Введение

Псориаз — хроническое, иммуноопосредованное воспалительное заболевание с мультифакториальной этиологией. Оно обусловлено сложным взаимодействием врожденного и адаптивного иммунитета, генетических факторов (в первую очередь HLA-C*06:02), а также экзогенных триггеров (инфекции, стресс, медикаменты, травмы кожи — феномен Кебнера) [1, 2].

Согласно последним данным [1], распространенность псориаза в мире варьирует от 0,5 до 11,4%, в среднем составляя около 2—3%. В России, по данным Минздрава, заболеваемость в 2024 г. составила 2,36 случая на 100 000 населения, распространенность — 262,8 случая на 100 000 населения. Прирост заболеваемости относительно 2023 г. 14,0 %; распространенности среди всего населения — 1,9 % (Статистический сборник «Здравоохранение в России» 2024).

У трети пациентов с псориазом [2] развивается ПА — хроническое иммуновоспалительное заболевание из группы спондилоартритов, характеризуемое разнообразными вариантами поражения костно-суставного аппарата (артрит, дактилит, энтезит, спондилит).

При псориазе и ПА наблюдается не только поражение кожи и суставов, но и вовлечение в патологический процесс внутренних органов и систем: сердце и сосудистое русло (кардиоваскулярные заболевания), печень (метаболические заболевания печени), глаза (увеит), желудочно-кишечный тракт (воспалительные заболевания кишечника), отмечается также эндокринная патология (сахарный диабет, ожирение) и различные психосоматические расстройства. Все перечисленное снижает качество жизни и трудоспособность пациентов, приводит к тяжелым инвалидизирующим последствиям.

В патогенезе псориаза и ПА ключевую роль играет ось интерлейкинов (ИЛ)-23/ИЛ-17, при которой ИЛ-23 индуцирует дифференцировку и активацию Th17-лимфоцитов, продуцирующих ИЛ-17A/F, ИЛ-22, ФНО альфа, которые, в свою очередь, индуцируют пролиферацию кератиноцитов, вызывают и поддерживают хроническое воспаление в коже, энтезах, суставах, структурах аксиального скелета, что приводит с течением времени к необратимым структурным изменениям в них [3]. С учетом того, что в большинстве случаев у 70% пациентов ПА развивается в среднем на 7—10 лет позже кожного псориаза, а также то, что в формировании обоих заболеваний участвуют сходные иммунопатогенетические механизмы, создаются серьезные предпосылки для поиска терапевтических возможностей с целью снижения случаев возникновения ПА у больных псориазом.

В 2019 г. впервые предложена новая модель трансформации псориаза в ПА у пациентов с высоким риском развития заболевания, где выделены 4 фазы развития ПА: преклиническая, субклиническая, продромальная и ранняя [4]. Широко принятые для диагностики ПА критерии CASPAR (2006 г.) не охватывают перечисленные стадии болезни, что значительно снижает возможности очень ранней диагностики [5].

В 2023 г. эксперты Европейской антиревматической лиги (European Alliance of Associations for Rheumatology — EULAR) предложили рассматривать возникновение ПА у больных псориазом как результат последовательного прогрессирования от фазы риска (at risk — наличие псориаза, ожирения, поражения ногтей и семейный анамнез по ПА) через субклинический ПА (subclinical PsA) до раннего клинического ПА (early PsA). Особое внимание в новых рекомендациях уделено субклинической фазе, характеризуемой артралгией и/или воспалительными изменениями по данным визуализации (УЗИ, МРТ) при отсутствии клинического синовита. Именно эта стадия признана критическим «окном возможностей» для проведения превентивной терапии, направленной на предотвращение перехода в клинически выраженную форму заболевания [6, 7].

В настоящее время выявлен ряд факторов, повышающих риск развития ПА у больных псориазом, — ониходистрофия, избыточная масса тела и метаболический синдром, курение, травматизация, локализация псориаза в области волосистой части головы, гениталий, межъягодичной складки, длительность псориаза более 10 лет, депрессия, усталость, наличие семейного анамнеза ПА, артралгии, особенно в сочетании с визуализационными изменениями по данным УЗИ высокого разрешения и МРТ (например, синовит, теносиновит) [8].

Для клинической практики наиболее востребованы МРТ и УЗИ с цветным допплеровским картированием периферических суставов, которые позволяют выявить признаки субклинического синовита и энтезита у больных псориазом в отсутствие клинических признаков ПА.

Среди перспективных биомаркеров, ассоциированных с риском развития ПА у больных псориазом, рассматривают лиганд хемокина с мотивом C-X-C 10 (CXCL10) или индуцированный интерфероном-гамма белок 10 (IP-10), сывороточный кальпротектин (S100A8/A9), хрящевой гликопротеин YKL-40 (CHI3L1), матриксные металлопротеиназы 3 (MMP-3), СРБ [9].

Однако, несмотря на имеющиеся данные, пока не разработан комплексный подход к оценке риска развития ПА у пациентов с псориазом, что затрудняет своевременное назначение генно-инженерной биологической терапии (ГИБТ) с целью предотвращения прогрессирования заболевания [10].

Цель исследования, проведенного на базе МНПЦДК, — разработка предиктивной модели для выявления пациентов с псориазом и высоким риском развития ПА, а также оценка эффективности ранней терапии ингибитором ИЛ-17A нетакимабом у этих пациентов.

Материал и методы

Дизайн исследования: обследование и консультация больных врачом-дерматовенерологом, врачом-ревматологом на базе МНПЦДК, НИИ ревматологии им. В.А. Насоновой. Проведено проспективное исследование среди 100 пациентов (возраст 18—65 лет) с псориазом средней и тяжелой степени, без клинических признаков ПА и не соответствующих критериям CASPAR. Всем пациентам выполнена клинико-лабораторная оценка тяжести псориатического процесса, согласно которым они не отвечали критериям CASPAR (ПА исключен). Пациенты разделены на 2 группы: группа I (n=50) — терапия ингибитором ИЛ-17А (нетакимаб); группа II (n=50) — стандартная небиологическая системная терапия.

Клиническая оценка: PASI, BSA, PGA, DLQI; анализ предикторов ПА; медицинская документация.

Лабораторные исследования: ОАК, биохимия крови (СРБ, АЛТ, АСТ, липиды, глюкоза и др.); ИФА сыворотки крови на CXCL10, ММП-3, YKL-40, кальпротектин (КП).

Инструментальные методы: фотофиксация; рентгенография кистей/стоп/таза; МРТ кистей (n=54), стоп (n=34), крестцово-подвздошных сочленений (n=73) с динамикой через 1 год терапии.

МРТ выполнена на аппаратах Philips multiva 1.5Т; GE Signa voyager 1.5; Brivo mr 355 1,5Т; Excelart Vantage Atlas-X в режиме T1, T2, STIR, SPIR и T1, PD FS. T2; толщина срезов 0,3—0,4 см.

Статистический анализ: использованы стандартные методы с учетом критериев значимости (p<0,05).

Результаты

По результатам выполненного исследования определены основные клинические, лабораторные и визуализационные (инструментальные) маркеры риска развития ПА у пациентов с псориазом. На основании полученных данных разработана предиктивная модель, направленная на выявление «преклинической» стадии ПА у пациентов с псориазом.

Как следует из результатов оценки информативности отдельных показателей Предиктивной диагностической модели ПА (см. таблицу), наиболее информативными из клинико-анамнестических показателей стали наличие проявлений псориатической ониходистрофии (93%), длительность предшествующего псориаза более 7 лет (98%), тяжелое течение (97%) и специфическая локализация псориатического процесса (кожа волосистой части головы, гениталии) (73%). Второе место по частоте заняли наличие коморбидных заболеваний (62%), избыточная масса тела (39%) и курение (32%). Другие признаки оказались менее значимыми.

Частота регистрации признаков, включенных в Предиктивную диагностическую модель ПА

Из доступных анализу лабораторных признаков наиболее значимыми оказались: уровень СРБ (52%), наличие дислипидемии (47%) и повышенный уровень мочевой кислоты (41%).

Из визуализационных признаков наибольшее число патологических изменений выявлено методом МРТ (53%), при этом проявления на рентгенограммах в большинстве случаев не определялись.

В рамках анализа данных МРТ выявлены существенные патологические изменения, которые могут указывать на риск развития ПА у пациентов, не соответствующих текущим диагностическим критериям для этого заболевания. Отмечено наличие синовитов у 36 (72%) пациентов, теносиновита у 7 (14%), лигаментита у 4 (8%), выпота у 3 (6%) и реактивных изменений у 8 (16%), что подчеркивает потенциальную преамбулу к развитию ПА, несмотря на отсутствие полной клинической картины на момент исследования.

Синовит часто ассоциируется с ПА, однако его наличие в отсутствие других диагностических маркеров может указывать на раннюю стадию или на предрасположенность к развитию этого состояния. Синовит может вызывать болезненность, отек и ограничение подвижности в пораженных суставах, что требует дополнительного клинического наблюдения. Теносиновит и лигаментит, характеризуемые воспалением сухожилий и связок соответственно, также являются типичными признаками раннего ПА. Выпот в суставах и реактивные изменения подчеркивают активное воспалительное состояние, которое может способствовать развитию структурных изменений в суставах и окружающих тканях. Эти признаки требуют тщательного мониторинга, поскольку могут прогрессировать в отсутствии адекватной терапии.

Результаты анализа данных МРТ подчеркивают необходимость индивидуального подхода к ранней диагностике и возможному профилактическому лечению у пациентов с псориазом, у которых обнаружены вышеописанные МРТ-изменения, даже если они пока не соответствуют полным диагностическим критериям ПА. Проведение дальнейших обследований и наблюдение за такими пациентами могут помочь предотвратить или замедлить прогрессирование заболевания.

Проведено изучение уровня биомаркеров в сыворотке крови методом ИФА. Исследованы:

1) лиганд хемокинов (CXCL10) — предположительно является кандидатом в биомаркеры для прогнозирования ПА у пациентов с псориазом;

2) матриксные металлопротеиназы 3 (ММП-3), повышение содержания является ранним и более специфичным предиктором суставной деструкции по сравнению с другими маркерами костно-хрящевого метаболизма;

3) хрящевой гликопротеин (YKL-40), представляет собой белок острой фазы воспаления, продуцируется локально различными клетками в ответ на воспаление. Исследования показали, что повышенный уровень YKL-40 в крови пациентов может быть потенциальным маркером преклинической стадии ПА;

4) сывороточный кальпротектин (КП) относится к семейству лейкоцитарных белков S100, состоит из двух белковых кальций-связывающих молекул — S100A8 и S100A9 (MRP8/14, кальгранулин A/B). MRP8/14 — основной внутриклеточный белок нейтрофильных гранулоцитов и моноцитов, оказывающий провоспалительное действие на фагоциты, эндотелиальные клетки и способствующий развитию воспалительного процесса; является важным медиатором многих регуляторных функций, таких как хемотаксис, активация дегрануляции и фагоцитоза нейтрофилов, ингибиция синтеза иммуноглобулинов, пролиферации и дифференцировки клеток. КП является важным провоспалительным фактором врожденного иммунитета, действуя как молекула молекулярного паттерна, связанного с эндогенным повреждением, через активацию toll-подобного рецептора 4. В настоящее время КП рассматривается как потенциальный острофазовый маркер при многих воспалительных и аутоиммунных заболеваниях.

Набраны 88 образцов, которые были распределены по группам:

— группа I — бионаивные пациенты с псориазом средней и тяжелой степени тяжести, имеющие один или более клинических предикторов развития ПА, но не соответствующие критериям CASPAR, перед инициацией терапии ГИБП;

— группа II — пациенты из группы I в динамике на фоне 3 мес терапии ГИБП (ингибитором ИЛ-17А нетакимабом);

— группа III (сравнения) — пациенты, получающие терапию стандартными, небиологическими системными методами терапии.

Результаты анализа уровня биомаркеров в сыворотке крови методом ИФА

Уровень лиганда хемокинов (CXCL10) в крови у пациентов I группы (1694,012±1027,245 пг/мл) был выше по сравнению со II группой (1360,785±315,958 пг/мл). Разница среднего показателя между пациентами I и II групп составила 24,5% (p<0,001). Таким образом, самый высокий уровень показателя отмечен у больных I группы (перед инициацией терапии ГИБП). На фоне 3 мес лечения показатель снизился на 24,5% (рис. 1).

Рис. 1. Уровень лиганда хемокинов (CXCL10) в крови пациентов, включенных в исследование.

Уровень ММП-3 в крови у пациентов I группы (407,264±105,790 пг/мл) был выше по сравнению со II группой (324,487±69,572 пг/мл). Разница среднего показателя между пациентами I и II групп составила 25,5% (p<0,001). Таким образом, на фоне 3 мес лечения показатель снизился на 25,5% (рис. 2).

Рис. 2. Уровень матриксных металлопротеиназ 3 (ММП-3) в крови пациентов, включенных в исследование.

Уровень хрящевого гликопротеина YKL-40 в крови у пациентов I группы (125,524±82,449 пг/мл) был выше по сравнению со II группой (93,878±50,183 пг/мл). Разница среднего показателя между пациентами I и II групп составила 33,8% (p<0,001). Таким образом, на фоне 3 мес лечения показатель снизился на 33,8%. При этом у пациентов III группы, получающих традиционные системные методы терапии, данный показатель составил 109,075±96,044 пг/мл. Соответственно влияния стандартных иммуносупрессивных средств на стабилизацию данного воспалительного маркера выражена значительно меньше, чем в группе пациентов, получающих ГИБТ (рис. 3).

Рис. 3. Уровень хрящевого гликопротеина YKL-40 в крови пациентов, включенных в исследование.

Средние значения сывороточного кальпротектина для каждой группы следующие: группа I (пациенты до начала ГИБТ) — 0,855 пг/мл, группа II (пациенты после 3 мес биологической терапии) — 0,401 пг/мл, группа III (контрольная, стандартное лечение) — 0,738 пг/мл.

Отмечена статистически значимая разница между группами I и III (p=0,0041). В группе I имеет более высокое среднее значение по сравнению с контрольной группой. Это потенциально может указывать на влияние и традиционных системных методов лечения на снижение данного маркера, влияние терапии на уменьшение системного воспаления. В группе II среднеео значение КП значительно меньше по сравнению с группой I после 3 мес ГИБТ, что свидетельствует об уменьшении системного воспаления за счет применения ГИБТ. В группе II также среднее значение значительно ниже, чем в группе III, что подчеркивает эффективность биологической терапии по сравнению со стандартными методами лечения (рис. 4).

Рис. 4. Уровень сывороточного кальпротектина у пациентов с псориазом и предикторами риска ПА.

Группа I показывает более широкий разброс значений с более высоким медианным значением. Группа II имеет значительно более низкое медианное значение и меньший разброс, что свидетельствует о возможном уменьшении вариабельности результатов после биологической терапии. Группа III (контрольная) также демонстрирует более широкий разброс, схожий с таковым в группе I, но с медианным значением между значениями I и II групп.

Полученные визуальные данные подкрепляют статистические выводы о различиях между группами.

Таким образом, показатели уровня сывороточного кальпротектина у пациентов после 3 мес ГИБТ (группа II) значительно отличаются как от исходного состояния (группа I), так и от контрольной группы, получающей стандартное системное лечение псориаза. Различия между пациентами до начала терапии (группа I) и контрольной группой также статистически значимы. Это может свидетельствовать о более значительном эффекте биологической терапии на купирование системного воспаления.

Оценка эффективности раннего назначения ГИБТ у пациентов с «предикторами» развития ПА

Пациентам (n=50) с диагнозом бляшечного псориаза и факторами риска развития ПА была инициирована терапия ГИБП — нетакимабом, селективным ингибитором ИЛ-17А. Все пациенты находились под проспективным динамическим наблюдением в течение периода терапии (5 лет).

Отмечено выраженное улучшение по всем показателям тяжести псориатического процесса, в том числе положительная динамика со стороны проявлений псориатической ониходистрофии (NAPSI).

Краткосрочные результаты (до 12 нед) показали выраженное клиническое улучшение. Уже к 4-й неделе терапии полное очищение кожи (PASI 100) было достигнуто у 29,2% пациентов. К 12-й неделе 100% пациентов достигли PASI 75, при этом 95,8% продемонстрировали PASI 90, и 64,6% — PASI 100. Это свидетельствует о высокой скорости наступления клинически значимого ответа на терапию.

Среднесрочные результаты (52 нед): PASI 90/100 достигнут у 94,2% пациентов, полное очищение кожи (PASI 100) сохранялось у 89,1% больных, что подтверждает устойчивость клинического эффекта на протяжении года терапии.

Долгосрочные наблюдения (до 260 нед/5 лет) продемонстрировали сохранение высокого уровня персистенции ответа: PASI 75 сохранялся у 88% пациентов, PASI 90 — у 78%, PASI 100 — у 70%.

Таким образом, терапия нетакимабом обеспечила долговременное поддержание клинически значимого и полного ответа у большинства пациентов (рис. 5). Однако у 6 (12%) пациентов зарегистрирована вторичная потеря эффективности, потребовавшая смены биологической терапии. Это подчеркивает необходимость индивидуального подхода и дальнейшего изучения факторов, влияющих на устойчивость ответа.

Рис. 5. Динамика PASI на фоне терапии в течение 260 нед.

Факторы, ассоциированные с пониженной эффективностью терапии

Анализ подгрупп пациентов с вторичной потерей эффективности выявил статистически значимые различия (p<0,05) по следующим параметрам:

— ожирение (ИМТ≥30 кг/м²) — у пациентов с избыточной массой тела отмечено снижение терапевтического ответа, что, вероятно, связано с изменениями фармакокинетики препарата и усиленной системной воспалительной нагрузкой;

— длительный анамнез псориаза (≥10 лет) — пациенты с многолетним течением заболевания достигали меньших уровней PASI к 260-й неделе предположительно в силу устойчивых иммунопатологических изменений кожи;

— мультикоморбидность — наличие нескольких сопутствующих хронических заболеваний (метаболический синдром, сердечно-сосудистая патология и др.) отрицательно влияло на устойчивость терапевтического ответа (p<0,05).

Оценка эффективности нетакимаба в терапии псориатической ониходистрофии: динамика по шкале NAPSI (рис. 6)

Рис. 6. Динамика NAPSI на фоне терапии нетакимабом.

У пациентов, получавших ГИБТ препаратом нетакимаб, наряду с улучшением кожных проявлений псориаза зафиксирована положительная динамика состояния ногтевых пластин. Уже к 12-й неделе терапии отмечались первые признаки улучшения псориатической ониходистрофии, что коррелировало со снижением активности кожного псориаза (по шкале PASI). К 52-й неделе лечения положительная динамика усиливалась: в среднем достигнуто разрешение клинических проявлений ониходистрофии на 46,2% по сравнению с исходным уровнем.

В ходе долгосрочного наблюдения (260 нед/5 лет) у 68% пациентов достигнута стойкая ремиссия ногтевых поражений — полное или почти полное клиническое разрешение признаков ониходистрофии, зафиксированное по шкале NAPSI.

У ряда пациентов наблюдались эпизодические обострения ониходистрофии на фоне системной ремиссии кожных проявлений, однако в большинстве случаев симптомы регрессировали без изменения схемы терапии. Наиболее стабильный и предсказуемый ответ отмечен у пациентов с исходным значением NAPSI<20 и признаками раннего ответа на терапию (к 12-й неделе). Эти данные подчеркивают высокую эффективность и устойчивость нетакимаба в терапии псориаза с ногтевыми проявлениями, а также демонстрируют потенциал препарата в предотвращении прогрессирования псориаза к ПА у пациентов с предикторами суставного поражения.

Отмечена выраженная положительная динамика влияния заболевания на качество жизни пациентов, оцениваемая с помощью DLQI, результат сохраняется с 8-й по 260-ю неделю (рис. 7).

Рис. 7. Динамика DLQI на фоне терапии нетакимабом.

Результаты МРТ-наблюдения и динамика субклинического воспаления на фоне 1 года терапии нетакимабом (рис. 8)

Рис. 8. Динамика изменений, выявленных при помощи МРТ, на фоне 1 года терапии.

Помимо вышеуказанных клинических характеристик, пациентам проведен анализ данных контроля МРТ на фоне 1 года терапии ГИБП. Последующее обследование и наблюдение за группой пациентов с начальными признаками воспалительных изменений, выявленных на МРТ, таких как синовиты, теносиновиты, лигаментиты, выпоты и реактивные изменения, показали следующее. У 64% пациентов наблюдалось значительное снижение выраженности воспалительных изменений (уменьшение объема синовита, исчезновение теносиновита, регресс выпота в суставах и реактивных изменений). У 28% пациентов изменения сохранялись на прежнем уровне, без признаков прогрессирования. Ни у одного из пациентов не отмечено ухудшения (прогрессирования воспаления или новых очагов). У 8% наблюдалась частичная регрессия очагов без достижения полного разрешения.

Полученные результаты указывают на остановку прогрессирования воспалительного процесса до развития ПА на фоне своевременно инициированной эффективной терапии у большинства пациентов, тем самым минимизируются риски развития инвалидизации у данной группы пациентов. Однако необходимо долгосрочное наблюдение с последующей оценкой и минимизацией провоцирующих факторов.

Полученные результаты позволили разработать комплексную диагностическую модель маркеров риска развития ПА у пациентов с псориазом.

— Согласно оценке клинико-анамнестических показателей факторами риска развития ПА у пациентов с псориазом являются наличие псориатической ониходистрофии, длительность предшествующего псориаза более 7 лет, тяжелое течение и специфическая локализация (кожа волосистой части головы, гениталии); к отягощающим факторам относятся наличие коморбидных заболеваний, избыточная масса тела и курение.

— Предиктивными лабораторными биомаркерами являются комбинация повышенного уровня CXCL10, ММП-3, хрящевого гликопротеина YKL-40, сывороточного кальпротектина в крови пациентов.

— «Бессимптомные» признаки «синовиально-энтезиального» воспаления у пациентов с псориазом позволяет выявить метод МРТ.

— Оценка эффективности терапии больных псориазом и наличием предполагаемого комплекса маркеров риска развития ПА ГИБП из группы ИЛ-17 позволяет сделать вывод о достоверно высоком достижении ключевых конечных точек по всем показателям тяжести заболевания.

Обсуждение

Полученные данные подтверждают высокую значимость своевременного вмешательства у пациентов с псориазом, находящихся в группе высокого риска развития ПА. Формирующаяся в последние годы концепция предикции ПА нашла отражение в данной работе, где в качестве ключевых предикторов выделены клинико-анамнестические характеристики (ониходистрофия, длительный анамнез псориаза, тяжелое течение, локализация псориатических бляшек в «проблемных» зонах — волосистой части головы, область гениталий, межъягодичная складка), а также биомаркеры воспаления (CXCL10/IP-10, YKL-40, кальпротектин, ММП-3), активно обсуждаемые в научной литературе как потенциальные индикаторы субклинической воспалительной активности.

МРТ-диагностика показала высокую чувствительность в выявлении доклинического воспаления — синовитов, теносиновитов и лигаментитов. Это усиливает аргументацию в пользу ее включения в алгоритмы рутинного обследования пациентов с псориазом из группы риска. Ультразвуковое исследование с допплеровским картированием и МРТ позволяют выявить изменения еще до появления клинических признаков артрита, таким образом формируя объективную основу для принятия терапевтических решений.

Несмотря на активное обсуждение предикторов развития ПА, пока нет комплексной системы оценки риска, позволяющей достоверно выделить пациентов, нуждающихся в превентивной ГИБТ. Это и стало отправной точкой для нашего исследования — разработка предиктивной модели стратификации пациентов с псориазом по риску развития ПА с целью внедрения ее в клиническую практику и последующей интеграцией в систему здравоохранения.

Проведенная клиническая оценка эффективности раннего назначения ингибитора ИЛ-17A нетакимаба у пациентов из группы риска показала положительные результаты: отмечены значительное снижение выраженности кожного процесса, улучшение состояния ногтевых пластин и положительная динамика субклинического воспаления по данным МРТ.

Таким образом, подход к ведению пациентов с псориазом должен измениться: акцент должен быть смещен не только на диагностику и лечение уже развившегося ПА, но и на активный поиск пациентов, находящихся на ранних стадиях иммуновоспалительного каскада, когда вмешательство наиболее эффективно.

Заключение

Создание и внедрение предиктивной модели, основанной на клинических признаках, лабораторных биомаркерах и визуализационных данных (МРТ), позволяет эффективно стратифицировать пациентов с псориазом по степени риска развития ПА. Отсутствие других комплексных методов оценки риска ПА подтверждает актуальность разработки подобной модели и ее высокую перспективность для широкого внедрения в клиническую практику и систему здравоохранения. Раннее назначение ГИБТ, в частности ингибитора ИЛ-17А нетакимаба, пациентам с высоким риском развития ПА позволяет не только контролировать кожные проявления псориаза, но и снижать выраженность субклинического воспаления, тем самым предотвращая развитие необратимых структурных повреждений. Такой подход к раннему вмешательству может быть расценен как форма «вторичной профилактики» ПА, обладающая выраженными клиническими и социально-экономическими преимуществами, включая снижение уровня инвалидизации, повышение трудоспособности и сокращение затрат на лечение в долгосрочной перспективе.

Полученные нами результаты подтверждают актуальность концепции «окна возможностей», в рамках которой приоритетными задачами становятся активный поиск пациентов с высоким риском развития ПА, модификация факторов риска, а также своевременное начало патогенетически обоснованной терапии еще до клинической манифестации артрита.

Таким образом, интеграция предиктивной модели в клиническую практику открывает новые горизонты для персонализированного ведения пациентов с псориазом и может стать ключевым инструментом в профилактике ПА.

Участие авторов:

Концепция и дизайн — Потекаев Н.Н., Коротаева Т.В., Жукова О.В., Артемьева С.И.

Поиск источников литературы — Коротаева Т.В., Артемьева С.И.

Написание текста — Потекаев Н.Н., Коротаева Т.В., Жукова О.В., Артемьева С.И.

Редактирование — Потекаев Н.Н., Коротаева Т.В., Жукова О.В., Артемьева С.И.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Authors’ contributions:

The concept and design of the study — Potekaev N.N., Korotaeva T.V., Zhukova O.V., Artemyeva S.I.

Literature search — Korotaeva T.V., Artemyeva S.I.

Drafting the manuscript — Potekaev N.N., Korotaeva T.V., Zhukova O.V., Artemyeva S.I.

Revising the manuscript — Potekaev N.N., Korotaeva T.V., Zhukova O.V., Artemyeva S.I.