Сосудистые заболевания головного мозга остаются одной из важнейших проблем современного общества, являясь основной причиной глубокой и длительной инвалидизации населения, что свидетельствует об исключительной важности проведения грамотной реабилитации пациентов, перенесших инсульт, и необходимости поиска путей ее совершенствования.

Реабилитацию данной категории пациентов следует начинать в максимально ранние сроки, а вопросы и особенности ее проведения в каждом конкретном случае обсуждать с момента госпитализации пациента.

Цели реабилитации больных после инсульта — создание оптимальных условий для активного участия пациента в бытовой и общественной жизни, соответственно возвращение его к активной социально-бытовой деятельности и в конечном итоге улучшение качества жизни как самого больного, так и его родственников.

Основными задачами реабилитации являются восстановление жизненных функций человека с помощью физических и психических методов, а также воздействия на организм больного медикаментозной терапии для улучшения и нормализации обменных процессов, выработка системы адаптации при необратимых изменениях, вызванных патологическим процессом.

Нерешенной проблемой при ведении пациентов после инсульта является восстановление больных, страдающих феноменом игнорирования (синдром неглекта). Данный синдром является одним из основных факторов, сдерживающих адекватное восстановление неврологических функций пациентов, перенесших инсульт, и снижающих эффективность реабилитации в целом [1, 2].

Синдром игнорирования характеризуется утратой способности пациента отвечать на стимуляцию или воспринимать информацию на стороне, противоположной пораженному полушарию. Больной не в состоянии обнаружить стимул, ответить на него или сфокусировать на нем внимание. Для пациента с синдромом игнорирования «не существует» левая сторона пространства, а нередко и левая сторона тела.

Механизм возникновения феномена игнорирования остается неясным. Возникновение данного синдрома нельзя объяснить лишь сенсорным или моторным дефицитом. Расстройства мозговых функций при одностороннем феномене игнорирования происходят на более высоком уровне, контролирующем внимание, память и планирование двигательных актов.

По данным ряда авторов, синдром неглекта наблюдается при обширных повреждениях задних областей правого полушария [3, 4]. Другие исследователи связывают развитие данного феномена с нарушением деятельности зрительного бугра, базальных ганглиев, мозолистого тела, лобной, теменной, височной долей, мезенцефально-диэнцефальных структур, ретикулярной формации, других неспецифических образований, которые поражаются при инсульте вследствие отека мозга, транстенториального смещения больших полушарий, дисгемических нарушений [1]. Как правило, синдром неглекта встречается при правополушарных инсультах и отмечается у 33—85% пациентов с правополушарным инсультом [2, 5]. При повреждении левого полушария односторонний синдром неглекта встречается значительно реже и проявляется в более мягкой форме.

Кроме того, существует мнение, что данный синдром связан с нарушениями межполушарных связей [6]. При этом исследователи связывают возникновение унилатерального пространственного игнорирования с неравнозначным обеспечением внимания правой и левой гемисферами. В то время как левое полушарие головного мозга обеспечивает функцией прямого внимания лишь правое пространство, правая гемисфера контролирует двустороннее пространственное восприятие. Таким образом, при поражении правого полушария головного мозга левая гемисфера не может компенсировать нарушения зрительно-пространственного восприятия левой стороны [6].

Для успешной реабилитации пациентов с феноменом игнорирования необходимо раннее выявление данного синдрома и своевременное начало мероприятий, направленных на его устранение.

Основные признаки синдрома неглекта:

— геминевнимание (отсутствие адекватного ответа на окружающие пациента такие раздражающие стимулы, как приближение людей, различные звуки);

— тактильное угасание (утрата способности реагировать на тактильные стимулы при одновременном тактильном стимулировании обеих сторон);

— зрительное угасание (утрата способности реагировать на зрительные стимулы при одновременном стимулировании обоих полей зрения);

— аллоэстезия (ощущение сенсорных стимулов на стороне, противоположной стимуляции);

— анозогнозия (отрицание нарушений неврологических функций);

— отрицание принадлежности конечностей одной стороны своему телу.

Одним из ярких проявлений синдрома неглекта является синдром Риддоха [7], который проявляется расстройством оптического восприятия в гомонимных половинах полей зрения при сохранности стереоскопического зрения. При наличии данного синдрома пациент не замечает человека, стоящего у кровати на стороне, противоположной очагу, игнорирует слова на левой половине страницы. В выраженных случаях данного синдрома пациенты бреют лишь одну половину лица, не надевают рукав куртки/рубашки на вторую руку. При этом оптический дефект самим пациентом, как правило, не осознается, а при исследовании полей зрения дефект может не выявляться.

Нередко синдром Риддоха является составной частью синдрома односторонней пространственной агнозии — синдрома Патерсона—Цангвилля (геометрически-оптическая агнозия; слепота пространства) [8].

Синдром Патерсона—Цангвилля наблюдается при локализации очага в теменно-затылочной области и заключается в потере пациентом способности ориентироваться в пространстве, расположении предметов, определении расстояния между предметами.

Синдром односторонней пространственной агнозии в свою очередь может входить в состав более сложного синдрома расстройств высших психических функций — синдрома Цангвилля, который представляет собой разновидность апрактоагностического синдрома, включающего различные сочетания апраксии прежде всего конструктивной и агнозии. Данный синдром наблюдается при органическом поражении субдоминантного полушария.

Основными клиническими проявлениями синдрома Цангвилля являются, как мы уже отметили, синдром Паттерсона—Цангвилля (синдром односторонней пространственной агнозии), а также ряд других нарушений, из которых к основным можно отнести следующие: синдром Кроля—Кляйста (конструктивная апраксия), нарушение топографической памяти, пространственная дезориентация; апраксия Брейна (апраксия одевания), глазодвигательные нарушения и нарушение зрительной координации.

Для диагностики визуального игнорирования возможно использование теста Альберта на выявление и количественную оценку пространственного (визуального) игнорирования [9]. Данный тест проводится следующим образом. Пациенту предлагают набор разнонаправленных отрезков, сгруппированных в 7 столбцов, и просят перечеркнуть все отрезки. Пропущенные отрезки свидетельствуют о наличии визуального игнорирования. Кроме того, процент пропущенных пациентом отрезков коррелирует со степенью восстановления когнитивных функций через 6 мес после проведения исследования.

Кроме того, для выявления феномена игнорирования используют следующие тесты (только при отсутствии гемианопсии):

1. Просьба разделить пополам линию тетрадного листа. Правша с синдромом неглекта ставит разделительные метки не на середине линий, а на расстоянии ¾ от левого края (делит пополам лишь правую половину линии, игнорируя левую).

2. Просьба прочитать абзац из книги. Пациент с синдромом неглекта читает текст, расположенный лишь на правой половине страницы.

3. Просьба нарисовать различные предметы (циферблат часов, дом, цветок). Пациент с феноменом игнорирования рисует лишь правую половину предмета (рис. 1).

Одной из выраженных проблем, с которой встречаются специалисты при ведении пациента с синдромом неглекта, являются сложности проведения двигательной реабилитации.

Рассмотрим пациента с левосторонним глубоким гемипарезом (гемиплегией) и игнорированием раздражающих стимулов также слева. Безусловно, одной из основных задач реабилитации в данном случае является восстановление движений в левых конечностях, но вследствие феномена игнорирования многие, если не все, реабилитационные воздействия на левую сторону не будут восприниматься и оцениваться пациентом, при выполнении активных движений левыми конечностями будет снижена или вообще полностью отсутствовать способность пациента чувствовать и контролировать данные движения, в связи с чем проведение эффективной двигательной реабилитации станет крайне затрудненным.

Для пациента с левосторонним глубоким гемипарезом (гемиплегией) и феноменом игнорирования характерны следующие проявления:

— голова повернута и смещена в правую сторону;

— глазные яблоки часто отклонены вправо, наблюдаются затруднения с поворотом взора влево;

— снижение поверхностной и глубокой чувствительности;

— пациент «забывает» о паретичной стороне во время движения (например, гемиплегичная рука может свисать с кресла или попасть в спицы колеса инвалидной коляски);

— в выраженных случаях пациент не узнает свои собственные конечности, предполагая, что его конечность на самом деле принадлежит не ему, и говоря, что это рука соседа;

— пациент не поворачивает голову в левую сторону для компенсации дефекта, в связи с чем пренебрегает входящей визуальной информацией, что в свою очередь приводит к столкновениям с различными объектами (косяк двери, мебель) при ходьбе или управлении коляской;

— пациент может не слышать обращенную к нему речь, если собеседник располагается с левой стороны, однако при проверке слуха патология не выявляется;

— дефицит активности мимических мышц на паретичной стороне лица;

— монотонный голос;

— снижение объема дыхания;

— заметное «удлинение» тела на стороне гемиплегии в положении лежа на спине (симптом «банана»);

— переживая, что может упасть с кровати, пациент держится за ее край с правой стороны, несмотря на ограждения;

— пациент оказывает сопротивление при повороте на правый бок, и, оказавшись на правом боку, старается сразу же перевернуться на спину;

— отклонение тела пациента в положении сидя назад и влево;

— типичная поза, принимая пациентом, сидя в кресле: наклон туловища и поворот головы в правую сторону, правая рука направлена вниз и в сторону;

— пересаживание в кресло вызывает трудности, так как пациент толкает себя назад и влево, особенно, если пациент перемещается в кресло, расположенное справа (правые конечности будут сильно отталкиваться в направлении, противоположном направлению движения).

Одним из наиболее эффективных способов преодоления симптомов игнорирования считается вовлечение пациента в целенаправленную деятельность в безопасном и стимулирующем окружении [4].

При ведении после инсульта пациента, страдающего феноменом игнорирования, целесообразно использовать две тактики борьбы с данным синдромом: развивающую и компенсаторную.

Развивающая тактика включает в себя зрительную, тактильную, двигательную стимуляцию пораженной стороны, а также постепенное вовлечение пространства с пораженной стороны.

Компенсаторная тактика подразумевает визуальные, слуховые и наглядные указания.

При ведении пациентов данной категории крайне важно соблюдение достаточно простых правил:

1. Расположение предметов перед пациентом, постепенно от одного занятия к другому смещая их в сторону поражения;

2. Стимуляция активности пораженной стороны (расположение стакана с водой с пораженной стороны);

3. Обращение к пациенту во время общения с ним с пораженной стороны;

4. Расположение стимулирующих объектов (прикроватная тумбочка, телевизор) с пораженной стороны;

5. Расположение кровати пациента таким образом, чтобы дверь в палате или комнате находилась с пораженной стороны;

6. Нанесение ярких меток на окружающие предметы (яркая красная полоса на краю стола, двери);

7. Использование игр, требующих широкого пространства (домино, бумажные игры);

8. Работа на листах, разделенных пополам;

9. Анализ изображений предметов, имеющих симметричные правую и левую стороны (циферблат часов).

Восстановление неврологических функций пациентов с синдромом неглекта, успешное устранение игнорирования и соответственно повышение уровня социально-бытовой адаптации и качества жизни, безусловно, в существенной степени зависят от своевременного и адекватного применения методов физической и нейропсихологической реабилитации, осуществления правильного ухода, соблюдения мультидисциплинарного принципа ведения данной категории пациентов, а также правил ведения пациентов с феноменом игнорирования [10, 11], однако, согласно результатам различных исследований, использование медикаментозной терапии в рамках комплексной реабилитации также имеет существенное значение в повышении ее эффективности [12, 13].

Последнее заключение в меньшей мере относится к реабилитации постинсультных пациентов с феноменом игнорирования. В литературе встречаются лишь единичные исследования, посвященные данной проблеме [4, 14].

Кроме того, наблюдается крайне незначительное количество исследований, посвященных общей тактике ведения пациентов с инсультом, страдающих феноменом игнорирования, и соответственно недостаточно разработаны общие и частные положения и рекомендации по ведению пациентов с данным синдромом.

В последнее время при проведении реабилитации неврологических пациентов широко рассматривается вопрос активного применения нейропептидов. Нейропептиды — биологически активные вещества, которые принимают участие в регуляции метаболизма и поддержании системы саморегуляции организма. Данные вещества регулируют практически все функции ЦНС, а также принимают участие в управлении вегетативными реакциями и контролировании болевой чувствительности.

Нейропептиды осуществляют контроль за экспрессией вторичных клеточных мессенджеров, цитокинов и других сигнальных молекул, а также за запуском генетических программ антиапоптозной защиты и активизации нейротрофического метаболизма, в то же время обладая самостоятельным нейротрофическим эффектом [15], способствуя, таким образом, активации нейрорепаративных и нейрорегенераторных механизмов [16, 17]. Перечисленные выше эффекты нейропептидов приводят к стимуляции процессов нейропластичности, что крайне важно при проведении реабилитации пациентов после инсульта.

Учитывая перечисленные данные, было принято решение о проведении исследования, направленного на изучение влияния терапии с использованием нейропептидов на эффективность реабилитации пациентов после инсульта, страдающих синдромом неглекта, цель которого состоит в повышении эффективности реабилитации данной категории пациентов, а задачей является изучение влияния нейропептидного препарата кортексин на устранение феномена игнорирования, восстановление неврологических функций пациентов, уровень их социально-бытовой адаптации, а также качество жизни.

Кортексин представляет собой препарат пептидной структуры, механизм действия которого связан с его метаболической активностью, что в свою очередь заключается в регулировании уровня концентрации тормозных и возбуждающих аминокислот, серотонина и дофамина. Кроме того, кортексин обладает антиоксидантной активностью и способностью восстанавливать биоэлектрическую активность головного мозга, а также уменьшает нейротоксичность глутамата, в связи с чем обладает нейроцитопротекторным действием на фоне окислительного стресса [18]. Важным компонентом механизма действия данного препарата является его способность препятствовать развитию апоптоза [19, 20]. Также применение кортексина способствует нормализации синтеза АТФ, снижение концентрации которой в клетках головного мозга является центральным звеном тех патологических процессов, которые протекают на фоне ишемии головного мозга.

Цель настоящего исследования — повышение эффективности и совершенствование реабилитации пациентов с синдромом неглекта после перенесенного инсульта.

Исследование имело проспективный сравнительный открытый характер. Проанализированы результаты лечения 750 пациентов, перенесших ишемический инсульт и страдающих феноменом игнорирования, из них 396 женщин и 354 мужчины, средний возраст которых составил 63,46±18,54 года.

Критерии включения пациентов в настоящее исследование:

— диагноз: инфаркт головного мозга, подтвержденный при проведении компьютерной или магнитно-резонансной томографии;

— наличие синдрома игнорирования;

— степень нарушения неврологических функций (количество баллов по шкалам Линдмарка и Скандинавской не более 24% от максимального);

— степень зависимости пациента от окружающих лиц (количество баллов по шкале Бартель не более 24% от максимального);

— степень социально-бытовой дезадаптации (количество баллов по шкале Мертон и Саттон не более 24% от максимального);

— уровень качества жизни (количество баллов согласно профилю влияния болезни более 55);

— наличие выявленных с помощью краткой шкалы оценки психического статуса (MMSE) и Монреальской шкалы оценки когнитивных функций (МоСА) когнитивных расстройств любой степени выраженности;

— наличие письменного согласия на участие в исследовании.

Критерии невключения в исследование:

— участие в клиническом испытании каких-либо лекарственных препаратов менее чем за 3 мес до старта настоящего исследования;

— тяжелые сопутствующие заболевания нервной системы (болезнь Паркинсона, демиелинизирующие заболевания нервной системы, наследственно-дегенеративные заболевания и инфекционные заболевания центральной нервной системы, травматические повреждения головного и спинного мозга);

— тяжелые декомпенсированные заболевания сердца, печени, почек, легких, острая/хроническая почечная/печеночная недостаточность;

— острая хирургическая патология;

— острые инфекционные заболевания менее чем за 4 нед до начала исследования;

— наличие психических заболеваний в анамнезе;

— данные о гиперчувствительности к исследуемому препарату;

— беременность, период лактации;

— любые другие состояния, затрудняющие, по мнению врача-исследователя, участие в данном исследовании;

— несоответствие хотя бы одному из критериев включения.

Все пациенты были разделены на две группы по 375 человек: получавшие (основная группа) и не получавшие кортексин (контрольная группа), которые были стандартизированы по различным показателям, таким как возраст, пол, степень выраженности неврологических и психоэмоциональных нарушений, уровень бытовой адаптации, качество жизни, а также проводимые виды и методы физической, физиотерапевтической, нейропсихологической, психотерапевтической реабилитации и соблюдение единых правил ведения пациентов с феноменом игнорирования (принцип matched-controlled). Кортексин назначали на 1—2-м месяцах после развития инсульта ежедневно внутримышечно в дозе 10 мг 2 раза в сутки в течение 10 дней с повторным курсом через 10 дней. Стандартизация исследуемых групп представлена в табл. 1.

В рамках реабилитации пациентов при проведении данного исследования для преодоления симптомов невнимания и стимуляции нарушенного пространственного восприятия соблюдали вышеприведенные правила ведения пациентов.

Основные неврологические симптомы пациентов, участвующих в исследовании, распределились следующим образом.

Гемипарез наблюдали у 750 (100%) больных, в том числе с преимущественным поражением верхней конечности у 438 (58,4%), нижней — у 22 (2,9%), с равномерно выраженным поражением конечностей у 300 (40,0%).

У всех пациентов гемипарез сочетался с теми или иными нарушениями чувствительности в виде различных проявлений и их сочетаний: тактильное «угасание», гемигипестезия, гиперпатия, аллоэстезия. У большинства пациентов (75,8%) наблюдали тактильное «угасание» (утрата способности реагировать на тактильные стимулы при одновременном тактильном стимулировании обеих сторон тела пациента), у 38,2% пациентов отмечена анозогнозия, у 10,2% — арнезомелия, у 8,3% — аллоэстезия.

Все пациенты также имели зрительное «угасание», характеризующееся утратой способности реагировать на зрительные стимулы при одновременном стимулировании обоих полей зрения.

Обследование пациентов проводили при включении в исследование и после окончания курса лечения. Каждый осмотр включал оценку степени выраженности неврологических нарушений с помощью шкалы Линдмарка [21] и Скандинавской шкалы инсульта [22], оценку зависимости пациента от окружающих лиц по шкале Бартель [23], оценку бытовых возможностей по шкале Мертон и Саттон [24], тестирование уровня депрессии по опроснику Бека [25], а также анализ зрительно-пространственного восприятия с помощью теста Альберта [9]. Когнитивные функции оценивали с помощью шкал MMSE [26] и МоСА [27].

Нарушение и степень восстановления неврологических функций определяли при помощи шкал Бартель, Линдмарка и Скандинавской шкалы. Степень восстановления устанавливали следующим образом: отсутствие восстановления — среднее арифметическое количество баллов, набранное по всем трем перечисленным шкалам, составляло менее 30% от их максимального количества; минимальное — 30—49%; удовлетворительное — 50—74%; достаточное — 75—94%; полное — более 94%.

Уровень бытовой и социальной адаптации выявляли по шкале самооценки бытовых возможностей повседневной жизни Мертон и Саттон [21]. Степень бытовой адаптации определяли следующим образом: отсутствие бытовой адаптации — 0 баллов; минимальная — 1—29 баллов; удовлетворительная — 30—45 баллов; достаточная — 46—58 баллов; полная — 59 баллов.

По шкале MMSE состояние когнитивных функций устанавливали следующим образом: 28—30 баллов — нет нарушений когнитивных функций, 24—27 баллов — умеренные когнитивные расстройства, 20—23 балла — деменция легкой степени выраженности, 11—19 баллов — деменция умеренной степени выраженности, 0—10 баллов — деменция тяжелой степени выраженности; степень улучшения когнитивных функций определяли следующим образом: незначительное улучшение — увеличение количества баллов на 1—6; удовлетворительное — на 7—13; выраженное улучшение — на 14 и более.

Согласно результатам, полученным по шкале МоСА, наличие когнитивных расстройств признавали при выявлении 25 баллов и менее; степень улучшения когнитивных функций, согласно шкале МоСА, определяли следующим образом: незначительное улучшение — увеличение количества баллов на 1—5; удовлетворительное — на 6—11; выраженное улучшение — на 12 и более.

Также эффективность лечения пациентов с феноменом игнорирования оценивали по отсутствию различных его признаков:

— геминевнимание;

— тактильное угасание;

— зрительное угасание;

— аллоэстезия;

— анозогнозия;

— арнезомелия.

При наличии хотя бы одного из перечисленных выше признаков синдром неглекта признавали положительным.

Анализ зрительно-пространственного восприятия и количественную оценку одностороннего пространственного игнорирования проводили по тесту Альберта [9].

Данные, представленные в табл. 2, свидетельствуют

Качество жизни пациентов определяли с помощью профиля влияния болезни (Sickness Impact Profile) [28, 29], согласно которому оценивали физические (способность к передвижению, мобильность, уход за телом), психосоциальные (эмоциональность, социальное взаимодействие, инициативность и энергичность поведения и общение) и бытовые (работа, сон, питание, ведение домашнего хозяйства, отдых/досуг) составляющие понятия качества жизни.

Соответственно данному профилю влияния болезни качество жизни оценивали следующим образом: отсутствие нарушений качества жизни — 0 баллов; минимальные нарушения — 1—10 баллов; легкие нарушения — 11—25 баллов; умеренные нарушения — 26—40 баллов; выраженные нарушения — 41—55 баллов; грубые нарушения — более 55 баллов.

Все пациенты подписывали информированное согласие. Каждый пациент по своему желанию в любое время мог отказаться от участия в исследовании, однако досрочно закончивших исследования пациентов не было.

На основе полученных сведений была создана компьютерная база данных с возможностью статистического анализа. Все клинические показатели, зарегистрированные при обследовании пациентов, были адаптированы для математической обработки и изучены с использованием методов многомерного статистического анализа.

Для проверки близости к нормальному распределению наблюдавшихся значений факторов и параметров (т.е. сопоставления теоретически и экспериментально полученных распределений) были использованы критерий Пирсона χ² и критерий Колмогорова—Смирнова. В исследовании применяли пакеты следующих прикладных программ: Statistica for Windows 8.0 (для статистического анализа), MS Office 2010 (для организации и формирования матрицы данных, подготовки графиков и диаграмм). Оценку достоверности различий средних величин для независимых переменных осуществляли по t-критерию Стьюдента. Различия считали достоверными при p<0,05. При частоте изучаемого события менее 5 наблюдений в одной из ячеек таблицы использование критерия χ² признавали некорректным и применяли точный критерий Фишера.

Согласно результатам исследования, применение кортексина в статистически значимой степени способствует устранению синдрома игнорирования (р<0,01). Прежде всего, необходимо отметить, что при анализе зрительно-пространственного восприятия с помощью теста Альберта обращает на себя внимание более высокое количество пропущенных отрезков в группе пациентов, не получавших кортексин, по сравнению с группой больных, в рамках комплексной реабилитации которых использовали данный препарат. Так, на фоне терапии в основной группе средний показатель пропущенных отрезков составил 19,7%, в контрольной группе — 35,2% (p<0,01).

Наблюдали статистически значимые различия между группами исследования относительного устранения синдрома неглекта в целом. Так, в группе пациентов, получавших кортексин, синдром неглекта отмечен после лечения у 21,8% больных, в то же время в контрольной группе — у 38,7% пациентов (p<0,01).

При этом наиболее эффективное влияние кортексина прослеживается в отношении таких проявлений синдрома неглекта, как зрительное угасание, геминевнимание и отрицание принадлежности конечностей одной стороны своему телу (рис. 2).

Кроме того, использование кортексина в рамках комплексной реабилитации постинсультных пациентов с синдромом игнорирования приводит к статистически значимому снижению распространенности таких проявлений синдрома неглекта, как тактильное угасание, аллоэстезия и анозогнозия (см. рис. 2). Так, тактильное угасание и аллоэстезию после окончания терапии наблюдали среди пациентов, получавших кортексин, в 16,4 и 18,2% случаев соответственно, среди не получавших данный препарат в 28,8 и 34,2% случаев соответственно (р<0,01). Анозогнозия в группе кортексина была зафиксирована у 20,7% пациентов, в группе пациентов, проходивших терапию без использования кортексина, — у 33,4% (p<0,05).

Достаточно важным результатом проведенного исследования является влияние проводимой терапии на повышение эффективности реабилитации, восстановление неврологических функций и повышение уровня бытовой адаптации постинсультных пациентов с синдромом игнорирования. Кортексин, благоприятно воздействуя на синдром неглекта, оказывал влияние и на общую эффективность восстановительного лечения, статистически значимо повышая ее.

Так, в основной группе пациентов с синдромом неглекта достаточная и полная степень восстановления неврологических функций отмечена у 68,3% больных, в контрольной группе — у 48,3% (р<0,01).

Также использование кортексина способствовало статистически значимому повышению уровня бытовой адаптации пациентов. Так, в группе получавших данный препарат достаточная и полная степень бытовой адаптации отмечена в 66,1% случаев, а в группе больных, не получавших кортексин, — в 45,1% случаев (р<0,01).

Кроме того, применение кортексина в статистически значимой степени влияло на нормализацию когнитивных функций перенесших инсульт пациентов с синдромом неглекта.

Согласно шкале MMSE, когнитивные расстройства легкой степени и отсутствие таковых на фоне проведенной терапии в группе пациентов, получавших кортексин, отмечены у 68,8% больных, в группе не получавших кортексин — у 36,2% (р<0,01) (табл. 3).

Согласно результатам оценки эффективности терапии по шкале МоСА, также наблюдается благоприятное влияние кортексина на состояние когнитивных функций. Так, в основной группе пациентов когнитивные расстройства различной степени выраженности отмечены у 82,4%, в контрольной — у 96,7% (р<0,05).

Согласно результатам исследования, уровень качества жизни соответственно профилю влияния болезни у пациентов, получавших кортексин, статистически значимо выше, чем у больных, не получавших данный препарат.

Так, в основной группе отсутствие нарушений качества жизни и их минимальную выраженность наблюдали у 67,4% больных, в контрольной — у 43,2% (р<0,01) (рис. 3).

Согласно результатам исследования, кортексин статистически значимо улучшал и физические, и психосоциальные, и бытовые составляющие качества жизни.

Так, среди больных, получавших кортексин, отсутствие нарушений физических характеристик качества жизни (уход за телом, перемещение, функциональная мобильность) и их минимальную выраженность наблюдали у 60,5%, среди пациентов, не получавших кортексин, — у 39,5% (р<0,01). Выраженные и грубые нарушения данных составляющих качества жизни отмечали 16,3% пациентов основной и 28,8% пациентов контрольной групп (р<0,05) (табл. 4).

Отсутствие нарушений психосоциальных аспектов качества жизни (эмоциональность, социальное взаимодействие, инициативность, энергичность поведения, общение) и их минимальная выраженность отмечены у 78,4% пациентов, получавших кортексин, и у 37,1% больных, не получавших данный препарат (р<0,001). Выраженные и грубые нарушения данных составляющих качества жизни наблюдали в 10,1% случаев в основной группе и в 33,3% случаев в контрольной (р<0,001) (см. табл. 4).

В основной группе отсутствие нарушений бытовых характеристик качества жизни (работа, сон, отдых, досуг, питание, ведение домашнего хозяйства) и их минимальную выраженность наблюдали у 63,5% больных, в контрольной — у 47,7% (р<0,05). Выраженные и грубые нарушения данных составляющих качества жизни отмечали 20,5% пациентов основной группы и 37,6% пациентов контрольной (р<0,05) (см. табл. 4).

Как показали результаты настоящего исследования, для эффективной борьбы с феноменом игнорирования у пациентов, перенесших инсульт, необходим комплексный подход к их ведению и терапии.

Результаты проведенного исследования свидетельствуют о том, что применение кортексина в рамках комплексной реабилитации при восстановлении пациентов после инсульта с синдромом игнорирования статистически значимо повышает эффективность проводимого лечения, что проявляется в отношении как устранения феномена игнорирования и соответственно повышения степени восстановления двигательных, чувствительных, когнитивных функций пациентов, так и повышения уровня их социально-бытовой адаптации и качества жизни.

Таким образом, применение препарата кортексин при проведении реабилитации пациентов с синдромом неглекта, перенесших инсульт, является оправданным и целесообразным для повышения ее эффективности, что позволяет рекомендовать данный препарат для широкого использования в клинической практике.

Учитывая высокую распространенность зрительно-пространственных нарушений среди пациентов с сосудистыми заболеваниями головного мозга, а также незначительное число исследований, посвященных решению обсуждаемой в представленной работе проблемы, и отсутствие однозначного мнения исследователей и клиницистов в отношении целесообразности и эффективности применения различных лекарственных средств с целью улучшения функционального состояния пациентов после инсульта, можно отметить, что дальнейшие исследования в этой области представляются весьма интересными и достаточно полезными.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

*e-mail: vikoval67@mail.ru