Сайт издательства «Медиа Сфера»
содержит материалы, предназначенные исключительно для работников здравоохранения. Закрывая это сообщение, Вы подтверждаете, что являетесь дипломированным медицинским работником или студентом медицинского образовательного учреждения.

Каронова Т.Л.

ФГБУ "Федеральный центр сердца, крови и эндокринологии им. В.А. Алмазова" МЗ РФ

Гринева Е.Н.

Санкт-Петербургский медицинский университет им. акад. И.П. Павлова

Михеева Е.П.

ГБОУ ВПО "Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова" МЗ РФ

Беляева О.Д.

Санкт-Петербургский медицинский университет им. акад. И.П. Павлова

Красильникова Е.И.

Санкт-Петербургский государственный университет

Никитина И.Л.

ФГБУ "Федеральный центр сердца, крови и эндокринологии им. В.А. Алмазова" МЗ РФ

Уровень витамина D и его взаимосвязь с количеством жировой ткани и содержанием адипоцитокинов у женщин репродуктивного возраста

Авторы:

Каронова Т.Л., Гринева Е.Н., Михеева Е.П., Беляева О.Д., Красильникова Е.И., Никитина И.Л.

Подробнее об авторах

Журнал: Проблемы эндокринологии. 2012;58(6): 19‑23

Просмотров: 2363

Загрузок: 52


Как цитировать:

Каронова Т.Л., Гринева Е.Н., Михеева Е.П., Беляева О.Д., Красильникова Е.И., Никитина И.Л. Уровень витамина D и его взаимосвязь с количеством жировой ткани и содержанием адипоцитокинов у женщин репродуктивного возраста. Проблемы эндокринологии. 2012;58(6):19‑23.
Karonova TL, Grineva EN, Mikheeva EP, Beliaeva OD, Krasil'nikova EI, Nikitina IL. The level of vitamin D and its relationship with the amount of fatty tissue and adipocytokine content in the women of reproductive age. Problems of Endocrinology. 2012;58(6):19‑23. (In Russ.)

Рекомендуем статьи по данной теме:
Вза­имос­вязь стрес­са и ожи­ре­ния. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(5):123-127
При­ме­не­ние мор­фи­на для эпи­ду­раль­ной аналь­ге­зии у па­ци­ен­тов с ожи­ре­ни­ем и син­дро­мом обструк­тив­но­го сон­но­го ап­ноэ пос­ле ар­троп­лас­ти­ки ко­лен­но­го сус­та­ва. Анес­те­зи­оло­гия и ре­ани­ма­то­ло­гия. 2024;(3):30-34
Мо­че­вая кис­ло­та сы­во­рот­ки кро­ви — ме­та­бо­ли­чес­кий мар­кер не­ал­ко­голь­ной жи­ро­вой бо­лез­ни пе­че­ни. До­ка­за­тель­ная гас­тро­эн­те­ро­ло­гия. 2024;(2):36-42
Ас­со­ци­ации со­дер­жа­ния ади­по­ци­то­ки­нов и фун­кции по­чек у мо­ло­дых лю­дей с аб­до­ми­наль­ным ожи­ре­ни­ем. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(8):53-59
Сос­то­яние со­су­дис­той стен­ки и уро­вень мо­че­вой кис­ло­ты у муж­чин с низ­ким и уме­рен­ным сер­деч­но-со­су­дис­тым рис­ком в за­ви­си­мос­ти от ин­дек­са мас­сы те­ла. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(8):66-72
Кли­ни­чес­кие пос­ледствия сар­ко­пе­ни­чес­ко­го ожи­ре­ния. Часть 1. Неал­ко­голь­ная жи­ро­вая бо­лезнь пе­че­ни, са­хар­ный ди­абет 2-го ти­па, хро­ни­чес­кая бо­лезнь по­чек. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(8):114-120
Су­деб­но-ме­ди­цин­ская ха­рак­те­рис­ти­ка слу­ча­ев вне­зап­ной смер­ти лиц с ме­та­бо­ли­чес­ким син­дро­мом. Су­деб­но-ме­ди­цин­ская эк­спер­ти­за. 2024;(4):54-57
Сов­ре­мен­ные ас­пек­ты эти­опа­то­ге­не­за, ди­аг­нос­ти­ки и ле­че­ния ли­пе­де­мы. Плас­ти­чес­кая хи­рур­гия и эс­те­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(3):86-92
Выяв­ле­ние по­вы­шен­ной мас­сы те­ла и по­ве­ден­чес­ких фак­то­ров рис­ка ее раз­ви­тия в рам­ках дис­пан­се­ри­за­ции. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(9):37-43
Кли­ни­чес­кие пос­ледствия сар­ко­пе­ни­чес­ко­го ожи­ре­ния. Часть 2. Сер­деч­но-со­су­дис­тые за­бо­ле­ва­ния и ос­те­опо­роз. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(9):60-66

Все большее внимание исследователей привлекает частое сочетания ожирения и дефицита витамина D. Число пациентов, страдающих избыточной массой тела, по оценкам экспертов ВОЗ, продолжает прогрессивно увеличиваться [1]. Показано, что у больных с ожирением довольно часто наблюдается низкий уровень витамина D в сыворотке крови [2—7, 9]. В то же время предполагается, что дефицит витамина D может быть причиной накопления жира в организме [8, 10—13]. Однако для выяснения причинно-следственных взаимоотношений между ожирением и дефицитом витамина D требуются дальнейшие исследования. Учитывая малочисленность отечественных данных, исследования в данной области представляются чрезвычайно актуальными. Целью настоящего исследования являлась оценка концентрации 25-гидроксивитамина D [25(ОН)D] в крови у практически здоровых женщин репродуктивного возраста и сопоставление полученных данных с количеством и распределением жировой ткани, а также с уровнем адипоцитокинов.

Материал и методы

Исследование проведено на базе ФГБУ «Федеральный центр сердца, крови и эндокринологии им. В.А. Алмазова» и кафедры факультетской терапии ГБОУ ВПО «Санкт-Петербургский государственный медицинский университет им. акад. И.П. Павлова» в 2009—2012 гг. Обследованы женщины репродуктивного возраста, подписавшие информированное согласие на участие в исследовании, не имеющие в анамнезе клинически значимых заболеваний печени, почек, желудочно-кишечного тракта, которые могли бы влиять на метаболизм витамина D. Критериями исключения из исследования являлись регулярная инсоляция, прием препаратов, содержащих соли кальция и витамин D. Обследование проводилось с сентября по май с исключением летних месяцев.

Антропометрическое обследование включало измерение роста, массы тела, расчет индекса массы тела (ИМТ), измерение окружности талии (ОТ) и бедер (ОБ) стандартными методами. За норму принимали ИМТ от 18,5 до 24,9 кг/м2; избыточную массу тела диагностировали при ИМТ от 25 до 29,9 кг/м2, а ожирение — при ИМТ >30 кг/м2. О туловищном типе ожирения, согласно рекомендациям Международной федерации диабета [14], свидетельствовала ОТ>80 см, измерение которой проводилось между нижним краем реберной дуги и гребнем подвздошной кости параллельно полу. Для оценки количества жировой ткани и характера ее распределения 190 пациенткам была выполнена двухэнергетическая рентгеновская абсорбциометрия (ДРА) с использованием программы «сканирование всего тела» (GE Lunar Prodigy DXA, США) [15]. На основании показателей общего количества жировой ткани был рассчитан индекс массы жира (ИМЖ)[16].

Уровень 25(ОН)D в сыворотке определяли иммуноферментным методом с использованием анализатора ImmunoChem-2100 и коммерческих реактивов («Immunodiagnostic Systems Ltd», Великобритания). Содержание паратгормона (ПТГ) в сыворотке определяли методом хемилюминесцентного иммунного анализа на аппарате Access с использованием коммерческих реактивов («Beckman Coulter», США). Уровень адипонектина и лептина определяли методом иммуноферментного анализа с использованием анализатора ImmunoChem-2100 и коммерческих реагентов («DRG Diagnostics», Германия).

Данные представлены в процентном соотношении или в виде средней ± ошибка средней (M±m). Статистическая обработка проводилась c использованием программной системы Statistica для Windows (версия 5.5). Сопоставление частотных характеристик качественных показателей проводилось с помощью непараметрических методов χ2, а сравнение количественных параметров — с использованием модуля ANOVA. Для выяснения связи между исследуемыми показателями проводили корреляционный анализ с расчетом коэффициента корреляции по Пирсону.

Результаты и обсуждение

В исследование включены 460 женщин от 30 до 52 лет (средний возраст 43,4±0,3 года). В зависимости от ИМТ обследованные были разделены на группы с нормальной (18,5—24,9 кг/м2), избыточной массой тела (25,0—29,9 кг/м2) и ожирением (≥30,0 кг/м2). Нормальная масса тела зарегистрирована у 101 (22%) женщины, а избыточная масса тела или ожирение — у 359 (78%). У 300 (83,6%) женщин ОТ превышала 80 см, что свидетельствовало об андроидном типе ожирения. Данные ДРА (общее количество жировой ткани, % туловищного жира, % жира, расположенного в андроидной и гиноидной зонах) подтвердили не только наличие избыточной массы тела или ожирения в 87,7% случаев, но и тип распределения жировой ткани. Проведенный ROC-анализ выявил достоверные положительные связи между ИМТ и ИМЖ (коэффициент ранговой корреляции Rγ=+0,98). Характеристика обследованных представлена в табл. 1.

Концентрация 25(ОН)D в сыворотке у обследованных женщин варьировала от 6,2 до 134,0 нмоль/л и в среднем составила 48,5±0,9 нмоль/л. Согласно имеющимся рекомендациям, большинство исследователей за нормальную обеспеченность витамином D принимают уровни 25(ОН)D в сыворотке, равные или превышающие 75 нмоль/л, за недостаточную — уровни от 50 до 75 нмоль/л и за дефицит витамина D — уровни ниже 50 нмоль/л [17]. Однако при использовании этих критериев число пациентов, имеющих дефицитные состояния, оказывается неоправданно высоким. Учитывая, что многие эффекты витамина D проявляются при его концентрации выше 50 нмоль/л, критерии обеспеченности витамином D в последнее время претерпевают изменения. Так, согласно рекомендациям 2011 г. [18], нормальным уровнем витамина D может считаться концентрация 25(ОН)D в сыворотке выше или равная 50 нмоль/л, и уровень ниже 30 нмоль/л — дефицитом витамина D. Диапазон между этими значениями расценивается как недостаток витамина D.

Результаты проведенного исследования показали, что если за нормальный уровень витамина D принимать показатели более 75 нмоль/л, то выявляется его недостаток или дефицит у 417 (90,6%) обследованных женщин; только у 43 (9,4%) отмечено нормальное содержание кальцидиола в крови. Если же использовать последние рекомендации, то уровни кальцидиола, равные или превышающие 50 нмоль/л, имели 178 (38,7%) женщин; недостаток витамина D — 238 (51,7%), а дефицит — всего 44 (9,6%). Таким образом, при использовании данных рекомендаций 29,3% женщин из группы дефицита витамина D перешли в группу нормальной обеспеченности этим витамином (табл. 2).

Следует отметить, что в разное время года уровни 25(ОН)D существенно не различались и средние концентрации кальцидиола в каждой группе по сезонам составили: 48,4±2,4 нмоль/л (осень), 47,1±1,8 нмоль/л (зима) и 49,9±2,3 нмоль/л (весна) (p>0,05).

При сопоставлении уровня кальцидиола с антропометрическими показателями и показателями ДРА установлено, что у женщин с нормальной массой тела концентрация 25(ОН)D (52,5±2,8 нмоль/л) была значимо выше (p<0,05), чем у женщин с ожирением (44,8±2,0 нмоль/л). Выявлена обратная корреляционная зависимость между этими показателями (r=–0,35, p<0,01). Кроме того, у лиц с ожирением были обнаружены отрицательные корреляционные связи между уровнем 25(OH)D и ОТ (r=–0,12, p<0,05), массой тела (r=–0,14, p<0,05), ИМТ (r=–0,12, p<0,05), а также количеством жировой ткани (r=–0,14, p<0,05). Расчет отношения шансов показал, что у женщин репродуктивного возраста риск ожирения, особенно 2-й и 3-й степени, был выше как при уровне 25(ОН)D <50 нмоль/л (OR 2,23 [1,03—4,80]; ДИ 95%), так и при его уровне <75 нмоль/л (OR 1,86 [0,88—3,95]; ДИ 95%), чем у лиц с концентрацией 25(OH)D >75 нмоль/л.

Уровень ПТГ основного регулятора конечного этапа биосинтеза витамина D у обследованных женщин не выходил за пределы нормы и в среднем составлял 42,0±1,2 пг/мл. Однако у женщин с недостатком витамина D отмечалась тенденция к увеличению концентрации ПТГ. В общей популяции статистически значимых корреляционных связей между этими показателями получено не было (r=0,35, p=0,30), тогда как у женщин с ИМТ ≥30 кг/м2 имелась тенденция к отрицательной корреляции между уровнями ПТГ и 25(ОН)D (r=–0,2, p=0,08). Нами выявлены положительные взаимосвязи между уровнем ПТГ и ОТ (r=0,31, p<0,05), а также ИМЖ (r=0,34, p<0,05).

Была обнаружена также связь уровней лептина и адипонектина с массой тела, что согласуется с имеющимися данными литературы [19—22]. Уровень лептина коррелировал с массой тела (r=0,36, p<0,001), ИМТ (r=0,37, p<0,001) и количеством жировой ткани (r=0,43, p<0,001), а содержание адипонектина было связано с количеством жировой ткани с отрицательной зависимостью (r=–0,26, p<0,01). При сопоставлении концентрации адипоцитокинов и уровня витамина D значимых корреляционных связей не выявлено.

Ожирение может снижать концентрацию витамина D посредством ряда механизмов и прежде всего — вследствие малоактивного образа жизни, который негативно сказывается на этапе образования предшественников витамина D (холекальциферола) в коже [23]. Однако большинство авторов [23, 24] считают, что основное отрицательное влияние избыточной массы тела связано с депонированием 25(ОН)D и увеличением катаболизма кальцидиола в жировой ткани с образованием неактивного 24,25-дигидроксивитамина D. Определенное значение может иметь и неалкогольная жировая болезнь печени, наличие которой очень характерно для лиц с ожирением. Концентрация 25(ОН)D в сыворотке находится в обратной зависимости от степени выраженности стеатоза, фиброза и активности воспалительного процесса в печени [23, 24]. Помимо этого установлено, что жировая ткань является самостоятельным эндокринным органом, и при избытке массы тела увеличивается концентрация лептина [19, 21], который, по мнению некоторых исследователей, контролирует биосинтез витамина D. Так, лептин снижает активность фермента 1α-гидроксилазы, участвующего в образовании конечного активного метаболита — кальцитриола [25]. Таким образом, ожирение, очевидно, является фактором риска развития дефицита витамина D.

Однако существует и противоположная точка зрения, согласно которой первичным может являться сам дефицит витамина D, а ожирение развивается как его следствие, что подтверждается наличием рецепторов витамина D в адипоцитах. Подобно другим стероидным гормонам, 1,25(ОН)2D связывается со своими специфическими ядерными рецепторами, которые выполняют роль транскрипционных факторов, контролирующих экспрессию большого количества генов. Это делает возможным участие витамина D в процессах липогенеза, липолиза, а также адипогенеза [8, 11—13]. Показано, что стимуляция липогенеза возможна и под действием ПТГ, избыточная концентрация которого наблюдается при дефиците витамина D. Вышеуказанные механизмы действия витамина D позволяют считать его дефицит самостоятельным фактором риска накопления жировой массы.

Заключение

Проведенное исследование показало, что у женщин репродуктивного возраста существуют тесные взаимосвязи между такими широко распространенными состояниями, как ожирение и дефицит витамина D. Однако остается неясным, является ли дефицит витамина D пусковым механизмом увеличения массы жира или следствием ожирения.

Участие авторов:

Концепция и дизайн исследования — Т.Л. Каронова, Е.Н. Гринева

Сбор и обработка материалов — Е.Л. Каронова, Е.П. Михеева, О.Д. Беляева, И.Л. Никитина

Статистическая обработка данных — Т.Л. Каронова

Написание текста — Т.Л. Каронова, Е.И. Красильникова

Редактирование — Е.Н. Гринева

Конфликт интересов и финансовая заинтересованность авторов отсутствуют.

Подтверждение e-mail

На test@yandex.ru отправлено письмо со ссылкой для подтверждения e-mail. Перейдите по ссылке из письма, чтобы завершить регистрацию на сайте.

Подтверждение e-mail

Мы используем файлы cооkies для улучшения работы сайта. Оставаясь на нашем сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cооkies. Чтобы ознакомиться с нашими Положениями о конфиденциальности и об использовании файлов cookie, нажмите здесь.