трансформирующего фактора роста TGF-β, которые играют решающую роль в росте, развитии и пролиферации гладкомышечных клеток и фибробластов, приводящих к повреждению венозных сосудов [26, 36, 37]. Прекрасный анализ влияния этого цитокина на патогенез варикозной болезни представлен в обзорной статье R. Oklu и соавт. [38]. Первоначально цитокины TGF-β секретируются в виде неактивных латентных комплексов [36, 39, 40]. Однако в ответ на воспаление или повреждение активная форма фактора роста TGF-β может высвобождаться различными механизмами, в том числе и ферментами, такими как протеазы и гликозидазы, секретируемыми лейкоцитами и тучными клетками [36, 37, 41, 42]. Помимо этого, при гистологическом исследовании варикозных вен наблюдается повышенный уровень тучных клеток в сосудистой стенке. Предполагается, что дегрануляция тучных клеток приводит к высвобождению ферментов во внеклеточном матриксе и способствует увеличению активного высвобождения TGF-β из его латентных комплексов [37, 43, 44]. TGF-β1 играет важную роль в заживлении ран [45, 46], промежуточном ремоделировании тканей в ранах путем регулирования разрушающих внеклеточный матрикс MMP (Matrix metalloproteinases), синтеза коллагена и дифференцировке фибробластов в сократительные миофибробласты [47, 48]. При варикозном расширении вен увеличивается экспрессия MMP-1, MMP-9 и MMP-13 [49]. При экспериментально созданной венозной гипертензии MMP-2 и MMP-9 вырабатывались в больших количествах. Помимо этого, повышенный уровень этих протеиназ в раневом экссудате и биоптатах коррелировал с плохим заживлением венозной язвы [49]. TGF-β1 обычно ингибирует внеклеточно ММР, но повышенный уровень ММР в варикозно расширенных венах наводит на мысль о том, что секреция, активация и/или передача сигналов TGF-β1 в этом случае может быть ослаблена.

В большинстве исследований сообщается о том, что в венозных стенках содержится повышенный уровень TGF-β1, однако снижение передачи сигналов TGF-β1 при варикозном расширении вен может быть частично связано с его неправильной экспрессией [37, 50—52]. Одним из последствий повышенного уровня активного TGF-β1 в стенке сосуда является повышение уровня индуцируемой синтазы оксида азота, что может привести к потере сосудистого тонуса и дальнейшего расширения вен [51].

Уровень TGF-β может быть увеличен или уменьшен при варикозном расширении подкожных вен, что свидетельствует о том, что нарушение регуляции уровня TGF-β1 может быть центральным патогенетическим механизмом этой системы [37]. Однако реактивность фибробластов и реакция на стимуляцию, а не сам уровень TGF-β также может иметь решающее значение. Прогрессирование хронической венозной недостаточности связано со снижением пролиферативного ответа фибробластов и гладкомышечных клеток на стимуляцию TGF-β, при этом причина пролиферативной резистентности фибробластов остается неизвестной [45]. Путь, по которому TGF-β1 влияет на фибробласты, включает перекрестные ходы между двумя отдельными сигнальными каскадами, каскадом внеклеточной регулируемой киназы/митоген-активируемой протеинкиназы и TGF-β1-SMAD-сигнального каскада [45, 47, 53]. Необходимы дальнейшие исследования, чтобы выяснить пути нарушения регуляции TGF-β1, приводящие к варикозному расширению вен, и объяснить механизм изменения ответа фибробластов на сигналы TGF-β1. Несмотря на то что ингибиторы TGF-β используются с целью заживления шрамов [54], они никогда не тестировались для лечения варикозной болезни, что, по сути, могло бы быть интересной перспективой для исследований.

Другими важными для патогенеза варикозной болезни цитокинами служат интерлейкины IL-6, IL-8 и VCAM-l. В исследовании H. Satokawa и соавт. [55] было обнаружено, что экспрессия воспалительных цитокинов TGF-β, IL-6, IL-8 и VCAM-l была выше в несколько раз в венах с несостоятельными клапанами, особенно ближе к зоне крепления клапана.

S. Takase и соавт. [35] с помощью иммунохимического анализа при исследовании удаленных во время операции варикозно расширенных вен обнаружили, что усиление экспрессии ICAM-1 на створках клапана и стенке вены проксимальнее клапана была выше, чем дистальнее клапана. Кроме того, было выявлено повышение экспрессии IL-lα и TNF-α в стенке варикозно расширенных вен.

В еще одном интересном исследовании, проведенном C. Lattimer и соавт. [56], сравнивали содержание 12 провоспалительных цитокинов в крови, взятой в венах нижних и верхних конечностей: 7 интерлейкинов (IL-lα, IL-1β, IL-2, IL-4, IL-6, IL-8 и IL-10), сосудистый эндотелиальный фактор роста, IFN-γ, TNF-α, MCP-1 и эпидермальный фактор роста. У пациентов с варикозной болезнью было обнаружено повышение экспрессии IL-8 и MCP-1 в варикозно расширенных венах нижних конечностей в сравнении с венами рук (IL-8: вены ног 2,3 (1,71—3,3) против системно 2,3 (1,62—2,98), p=0,023; MCP-1: вены ног 114,42 (84,29—139,05) против системно 103,56 (79,75—126,42), p<0,0005). Такой корреляции не было выявлено у лиц, не страдавших варикозной болезнью. В отношении IL-6 статистически значимые различия экспрессии в венах рук и ног наблюдали как в группе исследования, так и в группе контроля (пациенты с варикозной болезнью: вены ног 1,67 (0,82—4,48) в сравнении с венами рук 1,24 (0,58—3,26), p=0,002; группа контроля: 1,23 (0,83—1,7) и 1,03 (1,7—1,52) соответственно, p=0,005) [56].

Принимая во внимание накопленные знания об активном участии цитокинов в веноспецифическом воспалении, ряд исследователей стали рассматривать в качестве объекта изучения фармакологическое воздействие на экспрессию этих субстанций [57—59]. Интересно, что в опубликованных к настоящему времени работах в той или иной мере обсуждается воздействие на выработку MCP-1, который в систематической номенклатуре называется хемокиновым лигандом CCL2 [56—59]. Этот цитокин производится большим количеством разных клеток: фибробластами, моноцитами, эндотелиальными и эпителиальными клетками, гладкомышечными клетками, мезангиальными, астроцитарными и микроглиальными клетками [60—63]. MCP-1 регулирует миграцию и инфильтрацию моноцитов, Т-лимфоцитов памяти и естественных клеток-киллеров из кровеносного русла к местам воспаления (natural killer — NK) [64], а также вызывает пролиферацию гладкомышечных клеток в сосудистой стенке [65]. В результате происходит формирование противовирусного иммунного ответа в периферическом кровеносном русле и тканях за счет активации моноцитов и макрофагов [66, 67]. В настоящий момент подтверждено участие этого цитокина в патогенетическом процессе при таких заболеваниях, как рассеянный склероз [68], ревматоидный артрит [69], атеросклероз [70] и инсулинорезистентный диабет [71].

Уже более 10 лет назад R. Solá Ldel и соавт. [59] изучили возможность подавления ацетилсалициловой кислотой секрецию провоспалительных цитокинов, выделяемых при варикозной болезни (MCP-1, IL-8, RANTES, IP-10, MIP-1). Первоначально ученые провели исследование, показавшее, что у пациентов, принимавших ацетилсалициловую кислоту в дозировке 300 мг в день за 2 нед до операции, отмечено более быстрое заживление, а также меньшее количество рецидивов венозных трофических язв [72]. Такое воздействие ацетилсалициловой кислоты они связывали с подавлением активности провоспалительных цитокинов [73, 74]. Затем авторы провели сравнение экспрессии цитокинов в трех группах образцов: в неизмененных больших подкожных венах, а также в венах, забранных во время оперативного вмешательства у пациентов с варикозной болезнью, принимавших и не принимавших на протяжении 15 сут до операции ацетилсалициловую кислоту в дозе 300 мг/сут. Полученные данные свидетельствовали о том, что в интактных венах уровень экспрессии MCP-1 и IL-8 был самым низким. Помимо этого, прием ацетилсалициловой кислоты в дозе 300 мг за 15 сут до операции привел к снижению выработки в стенке варикозно измененных вен всех рассматриваемых в исследовании цитокинов, хотя полученные результаты не достигли уровня статистической значимости [59].

Подтверждение возможной роли MCP-1 в патогенезе варикозной болезни можно обнаружить в работах генетической направленности. Так, в исследовании A. Shadrina и соавт. [58] рассматривалось влияние наличия однонуклеотидного полиморфизма (singlenucleotide polymorphism — SNP) rs1024611, находящегося в гене MCP-1, на развитие варикозной болезни. В исследование вошли 470 пациентов с варикозной болезнью и 269 здоровых. Из четырех рассматриваемых генотипов A/A, A/G, G/G, аллеля G только связь генотипа G/G была ассоциирована с повышенным риском развития варикозной болезни (ОШ 1,87, 95% ДИ 1,02—3,44; p=0,04). При анализе подгрупп связь была выявлена у пациентов с классом С2 по CEAP при наличии аллеля G (ОШ, 1,62, 95% ДИ 1,13—2,33; p=0,008), а также генотипа G/G (ОШ, 3,22, 95% ДИ 1,43—7,27; p<0,005). Разделение пациентов по возрасту дебюта заболевания выявило зависимость от наличия аллеля G (ОШ 1,41, 95% ДИ 1,08—1,85; p<0,01) и генотипа G/G (ОШ 2,35, 95% ДИ 1,22—4,55; p<0,01) у обследуемых 30 лет и моложе. Помимо этого, при отсутствии семейного анамнеза частота наличия аллеля G (ОШ 1,46, 95% ДИ 1,02—2,09; p<0,04) или генотипа G/G (ОШ 2,50, 95% ДИ 1,11—5,63; p<0,03) была выше в группе пациентов с варикозной болезнью. Таким образом, исследователи продемонстрировали ассоциацию функциональных SNP rs1024611 в регуляторной области гена MCP-1 с повышенным риском развития варикозной болезни [58].

Наиболее примечательные результаты, которые могут оказать огромное влияние на то, в каком направлении в дальнейшем следует проводить исследования патогенеза варикозной болезни, получили J. Eschrich и соавт. [57]. Они изучили действие двух ингибиторов 3-гидрокси-3-метилглютарил-кофермент A редуктазы (HMG-CoA редуктазы), аторвастатина и розувастатина на состояние венозной стенки в эксперименте, состоявшем из двух этапов. Статины обладают способностью подавлять активность факторов транскрипции, таких как активирующий белок 1 (activating protein-1 — АР-1), или нуклеарного фактора jB (nuclear factor-jB — NF-jB) [75]. Эти факторы контролируют экспрессию генов, участвующих в ремоделировании сосудистой стенки [76—78] и ответе клеток стенки на биомеханические воздействия (стресс) [79]. В частности, AP-1 регулируют экспрессию гена MCP-1. Исследование прошло в несколько этапов. На первом этапе было показано, что статины подавляют активность AP-1 в стимулированных растяжением человеческих венозных гладкомышечных клетках in vitro. На втором этапе установили, что оба препарата подавляют индуцированную повышением давления активацию эндотелиоцитов и гладкомышечных клеток вен в модели на мышах. При этом повышение давления в изолированной вене привело к увеличению экспрессии MCP-1 и MMP-2, а при воздействии статинов их содержание уменьшилось. Затем исследователи выполнили эксперимент in vivo, проведя лигирование одной из ушных вен в группе контроля (без статинов) и у животных, которым вводили эти средства. Оказалось, что формирование варикозной трансформации вен дистальнее лигатуры у опытных животных было значительно снижено. Помимо этого, авторы провели исследование стенок варикозно расширенных вен, взятых у пациентов, получавших регулярную терапию статинами, пациентов без такой терапии и лиц с отсутствием варикозной болезни, продемонстрировав снижение содержания MCP-1 и уменьшение клеточной пролиферации у первых [57].

Несмотря на то что ацетилсалициловая кислота и статины продемонстрировали свое значение как потенциальные агенты для воздействия на процесс ремоделирования венозной стенки, клиницисты не рассматривают эти препараты в качестве средств для лечения и профилактики хронических заболеваний вен. В реальной практике медикаментозную терапию проводят флеботропными (веноактивными) препаратами. Их действие на процесс ремоделирования венозной стенки при варикозной болезни, к сожалению, практически не изучено. Лишь единичные исследования были посвящены влиянию флеботропных препаратов на экспрессию цитокинов. Так, в эксперименте S. Takase и соавт. [80] у мышей накладывали артериовенозную фистулу с целью создания венозной гипертензии и изучения механизма разрушения венозных клапанов. Кроме того, исследователи изучили действие микронизированной очищенной флавоноидной фракции на состояние венозной стенки в условиях повышения давления. Для оценки происходящих процессов анализировали изменение давления в бедренной вене, морфологию клапанов, наличие рефлюкса и маркеров воспаления (макрофагов, Т-лимфоцитов, гранулоцитов, ICAM-1, фактора ядерной транскрипции IκBα, белков NFκB p50, NFκB p65, а также металлопротеиназ MMP-2 и MMP-9). В результате венозной гипертензии развился рефлюкс, однако у мышей, которым вводили биофлавоноиды, это состояние было предотвращено. Помимо этого, фармакологическое воздействие сопровождалось снижением экспрессии молекул адгезии (цитокинов).

Не менее интересным является исследование S. Shoab и соавт. [81], в котором рассматривали влияние такого же флеботропного средства на плазменные маркеры активации эндотелия. В исследование включили 20 пациентов с хронической венозной недостаточностью, которые получали терапию биофлавоноидами в течение 60 сут. Непосредственно перед началом лечения и по окончании у пациентов забирали кровь из вены стопы. Авторы обнаружили значимое снижение уровня ICAM-1 на 32% (со 141 до 73 нг/мл) и VCAM на 29% (с 1292 до 717 нг/мл). Вместе с тем у пациентов с трофическими расстройствами отметили снижение уровня лактоферрина в плазме крови на 36% (с 760 до 560 нг/мл) и фактора VW.

Эти данные указывают на возможность фармакологического подавления процесса ремоделирования препаратами, включающими диосмин и гесперидин. С учетом известных к настоящему времени сведений о потенциальной роли MCP-1 в патогенезе варикозной трансформации подкожных вен, дальнейшие исследования в этом направлении кажутся весьма перспективными. Участие этого цитокина в развитии варикозной трансформации подкожных вен было подтверждено рядом экспериментальных и клинических работ. Более того, было продемонстрировано, что подавление экспрессии MCP-1 может иметь следствием торможение процесса изменения венозной стенки. Вместе с тем эти данные получены для группы препаратов, не использующихся в терапии хронических заболеваний вен. Логичным продолжением опубликованных к настоящему времени работ должна стать оценка влияния флеботропных препаратов, прежде всего базовых, на основе диосмина в комбинации с гесперидином, служащих основой современной фармакотерапии, на экспрессию этого важного цитокина.

Участие авторов:

Концепция статьи — И.А. Золотухин, В.И. Головина, Е.И. Селиверстов

Сбор материала и анализ данных — В.И. Головина, Е.И. Селиверстов, О.И. Ефремова

Написание текста — В.И. Головина, О.И. Ефремова

Редактирование — И.А. Золотухин

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Финансирование работы выполнено в рамках госзадания по НИР «Изучения молекулярных механизмов, лежащих в основе веноспецифического воспаления, приводящего к развитию варикозного расширения подкожных вен».