Сайт издательства «Медиа Сфера»
содержит материалы, предназначенные исключительно для работников здравоохранения. Закрывая это сообщение, Вы подтверждаете, что являетесь дипломированным медицинским работником или студентом медицинского образовательного учреждения.

Явелов И.С.

Кафедра клинической кардиологии Российского государственного медицинского университета им. Н.И. Пирогова, Москва

Предупреждение кардиоэмболических осложнений при фибрилляции предсердий у больных с коронарной болезнью сердца: возможности использования ривароксабана

Авторы:

Явелов И.С.

Подробнее об авторах

Журнал: Терапевтический архив. 2013;85(12): 119‑126

Просмотров: 643

Загрузок: 28


Как цитировать:

Явелов И.С. Предупреждение кардиоэмболических осложнений при фибрилляции предсердий у больных с коронарной болезнью сердца: возможности использования ривароксабана. Терапевтический архив. 2013;85(12):119‑126.
Iavelov IS. Prevention of heart embolic complications in atrial fibrillation: Possibilities of using rivaroxaban. Therapeutic Archive. 2013;85(12):119‑126. (In Russ.)

Рекомендуем статьи по данной теме:
Эф­фек­тив­ность и бе­зо­пас­ность раз­ных ре­жи­мов ан­ти­ко­агу­лян­тной те­ра­пии тром­бо­за глу­бо­ких вен ниж­них ко­неч­нос­тей в ре­аль­ной кли­ни­чес­кой прак­ти­ке. Фле­бо­ло­гия. 2024;(2):89-99
Ве­ноз­ные тром­бо­эм­бо­ли­чес­кие ос­лож­не­ния у жен­щин с хро­ни­чес­ки­ми за­бо­ле­ва­ни­ями вен ниж­них ко­неч­нос­тей, по­лу­ча­ющих пря­мые ораль­ные ан­ти­ко­агу­лян­ты по по­во­ду фиб­рил­ля­ции пред­сер­дий. Фле­бо­ло­гия. 2024;(2):106-114
Па­ци­ен­ты с ише­ми­чес­кой бо­лез­нью сер­дца и при­ем нес­те­ро­ид­ных про­ти­во­вос­па­ли­тель­ных пре­па­ра­тов — ре­ко­мен­да­ции и ре­аль­ная кли­ни­чес­кая прак­ти­ка. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(6):68-73
Вза­имос­вязь обес­пе­чен­нос­ти вра­ча­ми про­филь­ных ста­ци­она­ров и от­де­ле­ний с ле­таль­нос­тью от ин­фар­кта ми­окар­да и моз­го­во­го ин­суль­та. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(7):30-37
Оцен­ка кли­ни­чес­кой и эко­но­ми­чес­кой эф­фек­тив­нос­ти при­ме­не­ния но­вых ан­ти­ко­агу­лян­тных пре­па­ра­тов и ин­ги­би­то­ров нат­рий-глю­коз­но­го кот­ран­спор­те­ра 2-го ти­па у па­ци­ен­тов с ише­ми­чес­кой бо­лез­нью сер­дца и со­путству­ющи­ми за­бо­ле­ва­ни­ями сер­деч­но-со­су­дис­той сис­те­мы. Ме­ди­цин­ские тех­но­ло­гии. Оцен­ка и вы­бор. 2024;(3):115-123
Фиб­рил­ля­ция пред­сер­дий и кро­во­те­че­ния — ос­лож­не­ния тар­гет­ной те­ра­пии у боль­ных хро­ни­чес­ким лим­фо­лей­ко­зом, влияющие на смер­тность от сер­деч­но-со­су­дис­тых при­чин. Кар­ди­оло­ги­чес­кий вес­тник. 2024;(3):16-25
Ме­ди­ка­мен­тоз­ная те­ра­пия па­ци­ен­тов с ин­фар­ктом ми­окар­да на гос­пи­таль­ном эта­пе в Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции по дан­ным ре­гис­тра РЕГИОН-ИМ. Соот­ветствие кли­ни­чес­ким ре­ко­мен­да­ци­ям. Кар­ди­оло­ги­чес­кий вес­тник. 2024;(3):81-91
Сим­па­ти­чес­кая ин­нер­ва­ция ле­во­го же­лу­доч­ка у боль­ных ин­фар­ктом ми­окар­да в ос­тром и от­да­лен­ном пе­ри­одах. Кар­ди­оло­ги­чес­кий вес­тник. 2024;(3):92-97
Роль дис­ба­лан­са бел­ков кле­точ­ной ад­ге­зии ми­окар­да в на­ру­ше­нии сер­деч­но­го рит­ма и де­ком­пен­са­ции сер­деч­ной де­ятель­нос­ти. Ар­хив па­то­ло­гии. 2024;(5):75-80
Гос­пи­таль­ные ре­зуль­та­ты то­ра­кос­ко­пи­чес­кой ра­ди­очас­тот­ной аб­ля­ции ле­во­го пред­сер­дия по ти­пу «box lesion set» при ле­че­нии па­ци­ен­тов с фиб­рил­ля­ци­ей пред­сер­дий. Кар­ди­оло­гия и сер­деч­но-со­су­дис­тая хи­рур­гия. 2024;(5):483-488

АВК — антагонисты витамина К

АТТ — антитромботическая терапия

АЦК — ацетилсалициловая кислота

ИБС — ишемическая болезнь сердца

ИМ — инфаркт миокарда

КБС — ишемическая (коронарная) болезнь сердца

КЭО — кардиоэмболические осложнения

МНО — международное нормализованное отношение

НПА — новые пероральные антикоагулянты

НС — нестабильная стенокардия

ОКС — острый коронарный синдром

ОР — относительный риск

ПА — пероральные антикоагулянты

СД — сахарный диабет

ССЗ — сердечно-сосудистые заболевания

ССО — сердечно-сосудистые осложнения

ТИА — транзиторная ишемическая атака

ТЭ — тромбоэмболия

ФП — фибрилляция предсердий

ФР — фактор риска

ХСН — хроническая сердечная недостаточность

ЦНС — центральная нервная система

Длительное (неопределенно долгое) применение пероральных антикоагулянтов (ПА) — наиболее действенный способ медикаментозного предупреждения кардиоэмболических осложнений (КЭО) при фибрилляции предсердий (ФП) [1—3]. Этот подход превосходит по эффективности антиагрегантную терапию (как монотерапию ацетилсалициловой кислотой — АСК, так и ее сочетание с клопидогрелом) [4—7]. В настоящее время очевидно, что использование ПА оправдано у больных с факторами риска (ФР) развития инсульта вне зависимости от клинического варианта ФП (пароксизмальная, постоянная или персистирующая) [8]. Кроме того, в ряде крупных контролируемых исследований доказано, что наряду с антагонистами витамина К (АВК) у больных с неклапанной ФП могут использоваться новые пероральные антикоагулянты (НПА), обладающие рядом клинических и практических преимуществ [1—3, 9—12].

Вместе с тем наряду с ФП многие больные имеют достаточно выраженные сопутствующие заболевания, которые могут существенно влиять на выбор подхода к профилактике КЭО. Одним из таких заболеваний является ишемическая (коронарная) болезнь сердца (КБС). Так, по данным регистров и клинических исследований, среди больных с ФП инфаркт миокарда (ИМ) в анамнезе имелся примерно у 15%, а частота развития КБС составляла около 30% (табл. 1).

По данным крупного регистра REACH, среди 55 499 больных в возрасте 45 лет и старше, имевших клинические проявления атеросклероза, ФП отмечалась у 11,7% [16]. Кроме того, поскольку многие ФР возникновения инсульта при ФП и прогрессирования атеросклероза совпадают, у отдельных больных с ФП, еще не имеющих явного сердечно-сосудистого заболевания (ССЗ), в будущем ожидается возникновение клинических проявлений КБС.

КБС при наличии ФП является ФР развития инсульта. Соответственно оценка риска по шкале CHA2DS2-VASc у подобных больных составляет как минимум 1 балл и они нуждаются в ПА [2, 3]. В то же время наличие КБС является основанием для длительного (неопределенно долгого) использования антитромботических препаратов с целью профилактики тромботических осложнений коронарного атеросклероза. В последнем случае наиболее распространенный подход заключается в применении антиагрегантов — монотерапии АСК или клопидогрелом у больных, находящихся в стабильном состоянии, сочетания АСК с клопидогрелом, прасугрелом или тикагрелором (в зависимости от клинических обстоятельств) в первый год после острого коронарного синдрома — ОКС (ИМ, нестабильная стенокардия — НС) или коронарного стентирования.

Известно, что АВК как минимум не уступают АСК в способности предупреждать тромботические осложнения коронарного атеросклероза как в первичной (у больных с ФР развития сердечно-сосудистых осложнений — ССО без явной КБС), так и вторичной (у больных с несомненными клиническими проявлениями КБС) профилактике [17]. Эта особенность позволяет использовать АВК как в качестве монотерапии при сочетании ФП у больных со стабильной КБС, так и одного из полноценных компонентов антитромботической терапии (АТТ), направленной на предупреждение коронарного тромбоза при НС или ИМ [18].

Могут ли в этих ситуациях вместо АВК использоваться НПА? Способны ли они столь же эффективно предотвращать тромботические осложнения коронарного атеросклероза и, соответственно, служить альтернативой антиагрегантам у больных КБС? Последний вопрос особенно важен, поскольку сомнение в надлежащей способности НПА предотвращать тромботические осложнения коронарного атеросклероза может стать основанием для добавления к ним антиагреганта (АСК или клопидогрела) у больных со стабильной формой КБС, что способно неблагоприятно сказывается на безопасности лечения (частоте клинически значимых кровотечений) [9, 19].

В настоящее время нет специально спланированных рандомизированных контролируемых клинических исследований по оценке АТТ больных с ФП в сочетании с КБС. Поэтому необходимые ответы пока можно получить, анализируя результаты известных крупных исследований по сравнению НПА и варфарина при неклапанной ФП, в которых есть данные о частоте развития коронарных осложнений в целом и в подгруппах больных КБС [9].

Некоторые особенности подобных исследований — ARISTOTLE c использованием апиксабана, ROCKET-AF с применением ривароксабана и RE-LY с использованием дабигатрана этексилата — представлены в табл. 2 [9—12].

В каждом из них есть данные как минимум о числе больных с ИМ в анамнезе (по 2500—3000 человек или около 15% от всех включенных в исследование). Кроме того, поскольку число лиц, до начала этих исследований получавших АСК и клопидогрел, было ничтожно мало, очевидно, что речь идет преимущественно о больных со стабильной КБС, не подвергавшихся в ближайшее время коронарному стентированию. Об этом же свидетельствует запрет на одновременное использование АСК и клопидогрела в исследованиях апиксабана и ривароксабана и незначительное число таких больных в исследовании дабигатрана этексилата.

К настоящему времени частота развития коронарных осложнений в подгруппе больных с КБС детально проанализирована для дабигатрана этексилата и ривароксабана [20, 21]. При этом в отличие от дабигатрана этексилата накопленные факты не дают оснований сомневаться в том, что ривароксабан сопоставим с варфарином по способности предупреждать тромботические осложнения коронарного атеросклероза [2, 3, 9]. Кроме того, контингент больных, изученных в исследовании ривароксабана, характеризуется наибольшей распространенностью ФР развития ССО, и таким образом позволяет сравнить эффективность и безопасность ривароксабана и варфарина у лиц с наиболее высокой вероятностью прогрессирования атеросклероза (см. табл. 2). Далее будут представлены данные о результатах изучения ривароксабана у больных с неклапанной ФП, имевших в анамнезе ИМ.

Основные результаты исследования ROCKET-AF. В многоцентровое (1178 лечебных учреждений в 45 странах) двойное слепое плацебо-контролируемое рандомизированное исследование ROCKET-AF включили 14 264 больных с ФП в сочетании с ФР развития ССО, не имевших протезов клапанов сердца и гемодинамически значимого митрального стеноза [12]. Критерии включения были сформулированы таким образом, чтобы способствовать отбору больных с наиболее высоким риском развития инсульта. В итоге средняя оценка по шкале CHADS2 составила 3,5 балла, у 87% больных — 3 балла и выше, в 54% случаев в анамнезе отмечался инсульт, ТИА или системная (артериальная) ТЭ (см. табл. 2).

Ривароксабан использовали в дозе 20 мг 1 раз в сутки или 15 мг 1 раз в сутки у больных с клиренсом креатинина 30—49 мл/мин. Медиана длительности наблюдения составила 1,96 года.

Основная цель исследования состояла в том, чтобы доказать, что ривароксабан не менее эффективен, чем варфарин (т.е. эквивалентен ему), в профилактике инсульта любой этиологии и системных (артериальных) ТЭ не в сосуды центральной нервной системы. Для этого в качестве основного способа оценки эффективности была запланирована оценка частоты развития указанных неблагоприятных исходов у больных, не имевших крупных отклонений от протокола клинического испытания и получавших как минимум одну дозу исследуемых препаратов с учетом исходов во время лечения и пределах 2 дней после его прекращения. В случае подтверждения эквивалентности ривароксабана и варфарина планировалось оценить возможное преимущество одного из подходов при помощи анализа частоты развития неблагоприятных исходов у больных, получавших как минимум одну дозу исследуемых препаратов, при учете исходов во время лечения и в пределах 2 дней после его прекращения и вне зависимости от строгости следования протоколу. Оба типа анализов проведены также в зависимости от назначенного лечения, когда неблагоприятные исходы учитывались у всех рандомизированных больных вплоть до досрочного прекращения приема исследуемых препаратов или официального окончания исследования (при этом в ближайшие 30 сут продолжали учитываться неблагоприятные исходы и в последнем случае большинство больных переводилось на открытый прием АВК, в основном варфарина) [22].

При анализе суммы случаев инсульта или артериальных ТЭ во время приема исследуемых препаратов у больных, получавших лечение согласно его протоколу, в группе ривароксабана отмечено снижение относительного риска (ОР) указанных исходов, достаточное, чтобы констатировать превосходство ривароксабана перед варфарином (табл. 3).

Однако при анализе в зависимости от назначенного лечения достоверных различий между группами не было, и имелись основания констатировать не более чем их эквивалентность. Причина такого несоответствия может заключаться в некоторых особенностях проведения данного клинического испытания, которые, как представляется, стали причиной того, что преимущество ривароксабана перед варфарином по эффективности оказалось завуалированным. Так, согласно протоколу исследования ROCKET-AF после окончания двойной слепой фазы клинического изучения больных следовало перевести на открытый прием АВК для достижения целевого МНО 2—3. Соответственно, если в период двойного слепого изучения больной получал варфарин, он продолжил прием этого лекарственного средства фактически уже в подобранной дозе (уже на 3-и сутки более чем у 60% подобных больных МНО составило 2—3). После прекращения приема ривароксабана подбор дозы АВК был начат заново и доля больных со значениями МНО как минимум 2 на 15-е сутки составляла менее 40%, а к 30-м суткам — только 48,8% [22]. Кроме того, известно, что до проявления полного антитромботического эффекта АВК в любом случае проходит как минимум 5 сут от начала подбора дозы, а для реализации их клинических преимуществ и снижения частоты кровотечений может потребоваться 1—3 мес [7]. Все это свидетельствует о том, что во многих случаях больные после окончания двойной слепой фазы исследования ROCKET-AF на достаточно продолжительное время оставались фактически без адекватной защиты антикоагулянтами, поскольку период полувыведения у ривароксабана составляет около 12 ч.

В итоге в ближайший месяц после окончания двойной слепой фазы исследования частота тромбоэмболических осложнений в группе ривароксабана оказалась существенно выше, чем в группе варфарина (22 против 6; р=0,004). Очевидно, выявленная закономерность иллюстрирует опасность прекращения применения антикоагулянтов у больных с неклапанной ФП и высоким риском развития инсульта даже на сравнительно короткое время. Представляется, что подобная тактика ведения больных при окончании исследования фактически нивелировала клиническое преимущество ривароксабана перед варфарином, достигнутое в период приема изучаемых препаратов. При исключении этого периода из анализа преимущество ривароксабана перед варфарином продемонстрировано и при анализе в зависимости от назначенного лечения. Кроме того, в пользу преимущества ривароксабана перед варфарином по эффективности свидетельствует более низкая частота развития артериальных ТЭ не в сосуды ЦНС (0,04% против 0,19% в год; р=0,003). Однако, поскольку общепринятым подходом к интерпретации основного результата клинического исследования является анализ в зависимости от назначенного лечения с учетом изучаемых исходов за весь период наблюдения, в настоящее время основным итогом исследования ROCKET-AF считают констатацию эквивалентности ривароксабана и варфарина в профилактике общего числа случаев инсульта и артериальных ТЭ при неклапанной ФП [2, 3, 9]. Кроме того, предложены правила перехода с НПА на АВК с учетом особенностей начала действия последних, призванные способствовать поддержанию достаточного уровня антикоагуляции в период смены АТТ [9].

При анализе подгрупп существенных различий в результатах сопоставления ривароксабана и варфарина по влиянию на общее число случаев инсульта и артериальных ТЭ у больных с ИМ в анамнезе и без него не отмечено [12].

В целом частота крупных кровотечений и некрупных клинически значимых кровотечений у больных, получавших ривароксабан и варфарин, существенно не различалась (см. табл. 3). Однако при более детальном анализе структуры геморрагических осложнений оказалось, что в группе ривароксабана реже отмечались смертельные кровотечения и кровотечения в жизненно важные органы (включая внутричерепные) и чаще — крупные желудочно-кишечные кровотечения. Таким образом, при использовании ривароксабана ожидается более редкое возникновение кровотечений с фатальными или мало обратимыми клиническими последствиями и более частое — не столь угрожающих и потенциально обратимых геморрагических осложнений.

Результаты сопоставления ривароксабана и варфарина у больных с ИМ в анамнезе. В целом по числу случаев ИМ и возникновения НС статистически значимых различий между группами ривароксабана и варфарина не было [12].

В дальнейшем был проведен более детальный анализ частоты возникновения тромботических осложнений коронарного атеросклероза у больных с ИМ в анамнезе и без него [21]. Исходная характеристика этих подгрупп представлена в табл. 4.

Очевидно, что больные с ИМ в анамнезе характеризовались большей распространенностью ФР развития ССО. При учете общего числа случаев сердечно-сосудистой смерти, ИМ или НС оказалось, что хотя частота неблагоприятных исходов у больных с ИМ в анамнезе выше, различий по частоте этих исходов между группами ривароксабана и варфарина при наличии ИМ в анамнезе и без него нет (рис. 1).
Рисунок 1. Коронарные осложнения в исследовании ROCKETAF у больных с наличием и в отсутствие ИМ в анамнезе (анализ в подгруппах).
Аналогичный результат достигнут и при учете исходного АТТ — у исходно получавших АСК в сочетании с клопидогрелом, монотерапию АСК или не получавших антиагрегантов (рис. 2).
Рисунок 2. Коронарные осложнения в зависимости от лечения при включении в исследование ROCKET-AF (анализ в подгруппах).
При этом немногочисленная группа больных, получавших до начала исследования сочетание АСК с клопидогрелом, характеризовалась наиболее высоким риском развития коронарных осложнений. Более детальное описание этих больных отсутствует, но в ходе исследования ROCKET-AF по меньшей мере один из антиагрегантов у них должен быть отменен. Тем не менее даже у больных со столь высоким риском существенных различий по эффективности ривароксабана и варфарина в отношении защиты от тромботических осложнений коронарного атеросклероза не найдено.

Результаты сопоставления безопасности ривароксабана и варфарина у больных с ИМ в анамнезе и без него соответствуют результатам исследования в целом, за исключением тенденции к преимуществу варфарина при учете частоты клинически значимых некрупных кровотечений у больных c ИМ в анамнезе. Среди больных, не принимавших и принимавших антиагреганты (АСК в качестве монотерапии, ее сочетание с клопидогрелом) до начала исследования, существенных различий по частоте крупных и клинически значимых некрупных кровотечений в группах ривароксабана и варфарина не было.

Сведений о сопутствующем антитромбоцитарном лечении в ходе исследования ROCKET-AF нет (за исключением указания на запрет на применение АСК в сочетании с блокаторами рецептора P2Y12 тромбоцитов). Однако предварительно можно предположить, что поскольку АСК по крайней мере исходно использовалась примерно одинаково часто у получавших ривароксабан и варфарин, это не противоречит суждению о сопоставимом влиянии данных лекарственных средств на риск развития тромботических осложнений коронарного атеросклероза.

В итоге авторы проведенного анализа подчеркивают, что у больных с ИМ в анамнезе отмечается тенденция к большей распространенности ФР развития ССО и, соответственно, более высокой частоте кардиальных и цереброваскулярных осложнений. Эффективность и безопасность ривароксабана у больных с ИМ в анамнезе сопоставимы с таковыми в исследовании в целом. Эти данные подтверждают целесообразность применения ривароксабана в качестве альтернативы варфарину у больных с ФП и умеренным и высоким риском развития инсульта, ранее перенесших ИМ. Для изучения связи неблагоприятных исходов и лечения после рандомизации необходим дальнейший анализ.

Другие данные об эффективности ривароксабана при КБС. Единственное крупное клиническое исследование НПА при ОКС, давшее положительный результат, выполнено с использованием низкой дозы ривароксабана, который применялся в добавление к монотерапии АСК или (в 92,1% случаев) ее сочетанию с клопидогрелом [23]. В этом многоцентровом рандомизированном двойном слепом плацебо-контролируемом клиническом испытании (ATLAS ACS-TIMI 51), включавшем 15 526 пациентов, применение ривароксабана в дозе 2,5 мг 2 раза в сутки, начатое после стабилизации (в не позднее 1-й недели после госпитализации, по окончании парентерального введения антикоагулянтов) и продолжавшееся в среднем 13,1 мес, приводило к снижению ОР общего числа случаев смерти от ССЗ, ИМ и инсульта, а также сердечно-сосудистой и общей смертности. Это положительное влияние при соответствующем отборе больных перевешивало 3,36-кратное увеличение ОР крупных кровотечений по критериям TIMI, не связанных с операцией коронарного шунтирования, и 2,83-кратное увеличение ОР внутричерепных кровотечений. Кроме того, отмечалось существенное уменьшение ОР тромбоза стента (на 35%; р=0,017) [23, 24]. Увеличение дозы ривароксабана до 5 мг 2 раза в сутки не приводило к росту клинической эффективности; при этом частота крупных и внутричерепных кровотечений увеличивалась еще в большей степени, а влияние на сокращение смертности утрачивалось.

Очевидно, что доза ривароксабана, успешно использованная в исследовании ATLAS ACS-TIMI 51 (2,5 мг 2 раза в сутки), была в 3—4 раза ниже доз, изученных в профилактике инсульта и артериальных тромбоэмболических осложнений при ФП (15—20 мг 1 раз в сутки). Кроме того, больные с ФП, имевшие показания к применению антикоагулянтов, в это исследование не включались (исключение могло быть сделано только для больных моложе 60 лет с единственным эпизодом ФП более 2 лет назад в отсутствие клинических и эхокардиографических признаков ССЗ). Соответственно в настоящее время нет сведений о том, способны ли столь низкие дозы ривароксабана обеспечить надлежащую защиту от КЭО при ФП. Попытка увеличения дозы до 5 мг 2 раза в сутки в составе комбинированной АТТ при ОКС сопровождалась существенным увеличением частоты крупных кровотечений, в значительной степени нивелировавших пользу подобного подхода. Поэтому использование ривароксабана после ОКС предполагает отсутствие дополнительных показаний к длительному приему ПА. Кроме того, представленные данные не позволяют сопоставить эффективность невысоких доз ривароксабана и АВК в составе комбинированной АТТ после ОКС.

Тем не менее способность невысоких доз ривароксабана снижать частоту развития тромботических осложнений коронарного атеросклероза у больных, перенесших ОКС, является еще одним свидетельством ожидаемой пользы от его применения при КБС. Достаточно важным представляется также указание на уменьшении риска тромбоза стента, отмеченное при добавлении ривароксабана к антиагрегантам, что дает ему дополнительное преимущество перед другими НПА в случаях, когда речь идет о больных, подвергнутых коронарному стентированию.

Заключение. Таким образом, в настоящее время ривароксабан представляется адекватной заменой варфарину у больных с неклапанной ФП, сочетающейся со стабильной КБС (в частности, с ранее перенесенным ИМ). При этом добавление к ривароксабану АСК или клопидогрела для увеличения действенности профилактики тромботических осложнений коронарного атеросклероза представляется излишним, поскольку польза подобного подхода не выяснена и кажется сомнительной при том, что усиленное АТТ способствует росту частоты клинически значимых кровотечений. Из-за недостаточной изученности вопрос о возможности использования ривароксабана (и других НПА) в составе комбинированной АТТ у больных с неклапанной ФП и ОКС или недавно выполненным стентированием коронарных артерий остается открытым.

Подтверждение e-mail

На test@yandex.ru отправлено письмо со ссылкой для подтверждения e-mail. Перейдите по ссылке из письма, чтобы завершить регистрацию на сайте.

Подтверждение e-mail

Мы используем файлы cооkies для улучшения работы сайта. Оставаясь на нашем сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cооkies. Чтобы ознакомиться с нашими Положениями о конфиденциальности и об использовании файлов cookie, нажмите здесь.