Введение
На сегодняшний день питание как один из приоритетных факторов образа жизни играет ключевую роль в сохранении и укреплении здоровья популяции [1]. В настоящее время в структуре питания населения фиксируются нарушения принципов рационального питания, которые приводят к возникновению алиментарно-зависимых заболеваний, таких как нарушение обмена веществ, сердечно-сосудистых, онкологических заболеваний, патологии желудочно-кишечного тракта [2, 3].
Так, во всем мире среди взрослого и детского населения наблюдается рост избыточной массы тела и ожирения, такая неблагоприятная тенденция обусловлена высокими уровнями потребления энергии за счет высококалорийных продуктов на фоне снижения уровня физической активности [4, 5]. Избыточное потребление насыщенных животных жиров, добавленного сахара, недостаточное потребление овощей и фруктов в рационах формируют риски развития сердечно-сосудистых заболеваний [6, 7]. Важнейшим элементом профилактики алиментарно-зависимых заболеваний является соблюдение населением принципов рационального питания. В современной литературе рассматриваются различные варианты моделей питания и их роль в возникновении заболеваний, ассоциированных с питанием: западная модель питания, здоровая, сбалансированная», средиземноморская, растительная и др. [7—10]. Оценка пищевых предпочтений, проводимая с учетом современных статистических методов, в том числе прогнозирования рисков возникновения заболеваний на основе математических моделей, используется в комплексном профилактическом подходе, направленном на сохранение и укрепление здоровья популяции во всем мире [11, 12].
Цель исследования — провести оценку рисков, обусловленных питанием, у лиц, придерживающихся традиционного и вегетарианского типов питания.
Материал и методы
Объектом исследования послужило взрослое трудоспособное население, постоянно проживающее на территории Самарской области в возрасте от 18 до 65 лет, средний возраст обследованных составил 44,2±0,5 года, общее количество обследованных — 673 человека (в том числе 387 женщин, средний возраст — 38,5±0,7 года, индекс массы тела (ИМТ) — 25,3±0,3 кг/м2; 286 мужчин, средний возраст — 41,3±0,5 года, ИМТ — 24,2±0,4 кг/м2), при этом 67,5% женщин и 48% мужчин имели ИМТ свыше 25 кг/м2. Участники исследования выполняли трудовые функции в различных организациях, а также являлись учащимися специальных и высших учебных заведений. Высшее образование имели 52,4% обследованных, среднее профессиональное — 22,8%, среднее общее — 24,8%. По характеру физической активности 67,3% обследованных относились к категории лиц с очень низкой физической активностью, 32,7% — с низкой степенью физической активности, уровень физической активности определяли с учетом профессиональной группы, коэффициентом физической активности в соответствии с Методическими рекомендациями MP 2.3.1.0253—21 «Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации». В осенний период проведена оценка фактического питания с помощью частотного метода полуколичественной оценки характера питания на основе разработанной для указанного исследования анкеты, выполнен анализ частоты потребления (за прошедший месяц) пищевых продуктов и среднего размера порций (с помощью альбома фотографий порций и блюд). Последующая обработка полученных результатов проведена в компьютерной программе «Нутри-проф» (версия ПО 2.9.) [13]. С помощью факторного анализа сформировано факторное решение, определившее два типа (две модели) питания в зависимости от приверженности к потреблению ряда пищевых продуктов. Анкета не включала вопросов о наличии каких-либо заболеваний. Для оценки показателей пищевого статуса использовались данные антропометрических исследований (ростовесовые характеристики для вычисления ИМТ), биоимпедансометрическое исследование состава тела с помощью анализатора «АВС-01 Медасс» (ООО НТЦ «МЕДАСС», Россия). Выполнен анализ гемодинамических показателей, в частности уровня артериального давления (АД). Уровень глюкозы, триглицеридов, общего холестерина, липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) определяли в сыворотке крови, взятой натощак, на биохимическом анализаторе, а также экспресс-методом с помощью тест-полосок. Критерием артериальной гипертонии считали уровень АД свыше 140/90 мм рт.ст.; критерием ожирения — ИМТ выше 30 кг/м2; критерием гипергликемии — содержание глюкозы на уровне более 5,89 ммоль/л; триглицеридемии — содержание триглицеридов более 2,3 ммоль/л; гиперхолистеринемию диагностировали при содержания общего холестерина свыше 5,2 ммоль/л; концентрацию ЛПНП свыше 3,5 ммоль/л считали превышением референсных значений.
Повышенный уровень АД выявили у 28,4% респондентов, ожирение — у 17,8%, гипергликемию — у 22,3%, триглицеридемию — у 26,6%, гиперхолистеринемию — у 36,7%, превышение уровня ЛПНП — у 38,3%. Статистическая обработка материала проведена на персональном компьютере с применением программы SPSS 25, рассчитаны медиана, 25-й и 75-й процентили. Факторный анализ проводили с помощью метода главных компонент. Оценку рисков осуществляли с помощью логистического регрессионного анализа, рассчитывалось отношение шансов (ОШ) и 95% доверительный интервал (ДИ). Результаты считали статистически значимыми при p<0,05.
Результаты
На основании оценки фактического питания с помощью частотного метода сформирован массив данных, подвергшийся факторному анализу. В итоговую матрицу анализа включены продукты, которые имели корреляции по значению факторной нагрузки более 0,4 с суммарной долей дисперсии 47,7% (табл. 1). Таким образом, сформированы две модели питания — традиционная и вегетарианская.
Таблица 1. Факторные нагрузки различных типов питания
| Пищевые продукты | Тип питания | |
| традиционный | вегетарианский | |
| Хлебные продукты | 0,48 | — |
| Крупы | 0,62 | — |
| Картофель | 0,43 | 0,33 |
| Овощи | — | 0,61 |
| Фрукты | — | 0,67 |
| Орехи | — | 0,42 |
| Говядина | 0,41 | — |
| Колбасные изделия, копчености | 0,65 | — |
| Молочные продукты | 0,52 | — |
| Яйца | 0,39 | — |
| Майонез | 0,49 | — |
| Сладкие безалкогольные напитки | 0,54 | — |
| Кондитерские изделия | 0,58 | — |
| Доля объясняемой дисперсии, % | 31,4 | 16,3 |
Традиционный тип питания включал приверженность потребления продуктов, которые чаще всего присутствуют в рационах большинства населения, вегетарианский тип питания отличался приверженностью потребления таких продуктов, как овощи, фрукты, орехи, с высокими значениями факторных нагрузок при данном рационе. Для каждого типа питания сформированы группы — терцили по минимальной, средней и максимальной приверженности к типу питания. Таким образом, лица с максимальной приверженностью к конкретному типу питания отнесены к 3-му терцилю. Последующая сравнительная характеристика типов питания строилась с учетом максимальной приверженности к конкретному типу питания.
Анализ структуры потребления пищевых веществ и энергии у лиц с различными типами питания показал, что рационы традиционного типа избыточны по калорийности (табл. 2).
Таблица 2. Потребление пищевых веществ и энергии у лиц с различными типами питания
| Показатель | Тип питания, 3-й терциль, Me (25—75) | |
| традиционный | вегетарианский | |
| Энергетическая ценность, ккал | 3772,06 (2552,3—4472,61) | 2740,81 (2256,01—3863,65)* |
| Общий белок, г/сут | 123,2 (82,53—166,21) | 73,4 (61,16—119,13)* |
| Общий жир, г/сут | 167,14 (128,86—212,26) | 124,81 (92,78—195,95)* |
| НЖК, г/сут | 60,76 (40,46—79,06) | 48,3 (31,88—67,16)* |
| ПНЖК, г/сут | 31,05 (22,7—47,58) | 22,82 (15,53—45,71)* |
| Холестерин, мг/сут | 341,2 (214,24—546,01) | 234,36 (140,61—495,96)* |
| Моносахара и дисахара, г/сут | 158,56 (103,7—240,89) | 142,74 (85,22—187,07) |
| Добавленный сахар, г/сут | 83,26 (39,32—130,56) | 51,47 (29,95—79,07)* |
| Крахмал, г/сут | 165,53 (108,21—259,78) | 134,84 (86,09—180,9) |
| Общие углеводы, г/сут | 351,12 (216,09—474,99) | 265,41 (194,15—380,74)* |
| Натрий, мг/сут | 4863 (3247,18—7116,45) | 3974,2 (2865,21—5729,22) |
| Кальций, мг/сут | 1084,89 (728,95—1436,31) | 1137,95 (819,89—1749,32) |
| Магний, мг/сут | 436,64 (308,52—607,46) | 409,94 (301,3—551,4) |
| Фосфор, мг/сут | 1790,03 (1322,71—2409,65) | 1702,83 (1157,6 —2250,01) |
| Железо, мг/сут | 23,95 (17,29—31,1) | 16,83 (11,93—22,61)* |
| Витамин A, мкг/сут | 1314,77 (651,37—2083,25) | 1397,41 (815,41—2412,53) |
| Витамин B1, мг/сут | 1,44 (1,09—1,97) | 1,15 (0,93—1,57) |
| Витамин B2, мг/сут | 1,75 (1,15—2,36) | 1,56 (1,13—2,27) |
| Ниацин, мг/сут | 23,22 (15,38—30,26) | 15,64 (10,85—26,6)* |
| Витамин C, мг/сут | 137 (66,41—232,88) | 164,7 (84,01—316,92)* |
Примечание. В табл. 2, 3 * — статистическая значимость различия с показателями при традиционном типе питания p<0,05. НЖК — насыщенные жирные кислоты; ПНЖК — полиненасыщенные жирные кислоты.
При этом как традиционный, так и вегетарианский типы питания по вкладу жиров в общую калорийность не соответствовали рекомендованным нормам (более 30%). Обращает на себя внимание факт более низкого потребления белка лицами, придерживающимися вегетарианского типа питания. Доля потребления добавленного сахара на уровне 75-го квартиля в рационах традиционного типа также не соответствовала рекомендованным нормам потребления, формируя избыточную калорийность рационов. Потребление пищевых волокон лицами с вегетарианским рационом питания было статистически значимо выше, чем обследованными другой группы, при этом медиана потребления данного компонента рациона не соответствовала рекомендованным уровням у лиц с «традиционным» типом питания. Потребление большинства изучаемых микронутриентов лицами обеих групп соответствовало рекомендованным значениям. Исключение составили более низкий уровень потребления железа и ниацина лицами с вегетарианским типом питания. Потребление тиамина респондентами обеих изучаемых групп также не соответствовало рекомендованным значениям.
Изучение показателей пищевого статуса, включавшее оценку ИМТ, показало, что медиана ИМТ у лиц с максимальной приверженностью к традиционному типу питания была статистически значимо выше, чем у лиц с вегетарианским рационом (24,57 и 23,42 кг/м2 соответственно). Детальная характеристика антропометрических данных на основе анализа состава тела выявила закономерности, заключающиеся в более высоких значениях содержания жировой массы, ее доли, а также тощей и скелетно-мышечной массы тела в организме лиц, придерживающихся традиционного рациона (табл. 3).
Таблица 3. Показатели биоимпедансометрии в зависимости от типа питания
| Показатель | Тип питания, 3-й терциль, Me (25—75) | |
| традиционный | вегетарианский | |
| Жировая масса, кг | 24,6 (18,8—32,7) | 20,3 (15,7—28,8)* |
| Доля жировой массы, % | 33,05 (25,6—37,9) | 31,6 (24,05—35,9)* |
| Тощая масса, кг | 50,3 (42,7—57,4) | 45,4 (40,85—53,1)* |
| Скелетная мышечная масса, кг | 22,6 (20,05—28,23) | 20,7 (18,6—25,9)* |
| Доля скелетной мышечной массы, % | 48,2 (43,9—49,6) | 48 (44,1—49,6) |
| Вода, кг | 36,8 (31,3—42,03) | 33,2 (29,9—38,9)* |
Для изучения влияния различных типов питания на риск развития алиментарно-зависимых заболеваний применялась логистическая регрессия с корректировкой на возраст и ИМТ. Анализу подвергался каждый из сформированных типов питания отдельно. Построение логистической регрессионной модели по риску ожирения (в качестве референса использован 1-й терциль) показало, что риск развития ожирения статистически значимо увеличивается у лиц с наибольшей приверженностью к традиционному типу питания в отличие от вегетарианского типа, максимальная приверженность к которому указанный риск статистически значимо снижает (табл. 4).
Таблица 4. Алиментарно-обусловленные риски здоровью у лиц с различными типами питания (на основе логистической регрессионной модели)
| Ожирение: | ||||||
| Терциль, сравнение | Традиционный тип питания | Вегетарианский тип питания | ||||
| лица с ожирением, % | ОШ (95% ДИ) | p | лица с ожирением, % | ОШ (95% ДИ) | p | |
| Т1 | 17,4 | 1 | — | 22,8 | 1 | — |
| Т2 иТ1 | 12,2 | 0,54 (0,42—0,89) | 0,024 | 17,8 | 0,75 (0,62—1,24) | 0,321 |
| Т3 иТ1 | 25,2 | 1,22 (1,06—1,87) | 0,042 | 11,74 | 0,42 (0,29 —0,46) | <0,001 |
| Уровень АД: | ||||||
| Терциль, сравнение | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p |
| Т1 | 13,8 | 1 | — | 17,4 | 1 | — |
| Т2 и Т1 | 13,2 | 1,55 (1,34—2,12) | 0,019 | 19,2 | 1,45 (0,79—2,15) | 0,143 |
| Т3 и Т1 | 19,4 | 2,36 (1,77—2,96) | <0,001 | 8,5 | 0,45 (0,34—0,82) | 0,007 |
| Глюкоза: | ||||||
| Терциль, сравнение | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p |
| Т1 | 3,2 | 1 | — | 7,0 | 1 | — |
| Т2 и Т1 | 10,3 | 3,65 (1,61—8,28) | 0,002 | 15,8 | 3,71 (1,56—5,74) | <0,001 |
| Т3 и Т1 | 13,5 | 3,23 (1,71—8,44) | 0,002 | 5,7 | 1,33 (0,76—2,12) | 0,753 |
| Триглицериды: | ||||||
| Терциль, сравнение | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p | лица с превышением уровня АД, % | ОШ (95% ДИ) | p |
| Т1 | 11,3 | 1 | — | 17,2 | 1 | — |
| Т2 и Т1 | 9,8 | 1,22 (0,62—2,38) | 0,845 | 16,1 | 1,15 (0,87—1,67) | 0,86 |
| Т3 и Т1 | 27,4 | 2,71 (1,37—4,87) | 0,002 | 13,6 | 1,27 (0,89—2,21) | 0,245 |
| Холестерин общий: | ||||||
| Терциль, сравнение | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p |
| Т1 | 39,2 | 1 | — | 53,6 | 1 | — |
| Т2 и Т1 | 68,4 | 2,49 (1,36—2,95) | <0,001 | 52,1 | 1,21 (0,86—1,95) | 0,684 |
| Т3 и Т1 | 54,2 | 1,46 (1,19—2,73) | 0,018 | 47,2 | 0,74 (0,47—1,33) | 0,264 |
| ЛПНП: | ||||||
| Терциль, сравнение | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p | лица с превышением уровня, % | ОШ (95% ДИ) | p |
| Т1 | 17,3 | 1 | — | 33,1 | 1 | — |
| Т2 и Т1 | 17,7 | 0,63 (0,31—1,22) | 0,165 | 31,8 | 0,66 (0,37—1,33) | 0,314 |
| Т3 и Т1 | 62,1 | 4,58 (2,27—7,43) | <0,001 | 25,4 | 0,61 (0,34—0,87) | 0,022 |
Примечание. Т1 — референс; ЛПНП — липопротеины низкой плотности; АД — артериальное давление.
Аналогичным образом обстоит ситуация с риском развития артериальной гипертонии, в этой логистической регрессионной модели риск развития указанной патологии повышается с увеличением приверженности к традиционному рациону питания, при этом наименьший риск отмечен при максимальной приверженности к вегетарианскому типу питания.
На основе биохимического анализа крови лиц, предпочитающих разные типы питания, показано, что традиционная модель питания имеет наибольшее число рисков развития нарушений углеводного и жирового обмена. Так, логистическая регрессионная модель свидетельствует об увеличении риска повышения в крови уровня глюкозы, триглицеридов, общего холестерина и ЛПНП при максимальной приверженности к традиционному типу питания, напротив, приверженность к вегетарианскому типу питания снижает риск повышения уровня ЛПНП. Обращает на себя внимание логистическая регрессионная модель, характеризующая наличие высокого уровня риска развития гипергликемии у лиц, имеющих средний уровень приверженности к вегетарианскому типу питания (2-й терциль), при этом у лиц, имеющих наиболее высокую приверженность к данному рациону (3-й терциль), тенденция формирования высокого риска отсутствует. Возможно, что имеющиеся факторы риска, в том числе гипергликемия или сахарный диабет, способствуют выбору более здорового рациона среди указанной категории лиц как способ снижения рисковой нагрузки ввиду нерациональности традиционной модели питания, и требуется более детальное изучение состояния здоровья для последующей интерпретации результатов.
Обсуждение
Изучение структуры питания населения в России в последние годы выявило значительное изменение качественного состава рациона в сторону увеличения потребления насыщенных жиров, повышения калорийности, повышения потребления белка, при этом отмечается снижение потребления пищевых волокон, ряда витаминов и минеральных компонентов рациона [14, 15]. Приверженность к так называемым западным, мясным, высококалорийным типам питания формирует повышенный риск формирования алиментарно-зависимых заболеваний. Так, в исследованиях, посвященных изучению потребления высококалорийных продуктов в составе фаст-фуда в западных моделях питания, выявлено, что ожирение было основным предиктором при таком пищевом предпочтении. У лиц с ожирением отмечено значительно более высокое ОШ при еженедельном потреблении фаст-фуда (ОШ 2,89, p=0,006) и ежедневном (ОШ 1,39, p=0,021) потреблении фаст-фуда, чем у участников с нормальными значениями ИМТ [16]. Анализ ассоциации характера питания и абдоминального ожирения во взрослой популяции по результатам широкомасштабных российских эпидемиологических исследований показал, что повышенные уровни потребления красного мяса, продуктов из переработанного мяса, молочной продукции, кондитерских изделий и сахара, алкогольных напитков отнесены к факторам риска по развитию ожирения [17, 18]. По данным эпидемиологических исследований, мужчины с уровнем АД >140/90 мм рт.ст. чаще потребляли мясоколбасные изделия (ОШ 1,08, p=0,011), реже свежие овощи/фрукты (ОШ 0,94, p=0,028), молочные продукты (ОШ 0,92, p=0,0041), при этом женщины с уровнем АД >140/90 мм рт.ст. реже потребляли свежие овощи/фрукты (ОШ 0,95, p=0,032). Схожие результаты представлены в отечественной и зарубежной литературе [19, 20].
Широкомасштабное исследование, проведенное в Японии, показало, что тип питания с высоким потреблением овощей, фруктов, морских водорослей, грибов и рыбы в значительной степени ассоциировался со снижением уровня смертности от всех причин и, в частности, сердечно-сосудистых заболеваний. При этом западный тип питания, характеризующийся высоким потреблением мяса, переработанного мяса, хлеба и молочных продуктов, обратно связан с риском смертности от всех причин, рака и сердечно-сосудистых заболеваний [21]. Так называемые растительные или вегетарианские рационы, по данным литературы, более благоприятны в отношении профилактики сердечно-сосудистых заболеваний, сахарного диабета, ожирения, онкологических заболеваний, при этом формируют риски алиментарной недостаточности потребления незаменимых аминокислот, цианокобаламина, рибофлавина [22, 23]. Кроме того, в литературе описана протективная роль растительных рационов с точки зрения профилактики некоторых видов рака (колоректального, молочной железы, желудка, поджелудочной железы) [24, 25].
Заключение
Полученные в результате факторного анализа типы питания отличались нерациональностью с точки зрения адекватного поступления нутриентов с рационами. Традиционный тип питания отличался высококалорийной направленностью за счет избыточного потребления насыщенных жиров, добавленного сахара; вегетарианский рацион был несбалансирован в основном за счет низкого уровня потребления белка, железа, ниацина. Логистические регрессионные модели риска развития избыточного пищевого статуса, сердечно-сосудистых заболеваний, нарушений жирового и углеводного обменов показали, что традиционная модель питания характеризовалась более высоким уровнем риска в отличие от протективной вегетарианской модели питания. При этом отмечена необходимость рационализации растительного типа питания путем повышения потребления белковых продуктов — источников незаменимых аминокислот, ряда микронутриентов, в том числе биологически активных добавок и витаминно-минеральных комплексов.
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.