Пандемия COVID-19 привела к беспрецедентно широкому распространению психологического стресса, связанного с опасениями за свою жизнь и жизнь своих близких, изоляцией, одиночеством и напряженностью. Эмоциональная и поведенческая реакция на пандемию базируется во-многом на личностных и врожденных особенностях. Тем не менее реакция на текущие обстоятельства имеет общие особенности у всего населения. Отмечается значительное усиление ощущений функционального нарушения, скуки, беспокойства, фобии, разочарования и гнева [1]. Рассматривая данный вопрос, необходимо учитывать некоторые факторы, поскольку они имеют решающее значение для воздействия пандемии на психическое здоровье, в первую очередь страх и тревожность [2]. Поскольку все население находится в опасности, необходимые ограничительные меры создали беспрецедентный сценарий для формирования этих симптомов. Несмотря на то что тревога и страх являются важным адаптивным механизмом, применяемым для борьбы с угрозами в окружающей среде, они могут обладать позитивным значением только для тех, кто чувствует себя способным справиться с этими угрозами. Для тех же, кто считает себя неспособным справиться с ними, тревога является дезадаптивным явлением. Таким образом, в условиях, когда тревожность и страх связаны с такими социально-экономическими факторами, как изменения в организации семьи, закрытие школ, социальная изоляция и экономические последствия, жизненно важно уделять пристальное внимание психическому здоровью. Фактически предыдущие исследования показали, что страх коррелирует с депрессией, тревогой. Кроме того, еще одним пагубным последствием страха являются стигматизация и дискриминация тех, кто инфицирован или имеет симптомы COVID-19 [3].

Хотя страх и тревога приводят к целому ряду неблагоприятных последствий, одним из наиболее значимых из них является самоубийство. Во время пандемии COVID-19 имели место сообщения о суицидальном поведении из-за проблем, связанных с такими страхами, как, например, заразиться, заразить других, оказаться на карантине и страхом воздействия общей ситуации на психическое здоровье. Наконец, необходимо отметить, что последствия социального дистанцирования могут различаться в зависимости от возрастных групп, пола и других переменных [4].

Другим важным компонентом в данной ситуации являются стрессоры, связанные с COVID-19, такие как потенциальное воздействие вируса и потеря близких, а также вторичные неблагоприятные факторы, связанные с экономическими трудностями, недоступностью еды, психосоциальными эффектами, нарушением планов на будущее и др. [5].

Индивидуальная реакция на стресс также имеет значение в условиях пандемии. Во время психологического стресса на эмоциональную реактивность глубоко влияют индивидуальные различия и явления, опосредованные стрессом. Исследование, проведенное среди жителей Италии, было направлено на выявление гендерных и личностных особенностей, которые в большей степени связаны с психологическим воздействием во время пандемии COVID-19. Результаты показали, что лица с тревожным, циклотимическим и/или депрессивным темпераментом, возможно, будут испытывать большее эмоциональное воздействие. Между тем мужской пол, а также безопасный и избегающий стили поведения являются протективными факторами [6].

Более того, в рамках другого исследования было предложено дифференцировать психологический стресс среди разных групп населения, пострадавших от пандемии. Установлено, что у лиц, перенесших SARS-CoV-2, значительно увеличилась распространенность депрессии, тревоги и соматических симптомов. Обнаружено, что посттравматическое стрессовое расстройство отмечается у 96,2% госпитализированных пациентов с COVID-19, также у них чаще выявляется депрессия. Кроме того, наличие инфицированного близкого связано с более высоким уровнем тревожности [3].

Стоит отметить, что проявление тревожности и наличие стрессовых расстройств в большей степени зависят от индивидуальных и конституциональных личностных особенностей. Культуральные факторы имеют меньшее значение. Это обусловлено тем, что стресс и тревожность являются внутриличностными эмоциональными проявлениями. В период пандемии тревожность и стрессовые реакции имеют высокие показатели у представителей различных культур, так как происходит деформация привычного образа жизни, которая отражается на каждом индивидууме, включенном в ту или иную культурную группу.

Цель исследования — кросскультуральный анализ особенностей реагирования студентов в ситуации пандемии.

Материал и методы

Исследование проводилось на базе Казахского национального университета им. Аль-Фараби в городе Алматы, а также на базе Новосибирского государственного медицинского университета (НГМУ) с сентября по ноябрь 2020 г. В исследовании были задействованы две группы респондентов: в 1-ю группу вошли 37 студентов в возрасте от 20 до 23 лет, обучающиеся в НГМУ; во 2-ю группу — 37 студентов в возрасте от 20 до 22 лет, обучающиеся в Казахском Национальном Университете им. Аль-Фараби.

Применялась батарея психологических методик, включающая шкалу тревоги Спилбергера и Ханина; Миссисипскую шкалу посттравматического стрессового расстройства (гражданский вариант) и шкалу психологического стресса PSM-25. Для сравнения двух процентных долей использовалось угловое преобразование Фишера.

Результаты

Особенности стресса во время пандемии оценивались с помощью шкалы психологического стресса PSM-25, предназначенной для измерения стрессовых ощущений в соматических, поведенческих и эмоциональных показателях. Обнаружено, что средний показатель по общей выборке составил 99,3±55,6 балла, что указывает на средний уровень стресса. У 52,7% (n=39) студентов выявлен средний уровень стресса, у 47,3% (n=35) — низкий уровень (табл. 1). Высокого уровня психологического стресса не выявлено. Удаленный формат обучения и работы, масочный режим, слабая информированность о причинах карантина, отсутствие доступа к необходимым ресурсам и многие другие факторы нарушают привычный ритм жизни, провоцируя развитие стресса и нервно-психического напряжения. Но однозначно говорить об изоляции как причине вспышки психологических проблем по всему миру нельзя, так как также имеют значение индивидуальные личностные особенности.

Таблица 1. Исследование уровня стресса в культуральных группах

Тревожность испытуемых оценивалась с помощью шкалы тревоги Спилбергера—Ханина, по полученным результатам обследованные были разделены на обладающих высоким, нормативным и низким уровнями ситуативной и личностной тревожности. Высокие показатели личностной и ситуативной тревожности встречались в 67,57% (n=50) случаев. Средний уровень реактивной тревожности — в 29,73% случаев, личностной тревожности — в 27,03% (табл. 2, 3). В целом повышенный уровень тревожных симптомов может быть объяснен возрастом, поскольку выборку составили студенты университета, как правило, молодого (20—23 года) возраста, у которых негативное воздействие на психическое здоровье может быть объяснено внезапными изменениями образа жизни и нарушениями привычной социальной деятельности. Дополнительными стрессорами являются замена очных занятий электронным обучением и в некоторых случаях изменение условий жизни. Важно отметить, что электронное обучение приводит к негативным реакциям студентов университетов, которые как группа предпочитают очные встречи и очное обучение, и провоцирует дополнительную неопределенность относительно сессионного периода.

Таблица 2. Исследование ситуативной тревожности в культуральных группах

Таблица 3. Исследование реактивной тревожности в культуральных группах

Для выявления наличия и оценки степени выраженности посттравматических стрессовых реакций использовалась Миссисипская шкала посттравматического стрессового расстройства (гражданский вариант). Средние значения в выборке составляют 56±11 балла, что соответствует среднему уровню посттравматической стрессовой реакции по всей выборке.

У большинства респондентов выявлены средние показатели (50%, n=37), в то время как низкий уровень посттравматических стрессовых реакций встречается у 11 (14,87%) человек, пониженный — у 17 (22,97%) и повышенный — у 9 (12,16%) (табл. 4). Полученные данные свидетельствуют о повышенном уровне эмоциональных переживаний по поводу пандемии: наблюдается тенденция к тревоге, внутренней напряженности, могут наблюдаться снижение работоспособности и нарушение сна, злоупотребление психоактивными веществами. Анализ исследований прошлых эпидемических ситуаций выявил, что стрессовое тревожно-депрессивное реагирование сохраняется многие месяцы после карантинных мероприятий [7]. Показатели уровня стресса (см. табл. 1) имеют тенденцию к значимым различиям: частота встречаемости средних показателей стресса в выборке студентов из Казахстана выше (75,6%) по сравнению с российскими студентами (24,32%) (p<0,05).

Таблица 4. Исследование уровня посттравматических стрессовых реакций в условиях пандемии в разных культуральных группах

Обсуждение

Методология настоящего исследования предполагает изучение влияния культурального фактора на последствия воздействия стресса в условиях пандемии. Студенты из Казахстана показали более высокий уровень ситуативной тревожности (59,46), чем студенты-россияне (44,24). Причиной может служить более строгий контроль государства за соблюдением режима самоизоляции, что в свою очередь вызывает у граждан повышенную тревогу и психологическое напряжение. Достаточно важным фактором, положительно влияющим на снижение уровня тревожности, является получение точной информации о COVID-19 из надежных источников. Действительно, некоторые авторы отмечают, что дезинформация относительно COVID-19 связана с большим страхом перед болезнью [8, 9]. Несмотря на то что студенты университетов во всем мире страдают от последствий пандемии COVID-19, их психологические реакции могут отличаться из-за культурных различий и различных уровней кризиса COVID-19 в разных странах [10]. Сравнительный анализ выявил значимые различия по шкале «ситуативная тревожность»: частота встречаемости повышенной ситуативной тревожности у студентов из Казахстана (см. табл. 2) достоверно выше (89,19%; ф*эмп = 3,248, p<0,05) по сравнению с российскими студентами (45,95%). Ситуативная тревожность возникает как эмоциональная реакция на стрессовую ситуацию (например, страх заразиться), ее уровень меняется с течением времени в зависимости от того, насколько человек расценивает окружающую ситуацию опасной или угрожающей.

Поскольку университеты, в которых проводилось настоящее исследование, были временно закрыты для очного обучения, студенты оказались уязвимы к психологическому воздействию пандемии. К факторам, которые усугубляют ситуацию в выборке студентов, относятся проживание вдали от семьи, нестабильность дохода и недостаточный доступ к технологиям для посещения онлайн-занятий [11, 12]. Однако культура является стержневой в отношении протективных факторов и предоставляет «защиту» от подобных стрессовых ситуаций. Казахстан — страна с доминированием традиционных укладов, и у студентов в этой стране после введения карантинных мероприятий уменьшилась возможность быть со своими друзьями и иметь социальную поддержку. Те же самые мероприятия введены и в России, но Россия — это культура с доминированием индивидуалистических тенденций, особенно в выборке молодежи. Можно предположить, что кросскультуральные различия (преобладание коллективистических (Казахстан) и индивидуалистических (Россия) характеристик) в ситуации пандемии имеют важное значение в аспекте психологического благополучия.

Во время карантинных мероприятий в ситуации, когда студенты внезапно оказались вынуждены изменить свой привычный уклад жизни, достаточно быстро появились симптомы, связанные с тревогой, вызванной социальной изоляцией, повышенными требованиями к гигиеническим мероприятиям и постоянным воздействием негативных новостей и информации. Важно указать, что практически все студенты отмечали кратковременное облегчение в первые дни изоляции, но затем доминировали такие симптомы, как печаль, апатия, страх, неуверенность, фрустрация, снижение контроля импульсивного поведения, тревога, изменение циркадных циклов, бессонница, трудности концентрации внимания.

При беседе со студентами акцентировалось внимание на необходимости контролировать воздействие негативных факторов, в частностии ограничивать новостную информацию с предпочтением надежных источников. Одним из важных моментов при воздействии стрессовых факторов (в том числе ситуации пандемии) является нормализация повседневной жизни, создание здоровых привычек, например ежедневные физические упражнения в определенное время. По возможности должен быть установлен ежедневный график, когда студент ориентирует свой дистанционный учебный день под определенные часы, таким образом, сохраняя рациональность действий, что также способствует сохранению психологического благополучия.

Выявлено, что в условиях пандемии COVID-19 уровень стресса имеет высокие показатели независимо от культурного аспекта общества. Однако культура как стержневой феномен формирования механизмов психологических защит предоставляет ресурсы, которые доступны для применения в стрессовой ситуации. На фоне стремительного распространения вирусной инфекции люди начинают испытывать повышенный страх, волнение и беспокойство. При этом по мере введения новых противоэпидемических мер и связанных с ними изменений также может расти распространенность одиночества, депрессии, употребления алкоголя и наркотиков, суицидального поведения. Самоизоляция сказывается на привычных видах деятельности, повседневном укладе жизни людей разных культур, вызывая стресс и тревогу, что подтвердило проведенное нами исследование.

Заключение

У большей части респондентов выявлен средний уровень стресса, что говорит о небольшом числе студентов, психологически адаптированных к изменившимся учебным нагрузкам. В целом студентам в данный период свойственна высокая как личностная, так и ситуативная тревожность, выявлен средний уровень посттравматической стрессовой реакции по всей выборке. Сравнительный анализ с разделением выборки по культуральному фактору выявил, что в равной степени преобладает средний уровень посттравматической стрессовой реакции, однако в группе студентов из Казахстана наблюдается более высокий уровень ситуативной тревожности и стрессовых реакций.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.