Сайт издательства «Медиа Сфера»
содержит материалы, предназначенные исключительно для работников здравоохранения. Закрывая это сообщение, Вы подтверждаете, что являетесь дипломированным медицинским работником или студентом медицинского образовательного учреждения.

Граждан И.К.

ГБОУ ВПО «Первый МГМУ им. И.М. Сеченова» Минздрава России

Копылов Ф.Ю.

Первый МГМУ им. И.М. Сеченова, кафедра профилактической и неотложной кардиологии ФППОВ, Москва

Аксенова М.Г.

ФГБУ «НИИ ЭЧ и ГОС им. А.Н. Сысина» Минздрава России, Москва, Россия

Барский В.И.

ФГБУ «НИИ ЭЧ и ГОС им. А.Н. Сысина» Минздрава России, Москва, Россия

Кириллов А.В.

ФГБУ «НИИ ЭЧ и ГОС им. А.Н. Сысина» Минздрава России, Москва, Россия

Патогенетические взаимосвязи особенностей личности и психических расстройств с  ишемической болезнью сердца

Авторы:

Граждан И.К., Копылов Ф.Ю., Аксенова М.Г., Барский В.И., Кириллов А.В.

Подробнее об авторах

Просмотров: 514

Загрузок: 6


Как цитировать:

Граждан И.К., Копылов Ф.Ю., Аксенова М.Г., Барский В.И., Кириллов А.В. Патогенетические взаимосвязи особенностей личности и психических расстройств с  ишемической болезнью сердца. Кардиология и сердечно-сосудистая хирургия. 2015;8(2):8‑20.
Grazhdan IK, Kopylov FIu, Aksenova MG, Barskiy VI, Kirillov AV. Pathogenetic relationship between personality traits and mental derangement with coronary heart disease. Kardiologiya i Serdechno-Sosudistaya Khirurgiya. 2015;8(2):8‑20. (In Russ.)
https://doi.org/10.17116/kardio2015828-20

Рекомендуем статьи по данной теме:
Прак­ти­чес­кое при­ме­не­ние не­ин­ва­зив­ных фун­кци­ональ­ных по­ка­за­те­лей ле­во­го же­лу­доч­ка при стресс-эхо­кар­ди­ог­ра­фии в ди­аг­нос­ти­ке ста­биль­ной ише­ми­чес­кой бо­лез­ни сер­дца. Кар­ди­оло­гия и сер­деч­но-со­су­дис­тая хи­рур­гия. 2023;(1):12-16
Вли­яние со­ци­оде­мог­ра­фи­чес­ких фак­то­ров, пи­ще­вых при­вы­чек и пси­хо­ло­ги­чес­ко­го ста­ту­са на раз­ви­тие син­дро­ма раз­дра­жен­но­го ки­шеч­ни­ка. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2022;(11):84-91
Роль элек­тро­эн­це­фа­лог­ра­фии в диф­фе­рен­ци­аль­ной ди­аг­нос­ти­ке уни­по­ляр­ной и би­по­ляр­ной деп­рес­сии. Жур­нал нев­ро­ло­гии и пси­хи­ат­рии им. С.С. Кор­са­ко­ва. 2022;(11):51-56
Но­вые це­ли те­ра­пии деп­рес­сии. Жур­нал нев­ро­ло­гии и пси­хи­ат­рии им. С.С. Кор­са­ко­ва. 2022;(11):57-61
Кли­ни­ко-ней­ро­би­оло­ги­чес­кие кор­ре­ля­ции у боль­ных деп­рес­си­ей мо­ло­до­го воз­рас­та с су­ици­даль­ны­ми по­пыт­ка­ми в анам­не­зе. Жур­нал нев­ро­ло­гии и пси­хи­ат­рии им. С.С. Кор­са­ко­ва. 2022;(11):105-109
Эф­фек­тив­ность ко­рот­ко­го и про­лон­ги­ро­ван­но­го кур­со­во­го ле­че­ния тре­вож­но­го расстройства пре­па­ра­том Ан­ви­фен. Жур­нал нев­ро­ло­гии и пси­хи­ат­рии им. С.С. Кор­са­ко­ва. 2022;(12):68-73
Слу­чай ней­ро­фиб­ро­ма­то­за 1-го ти­па. Кли­ни­чес­кая дер­ма­то­ло­гия и ве­не­ро­ло­гия. 2022;(6):758-764
Кли­ни­ко-прог­нос­ти­чес­кий эф­фект пов­тор­ных де­ся­тид­нев­ных кур­сов низ­ко­ин­тен­сив­но­го ла­зер­но­го воз­действия на па­ци­ен­тов с ише­ми­чес­кой бо­лез­нью сер­дца. Воп­ро­сы ку­рор­то­ло­гии, фи­зи­оте­ра­пии и ле­чеб­ной фи­зи­чес­кой куль­ту­ры. 2022;(6):13-19
Пер­со­ни­фи­ка­ция ан­ти­аг­ре­ган­тной те­ра­пии у боль­ных с ише­ми­чес­кой бо­лез­нью сер­дца: прош­лое, нас­то­ящее и бу­ду­щее. Кар­ди­оло­ги­чес­кий вес­тник. 2022;(4):5-15
Кли­ни­чес­кий при­мер ис­поль­зо­ва­ния пер­фу­зи­он­ной стресс-МРТ сер­дца с аде­но­зин­три­фос­фа­том у боль­ной са­хар­ным ди­абе­том 2 ти­па с мик­ро­со­су­дис­той дис­фун­кци­ей и обструк­тив­ным ате­рос­кле­ро­зом ко­ро­нар­ных ар­те­рий. Кар­ди­оло­ги­чес­кий вес­тник. 2022;(4):76-81
a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65534:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65534:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65535:"a:2:{s:4:"TEXT";s:65534:"a:2:{s:4:"TEXT";s:78501:"

Ишемическая болезнь сердца (ИБС) остается одной из ведущих причин смертности и инвалидизации населения во многих развитых странах. Именно поэтому поиск факторов, предопределяющих раннее развитие болезни, является важной задачей медицины. Только полное и многостороннее знание причин и особенностей развития ИБС позволит правильно формировать группы риска пациентов и своевременно проводить профилактические мероприятия с целью предотвращения прогрессирования ишемии.

ИБС является многофакторным заболеванием. Исследования последних десятилетий дают четкие и убедительные доказательства того, что не только такие «классические» факторы риска, как артериальное давление (АД), возраст, гиперлипидемия и курение провоцируют развитие сердечно-сосудистых заболеваний, но и психосоциальные аспекты личности человека играют немаловажную роль в развитии и прогрессировании болезни [2, 157].

Установлено, что лица с повышенным риском коронарных заболеваний обладают определенным рядом психологических черт и особенностей поведения. В настоящее время особое значение в процессе развития ИБС уделяется так называемому типу личности «Д», который характеризуется высокими баллами по шкалам социального ингибирования и негативной эмоциональной возбудимости. Такие люди замкнуты, не выражают своих эмоций в присутствии других, тем самым лишая себя поддержки. Негативная эмоциональная возбудимость — тенденция даже в благоприятной ситуации видеть негативный аспект развития событий и признаки надвигающейся опасности, что вызывает беспокойство, гнев, печаль, депрессию [89, 115].

В странах Европы есть специальный опросник DS-14, предназначенный для определения уровней социального ингибирования (SI) и негативной эмоциональной возбудимости (NA), то есть для выявления пациентов с типом личности «Д» [36]. Опросник DS-14 не валидизирован для русскоязычного населения, хотя и используется некоторыми отечественными авторами для определения типа личности «Д».

В России для определения типа личности «Д» можно использовать пятифакторный опросник NEO PI-R. Шкала социального ингибирования опросника DS-14 обратно пропорциональна шкале экстраверсии NEO PI-R, шкала негативной эмоциональной возбудимости — шкале нейротизма NEO PI-R, две шкалы SI и NA обратно пропорционально коррелируют с добросовестностью того же опросника [36].

В дальнейшем мы рассмотрим, каким образом и с помощью каких механизмов психосоциальное воздействие связано с ИБС.

Поведенческие механизмы

А. Приверженность к здоровому образу жизни

Изучение людей, страдающих ИБС, выявило ряд их психологических особенностей и привычек поведения.

Наблюдение за пациентами с острым коронарным синдромом (ОКС) в реабилитационный период выявило, что лица, набравшие высокие баллы по шкале негативной возбудимости, и в целом пациенты с типом личности «Д» склонны к малоподвижному образу жизни, обладают плохой физической формой и сниженной выносливостью. Более того, у них выявлены высокие уровни психологического дистресса, депрессивной симптоматики и, возможно, как следствие, пониженный уровень мотивации для осуществления реабилитационных и лечебных мероприятий [21].

Помимо того что пациенты с депрессивными расстройствами склонны вести малоподвижный образ жизни, они также злоупотребляют кофеином и много курят, имеют низкий уровень образования, и, как правило, не состоят в браке [5, 23, 46, 55]. Как известно, само по себе наличие депрессивных расстройств у пациента относит его в зону высокого риска развития инфаркта миокарда (ИМ) и повышенной смертности от сердечно-сосудистых заболеваний [5, 10, 23, 46, 47, 55, 104, 147, 157].

Также известно, что люди, имеющие высокие баллы по шкале враждебности, в большей степени подвержены риску в дальнейшем перенести ИМ [9, 41, 64, 69]. Данная группа лиц чаще злоупотребляет алкоголем, кофеином, жирной пищей и курением. Кроме того, они ведут малоподвижный образ жизни и обладают большим индексом массы тела [125].

Из исследований, описанных выше, мы можем заключить, что лица с типом личности «Д» с враждебностью и депрессией обладают сходными характеристиками. В своем исследовании R. Plomin и соавт. установили, что черта оптимизм (экстраверсия [38, 101]) и черта пессимизм (положительная корреляция с нейротизмом [38]) влияют на ощущение удовлетворенности жизнью и развитие депрессивной симптоматики; кроме того, параноидальная враждебность и цинизм формируются на основе черты пессимизм. R. Plomin [101] обнаружил, что нейротизм отрицательно коррелирует с экстраверсией и положительно — с ощущением удовлетворенности жизнью, депрессивной симптоматикой, враждебностью и цинизмом.

Далее мы рассмотрим взаимосвязь особенностей черт личности человека с механизмами развития ИБС.

Цель данного обзора — показать связь между нейротизмом, враждебностью, гневом, тревогой, стрессом и депрессией в каждом отдельном звене патогенеза ИБС.

Б. Комплаентность (соблюдение назначенных предписаний и рекомендаций врача)

Уровень комплаентности прямо пропорционален уровню психического здоровья [105]. Установлено, что пациенты с депрессией хуже придерживаются назначенной терапии [22]. Исследование по изучению степени контроля АД показало, что пациентам с высокими баллами по шкалам депрессия, гнев, импульсивность и стресс не удается должным образом контролировать артериальную гипертензию (АГ) [114].

Интересная находка выявлена в работе по изучению последствий ИБС и выполнения предписаний врача. Помимо того что лица, не придерживающиеся назначенной терапии, в большей степени подвержены стрессу и депрессии, было выявлено, что соблюдающие терапию пациенты, но принимающие плацебо, имеют меньше симптомов ИБС и летальных исходов. Следовательно, пациенты, обладающие такой чертой личности, как добросовестность, более привержены лечению и, как следствие, обладают большей продолжительностью жизни [57, 98, 159].

Механизмы, способствующие развитию АГ

АГ является фактором, способствующим развитию ИБС. В настоящий момент известны следующие факторы риска развития АГ: тревога, гнев и депрессия, которые тесно связаны с психологическими характеристиками личности [78, 111]. При этом уровень гнева, по всей вероятности, пропорционален тяжести А.Г. Однако пока исследования по данному вопросу не дают однозначного ответа [78].

Из последних исследований, касающихся АГ, враждебности и гнева, известно, что пациенты с нелеченой эссенциальной гипертензией и завышенными экстрапунитивными реакциями (вид психологического реагирования на конфликтную ситуацию, характеризующийся обвинением другого участника конфликта и вымещением на него таких негативных эмоций, как гнев, враждебность) показывают хорошее снижение АД в ночное время [39].

Помимо этого, у мужчин с повышенной враждебностью выявлен более сильный кардиоваскулярный ответ на такой вид психологического стресса, как решение задач с анаграммами. У этой группы зарегистрированы более высокие значения: АД и частоты сердечных сокращений (ЧСС) во время стресса, потоков через клапаны и сосудистой резистентности, а также отмечен удлиненный восстановительный период. Стресс-индуцированная кардиоваскулярная гиперреактивность была ассоциирована с нарастанием негативного аффекта, т. е. гнева [138].

На сегодняшний день не существует единой точки зрения по поводу роли повышенного уровня гнева в патогенезе развития А.Г. Это происходит из-за того, что некоторые исследования не подтверждают, что отличительной чертой пациентов с АГ является гнев. С другой стороны, эти же исследования говорят о том, что у этих пациентов высокие уровни тревоги, депрессии и стресса [52]. При этом полагают, что депрессия является наиболее значимой психологической переменной, влияющей на развитие АГ [52].

На развитие АГ у лиц с высоким уровнем тревоги [150] и депрессии [149] существенное влияние может оказывать снижение барорефлекторного контроля, которое наблюдается и во время стрессового воздействия. Как было показано, во время стресса активируются определенные участки головного мозга, участвующие в регуляции как вегетативной нервной системы (ВНС), так и в контроле сердечно-сосудистого тонуса [53].

Не удивительно, что большое количество стрессорных воздействий на работе (высокие требования и низкая свобода в принятии самостоятельных решений) связаны с повышением АД [118, 143], а при уменьшении стресса происходит его снижение [119].

Метаанализ 729 исследований в обзоре литературы за 2008 г. [27] показал, что враждебность и агрессия связаны с увеличенной кардиоваскулярной стресс-реактивностью (реакция ЧСС и АД), а вот тревога, нейротизм и негативный аффект связаны со сниженной кардиоваскулярной реактивностью и длительным периодом сердечно-сосудистого восстановления после стресса. Однако данных об участии в этом процессе автономной нервной системы не получено.

Механизмы, способствующие формированию дисбаланса ВНС

У людей с высокой враждебностью выявлены: увеличение кортизола в дневное время суток [102]; высокие уровни норадреналина, кортизола и тестостерона после психологического стресса, прямо пропорционально зависящие от уровня негативного аффекта [138]. В последующих исследованиях показано, что негативный аффект состоит из нескольких составляющих, таких как гнев, страх и др. Уровень страха прямо пропорционален кардиоваскулярной реактивности и уровню кортизола, и, наоборот, чем больше индивид показывает негодования на тот же самый стрессор, тем ниже уровень кортизола и кардиоваскулярный ответ [72]. Ко всему прочему, уровень стресса во многом зависит от дозы и/или экспозиции страха, а не только от врожденных особенностей нервной системы [15]. Не удивительно, что уровень тревоги так же прямо пропорционален уровню кортизола после психологического стресса [83].

Таким образом, можно полагать, что страх, лежащий в основе тревоги, ассоциирован с враждебностью, гневом, уровнями кортизола, кардиоваскулярной реактивностью и стрессом.

Кроме измерения уровня кортизола и адреналина, то есть нейрогормональных показателей, для оценки состояния ВНС можно использовать такие показатели, как вариабельность сердечного ритма и активность барорефлекторной чувствительности. На сегодняшний день предполагается, что увеличение активности симпатической нервной системы проявляется в уменьшении вариабельности сердечного ритма и/или снижении барорефлекторной чувствительности.

Враждебность у здоровых молодых людей обратно пропорционально связана с вагусной модуляцией RR-интервала. Причем снижение вагусного влияния больше выражено днем, чем ночью. Авторы предположили [127], что это объясняется тем фактом, что днем жизнь в большей степени наполнена конфликтами, вследствие чего стрессовое воздействие проявляется сильнее. Однако в рандомизированном исследовании [128] показано, что снижение враждебности и гнева посредством когнитивной терапии не сопровождается увеличением сердечной вегетативной модуляции.

Сниженная вариабельность сердечного ритма регистрируется и у здоровых лиц с тревожным фобическим расстройством [65], что подтвердил метаанализ, проведенный в 2014 г. [26]. У пациентов с ИБС и сопутствующей депрессией также регистрируется сниженная вариабельность сердечного ритма [24, 136, 160]. Более того, пациенты с клинической депрессией и сопутствующими генерализованными тревожными расстройствами показывают наибольшее снижение вариабельности сердечного ритма [66].

На участие в этом процессе генетики указывает совместное наследование депрессивной симптоматики и вариабельности сердечного ритма [136].

Как мы видим, враждебность, депрессия и тревожные расстройства участвуют в едином патогенетическом механизме, который базируется на генетических данных. При этом снижение враждебности и гнева не влияет на данный патогенетический процесс. А совместное присутствие двух факторов в виде депрессии и тревоги усугубляет состояние пациента.

С патогенезом ИБС связана вариабельность сердечного ритма. Сниженная вариабельность, как и фракция выброса левого желудочка (ЛЖ), является лучшим предиктором смерти у больных ИБС. При этом вариабельность сердечного ритма не зависит от фракции выброса ЛЖ и от выраженности коронарного атеросклероза [42, 108]. В обзоре литературы, проведенном в 2006 г. [14], авторы пришли к выводу, что вариабельность сердечного ритма не только не уступает фракции выброса ЛЖ в качестве прогностического критерия летального исхода, но и превосходит ее в качестве предиктора летальных исходов от аритмии (внезапная смерть или желудочковая тахикардия). Исследователи предполагают, что данный эффект регистрируется в результате нарушения синергического влияния двух механизмов. Первый осуществляется посредством увеличения ЧСС, а второй — за счет нарушения баланса ВНС [146]. Вследствие этого в стрессовой ситуации у собак происходит снижение порога повторного ответа желудочков сердца. Такая реакция обусловливает электрическую нестабильность и, соответственно, предрасполагает к фибрилляции желудочков, т. е. к механизму внезапной смерти [74].

Имеются факты, указывающие на то, что ослабление барорефлекторного контроля и снижение вариабельности сердечного ритма — параллельные процессы. Например, на это указывает снижение барорефлекторного контроля после ИМ с развитием желудочковых аритмий [13, 44, 45]. Впрочем, следует сказать, что некоторые исследования [43] не выявляют этой закономерности.

Вариабельность сердечного ритма может варьировать в зависимости от способов стимуляции β-адренорецепторов [3]. У молодых здоровых мужчин с высокими баллами по шкале враждебности выявлено сниженное количество β-адренорецепторов [140] и пониженная чувствительность к сердечным β-адреноагонистам, особенно у лиц с пограничными значениями АД [139]. К сожалению, ученые не могут дать точный ответ, является ли данная особенность врожденной характеристикой или результатом down-регуляции (торможение).

В то же время лекарственные средства, увеличивающие вариабельность сердечного ритма и чувствительность барорецепторов, не обеспечивают достаточный антифибрилляторный эффект [147].

Механизмы, активирующие тромбоцитарное звено; тромбогенная теория развития атеросклероза

На сегодняшний день известно, что у лиц с высокими баллами по шкале враждебности регистрируется повышенная агрегация тромбоцитов [123], а после психологического стресса у этой группы людей в большей степени возрастает концентрация бета-тромбоглобулина [79]. Бета-тромбоглобулин, освободившись из альфа-гранул тромбоцитов после их активации, выполняет функции хемоаттрактанта, то есть соединяется с рецепторами лейкоцитов и мононуклеаров и вызывает их передвижение по градиенту концентрации в зону повреждения. Еще одной функцией бета-тромбоглобулина, которая, как полагают, способствует развитию атеросклероза, является способность ингибировать синтез простоциклина эндотелиальными клетками, вследствие чего блокируются вазодилатирующий и антикоагуляторный эффекты последнего, тем самым создавая условия для дальнейшего тромбообразования.

При обследовании пациентов с высоким уровнем враждебности, страдающих ИБС, обнаружены повышенная активация фибриногеновых рецепторов [77] и увеличенное высвобождение бета-тромбоглобулина после психологического стресса [79].

Стоит отметить исследование, в котором у пациентов с ИБС после решения арифметических задач на фоне увеличения концентрации адреналина и норадреналина наблюдались повышение агрегации тромбоцитов, формирование агрегированных циркулирующих тромбоцитов и увеличение уровня тромбоксана B2 в плазме и сыворотке. Однако этот эффект, хотя и не столь выраженный, наблюдался в группе контроля [59]. При повторном исследовании, после психологического стресса выработка бета-тромбоглобулина в группе контроля, вопреки всем ожиданиям, была сильнее, чем в группе больных с коронарным атеросклерозом [79].

Помимо активации тромбоцитов, у пациентов с ИБС после ментального стресса выявлено возрастание концентрации гликопротеина IIb/IIIa (рецептор фибриногена), интегрина альфа-IIB/b и Р-селектина. Однако установить связь данных явлений с психологическими переменными авторам не удалось, в данном исследовании отсутствовала группа контроля [106].

Если вернуться к патогенезу ИБС, то в атеросклеротических бляшках наблюдается повышенная экспрессия P-селектина, который локализуется в эндотелиальных клетках и тромбоцитах и под воздействием липопротеидов низкой плотности, окислительных радикалов (прооксидант — адреналин [31]), тромбинов, цитокинов и др. экспрессируется на поверхность клеток. Появление Р-селектина в плазме свидетельствует в пользу ранней стадии воспалительного процесса и дестабилизации эндотелиальных клеток. А увеличенная активность тромбоцитов и повышенное тромбообразование нарушают и дестабилизируют коронарные бляшки, что становится причиной развития ИБС [50, 51].

Еще одним фактом, указывающим на активацию тромбоцитов, является повышение уровня лейкоцитарно-тромбоцитарных агрегатов после психического стресса как у пациентов с ИБС, так и в группе контроля. Однако в группе пациентов с ИБС этот эффект наблюдался более длительный промежуток времени (около 75 мин). К тому же у пациентов с ИБС регистрировались более высокие значения АД и ЧСС и увеличение периферической резистентности. Уровень лейкоцитарно-тромбоцитарных агрегатов положительно коррелировал с уровнем систолического давления [133], сложностью задач, субъективным стрессом и баллом депрессии [135]. Также подмечен тот факт, что у лиц с низким социоэкономическим статусом количество лейкоцитарно-тромбоцитарных агрегатов регистрируется в большем количестве [133], что коррелирует с повышенной частотой ИБС в данной группе пациентов [12, 56].

Если суммировать данные, полученные из исследований пациентов с депрессией, наблюдается схожая картина. В данной группе регистрируется повышенная активность тромбоцитов [91] и чрезмерное высвобождение тромбоцитарных продуктов, таких как тромбоцитарный фактор 4 (PF4) и бета-тромбоглобулин [35, 71].

Стоит выделить исследование, в котором пациентам с клинической депрессией после лечения удалось достигнуть ремиссии, которая была подтверждена выраженным снижением баллов при повторной психометрической оценке. Однако значительного снижения PF4 и бета-тромбоглобулина, вопреки ожиданиям, не произошло. Как предположили авторы [35], это можно объяснить остаточными субсиндромальными симптомами в виде сохранения на прежнем уровне психологических черт враждебности и психотизма.

Работы по изучению хронического стресса показали, что лица, ухаживающие за супругами с инвалидностью, набирают больше баллов по шкалам тревоги и депрессии и имеют более длительное время циркуляции норадреналина в крови после психологического стресса, а также повышенный уровень и время циркуляции Р-селектина в плазме. Более того, бивариантная корреляционная модель указывает на влияние норадреналина на уровень и длительность циркуляции Р-селектина [8].

Кроме того, у людей с депрессией и тревогой тромбоцитарная активность выше, чем у лиц только с депрессией или только с тревогой. Наличие тревоги уже является точным показателем активности тромбоцитов [145].

Механизмы, активирующие иммунную систему; иммунологическая теория развития атеросклероза

Активация тромбоцитов тесно связана с иммунной системой. Из описанных выше экспериментов известно, что психологический стресс вызывает увеличение лейкоцитарно-тромботических агрегатов с преобладанием нейтрофилов и моноцитов [133, 135], активацию фибриногеновых рецепторов, увеличение концентрации Р-селектина [106], который в свою очередь обеспечивает адгезию нейтрофилов и моноцитов к активированному сосудистому эндотелию.

На сегодняшний день данная тема пользуется особой популярностью. Исследуют как влияние отдельных психологических черт на провоспалительные элементы, так и рассматривают различные теории их взаимодействия с исходом в клиническую депрессию.

На сегодняшний день обнаружено, что высокие баллы по шкале враждебности, в частности по одной из ее характеристик цинизм, связаны с повышенной выработкой цитокинов Тh1-лимфоцитов, таких как фактор некроза опухолей-α (TNF-α) и гамма-интерферон (ИНФ-γ) [60] и, возможно, как следствие данных процессов, наблюдается повышенная выработка молекул межклеточной адгезии-1 (SICAM-1) [86, 124].

К тому же в продольных исследованиях обнаружена связь повышенной враждебности у мужчин с активацией системы С3 комплимента в 10-летний период, а также то, что враждебно настроенные мужчины предрасположены к частым вспышкам гнева и склонны к депрессивной симптоматике [17].

В одном из исследований показано, что гнев, направленный на себя, связан с низким уровнем фибриногена, а гнев, направленный вовне, достоверно связан с продукцией интерлейкина-6 (IL-6) и фибриногена [16].

У мужчин при сочетании враждебности с высокими баллами депрессии регистрируется уровень IL-6 в плазме выше, чем у обладателей только одной из этих двух характеристик [137]. Однако другие исследования [19] указывают на то, что данное сочетание психологических черт связано с повышением С-реактивного белка (CRP), особенно у женщин, и не связано с IL-6. Ко всему прочему, у лиц с высоким уровнем CRP выявлена меньшая чувствительность β-адренорецепторов, что, как полагают, связано с длительной симпатической гиперактивностью [40].

Еще одно продольное исследование [134] установило, что на основании баллов по шкале депрессии Бека можно предсказать возрастание уровня IL-6 в течение 6-летнего периода, но, не наоборот, т. е. наличие высокого уровня IL-6 не прогнозирует эпизод депрессии. Стоит отметить, что наблюдался слабый эффект двунаправленного взаимодействия между баллами депрессии и CRP; однако, ни одна из этих продольных ассоциаций не достигла значимого значения. На основании этого предположено, что депрессивные симптомы могут предшествовать некоторым воспалительным процессам.

Опираясь на данные литературы [84], были сформулированы различные теории связи воспалительных маркеров, симптомов депрессии и тревоги. Авторы теории обратной (двусторонней) связи полагают, что негативный аффект активирует периферические физиологические механизмы с формированием доклинического уровня воспаления, который в свою очередь сигнализирует мозгу изменить поведенческие, эмоциональные и когнитивные механизмы через симптомы депрессии.

Еще одна теория, рассматривающая возможный путь взаимосвязи маркеров воспаления с появлением депрессивной симптоматики, — теория активации индоламин-2,3-диоксигеназы. Авторы этой гипотезы [75] полагают, что ИНФ-γ, IL-6, TNF-α и оксидативный стресс активируют индоламин-2,3-диоксигеназу, которая, воздействуя на триптофан плазмы, расщепляет его до кинуренина и хинолиновой кислоты. Последние же оказывают возбуждающее и нейротоксическое воздействие, вызывая симптомы депрессии и тревоги.

Повышение воспалительных маркеров обусловлено не только психологическими особенностями. CRP, IL-6, молекулы межклеточной адгезии-1 повышаются после стресса, причем эта реакция выражена сильнее после физической нагрузки, чем после психического напряжения. Стоит отметить, что у пациентов с ИБС повышение указанных выше воспалительных маркеров более интенсивно, чем в группе здоровых лиц. Данный эффект находится в прямой зависимости от концентрации норадреналина и не связан с ишемией миокарда [68].

Метаанализ 2007 г. на основании 30 исследований [132] установил, что уровни IL-6 и интерлейкина-1 бета (IL-1β) достоверно повышаются при стрессовом воздействии; повышение CRP в ответ на стресс зарегистрировано на уровне тенденции.

Кроме того, выявлено, что люди, пребывающие в хроническом стрессе, реагируют на него более продолжительным периодом повышения IL-6 в плазме. Однако связать эти различия с уровнем кортизола в данном исследовании авторам не удалось [29].

Связь провоспалительных маркеров и профиля гормональной активности гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой системы была получена для IL-6, IL-10 и TNF-α. Был зарегистрирован слабый выброс кортизола в утренние часы у лиц с высокими значениями IL-6 и TNF-α; незначительное дневное снижение у лиц с высоким IL-6 и IL-10, а высокая концентрация кортизола в течение дня обнаружена у лиц с высоким IL-6 [113].

Стрессовое воздействие легло в основу теории развития депрессии, сформулированной в 2014 г. G. Slavich и соавт. [126]. Авторы полагают, что стресс, в том числе межличностный, а также социальное отторжение и социальная угроза активируют компоненты иммунной системы, в основном провоспалительные цитокины. На фоне этого развивается депрессивная симптоматика, поведение социального избегания, пониженное настроение, усталость и т. д. Такой тип поведения является биологическим и необходим для выживания при физической угрозе или травме. Однако данная модель поведения активируется в современных социальных условиях и при ряде соматических заболеваний [126].

То, что иммунная система участвует в патогенезе депрессии, не вызывает сомнения, поэтому исследования направлены на обнаружение механизмов данного взаимодействия. Как оказалось, аллельные варианты генов IL-1β, TNF-α, CRP и генов, отвечающих за Т-клеточную функцию, могут увеличивать риск депрессии. Кроме того, некоторые одиночные нуклеотидные полиморфизмы (SNP) генов IL-1β, IL-6, IL-11 и генов Т-клеток, вероятно, связаны с плохим ответом на антидепрессантную терапию. Также обнаружены доказательства того, что генетические варианты энзимов циклооксигеназы 2 (COX-2) и фосфолипазы 2 (PLA-2) участвуют в развитии депрессии [20].

Генетическая предрасположенность к определенному типу поведения; генетическая обусловленность психологических черт

Давно известен тот факт, что ранний семейный анамнез сердечно-сосудистых заболеваний является неблагоприятным фактором для прогноза развития ИБС. Установлено, что при смерти одного близнеца мужского пола от сердечно-сосудистых заболеваний до 55 лет, риск смерти другого близнеца составляет 8,1, если он монозиготный, и 3,8 для дизиготной особи [76]. Среди монозиготных близнецов женского пола коэффициент наследования выше (15 при смерти монозиготной сестры до 65 лет и 2,6 для дизиготной сестры) [158]. Общая наследуемость составляет 0,57 для мужчин и 0,38 для женщин [158].

На сегодняшний день многие исследования [101, 142] показали, что психологические черты личности также подлежат наследованию. Это утверждение не означает, что существует конкретный ген, отвечающий за развитие какого-то определенного личностного качества, а наоборот, большое количество полиморфизмов различных генов ответственны за формирование особенностей поведения и психики человека [48, 54, 122, 142]. Согласно представлениям современной генетики, наследуется лишь определенная «норма реакции», которая обусловливает то, как человек будет реагировать на те или иные факторы внешней среды или то, как он будет действовать в различных ситуациях.

Анализ психологических черт близнецов показал 25% наследование таких черт, как оптимизм и пессимизм. Ко всему прочему, в этом же исследовании установлено, что окружающая среда оказывает существенное влияние на проявление генетически детерминированной черты оптимизм, но оказывает слабое воздействие на проявление пессимистического взгляда на действительность [101]. М.В. Алфимова и соавт. [1] показали, что наследование черт личности осуществляется в большем процентном соотношении: 40% для нейротизма и 50% для экстраверсии, при этом внешнее воздействие существеннее для нейротизма. Обе эти черты влияют на ощущение удовлетворенности жизнью и развитие депрессивной симптоматики. Кроме того, параноидальная враждебность и цинизм формируются на основе повышенного уровня пессимизма [101].

Исследования показывают [153], что уровень серотонина в центральной нервной системе связан с формированием враждебности.

Ранее полагали, что моноамин оксидаза A (MAO-A), обеспечивающая катаболизм аминов (адреналин, норадреналин, дофамин и серотонин), связана с агрессивным поведением. Однако ряд исследований [82] показал, что лица с низкой активностью гена MAO-A не отличаются повышенной агрессивностью, а лишь предсказуемы в поведенческих реакциях в условиях выраженной провокации, но не в условиях с низким провокационным воздействием. Выраженность агрессивного ответа находится в прямой зависимости от степени провоцирующего фактора [70].

Ко всему прочему установлено, что только сочетание определенных аллелей MAO-A-uVNTR и уровня 5-гидроксииндолуксусной кислоты (5-HIAA) (метаболита серотонина) в цереброспинальной жидкости является независимым предсказателем психосоциального статуса. Оценка их взаимодействия показала, что мужчины с менее активными аллелями MAO-A-uVNTR и высоким содержанием 5-HIAA в спинномозговой жидкости обладают более низкими баллами по шкалам нейротизма, враждебности и депрессии, а также высокими баллами по шкалам оптимизма и социального взаимодействия. Также у этой группы мужчин был более низкий уровень триглицеридов и холестерина очень низкой плотности. Однако обладатели этого же аллеля, но с низким содержанием 5-HIAA в спинномозговой жидкости уже имели менее благоприятный психологический профиль. Схожая картина наблюдалась и у обладателей активного аллеля MAO-A-uVNTR. Лица с высоким содержанием 5-HIAA в спинномозговой жидкости показали большие значения по профилю гнева, неблагоприятный психосоциальный статус, меньший уровень здоровья сердечно-сосудистой системы и большее количество различных метаболический отклонений. Однако у лиц с низким содержанием 5-HIAA психологический дистресс был менее выражен [153].

Вероятно, такие разногласия можно объяснить межгенным взаимодействием, например, есть данные о том, что у носителей длинного (L-long) аллеля серотонинового транспортера (5-HTT) определяется высокий уровень 5-HIAA (на 50% выше, чем у носителей гомозиготного короткого (S-short) аллеля гена 5-HTT) [151].

Также есть данные, что количество 5-HIAA в центральной нервной системе у носителей генотипа SS-гена 5-HTT зависит от пола и расы. Установлено, что уровень 5-HIAA у людей с черным цветом кожи выше в сравнении с обладателями белой кожи [152].

В ряде исследований было установлено, что S-аллель гена 5-HTT связан с такими психологическими чертами личности, как избегание вреда [58, 73, 80, 87], низким согласием [58] и тревогой [73, 121]. Однако отсутствие преемственности и рассогласованность в результатах многочисленных исследований не позволяют объективизировать действующие механизмы.

Например, корреляция S-аллеля гена 5-HTT и такой черты личности, как избегание ущерба, четко прослеживается у кровных родственников [58, 80] или верна для SS-генотипа гена 5-HTT в группе людей, страдающих от депрессии или тревожных расстройств [87].

Метаанализ, выполненный в 2004 г. [121], показал, что S-аллель гена 5-HTT связан с тревожным типом личности, при этом данная связь выражена в разной степени в зависимости от используемого опросника и является наиболее сильной для опросника NEO. Авторы предположили, что именно этим можно объяснить неоднородность полученных результатов.

Однако исследование, выполненное с помощью позитронно-эмиссионной томографии (ПЭТ), отрицает данную взаимосвязь. Низкий связующий потенциал 5-HTT в таламической области связан с низким кортизольным ответом на дексаметазон-кортикотропин и повышенным состоянием тревоги. В то же время корреляции различных генотипов 5-HTT с ответом кортизола или негативным настроением обнаружено не было [107].

Как уже говорилось выше, нейротизм связан с развитием депрессивной симптоматики. Неудивительно, что изучение наследования клинической депрессии среди близких родственников и близнецов, а также недавно выполненный метаанализ показали, что коэффициент наследования депрессии составляет 0,37 [141].

A. Caspi и соавт. [25] обнаружили, что индивидуумы с носительством S-аллеля гена серотонинового транспортера 5-HTT чувствительны к стрессовым событиям в большей степени, а при сочетании нескольких стрессовых воздействий пациенты с одним или двумя S-аллелями показывают больший балл депрессивных симптомов, чем гомозиготы LL.

Метаанализ 2009 г. [109] подтвердил, что стрессовые события инициируют депрессию, однако связи с генами 5-HTT не обнаружил. Соответственно, ни сами по себе генотипы, ни совместное их взаимодействие со стрессовым воздействием не причастны к развитию депрессии. Буквально через несколько месяцев выполнен еще один метаанализ, который все же показал различное влияние окружающей среды в виде стрессовых воздействий на развитие депрессивной симптоматики в зависимости от генотипа 5-HTT, но признал это влияние несущественным [90].

В 2011 г. после получения дополнительных данных проведен новый метаанализ, выявивший сильную связь между повышенным риском развития депрессии у носителей S-аллеля после стресса [63]. Эти результаты вызвали критику в научном сообществе. Утверждалось, что выборки исследований, получившие положительные результаты, слишком малы в сравнении с аналогичными большинства исследований с отрицательными результатами. Кроме того, именно после второго «положительного» метаанализа стало появляться гораздо большее количество положительных статей, что, вероятнее, говорит о не совсем правильной трактовке результатов этих исследований и о том, что авторы статей выдают желаемое за действительное [37].

Так как аллели серотонинового транспортера 5-HTT были ассоциированы с депрессией, стали появляться работы, нацеленные на выявление связи генотипов 5-HTT с коронарными заболеваниями сердца. Но, как и в случае с депрессией, их результаты оказались противоречивы. В двух исследованиях [49] было показано, что LL-генотип гена 5-HTT ассоциирован с высоким риском ИМ, в третьем — что риск кардиологических событий больше у гетерозигот, у которых также был выявлен высокий уровень холестерина и триглицеридов [30]. Две другие работы, направленные на оценку риска кардиологических заболеваний в зависимости от носительства определенных аллелей гена 5-НТТ, также получили несогласующиеся результаты. Одна [7] указывала на уязвимость L-аллеля к ишемическим заболеваниям сердца, другая [92] — что S-аллель ассоциирован с увеличенным риском последующих кардиологических событий. Кроме того, показано, что SS-генотип связан с более поздним возрастом дебюта ИМ [32].

В исследовании «Душа и сердце» («Heart and Soul» Study) [97] установлено, что пациенты с коронарными заболеваниями, являющиеся носителями S-аллеля, в большей степени уязвимы к стрессу, депрессии и имеют повышенные уровни секреции норадреналина.

Противоречивые результаты получены и в работах, оценивающих роль генотипа 5-HTT в формировании кардиореактивности. Показано, что у лиц с генотипом SS ответ ЧСС на стресс выше [81], однако повышенную реактивно

Подтверждение e-mail

На test@yandex.ru отправлено письмо со ссылкой для подтверждения e-mail. Перейдите по ссылке из письма, чтобы завершить регистрацию на сайте.

Подтверждение e-mail



Мы используем файлы cооkies для улучшения работы сайта. Оставаясь на нашем сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cооkies. Чтобы ознакомиться с нашими Положениями о конфиденциальности и об использовании файлов cookie, нажмите здесь.