Впервые о циркулярном психозе, или «помешательствах в двух формах», сообщили два французских психиатра Ж. Фальре (J. Falret) и Ж. Байярже (J. Baillarger) в середине XIX века. E. Kraepelin в 1896 г. предложил группу аффективных психозов с полярными клиническими проявлениями (депрессивными и маниакальными) объединить в единый маниакально-депрессивный психоз на основании фазного течения заболевания с чередованием обострений и ремиссий и благоприятного прогноза в отличие от dementia praecox. При этом он указывал на сложность проведения четких границ между указанными полярными аффективными расстройствами, так как они могут быстро сменять друг друга и смешиваться. Например, можно встретить депрессию с ажитацией или манию с заторможенностью [1]. Позднее E. Bleuler отмечал, что «чем больше удается проследить жизнь больного, тем реже удается составить правильные серии из одних однородных приступов» [2]. Это нашло подтверждение в более поздних исследованиях, показавших, что на протяжении жизни больного полярность приступов, их периодичность, продолжительность и тяжесть могут изменяться. Примерно у 40% пациентов, которым первоначально был поставлен диагноз рекуррентной депрессии, впоследствии было диагностировано биполярное аффективное расстройство (БАР). Другими словами, возможен «дрейф» от псевдомонополярного течения к БАР [3].

В 1957 г. K. Leonhard [4] предложил разделение аффективных психозов на монополярные и биполярные, что нашло подтверждение в ряде последующих исследований [5, 6].

В 1976 г. американский психиатр D. Dunner предложил разделить биполярное расстройство на два типа, в зависимости от проявлений маниакального синдрома [7]. В DSM-5, помимо БАР I типа, протекающего с манией, и БАР II типа, протекающего с гипоманией, которая, как правило, не требует госпитализации [8], выделяют циклотимию, которая рядом авторов рассматривается как БАР III типа. Положение последней долгое время оставалось спорным. E. Kraepelin рассматривал ее как «циклотимический темперамент» — предиктор маниакально-депрессивного психоза [6]. Ю.В. Каннабих считал циклотимию непсихотической формой фазно протекающих заболеваний, а П.Б. Ганнушкин относил циклотимию к ряду психопатий [9]. Последующее изучение показало, что у 1/3 личностей циклотимического круга со временем происходит утяжеление аффективной симптоматики — появление более выраженных гипоманий, сопровождающихся злоупотреблением психоактивными веществами и алкоголем, нарушениями закона и более тяжелыми и длительными депрессиями [10, 11]. J. Klerman (1987) включил циклотимию в биполярный спектр расстройств, а также предложил свои варианты классификации БАР, включающие 6 типов течения заболевания. Классификация расширилась за счет выделения маний, индуцированных антидепрессантами; униполярной, или рекуррентной, мании без депрессии; депрессий, ассоциированных с гипертимным темпераментом; рекуррентных депрессий у пациентов, родственники которых страдают БАР; поздних депрессий со смешанными чертами, прогрессирующими в синдром, подобный деменции. Последние чаще диагностируют в пожилом возрасте в связи с отягощенностью соматическими и неврологическими заболеваниями [12].

В МКБ-10 не выделяют отдельные типы БАР, используя преимущественно синдромальный подход к диагностике, который позволяет наиболее точно охарактеризовать статус пациента и этап его заболевания в настоящий момент времени с учетом степени тяжести и сопутствующих симптомов [13].

Если в настоящее время определение БАР как самостоятельной нозологии решено, то вопросы дифференциальной диагностики рекуррентного аффективного расстройства (РДР) и БАР, а также установление различий депрессивного синдрома в рамках этих расстройств составляют определенную диагностическую сложность и им посвящено много исследований [14].

Ключевым дифференциальным критерием диагностики БАР, как говорилось выше, является наличие гипоманиакальных или маниакальных фаз в анамнезе заболевания. Однако частая ошибочная постановка диагноза рекуррентного депрессивного расстройства больным БАР связана с тем, что пациенты не оценивают гипоманиакальное или маниакальное состояние как болезненное, поэтому не обращаются к врачу и не сообщают о перенесенном «подъеме настроения» при сборе анамнестических сведений. Во французском исследовании EPIDEP [15] с использованием специально разработанного опросника с целью объективизации данных анамнеза, полученных от пациентов, уровень распространенности БАР среди депрессивных больных увеличился практически в 2 раза — с 22 до 40%.

К факторам, затрудняющим процесс диагностики, можно отнести частую коморбидность БАР с другими расстройствами, особенно с тревожными и аддиктивными [16, 17], а также отставленное появление маниакальной или гипоманиакальной симптоматики у больных с повторными депрессивными фазами [18].

В связи со сложностью правильной и своевременной постановки диагноза БАР сведения о распространенности в популяции этого расстройства широко варьируют. Показатели заболеваемости в общей популяции колеблются в пределах 1,5—6,5%. При этом соотношение заболеваемости среди мужчин и женщин составляет 1:1. Вместе с тем имеются данные о большей заболеваемости женщин БАР II типа [19]. По результатам ряда исследований, частота БАР I составляет от 0,4 до 1,6%, а БАР II — от 0,5 до 1,9% [20]. В России не ведется отдельный учет случаев БАР I и БАР II в связи с отсутствием для них отдельных шифров в МКБ-10 [19].

Несмотря на то что удельный вклад БАР в общее количество депрессивных состояний не так велик, само расстройство связано с высоким риском социальной дезадаптации. R. Joffe и соавт. [21] показали, что 50% времени в году пациенты с БАР находятся в эутимном состоянии, 41% — в состоянии депрессии и только 9% — в состоянии мании. Однако качество их жизни, социальное и семейное функционирование, возможность самореализации нарушаются даже в эутимном периоде, что ряд авторов [16, 22] связывают со «странным», вызывающим и импульсивным поведением как в период аффективных подъемов, так и в межприступный период. Среди пациентов с БАР уровень безработицы в 2 раза превышает уровень в общей популяции. Также в 3 раза выше частота разводов в семьях, в которых муж или жена страдают БАР, по сравнению с контрольной группой психически здоровых людей.

Риск развития алкоголизма при БАР в 6—7 раз выше, чем в общей популяции [17], при этом у мужчин он выше в 3 раза, а у женщин — в 7 раз [23]. Взгляды отдельных исследователей на связь БАР и алкоголизма различны: одни считают, что БАР может быть фактором риска для формирования зависимости от психоактивных веществ (алкоголь и наркотики), другие допускают провоцирующее влияние последних на развитие аффективных расстройств, третьи полагают, что имеются общие звенья в патогенезе этих заболеваний.

Снижение качества жизни больных БАР ассоциировано не только с проблемой психического здоровья, но также с сопутствующими соматическими заболеваниями, такими как избыточная масса тела и ожирение, гиперлипидемия, артериальная гипертензия, сахарный диабет, патология костно-суставной системы, хроническая обструктивная болезнь легких [24]. Эти данные предположительно можно объяснить снижением приверженности к лечению вследствие уменьшения мотивации у таких больных [25], особенно если учесть, что пациенты с диагнозом БАР намного чаще имеют коморбидные аддиктивные расстройства [26].

БАР сопряжено и с высоким суицидальным риском — более ¼ больных совершают суицидальную попытку в течение жизни [27]. По данным ВОЗ (2001), БАР занимает 6-е место среди причин инвалидизации [28]. В ряде исследований установлено, что в среднем больные БАР теряют около 9 лет продолжительности жизни, 14 лет трудоспособности и 12 лет нормального здоровья [29—31].

БАР является сложным по психопатологической структуре заболеванием, в котором имеют место аффективные фазы разной полярности и степени выраженности. Интермиссия, наступающая вслед за завершением фазы, характеризуется эутимным настроением и формированием критичности к перенесенному болезненному эпизоду. В некоторых случаях гипоманиакальное состояние оценивается пациентами не как болезненное, а наоборот, как период повышенной работоспособности и продуктивности. В зависимости от сочетания фаз и наличия интермиссий между ними выделяют несколько типов течения БАР.

Ремиттирующий «классический» тип течения, описанный в свое время Е. Kraeрelin, характеризуется чередованием фаз с эутимными промежутками между ними. При этом с возрастом укорачивается продолжительность межприступных интервалов и часто сохраняется резидуальная аффективная симптоматика в межприступный период [32, 33]. Интермиссия после первого перенесенного аффективного приступа обычно является самой длительной и в среднем составляет 4,5 года, в последующем сокращается до 1 года [34].

Сдвоенные фазы разной полярности с последующим наступлением интермиссии составляют альтернирующий тип течения. Как и при ремиттирующем течении наблюдается тенденция к удлинению фаз и укорочению эутимных промежутков вплоть до перехода в континуальное течение, характеризующееся отсутствием ремиссий между эпизодами.

Особой разновидностью континуального течения является быстроциклический тип. В соответствии с критериями DSM-IV он определяется развитием не менее четырех аффективных фаз в течение 1 года, которые могут быть разделены кратковременными ремиссиями до 2 мес. При этом каждый депрессивный эпизод должен иметь продолжительность не менее 2 нед, каждый маниакальный или смешанный эпизод — не менее 1 нед, каждый гипоманиакальный эпизод — не менее 4 дней [35]. Данная разновидность течения встречается чаще у женщин с БАР II типа, страдающих гипотиреоидизмом и постоянно принимающих антидепрессанты. Такие пациенты имеют раннее начало болезни и более тяжелое течение депрессивных фаз, ассоциированное с высоким суицидальным риском [36, 37]. Быстроциклическое течение имеет тенденцию к переходу в ультрабыстрые формы со сменой фаз на протяжении месяца или даже дня и фактически представленные смешанными состояниями [38].

Смешанные состояния более продолжительны по сравнению с маниакальными и депрессивными фазами, характеризуются более тяжелым течением, резистентностью к терапии, неожиданными суицидальными попытками [39].

Заболевание имеет весьма выраженные гендерные особенности. У мужчин БАР начинается раньше, чем у женщин [40], при этом первой фазой у них чаще бывает маниакальная, а у женщин — депрессивная [41, 42]. В течение болезни эта зависимость сохраняется: доля маниакальных эпизодов у мужчин больше, чем у женщин. У женщин манифестация заболевания часто связана с менструально-генеративной функцией и периодами гормональной перестройки (пубертатный, послеродовой, климактерический) [43]. У 20—30% женщин с БАР в течение 1 мес после родов развивается очередной приступ болезни, чаще депрессивный [44, 45]. Послеродовой эпизод БАР (мании или депрессии в целом) встречается в 40—67% случаев [46]. Хотя маниакальные (гипоманиакальные) фазы — ключевой феномен в диагностике БАР, большую часть времени пациенты проводят в депрессии [47, 48]. Возможно, с этим связано то, что БАР II типа чаще диагностируют у женщин, а БАР I типа — одинаково часто у женщин и мужчин [49]. Следовательно, чем продолжительнее клинически выраженная мания не попадает в поле зрения психиатра, тем дольше пациенты (чаще женщины) будут получать неадекватное лечение.

Определение нозологического статуса депрессии, т. е. в рамках какого заболевания возникло аффективное расстройство, по-прежнему остается дискуссионным вопросом психиатрии. Это связано с тем, что до настоящего времени этиология депрессии до конца не ясна. Депрессивное состояние рассматривают как многофакторное, т. е. зависящее от биологических, психологических и социальных причин.

Несмотря на развитие биологических исследований (нейрохимия, генетика, нейроэндокринология), большинство специалистов при постановке диагноза РДР или БАР и назначении терапии на практике по-прежнему ориентируются на клинические особенности депрессивных состояний и течения болезни.

Для расстройств биполярного спектра характерны более ранний возраст начала (19,5±0,7 года) по сравнению с РДР (37,9±1,6 года), большая частота обострений, при этом меньшая продолжительность эпизодов, ухудшение состояния в осенне-зимнее время против классических весенне-осенних обострений при РДР, более выраженные суточные колебания с ухудшением в утренние часы. В группе пациентов с БАР преобладает гипертимный преморбид, в то время как с РДР — тревожный и менее часто встречаются аффективные расстройства, шизофрения, алкоголизм у ближайших родственников, чем у больных со сменой фаз [50]. Слабый ответ на монотерапию антидепрессантами также может свидетельствовать в пользу биполярного течения [51].

Несмотря на важность выявления гипомании или мании для включения в раздел F31 «Биполярное аффективное расстройство» МКБ-10 [13], значительно большее клиническое и социально-экономическое значение в структуре заболевания имеют именно депрессивные эпизоды.

Отмечаются существенные различия соотношения общей продолжительности депрессивных и маниакальных фаз и между различными типами БАР. В одном из исследований Национального института психического здоровья США [43] выявлено, что пациенты с БАР I типа и БАР II типа проводят в общей сложности в депрессивной фазе 30 и 52% времени наблюдения соответственно.

Наряду с различиями в продолжительности депрессивной фазы, по мнению многих отечественных и зарубежных авторов, есть и клинические особенности депрессий в рамках БАР I типа и БАР II типа. У пациентов с БАР II типа преобладает тревожный аффект, в то время как у пациентов с БАР I типа чаще присутствуют жалобы на апатию. Несмотря на более высокий уровень психомоторной заторможенности, в группе БАР I типа значительно выше риск суицидальной активности. У пациентов с БАР II типа чаще отмечают соматические жалобы и развитие панических атак [10].

Депрессия в структуре БАР не всегда соответствует критериям типичного депрессивного эпизода (F32) по МКБ-10. В последние десятилетия особое внимание уделяется изучению атипичных депрессий, симптомы которых не укладываются в классическую триаду. При психопатологической дифференциации доминирующих в клинической картине расстройств А.С. Аведисовой и М.П. Марачевым [52] было выделено три варианта атипичной депрессии с преобладанием 1) реактивности настроения, 2) инверсии вегетативных симптомов (гиперфагия, гиперсомния, «свинцовый паралич»), 3) чувствительности к неприятию. По данным этих авторов, у больных БАР чаще (33,3%), чем у больных РДР (5,5%), встречается атипичная депрессия с преобладанием инверсированных вегетативных симптомов. Психопатологическая картина данного варианта предполагает наличие гиперсомнии (до 16 ч/сут, в том числе дневной сон), гиперфагии с увеличением массы тела и ощущениями тяжести в конечностях («свинцовый паралич»).

Для больных БАР характерны коморбидные соматические, психические нарушения и болезни зависимости. Причем выявлены определенные отличия у женщин и мужчин. В крупномасштабном ретроспективном исследовании, проведенном в 45 штатах США с 2010 по 2014 г. [53], выявлено, что самыми частыми коморбидными соматическими заболеваниями у пациентов с БАР были гипертензия (20,5%), астма (12,5%) и гипотиреоидизм (8,1%). При этом у женщин они встречались в 3 раза чаще. Также у женщин с БАР наблюдали выше риск развития кардиометаболических нарушений (ожирение, сахарный диабет).

Из коморбидных психических расстройств мужчины с диагнозом БАР более склонны к болезням зависимости, в то время как у женщин чаще встречаются тревожные расстройства и расстройства личности. Существует четкая взаимосвязь тревожных симптомов и депрессии в рамках БАР [54, 55].

Самым редким коморбидным психическим нарушением у пациентов с БАР является расстройство пищевого поведения (0,1% мужчин и 0,6% женщин), но при этом у женщин в 11 раз выше риск его развития [53].

Отечественные и зарубежные авторы сходятся во мнении, что гендерные особенности имеются не только в рамках расстройств в целом, но и определяются при рассмотрении отдельных синдромов.

Установлено, что для депрессивного синдрома у женщин более характерны суточные колебания настроения, тревога, суицидальные мысли, усталость и отсутствие чувства сна, повышение аппетита и прибавка массы тела; у мужчин чаще выявляются тоскливый аффект, моторная заторможенность, соматические симптомы, сопутствующие заболевания сердечно-сосудистой, дыхательной и мочеполовой системы, злоупотребление алкоголем и психоактивными веществами [51, 56]. Некоторые исследователи выделяют понятие «мужского депрессивного синдрома», который характеризуется внезапными и периодически возникающими приступами гнева, раздражительностью, агрессией, что можно объяснить нежеланием делиться переживаниями и обращаться за помощью [57].

Есть ряд гендерных отличий депрессивного состояния с позиции социально-психического функционирования. У женщин депрессия чаще приводит к выраженному снижению волевой саморегуляции, что выражается в снижении показателей на работе, неопрятном внешнем виде, проблемах в сексуальной сфере [58].

Следует заметить, что полученные результаты отражают гендерные особенности преимущественно униполярных депрессий, но не дают представления об особенностях депрессивного синдрома в рамках БАР, что может иметь важное значение для прогноза и лечения.

Наличие двух полярных фаз в структуре одного заболевания имеет важное значение для определения тактики лечения пациентов с БАР. Подходы к терапии биполярных депрессий существенно отличаются от лечения депрессивного синдрома в других заболеваниях. Если в случае рекуррентной депрессии необходимость использования антидепрессантов не подвергается сомнению, то применение антидепрессантов у больных БАР является одним из наиболее дискутируемых вопросов.

Существует несколько типичных подходов к лечению биполярной депрессии. Так, эксперты Американской ассоциации психиатров считают препаратами первой линии для лечения непсихотических биполярных депрессий литий и ламотриджин. Дополнительное назначение антидепрессантов рекомендуется только при очень тяжелой форме депрессии [59, 60]. В рекомендациях Британской ассоциации психофармакологов говорится о необходимости комбинации препаратов из группы селективных ингибиторов обратного захвата серотонина (СИОЗС) и противоманиакальных препаратов (литий, вальпроаты, атипичные нейролептики) при депрессии любой тяжести с самого начала терапии [61]. В канадских рекомендациях по лечению биполярной депрессии в рамках БАР I типа аналогичные подходы. Препаратом первой линии при терапии депрессии в рамках БАР II типа считается кветиапин, эффективность которого подтверждена во многих исследованиях. При его неэффективности рекомендуется комбинированная терапия нормотимиками и антидепрессантами [62, 63].

Большинство исследователей сходятся во мнении, что назначение антидепрессантов «биполярным» больным существенно увеличивает риск инверсии фазы и развития неблагоприятных форм течения БАР (континуальной, быстроциклической). По мнению ряда авторов, трициклические антидепрессанты (ТЦА) провоцируют инверсию фазы при БАР более чем в 30% случаев [64]. При этом частота инверсии прямо пропорциональна дозировкам применяемых антидепрессантов.

Современные исследования показали, что включение антидепрессанта в схему купирующей терапии ускоряет процесс выхода из приступа и значительно повышает эффективность лечения, не провоцируя развитие инверсии депрессивной фазы у больных с БАР [65].

Одним из первых было проведено изучение эффективности пароксетина при лечении биполярных депрессий. Частота антидепрессант-индуцированных маний составила 2—3%, что в несколько десятков раз меньше по сравнению с ТЦА [66].

К факторам, ассоциированным с высоким риском инверсии фаз, можно отнести молодой возраст, БАР I типа, БАР с быстрой сменой фаз, злоупотребление психоактивными веществами, смешанное состояние и подобный ответ на терапию антидепрессантами в анамнезе.

При применении монотерапии антидепрессантами полноценная ремиссия отмечается лишь у 15—20% больных, а у 20—25% пациентов в течение нескольких месяцев наблюдается рецидив независимо от того, был продолжен или отменен прием антидепрессанта [67].

В соответствии с клиническими рекомендациями по терапии депрессий при биполярном расстройстве рекомендуется ограничить назначение антидепрессантов минимальными сроками и уже на первом этапе лечения применять их в сочетании с нейролептиком и/или нормотимиком с целью предотвратить инверсию фазы.

Монотерапия нормотимиками представляется целесообразной при легкой или умеренной выраженности симптоматики у больных, не имеющих суицидального риска [68]. В ряде исследований выявлена хорошая эффективность карбоната лития, карбамазепина и ламотриджина при лечении депрессивных состояний в рамках БАР, однако для развития тимоаналептического эффекта, как правило, требуется более 6 нед. В одном из двойных слепых плацебо-контролируемых исследований [69], проведенных при изучении 195 пациентов с БАР I типа, был выявлен положительный антидепрессивный эффект через 7 нед терапии ламотриджином. В другом исследовании [70] присоединение к нормотимической терапии вальпроатом или литием антиконвульсанта топирамата или антидепрессанта бупропиона у 36 амбулаторных больных биполярной депрессией обнаружило редукцию депрессивной симптоматики уже через 2 нед лечения. Имеется также работа [71], в которой было установлено, что сочетание нормотимика и антидепрессанта пароксетина приводит к более раннему проявлению антидепрессивного эффекта без инверсии фазы.

J. Doree и соавт. [72] установили, что в случаях неэффективности монотерапии антидепрессантом комбинация антидепрессанта с кветиапином является статистически достоверно более эффективной по сравнению с комбинацией антидепрессанта с литием как по числу респондеров (88 и 50% соответственно), так и по числу больных, достигших ремиссии (88 и 38% соответственно).

В предложенных алгоритмах лечения биполярной депрессии кветиапин в дозе 600 мг/сут и более является препаратом первой линии при БАР I типа, в то время как при БАР II типа рекомендовано начинать с ламотриджина 50—200 мг/сут, а кветиапин является альтернативным вариантом в более низких дозах [73].

Терапия биполярной депрессии атипичными нейролептиками обычно рекомендуется при БАР 1 типа, наличии тревоги, суицидальных мыслей, бредовых идей самообвинения, самоуничижения. Так, монотерапия оланзапином оказалась эффективной для больных с биполярной депрессией и коморбидной тревогой [27].

Некоторые современные авторы [74] настаивают на отмене антидепрессивной терапии на 2-й неделе после установления клинической ремиссии с постепенным снижением дозы, но допускают возвращение тимоаналептической терапии в случае ухудшения состояния больных.

С конца прошлого столетия все больший интерес ученых и врачей связан с изучением гендерных особенностей лечения депрессий.

Более низкая скорость почечной фильтрации и печеночного метаболизма у женщин, более высокий по сравнению с мужчинами процент жировой ткани и в то же время меньшая масса тела приводят к более высокому уровню концентрации и удлинению периода полувыведения лечебных препаратов. Эти фармакокинетические особенности могут объяснить лучшую эффективность антидепрессивной терапии у женщин и возможность использования более низких дозировок [75].

Однако в ряде исследований были выявлены различия в терапевтическом ответе на разные группы антидепрессантов. Более медленный ответ у женщин по сравнению с мужчинами был получен при лечении ТЦА, в то время как при терапии препаратами из группы СИОЗС женщины быстрее достигали клинического улучшения [76].

В исследовании J. Davidson и соавт. [77] у женщин отмечена большая эффективность ингибиторов моноаминоксидазы (МАО) в сравнении с ТЦА, в то время как у мужчин быстрее наступало улучшение при лечении последними.

Наблюдаемые различия исследователи объясняют рядом факторов. S. Kornstein и соавт. [76] отметили разницу в терапевтическом ответе на сертралин (СИОЗС) и имипрамин (ТЦА) только у женщин в пременопаузе, у постменопаузальных женщин отличий выявлено не было. В отдельных исследованиях также было показано, что эстрогены могут повышать серотонинергическую активность [78]. Было сделано предположение о влиянии женских половых гормонов на фармакодинамику антидепрессантов в плане стимуляции ими действия СИОЗС и ингибирования активности ТЦА [76]. Необходимо учитывать и клинические особенности депрессий. У женщин депрессия чаще включает атипичные симптомы, чем можно объяснить лучший ответ на СИОЗС и ингибиторы МАО [76, 77].

В одном из сравнительных плацебо-контролируемых исследований венлафаксина (селективный ингибитор обратного захвата серотонина и норадреналина СИОЗСН) и препаратов из группы СИОЗС (флуоксетин, пароксетин, флувоксамин) в группах мужчин и женщин было установлено, что у мужчин не было выявлено клинически значимых отличий в ответе на препараты, в то время как у женщин при терапии венлафаксином быстрее наступал ответ (на 2-й неделе) по сравнению с СИОЗС (на 4-й неделе) и достигалось стойкое клиническое улучшение [79].

В ряде исследований отмечаются гендерные отличия не только в эффективности, но и в переносимости антидепрессантов: при использовании ТЦА у мужчин чаще отмечаются такие побочные эффекты, как затруднение мочеиспускания, сексуальные дисфункции, а у женщин — тошнота. Нежелательные явления при применении СИОЗС: у мужчин — диспепсия, сексуальные дисфункции, учащенное мочеиспускание; у женщин — тошнота, головокружение.

В последние годы положительно зарекомендовал себя при лечении депрессий антидепрессант вальдоксан (Агомелатин), агонист мелатониновых МТ1- и МТ2- и антагонист серотониновых 5-НТ2С-рецепторов, обладающий благодаря своему уникальному механизму действия высокой антидепрессивной эффективностью при депрессиях различного генеза и разной степени тяжести, включая тяжелые эндогенные депрессивные состояния [80]. Нарушения циркадианных ритмов при эндогенных депрессиях, проявляющиеся нарушениями сна, суточными колебаниями состояния с соответствующей динамикой терапии, являются дополнительным показанием к назначению Агомелатина. Результаты одного из метаанализов [81] показали, что эффективность Агомелатина сопоставима с другими антидепрессантами (СИОЗС, ИОЗСН), а также имеет лучший профиль переносимости, приводящий к меньшему риску отказа от лечения в связи с развитием нежелательных явлений. В другом метаанализе [82], в котором были обобщены результаты 76 клинических исследований (16 389 пациентов) по изучению эффективности и переносимости 10 наиболее распространенных антидепрессантов при лечении большого депрессивного расстройства, было показано, что Агомелатин находился на первом месте по числу пациентов с ремиссией, а также отличался максимальными показателями хорошей переносимости.

Эффективность Агомелатина оказалась одинаково высокой по сравнению с плацебо и у женщин, и у мужчин [83]. Сравнительная оценка эффективности Агомелатина при рекуррентной депрессии и биполярном аффективном расстройстве показала, что респондеры в обеих группах появились уже на 2-й неделе терапии, особенно в группе пациентов с БАР (34,8% против 9,1%). Первичный ответ быстрее наступал у мужчин с биполярной депрессией, особенно у пациентов с БАР I типа, получавших дополнительно антиконвульсант (депакин или ламотриджин). К концу терапии (8-я неделя) доля респондеров составляла 90,9% в группе РДР и 91,3% в группе БАР. По данным соответствующего исследования Агомелатина, проведенного отечественными авторами, полной ремиссии достигли 65,2% пациентов с БАР и 54,5% — с РДР [3].

Отсутствие таких побочных эффектов, как увеличение массы тела, излишняя седация в дневное время, сексуальная дисфункция, делают Агомелатин привлекательным для лечения депрессий у женщин, особенно в период климактерия и постменопаузы [78].

Результаты исследований эффективности и переносимости Агомелатина позволяют рассматривать его как препарат первой линии при лечении депрессий [80].

Приведенные в настоящем обзоре данные литературы свидетельствуют о наличии еще целого ряда требующих уточнения вопросов, связанных с диагностикой и определением границ БАР, изучением гендерных особенностей течения заболевания, его клинических проявлений, в частности депрессии, фармакокинетики и фармакодинамики психотропных препаратов, эффективности и переносимости. Дальнейшее их изучение необходимо для оптимизации помощи пациентам, страдающим БАР.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

The authors declare no conflicts of interest.

Сведения об авторах

Тювина Н.А. — https://orcid.org/0000-0002-5202-1407; e-mail: natuvina@yandex.ru

Столярова А.Е. — https://orcid.org/0000-0001-9611-0762; e-mail: anzhelika-stolyarova@yandex.ru

Смирнова В.Н. — https://orcid.org/0000-0001-5254-6652; e-mail: smirnovavern@rambler.ru

Как цитировать:

Тювина Н.А., Столярова А.Е., Смирнова В.Н. Биполярное аффективное расстройство: гендерные особенности течения и терапии. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2019;119(12):162-169. https://doi.org/10.17116/jnevro2019119121162

Автор, ответственный за переписку: Тювина Нина Аркадьевна — е-mail: natuvina@yandex.ru