Эпилепсия — это тяжелое хроническое заболевание, приводящее к определенным ограничениям в жизнедеятельности (вождение автомобиля, карьерный рост и др.) [1].

В последних исследованиях содержатся данные о том, что «в 65,5% случаев этиология эпилепсии остается неизвестной. В патогенезе эпилепсии ведущее значение играет чрезмерная патологическая активность нейронов головного мозга, результатом которой является эпилептический приступ» [2].

Кроме того, у больного могут проявляться серьезные дисфорические расстройства, причину которых он не может объяснить текущей эмоциональной ситуацией. Снижается его самооценка, возможно, и до заболевания имеющая тенденцию к занижению, способствуя формированию избегающего поведения и развитию депрессивного состояния [3]. Снижение позитивного эмоционального состояния может продолжаться длительное время, оказывая влияние не только на восприятие жизни, но и на взаимодействие с близкими людьми, коллегами. Излишняя чувствительность к высказываниям окружающих в свой адрес, оборонительно-агрессивная позиция в общении, характерная для дисфорических расстройств, может выступать дополнительной психологической «подсказкой» того, что человек нуждается в тщательном неврологическом обследовании. И его эмоционально-поведенческие особенности могут быть следствием патологической активности нейронов головного мозга, характерной для эпилепсии.

Фокальная эпилепсия проявляется в четкой локализации эпилептических приступов. Диагностируется фокальная эпилепсия по клиническим данным, результатам электроэнцефалографии (ЭЭГ) в состоянии бодрствования и сна, магнитно-резонансной томографии головного мозга. Пациента, обратившегося за медицинской помощью, направляют на указанные обследования и консультацию к неврологу-эпилептологу.

Так как пациент уже склонен воспринимать ситуацию пессимистически и тревожно, то появление предположения о диагнозе эпилепсии усугубляет его эмоциональное состояние. Он пытается найти доказательства, что данный диагноз к нему не имеет никакого отношения, самостоятельно изучает медицинскую литературу, апеллирует к предыдущим результатам обследования, в которых эпилептоформная активность на ЭЭГ не была зафиксирована. Характерное «застревание» на своей точке зрения при восприятии информации от врача проявляется достаточно ярко. И только такт, позитивно адаптированные сообщения врача будут восприняты пациентом.

Таким образом, эмоциональные переживания в период постановки и уточнения диагноза эпилепсии носят глубокий отрицательный характер, защититься от которых больной пытается с помощью психологических механизмов отрицания, замещения и др.

Действие психологических механизмов защиты усиливается и биологическими механизмами (нейрохимическими и нейроанатомическими), характерными при данном заболевании. Больной, испытывающий психологическую неготовность принять свой диагноз, откладывает визит к врачу, саботирует начало приема противоэпилептических препаратов, что в совокупности ведет к ухудшению его соматического и эмоционального состояния.

Субъективно пациент проживает в ходе уточнения диагноза эпилепсии психологическое неблагополучие, справиться с которым он может только при отзывчивом отношении окружающих его близких людей, а также щадящей информации о заболевании, которую доносит до него врач.

Таким образом, эффективная коммуникация с пациентом позволит снизить интенсивность отрицательных эмоций, позволит ему оптимистичней смотреть на жизнь и здоровье, не воспринимать сложившуюся ситуацию через призму фатальности. Врачу в свою очередь следует развивать коммуникативную компетентность [4]. Несмотря на то, что коммуникативная компетентность является профессионально важной характеристикой врача любой специализации, в реальной врачебной практике не каждый специалист обладает ею на высоком уровне.

Цель исследования — определить наличие различий в уровне субъективного благополучия у взрослых людей, проходящих процедуру уточнения и постановки диагноза эпилепсии.

Исследование проводили на базе Эпилептологического центра БУЗ Омской области «Областная клиническая больница» и БОУ ДПО «Институт развития образования Омской области».

Общее число выборки составило 67 человек. В выборку были включены 37 пациентов в возрасте от 24 до 51 года, направленных на консультацию к эпилептологу для уточнения диагноза эпилепсии (экспериментальная группа).

Были сформированы также две контрольные группы. Первую контрольную группу составили 15 человек аналогичного возраста без диагноза эпилепсии, не имеющих неврологических заболеваний. Вторую контрольную группу составили 15 человек аналогичного возраста без диагноза эпилепсии, имеющих неврологические заболевания (вегетативная дистония, головные боли, дорсалгия, остеохондроз шейного отдела).

Для выявления уровня субъективного благополучия применяли диагностическую методику «Шкала субъективного благополучия» в адаптации М.В. Соколовой [5]. Данная методика позволяет оценить эмоциональный компонент субъективного благополучия личности, определить качество эмоциональных переживаний, воспринимаемых самим человеком, от оптимистических переживаний и готовности быть позитивно действующим в различных сферах жизни до депрессивных переживаний и чувства одиночества. Методика удобна для исследования и диагностики, так как для обследуемого занимает несколько минут, при этом является валидным диагностическим инструментом измерения уровня субъективного благополучия взрослого. Шкала субъективного благополучия была создана французскими психологами как скрининговый инструмент изучения эмоционального самочувствия у людей с хроническими заболеваниями. В этом контексте данная методика полностью отвечает целям нашего исследования, позволяя без серьезных временных затрат определить особенности внутренних эмоциональных переживаний обследуемых.

При интерпретации используются следующие оценки:

— крайне низкие оценки субъективного благополучия личности (1 стен);

— оценки, отклоняющиеся в сторону субъективного благополучия (2—3 стена);

— средние оценки по шкале субъективного благополучия (4—7 стенов);

— оценки, отклоняющиеся в сторону субъективного неблагополучия (8—9 стенов);

— крайне высокие оценки субъективного неблагополучия личности (10 стенов).

Полученные данные по шкале субъективного благополучия оценивали с помощью метода корреляционного анализа, в частности применяли коэффициент корреляции Пирсона (r), который является статистическим показателем связи двух случайных величин или признаков. Коэффициент корреляции Пирсона находится в диапазоне от –1 до +1. Чем ближе значение полученной корреляции к 1, тем сильнее связь двух исследуемых признаков. Кроме того, значение коэффициента дает возможность оценить, какой признак является определяющим. В нашем случае мы предположили, что уровень субъективного благополучия будет отклоняться в сторону неблагополучия у пациентов в условиях уточнения и постановки диагноза «эпилепсия», в то время как у людей, не имеющих неврологического статуса или имеющих другой неврологический статус, уровень субъективного благополучия будет либо средним, либо отклоняться в сторону благополучия. Данные заносили в таблицу в программе Excel, что позволило рассчитать коэффициент Пирсона автоматически.

Все обследованные добровольно согласились на тестирование.

В ходе анализа полученных данных было зафиксировано, что в экспериментальной группе число обследуемых, испытывающих субъективное неблагополучие, составило 46%, в то время как в первой контрольной группе этот показатель составил 0%, во второй контрольной группе — 6%.

Так же значимо различался и процент обследуемых, у которых зафиксирован уровень субъективного благополучия ниже среднего. В экспериментальной группе таких было 32%, в первой контрольной группе этот показатель опять же составил 0%, во второй контрольной группе — 13% (см. рисунок).

Проверка по коэффициенту корреляции Пирсона между экспериментальной и контрольными группами позволила получить значение коэффициента r=0,397. Это указывает на положительную устойчивую связь между снижением уровня субъективного благополучия личности пациентов, проходящих процедуру уточнения и постановки диагноза эпилепсии. Так как в разных исследованиях подтверждается наличие у пациентов с эпилепсией негативных эмоциональных переживаний и состояний, то в ситуации неопределенности эмоциональное самочувствие человека ухудшается, субъективно он склонен оценивать свое состояние как неблагополучное, распространяя его на все сферы жизнедеятельности. Проверка по коэффициенту корреляции Пирсона между первой и второй контрольной группой на выявление связи уровня субъективного благополучия и неврологического статуса пациента, не страдающего эпилепсией, позволила получить значение коэффициента r=0,164.

Выявленные различия в экспериментальной и контрольных группах подтверждают наше предположение, что в условиях уточнения и постановки диагноза «эпилепсия» личность испытывает отрицательные эмоциональные переживания, отягощенные и самой спецификой дисфорических расстройств при эпилепсии. Это закономерно снижает восприятие больным собственного субъективного благополучия, что достаточно убедительно фиксируется с помощью психодиагностики.

Человек становится ранимым и не всегда психологически готов к информации, которую сообщает врач о заболевании и лечении. Врачу необходимо, учитывая данные эмоциональные особенности личности больного эпилепсией, максимально щадяще сообщить ему необходимую информацию, настроить на длительное лечение, соблюдение здорового образа жизни. Для этого врачу достаточно воспользоваться коммуникативными приемами, с помощью которых минимизируется риск отторжения и неприятия информации пациентом, не провоцируется возникновение негативных переживаний и ухудшение его эмоционального самочувствия.

Чтобы осуществлять эффективную коммуникацию с пациентом, врачу необходимо овладеть такими приемами, как активное слушание, Я-высказывание, логическая аргументация, зеркализация и др. [6]. В системе эти приемы можно использовать в «работе с возражениями» как технологии коммуникации со сложными пациентами. Таким образом, учет врачом особенностей эмоциональных переживаний и чувств больного эпилепсией при выстраивании с ним коммуникации в ходе постановки диагноза позволит снизить риск отрицания, неприятия больным наличия у него заболевания, будет способствовать своевременности и результативности целенаправленного лечения.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

The authors declare no conflicts of interest.

Сведения об авторах

Ларионова М.А. — https://orcid.org/0000-0001-6032-753X; e-mail:larionova_ma@mail.ru

Степанов И.Н. — https://orcid.org/0000-0003-3839-364X; e-mail:neuro2003@mail.ru

Автор, ответственный за переписку: Ларионова Марина Александровна — e-mail: larionova_ma@mail.ru