Повышение эффективности терапии депрессий — одна из ведущих задач современной клинической и биологической психиатрии. Особенно актуальна она в позднем возрасте, когда неполные ремиссии и хронификация заболевания отмечаются в 2—3 раза чаще, чем у пациентов молодого и среднего возраста [1]. Кроме того, возможность использования психотропных средств у пожилых больных с депрессией нередко ограничена вследствие их отягощенности коморбидными соматическими и неврологическими заболеваниями, что повышает риск развития нежелательных побочных эффектов.

К настоящему времени доказано, что патогенетические механизмы депрессии включают не только нарушения моноаминергической нейротрансмиссии, но и феномен нейропластичности, проявляющийся в виде повреждения структуры и нарушения функции дендритов (их укорочение, снижение числа шипиков и синаптических контактов), а также гибели части нервных и глиальных клеток головного мозга. У больных с аффективными расстройствами (депрессия, биполярное расстройство) по сравнению со здоровыми уменьшены объемы орбито-фронтальной, дорсолатеральной и медиальной префронтальной коры, переднего отдела поясной и парагиппокампальной извилин, гиппокампа и базальных ганглиев. В этих же отделах мозга снижены размеры и плотность распределения разных типов нейронов и глиальных клеток, показатели локального мозгового кровотока и метаболизма глюкозы, а также, особенно у пожилых, отмечается поражение белого вещества [2—5]. Локализация и объемы повреждений структур головного мозга могут объяснить наблюдаемые при депрессии эмоциональные, моторные, мнестические и когнитивные расстройства.

Вместе с тем показано, что деструктивные процессы, происходящие в мозге при депрессии, являются частично обратимыми. Репарацию ткани мозга и восстановление его функций связывают с реорганизацией и образованием новых синапсов, удлинением дендритов, разрастанием и ветвлением аксонов [2—5] и даже образованием новых нервных элементов из «стволовых» клеток зубчатой извилины [6] за счет активизации эндогенных нейротрофических факторов — роста нервов (NGF) и мозгового нейротрофического (BDNF). Кроме того, нейротрофическими и/или нейропротективными свойствами обладают некоторые лекарственные препараты, в том числе применяемые в качестве антидепрессантов, нормотимиков или ноотропов, а также один из нелекарственных методов терапии депрессии — транскраниальная магнитная стимуляция префронтальной коры левого полушария [7].

В связи с наличием нескольких патогенетических механизмов депрессии, в том числе нейропластичности, обоснованно предполагалось [3, 5, 8, 9], что повышение эффективности лечения может быть достигнуто путем комплексной терапии, включающей наряду с антидепрессантами (воздействующие на синаптическую передачу, опосредованную серотонином, норадреналином, дофамином, мелатонином) препараты, непосредственно оказывающие нейропротективное и нейротрофическое действие. Особое место среди них занимает церебролизин — комплекс аминокислот и биологически активных олигопептидов, которые оказывают мультифункциональное воздействие на головной мозг [9].

Церебролизин обладает выраженными антиоксидантными и нейропротективными свойствами, предотвращает образование свободных радикалов, снижает концентрацию продуктов перекисного окисления липидов, а также повреждающее нейротоксическое действие возбуждающих аминокислот (глутамат, NMDA) и тем самым замедляет процессы нейродегенерации, повышает переживаемость и предотвращает гибель нейронов.

Для этого препарата в экспериментах in vitro и in vivo доказана нейронспецифическая нейротрофическая активность, аналогичная действию естественных факторов нейронального роста (NGF и BDNF). Он стимулирует процессы нейрогенеза и нейропластичности, способствует дифференциации нейронов, росту дендритов, восстановлению шипиков и синапсов, разрастанию и ветвлению аксонов нервных клеток. Церебролизин активизирует нейрорегенерацию при нейродегенеративных заболеваниях [10], травматических [11, 12] и сосудистых [13] поражениях головного мозга в разных возрастных группах, улучшает нарушенные когнитивные функции, в том числе память и внимание [13, 14], повышает настроение пациентов при разных формах нервно-психической патологии, сопровождающихся депрессивными расстройствами [3, 6, 9—12, 15, 16]. Одним из показаний к применению церебролизина (в составе комплексной терапии) является эндогенная депрессия в случаях недостаточной эффективности антидепрессантов или фармакорезистентности [15, 16]. В сочетании с церебролизином усиливается эффект ряда антидепрессантов (амитриптилин, мапротилин, пароксетин) [15, 16] и антихолинэстеразных препаратов [3, 6, 10].

Улучшение функционального состояния головного мозга в процессе терапии депрессий, в том числе у пожилых, отражается в нормализации амплитудно-частотных характеристик электрической активности головного мозга [17, 18]. В связи с этим перспективно исследование не только клинических, но и нейрофизиологических показателей динамики терапевтического ответа на комплексную антидепрессивную терапию, включающую применение церебролизина.

Цель настоящего исследования — сравнительная оценка изменений функционального состояния головного мозга методом количественной электроэнцефалографии (ЭЭГ) при комбинированной антидепрессивной терапии (венлафаксин и церебролизин) в сравнении с монотерапией венлафаксином больных пожилого возраста с депрессией.

В открытое сравнительное исследование были включены 40 пациентов клиники Научного центра психического здоровья, 9 мужчин и 31 женщина, в возрасте 60—79 лет (средний — 67,1±5,7 года) с депрессией легкой или умеренной выраженности. Рандомизированно были сформированы две группы по 20 пациентов, сопоставимые по полу, возрасту, исходной тяжести депрессии и выраженности когнитивных нарушений. В 1-й группе больные в течение 4 нед получали монотерапию венлафаксином (75—150 мг/сут), во 2-й — комплексную терапию, включавшую пероральный прием венлафаксина (75—150 мг/сут) в комбинации с капельными инфузиями церебролизина (20 инфузий по 20,0 мл в 100 мл изотонического раствора NaCl внутривенно).

У всех пациентов до начала и через 4 нед терапии проводили количественную клиническую оценку состояния с использованием шкал Гамильтона — HAMD-17 и краткой оценки психического статуса — MMSE. Кроме того, у 16 пациентов 1-й группы и 15 — 2-й до начала и через 4 нед терапии провели многоканальную регистрацию ЭЭГ.

Фоновую ЭЭГ (16 каналов по системе 10—20) записывали в состоянии спокойного бодрствования с закрытыми глазами с последующим спектральным анализом и топографическим картированием спектральной мощности в узких частотных поддиапазонах (δ 2—4 Гц, θ-1 4—6 Гц, θ-2 6—8 Гц, α-1 8—9 Гц, α-2 9—11 Гц, α-3 11—13 Гц, β-1 13—20 Гц и β-2 20—30 Гц) с помощью аппаратно-программного комплекса Нейро-КМ и компьютерной программы BrainSys (фирма «Статокин», Россия; автор А.А. Митрофанов) [19].

Количественные клинические данные подвергали статистической обработке с использованием пакета программ Statistica для Windows, v.6.0. ЭЭГ-показатели анализировали с помощью пакета программ для анализа и топографического картирования ЭЭГ BrainSys. Сравнивались данные, полученные у пациентов до начала и через 4 нед терапии.

В обеих группах после 4 нед терапии было отмечено улучшение состояния по клиническим оценкам и показателям шкал HAMD-17 и MMSE.

В 1-й группе на 28-й день лечения средняя сумма баллов шкалы HAMD-17 достоверно (p<0,01) уменьшилась с 23,80±2,48 (до начала терапии) до 14,85±5,49, а шкалы MMSE несколько увеличилась: с 26,33±4,92 до 27,04±2,39, но это изменение не достигло уровня достоверности.

Во 2-й группе улучшение клинического состояния после 1 мес лечения было выражено сильнее. На 28-й день лечения средняя сумма баллов шкалы HAMD-17 достоверно (p<0,01) уменьшилась с 22,10±3,02 (до начала лечения) до 9,05±4,48, а шкалы MMSE достоверно (p<0,05) увеличилась с 26,80±1,85 до 28,75±1,37.

Через 4 нед лечения у пациентов 1-й группы было отмечено некоторое замедление ЭЭГ в виде уменьшения спектральной мощности низкочастотного (8—9 Гц) α-1-ритма в центральных зонах, увеличения спектральной мощности медленной θ-2 (6—8 Гц) активности в лобно-центрально-теменных отведениях и уменьшения спектральной мощности быстрой β-1 (13—20 Гц) активности в центрально-теменных областях (рис. 1).

Таким образом, изменение клинического состояния пациентов 1-й группы через 1 мес терапии практически не нашло отражения в динамике количественных ЭЭГ-показателей.

У больных 2-й группы через 4 нед лечения отмечалось заметное уменьшение спектральной мощности низкочастотного (8—9 Гц) α-1-ритма и увеличение — среднечастотного (9—11 Гц) α-2-ритма в теменно-затылочных отведениях (рис. 2).

Такое увеличение спектральной мощности и нормализация частотной структуры теменно-затылочного α-ритма отражает улучшение функционального состояния коры головного мозга, что согласуется с более выраженным улучшением клинического состояния 2-й группы пациентов по сравнению с 1-й группой.

Аналогичное увеличение выраженности и нормализация частотной структуры теменно-затылочного α-ритма при терапии церебролизином ранее отмечались при улучшении когнитивных функций у здоровых пожилых людей [13, 14], терапии отдаленных астенодепрессивных последствий черепно-мозговой травмы у подростков [11, 12], а также в процессе лечения синдрома Ретта у детей [20]. Таким образом, количественные данные ЭЭГ подтверждают, что церебролизин заметно улучшает функциональное состояние головного мозга как при изолированном применении, так и в комбинации с антидепрессантами при лечении депрессии.

Конфликт интересов отсутствует.