Алкоголь относится к наиболее широко распространенным и самым доступным в странах европейской культуры психоактивным веществам (ПАВ).

Алкогольная зависимость, злоупотребление алкоголем и его неблагоприятные последствия или, в соответствии с рекомендованной ВОЗ современной научной терминологией, расстройства, связанные с алкоголем (alcohol-related disorders), относятся к ведущим факторам формирования глобального бремени болезней (burden of disease) и основным причинам риска преждевременных смертей [1].

Чрезмерное употребление алкоголя в семье, в том числе женский алкоголизм, оказывает негативное влияние на детей и препятствует их нормальному развитию. По нашему мнению, неблагоприятное воздействие алкоголизма матери на здоровье ребенка осуществляется тремя основными путями: наследственная передача подверженности злоупотреблению алкоголем; употребление алкоголя во время беременности; неблагоприятная семейная среда.

Многочисленные исследования свидетельствуют о существенно более высокой частоте пристрастия к алкоголю у родственников больных алкоголизмом по сравнению с людьми, не имеющими соответствующего наследственного отягощения. У детей лиц, страдающих алкогольной зависимостью, риск развития расстройств, связанных с алкоголем, в 4—5 раз превосходит популяционные показатели [2, 3].

A. Finegersh и соавт. [4], оценивая наследуемость алкоголизма приблизительно в 50%, замечают, что выделение генов, предрасполагающих к алкогольной зависимости (например, генов, контролирующих синтез дофаминового D2-рецептора, ГАМК-рецепторов или активность дегидрогеназ), и тем более установление связи между различными аллелями этих генов и типами алкогольных расстройств «до сих пор остается непростым делом, несмотря на многочисленные исследования в этой области».

Наряду с собственно генетической трансмиссией подверженности злоупотреблению алкоголем, большое значение в возникновении алкогольных расстройств придается эпигенетическим факторам, лежащим в основе различных вариантов аддиктивного поведения [5].

Наследственное предрасположение к расстройствам, связанным с алкоголем, относится к немодифицируемым факторам и, в отличие от употребления алкоголя во время беременности и пьянства матери, воспитывающей ребенка, не может служить мишенью врачебного, психологического или психотерапевтического воздействия. Вместе с тем необходимо учитывать при разработке профилактических программ, что дети матерей, страдающих алкоголизмом, находятся в группе генетически детерминированного риска злоупотребления алкоголем и другими ПАВ; кроме того, из-за определенной общности наследования аддиктивных и других психических расстройств, в первую очередь депрессии, тревоги, а также синдрома дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ), у потомства больных алкоголизмом вероятность развития пограничных психических нарушений также превышает общие популяционные показатели.

Употребление алкоголя во время беременности — весьма распространенное явление; чаще всего это происходит в ранний период беременности, когда женщины еще не знают о происшедшем зачатии.

Злоупотребление алкоголем снижает возможности адекватной подготовки будущей матери к родам и оказывает прямое повреждающее воздействие на плод, что приводит к развитию так называемых фетальных расстройств алкогольного спектра — ФРАС (fetal alcohol spectrum disorders).

ФРАС, осложняющие до 5% всех случаев беременности [6], служат наиболее частой предотвратимой причиной нарушения физического и интеллектуального развития в США [7] и включают следующие клинические проявления [8, 9]: аномальный внешний вид; малый рост; низкая масса тела; плохая координация; когнитивные дисфункции; нарушения поведения; дефицит зрения и слуха.

Для обозначения наиболее тяжелой формы ФРАС традиционно используется понятие алкогольного синдрома плода (fetal alcohol syndrome). Кроме того, выделяют такие типы ФРАС, как частичный алкогольный синдром плода (partial alcohol fetal syndrome), связанное с алкоголем нарушение развития нервной системы (alcohol-related neurodevelopmental disorder) и связанные с алкоголем врожденные дефекты (alcohol-related birth defects).

P. May и соавт. [9] проведена дифференцированная оценка вероятности развития алкогольных фетальных повреждений в зависимости от количественных характеристик пренатального употребления алкоголя. Исследователи сравнивали матерей детей, страдающих ФРАС, и матерей, включенных в контрольную группу, на основе 6 переменных, отражающих количественное потребление алкоголя в разные периоды беременности. Обнаружена значимая корреляция между дозами и частотой употребления алкоголя (особенно чрезмерного), морфологическими изменениями и негативными когнитивными и поведенческими исходами у детей, в первую очередь низким коэффициентом интеллекта (IQ), слабым вниманием и нарушениями поведения.

В соответствии с данными логистической регрессии, употребление алкоголя в первом триместре беременности повышает (по сравнению с трезвостью во время беременности) риск повреждения плода в 12 раз, в первом и втором триместрах — в 61 раз, а во всех триместрах — в 65 раз по сравнению с беременностью без употребления алкоголя. Напротив, линейная регрессия показывает, что вероятность рождения ребенка с ФРАС при употреблении алкоголя в первой триместре в 5 раз меньше, чем при употреблении во всех трех триместрах.

Авторы приходят к заключению о значительной вариабельности рисков и степени повреждения плода вследствие пренатального употребления алкоголя и необходимости полного исключения последнего [9].

Сравнительное исследование 37 детей, рожденных женщинами, употреблявшими алкоголь во время беременности и демонстрировавшими признаки ФРАС, и 21 обычно развивающегося ребенка, обнаружило более частые нарушения поведения и недостаточность навыков общения и социальной эмпатии у первых в сравнении со вторыми. Дети с признаками ФРАС значительно хуже здоровых сверстников справляются с задачами, требующими сложных социальных познаний [10].

Внутриутробное алкогольное повреждение нервной системы находит отражение в нарушении процессов, связанных с формированием мозговых борозд и извилин (гирификация) [11], что создает основу для возможных когнитивных и других нервно-психических нарушений у будущего ребенка.

Наряду с морфологическими и поведенческими изменениями, связанными с нарушением развития нервной системы и дефицитом церебральных (в том числе когнитивных) функций, воздействие алкоголя на плод повышает риск развития тревожных расстройств.

Связь между алкогольным повреждением плода и тревогой отмечена как в клинических наблюдениях, так и в экспериментальных исследованиях с участием лабораторных животных [12].

Склонность к тревоге, ассоциированная с ФРАС, вызвана (наряду с другими возможными причинами) изменением трансмиссии ГАМК и глутамата в базолатеральных отделах миндалины, принимающей участие в генерации эмоций (в том числе страха и тревоги) [12, 13].

Важно отметить, что изменение активности ГАМКергических и глутаматергических процессов, в том числе в области миндалины, играющей ключевую роль в функционировании системы вознаграждения (reward system), лежит в основе формирования алкогольной зависимости, равно как и зависимости от других ПАВ.

Возможность развития ФРАС часто упускается из вида педиатрами и другими специалистами, тогда как своевременное распознавание, коррекция развития, образование и адекватная домашняя обстановка способны в значительной степени предотвратить вторичные осложнения, такие как злоупотребление ПАВ и криминальное поведение [7].

Алкоголизм и другие аддиктивные расстройства в семье резко ограничивают способность родителей создать благоприятную атмосферу для нормального психического развития ребенка. Тяжелые формы зависимости у родителей практически обрекают детей на пренебрежение их эмоциональными и физическими потребностями.

Наиболее опасным и драматичным для здоровья ребенка является эмоциональное и физическое пренебрежение в первые дни и месяцы жизни, или так называемый младенческий стресс [14, 15].

D. Coghill и соавт. [16] приводят следующий перечень факторов, связанных с негативным влиянием алкоголизма родителей на развитие ребенка: бедность, вызванная расходами на алкоголь и безработицей; частые конфликты и насилие в семье; повышенный риск жестокого обращения с детьми и отсутствия заботы о них; более хаотичные, чем в благополучных семьях, жизнь и воспитание детей; увеличение риска возникновения аддиктивных расстройств у детей родителей, злоупотребляющих алкоголем; ухудшение физического здоровья пьющих родителей.

Дети родителей, употребляющих ПАВ, нередко становятся жертвами жестокого обращения, представленного следующими формами: физическое насилие; сексуальное насилие; вербальное насилие; физическое пренебрежение; эмоциональное пренебрежение.

Жестокое обращение с детьми (child maltreatment) относится к ведущим причинам ухудшения психического (а в ряде случаев — и физического) здоровья, причем не только в детстве, но и на протяжении всей жизни индивида [17, 18]. Речь идет о повышении риска развития тревожных расстройств, депрессии, посттравматического стрессового синдрома и других психических нарушений, а также зависимости от ПАВ.

В Великобритании приблизительно каждый четвертый ребенок, подвергающийся жестокому обращению в связи с употреблением родителями алкоголя и наркотиков, включается в специальные программы защиты детей [19].

Логичным представляется предположение, что множественное неблагоприятное воздействие родителей (и в первую очередь матерей), страдающих алкоголизмом, сопровождается умножением рисков пристрастия к алкоголю у детей: генетическая трансмиссия генов, предрасполагающих к злоупотреблению алкоголем, априори способствует алкогольным расстройствам у потомства; употребление алкоголя во время беременности сопровождается гипотрофией плода, что рассматривается в качестве одной из причин развития СДВГ у ребенка; СДВГ (особенно в отсутствие адекватного лечения) формирует подверженность употреблению ПАВ, в том числе алкоголя; жестокое обращение с ребенком, несущим на себе бремя возрастающих рисков, приводит к их дальнейшей эскалации.

К приведенному перечню следует добавить, что пограничные психические расстройства, например тревога и депрессия, относительно легко, в сравнении с благополучными сверстниками, развивающиеся у детей пьющих матерей, сами по себе увеличивают вероятность злоупотребления алкоголем и алкогольной зависимости.

Лишение родительских прав матери, страдающей алкоголизмом, изъятие ребенка из пьющей семьи и его помещение в детское воспитательное учреждение является серьезным ударом для детской психики, поскольку депривация матери по силе травмирующего воздействия сопоставима с жестоким обращением и рассматривается в качестве одного из его эквивалентов [16]. Ранняя (происходящая вскоре после рождения ребенка) депривация матери, в том числе связанная с лишением родительских прав, относится к ведущим причинам младенческого стресса, способного оказать крайне неблагоприятное влияние на психическое и физическое здоровье на протяжении всей жизни индивида. Многочисленные клинические наблюдения показывают, что разлучение ребенка с матерью — даже злоупотребляющей алкоголем — отрицательно сказывается на его развитии и повышает риск формирования психических нарушений, в том числе расстройств, связанных с употреблением алкоголя и других ПАВ [20—22].

Родительский (в том числе материнский) алкоголизм определяет необходимость специальных профилактических и поддерживающих программ как для родителей, так и для детей.

Одной из основных трудностей для родителей, воспитывающих детей и злоупотребляющих ПАВ, является недостаточные чувствительность и отзывчивость на физические и эмоциональные потребности ребенка. Специальные программы поддержки родителей (в частности, программы «Parents under Pressure», применяемые в странах Британского Содружества) в первую очередь направлены на формирование этих навыков [19].

Успешное применение программ поддержки родителей, воспитывающих детей и употребляющих алкоголь и другие ПАВ, способствует улучшению семейной атмосферы, заметному сокращению случаев жестокого обращения с детьми, пренебрежения физическими и эмоциональными потребностями детей, создают возможности для нормального развития детской психики и уменьшения вероятности последующего развития у детей наследуемых аддиктивных расстройств [23—26].

По данным исследования А.Ю. Ружникова и соавт. [27], продолжительное лечение алкогольной зависимости, основанное на применении налтрексона с постепенным высвобождением (вивитрол) в сочетании с психосоциальной поддержкой (программа «Точка трезвости») способны оказать существенное благотворное влияние на течение алкоголизма и создают возможность оставить детей в семьях в тех случаях, когда родители в связи с тяжелой алкогольной зависимостью находятся под угрозой лишения родительских прав.

В приведенных указанными авторами наблюдениях удержание и полное завершение лечебной программы позволило 93% пациентов (67 из 72 случаев) сохранить их родительские права [27].

Как уже говорилось выше, алкоголизм матери создает серьезную угрозу нормальному развитию ребенка. Дети матерей, страдающих алкоголизмом, относятся к группе повышенного риска возникновения депрессии, тревоги и других психических расстройств, в том числе зависимости от алкоголя и других ПАВ. Это определяет необходимость разработки и применения специальных профилактических и коррекционных программ помощи детям больных алкоголизмом с участием детских психиатров, психологов, работников сферы образования и других специалистов.

Алкоголизм матери (как и обоих родителей) оказывает разностороннее отрицательное влияние на физическое и психическое здоровье ребенка, снижает его способность к получению образования и ухудшает социальные перспективы.

Неблагоприятное воздействие материнского алкоголизма на здоровье ребенка осуществляется тремя основными путями: наследственная передача подверженности злоупотреблению алкоголем; употребление алкоголя во время беременности; жестокое обращение с ребенком и недостаточная забота о нем.

Специальные лечебные и профилактические программы для родителей и детей в случае их успешного применения способны улучшить течение и прогноз алкогольных расстройств у матери и создать благоприятные условия для развития ребенка.

Конфликт интересов: статья подготовлена при поддержке фармацевтической компании « Johnson & Johnson ».