В подростковом возрасте происходят существенные физические, психологические и социальные изменения [1-5]. Физиологическое созревание, возрастание интеллектуальных возможностей, стремление к независимости, самоопределение, возрастающая потребность в социальных контактах, особенно со сверстниками - лишь некоторые аспекты развития подростков [2, 5-7]. В этот возрастной период формируются как адаптивные, так и не­адаптивные типы развития [7, 10]. Поэтому многие исследователи [11-14] делают акцент на распространенных в этом возрасте проблемах поведения. Предрасположенность к рискованному поведению, включая употребление психоактивных веществ (ПАВ), является одной из наиболее заметных его изменений [2, 5, 14].

В современных нейробиологических исследованиях показано, что структурные и функциональные изменения, происходящие в этот период в некоторых отделах головного мозга, а также их функционирование могут играть существенную роль в типичных для подростков поведенческих проявлениях [3, 4, 11, 14-19]. Многие подростки курят, пробуют алкоголь и наркотики [5, 6, 10, 20, 21]. Большинство этих экспериментов с ПАВ не приводят к регулярному их употреблению, но все же у некоторой части молодых людей может возникнуть чрезмерное употреб­ление и злоупотребление ПАВ, оказывающее отрицательное влияние на последующее развитие и взрослую жизнь [8, 10, 19, 22]. Среди множества факторов, объясняющих связанное с ПАВ поведение, индивидуальные особенности являются одними из наиболее заметных, поскольку представляют собой устойчивую предрасположенность поступать определенным образом [21, 23, 24].

Сказанное выше определяет возрастающий интерес исследователей к теории чувствительности к подкреплению - ТЧП (Reinforcement Sensitivity Theory) [25, 26]. Эта теория на сегодняшний день является наиболее влиятельной, поскольку в ней сделана попытка объяснить психофизиологические основы индивидуальных различий человека [23, 27, 28]. Согласно ТЧП, мотивации, эмоции, когниции и поведение регулируются двумя психофизиологическими системами - торможения поведения - СТП (Behavioral Inhibition System) и поведенческого приближения - СПП (Behavioral Approach System), или, иначе, активации поведения (Behavioral Activation System) [25, 28]. Чувствительность СТП и СПП обусловлена генетически и относительно стабильна во времени [29, 30]. СТП чувствительна к стимулам наказания, лишения вознаграждения, а также новизны и неопределенности; она вызывает усиление внимания, торможение текущей активности и лежит в основе поведения избегания. СПП чувствительна к стимулам вознаграждения, поощрения и избавления от наказания и является субстратом поведения приближения [25, 28]. СТП объясняет индивидуальные различия в выраженности тревожности и отрицательной эмоциональности; личностный фактор, соответствующий СПП, включает ориентацию на вознаграждение, импульсивность и положительную эмоциональность [25, 26, 28, 31]. Однако в ситуациях невозможности получить желаемое активация СПП может сопровождаться фрустрацией и такой отрицательной эмоцией, как гнев [32].

В первоначальной версии ТЧП предполагалось, что СТП и СПП являются независимыми структурами нервной системы [25, 31]. Позднее некоторые аспекты ТЧП были пересмотрены [28] и остаются дискуссионными по сей день, в том числе вопрос о независимости СТП и СПП, а также статусе третьей системы в ТЧП: борьбы-бегства-замирания - Fight-Flight-Freeze System [26, 28].

В настоящее время ТЧП продолжает интенсивно разрабатываться и широко используется в психологии и психиатрии [27, 28, 33]. Установлено, что индивиды с высокими значениями СТП предрасположены к развитию эмоциональных (интернальные) проблем, а с высокими значениями СПП - поведенческих (экстернальные) проблем [27, 30, 31, 33-35]. Появляются новые данные о локализации и функциях систем ТЧП [26].

Разработано несколько опросников для измерения чувствительных к подкреплению систем по данным самоотчетов [28, 31, 36]. Некоторые из них применяются у подростков [22, 34, 37-39]. Одним из наиболее популярных является опросник Карвера и Уайта [31], оценивающий СТП и три подшкалы СПП: чувствительность к вознаграждению (reward responsiveness), драйв (drive) и поиск развлечений (fun seeking) [22, 38]. Можно отметить также опросник чувствительности к наказанию и вознаграждению (SPSRQ) [36] и личностный опросник Грея-Уильсона (GWPQ) [34, 39, 40]. Опросники, оценивающие СТП и СПП, а также сходные с ними черты, широко применяются в исследованиях употребления и злоупотребления ПАВ подростками и молодыми людьми [22, 23, 34, 35, 41-43].

В теории чувствительности к подкреплению СПП является основой индивидуальных различий в уровне импульсивности [25, 26] - признанного фактора риска употребления ПАВ [18, 23, 44]. Установлено, что лица с высокой активностью СПП больше вовлечены в употребление и чрезмерное употребление ПАВ [23, 33, 35, 41, 45, 46]. Так, в популяционных исследованиях подростков и молодых людей установлены положительные связи между СПП и курением [43, 47, 48], употреблением алкоголя [22, 34, 42, 43, 47-49], наркотиков [34, 42, 47, 48, 50, 51], а также суммарным употреблением ПАВ [46, 52]. Например, у российских молодых людей от 13 до 25 лет СПП была положительно связана с курением, употреблением алкоголя и наркотиков [34]. Сходный результат показан в выборке студентов американских университетов (средний возраст 21 год) [48]. Высокие показатели СПП выявлены в клинических выборках подростков и молодых взрослых с зависимостью от ПАВ [33, 35, 45, 53].

Психометрические исследования структуры СПП, как и импульсивности, показали неоднородность этих конструктов [18, 22, 24, 31, 44, 54-56]. Так, например, имеются сведения о двух- и трехфакторной структуре СПП [26, 28, 29, 56]. Большинство авторов признают, что для прогноза употребления ПАВ наиболее существенное значение имеют две размерности СПП, в основе которых лежат разные нейрофизиологические механизмы [18, 44, 48, 54]. Первая размерность, связанная с мезолимбической дофаминергической системой головного мозга (mesolimbic dopamine system), отражает индивидуальные различия в побудительной мотивации и поведении приближения к привлекательным стимулам [18, 24]. К этой размерности относят две шкалы СПП: чувствительность к вознаграждению (reward responsiveness) и драйв (drive); а также такие личностные черты, как драйв (reward drive) и чувствительность (sensitivity to reward) к вознаграждению, зависимость от него (reward dependence) и др. [31, 36, 54, 57].

Вторая размерность СПП отражает индивидуальные различия в способности регулировать вызванное привлекательными стимулами поведение с учетом возможных отрицательных последствий и на нейрофизиологическом уровне связана с орбитофронтальной (orbitofrontal cortex) и передней поясной (anterior cingulate cortex) корой [18].

К этой размерности относят шкалу СПП - поиск развлечений/импульсивность (fun seeking), а также личностные черты: напористая импульсивность (rush impulsiveness), поиск ощущений (sensation seeking), поиск новизны (novelty seeking), поведенческая расторможенность (behavioral disinhibihion), недостаточный поведенческий контроль (behavioral undercontrol) и др. [18, 23, 24, 31].

Эти две основные размерности СПП взаимосвязаны, но каждая вносит независимый вклад в употребление ПАВ [18]. Так, показана положительная связь чувствительности к вознаграждению с текущим уровнем употреб­ления [52, 57, 58] и чрезмерным употреблением ПАВ [44] подростками и молодыми людьми. Например, в срезовом исследовании молодежи (средний возраст 19 лет) у употребляющих марихуану за последние полгода чувствительность к вознаграждению была выше, чем у неупотреб­ляющих [58]. Есть сведения, что высокая чувствительность к положительным эффектам ПАВ является важным фактором перехода к рискованному уровню их употребления [16, 59, 60]. Индивиды с высокой чувствительностью к вознаграждению испытывают сильное подкрепление (reinforcement) от первого употребления ПАВ, а также формируют устойчивые условные связи при повторном употреблении [18].

Однако в некоторых исследованиях СПП-чувстви­тельность к вознаграждению являлась фактором защиты рискованного поведения, включая употребление ПАВ [48, 57, 60, 61]; например, была отрицательно связана с курением, употреблением алкоголя и наркотиков студентами [48]. А в ряде работ не было выявлено достоверных связей СПП-чувствительности к вознаграждению с употреблением ПАВ [22, 42] и злоупотреблением/зависимостью [35, 62] у подростков и молодых людей. В целом противоречивые сведения о значении чувствительности к вознаграждению для употребления ПАВ подростками согласуются с данными о роли нейробиологических систем, отвечающих за поиск вознаграждения (reward seeking) [11, 19, 60, 63], а также положительных эмоций [59, 62, 64]. Так, например, эмпирическое подтверждение получили две альтернативные теории, объясняющие повышенный поиск вознаграждения у подростков активностью стриатума (striatum). Согласно первой, к поиску вознаграждения подростков приводит недостаточная активность этой системы в качестве компенсаторной реакции; согласно второй, наоборот, - ее повышенная активность. Большинство данных [11, 63] свидетельствует в пользу второй теории. Роль положительных эмоций в употреблении ПАВ также до конца не ясна [59, 62, 64]. Показано, что имеет значение как дефицит, так и чрезмерно высокий уровень положительных эмоций. В первом случае ПАВ употребляют как средство компенсации, во втором - в гедонистических целях. Полагают, что высокий уровень положительных эмоций играет более существенную роль для раннего начала и рискованного употребления ПАВ, тогда как низкий - чаще наблюдается при зависимости от ПАВ [19, 59, 62].

В многочисленных исследованиях показано, что употребление и чрезмерное употребление ПАВ подростками и молодыми людьми более тесно связано со второй размерностью СПП - поиском развлечений/импульсивностью и сходными личностными чертами, отражающими трудности саморегуляции и поведенческую расторможенность [18, 22, 33, 35, 36, 42, 43, 45, 56, 65]. Например, выраженность СПП-поиск развлечений/импульсивность у молодых людей (средний возраст 19 лет), употребляющих клубные наркотики, была выше, чем у неупотребляющих [50]. В срезовом исследовании студентов (средний возраст 20 лет) СПП-поиск развлечений/имульсивность был положительно связан с количеством употребляемого алкоголя, частотой его чрезмерного употребления, а также количеством употребляемых ПАВ [42]. Высокий уровень СПП-поиск развлечений/импульсивность (но не СПП-чувствительность к вознаграждению) прогнозировал более ранний возраст первой пробы и высокий уровень употребления алкоголя подростками (средний возраст 16 лет) [22], а также являлся фактором риска курения, употребления алкоголя и наркотиков у молодых взрослых [43, 48].

В эпидемиологическом исследовании молодых людей 19-21 года только один из трех компонентов СПП (поиск развлечений/импульсивность) являлся фактором риска злоупотребления алкоголем и наркотиками [35].

СПП-поиск развлечений отражает по большей части дисфункциональные аспекты импульсивности, препятствующие адаптации [18, 22, 55, 66], тогда как СПП-чувствительность к вознаграждению в большей степени связана с функциональными аспектами импульсивности, способствующими позитивному развитию [17, 18, 22, 65]. Так, поиск развлечений, но не чувствительность к вознаграждению, предрасполагал к экстернальным проблемам у подростков [35, 65]. Кроме того, полагают, что СПП-чувствительность к вознаграждению имеет большое значение для отдаленных результатов развития, тогда как СПП-поиск развлечений/импульсивность больше связана со стремлением незамедлительно получить желаемое [26, 48].

Имеющиеся данные о преимущественном значении поиска развлечений/импульсивности для употребления ПАВ подростками согласуются со сведениями, полученными в рамках других моделей личности, где индивидуальные различия в самоконтроле являлись ключевыми для прогноза употребления ПАВ, особенно в подростковом возрасте [21, 23, 24]. Однако роль чувствительности к вознаграждению для употребления ПАВ подростками исследована недостаточно; в подавляющем большинстве работ применялись шкалы, оценивающие поиск развлечений и сходные личностные черты. Поэтому пока не ясно, какая из размерностей СПП наиболее информативна для прогноза употребления ПАВ подростками [18].

В отличие от СПП и сходных личностных черт, являющихся признанными факторами риска употребления ПАВ, роль торможения поведения и избегания гораздо менее ясна, а имеющиеся сведения противоречивы [18, 22, 24, 30, 33, 42, 62, 67, 68]. Согласно теории чувствительности к подкреплению, чувствительность СТП является основой индивидуальных различий в уровне тревожности и отрицательной эмоциональности [25, 26]. К этой же группе личностных черт относят чувствительность к наказанию (sensitivity to punishment), избегание повреждения (harm avoidance), нейротизм (neuroticism) и др. [18, 24, 30, 36, 42, 67].

Показано, что СТП является фактором защиты от употребления и чрезмерного употребления алкоголя [42, 47, 49, 52, 69], наркотиков [50-52, 69] и табака [34, 47]. Например, у подростков СТП была отрицательно связана с текущим употреблением алкоголя [47, 49] и наркотиков [50, 52]. В срезовом исследовании молодежи (средний возраст 19 лет) у тех, кто употреблял марихуану, чувствительность к наказанию была ниже, чем у неупотреблявших [58]. В продолжительном исследовании низкая чувствительность СТП прогнозировала проблемы, связанные с употреблением алкоголя, а также количество употребляемых ПАВ и сочетанное употребление алкоголя и наркотиков подростками 15-17 лет, даже под контролем уровня поведенческих проблем и гиперактивности [69].

В выборке студентов (средний возраст 20 лет) СТП была отрицательно связана с количеством и частотой чрезмерного употребления алкоголя [42].

В ряде работ не было выявлено достоверных связей СТП и близких к ней черт с употреблением ПАВ [22, 24, 35, 45, 53, 62, 67]. Так, в исследовании [22] СТП не имела значения для употребления алкоголя подростками. В другой работе [62] показано, что выраженность чувствительности к наказанию у подростков 14-18 лет со злоупотреб­лением и/или зависимостью от ПАВ и контрольной группы того же возраста с «обычным» уровнем экспериментирования с ПАВ не различалась. В единичных исследованиях [33, 48] СТП являлась фактором риска употребления ПАВ. Так, у студентов (средний возраст 21 год) СТП была положительно связана с частотой употребления наркотиков [48].

Эти противоречивые сведения отчасти обусловлены сложностями самого конструкта на операциональном и психометрическом уровне [18, 28]. Например, шкалы, используемые для оценки СТП (тревожность, боязливость, застенчивость, страх, враждебность и др.), могут быть по-разному связаны с употреблением ПАВ [18, 40, 62, 67]. Высокая тревожность может способствовать избеганию потенциально опасных или наказуемых ситуаций [4], а отрицательные эмоции (гнев и враждебность) могут выступать факторами риска [59]. Обсуждается неоднородность связанного с СТП конструкта «отрицательная эмоциональность» [18, 30], а также проблема дифференциации тревоги и страха в личностных опросниках [18, 28, 29, 33]. Помимо этого, эффект СТП может зависеть от пола [68].

В целом имеющиеся сведения о значении СПП и СТП для прогноза употребления ПАВ в подростковом возрасте во многом сходны с данными о роли поведенческих и эмоциональных проблем. Результаты продолжительных исследований указывают, что поведенческие расстройства, особенно с началом в детском возрасте, являются более прогностичными факторами употребления и злоупотребления ПАВ подростками, в то время как роль эмоциональных проблем до конца не ясна [9].

Нейробиологические особенности подросткового возраста. В современных нейробиологических исследованиях показано, что склонность к риску и импульсивное поведение подростков могут быть отчасти обусловлены биологическими причинами [2, 4, 16]. С началом пубертата существенно возрастает активность подкорковых структур головного мозга (лимбическая система), ответственных за оценку эмоциональных и вознаграждающих стимулов, тогда как области, отвечающие за саморегуляцию и когнитивный контроль (префронтальная кора и др.), достигают зрелости существенно позже [1, 3, 7, 11, 16, 17, 19]. Наряду с дисбалансом в развитии «эмоциональной» и «контролирующей» систем, нервные связи между ними также еще недостаточно сформированы, вследствие чего поведение и решения подростков в большей степени определяются их эмоциями и побуждениями. С возрастом и опытом усиливается корково-подкорковое взаимодействие и возрастает способность к самоконтролю [1, 12, 14].

Поведение подростков часто описывают не только как рискованное, но и импульсивное; иногда эти термины используют как синонимы. Однако контроль над импульсами и склонность к риску обусловлены разными когнитивными и нервными процессами и имеют разные траектории развития [1, 16]. Импульсивность, связанная с созреванием префронтальной коры, последовательно снижается от детского возраста до взрослого [1, 14], а чувствительность к вознаграждению и поиск риска (risk-taking), обусловленные активностью лимбической системы, демонстрируют нелинейные паттерны развития: рост в подростковом возрасте, а затем снижение [1, 14, 16].

В терминах ТЧП можно сказать, что в подростковом возрасте высокий уровень СПП-поиска развлечений/импульсивности сочетается с высоким уровнем СПП-чувствительности к вознаграждению [18].

Чувствительность к негативным стимулам и наказанию, обусловленная свойствами СТП и избегания, у подростков исследована недостаточно, а имеющиеся данные противоречивы [19]. Есть сведения о сниженной реакции подростков на отрицательные (negative-valence) стимулы и негативные последствия (aversive outcome) [3, 4, 19, 70]. Так, при предъявлении стимулов наказания активность соответствующих структур головного мозга подростков была ниже, чем у взрослых [70]. В экспериментальном исследовании [3] у участников от 10 до 30 лет тенденция избегания отрицательных исходов с возрастом линейно нарастала и в подростковом возрасте была недостаточно развита. Сходные результаты получены в отношении чувствительности к наказанию [4].

Встречаются данные [3] о повышенной реакции подростков на негативные стимулы, а некоторые авторы [19] полагают, что по сравнению с детьми и взрослыми подростки чрезмерно реагируют на стимулы как вознаграждения, так и наказания. В целом исследователи нейробиологии подросткового возраста достигли согласия в следующем: 1) относительно позднее созревание системы когнитивного контроля имеет существенное значение и 2) склонность подростков к обостренным реакциям на интенсивные привлекательные стимулы и сниженная чувствительность к стимулам наказания могут усиливаться в эмоционально и социально значимых ситуациях [11, 16, 19, 51, 63].

Часто подростки вовлекаются в рискованное поведение под воздействием эмоций, а также под влиянием сверстников [4, 19]. По сравнению с взрослыми подростки не только проводят больше времени, общаясь с ровесниками, но и находят это взаимодействие чрезвычайно привлекательным [2, 13]. Показано, что присутствие сверст­ников существенно влияет на принятие решений и поведение подростков, например снижает восприятие риска [3, 4, 7]. Поэтому употребление ПАВ может инициироваться и поддерживаться сверстниками, употребляющими их [16]. В экспериментальных исследованиях показано, что оценка подростками риска, связанного с курением, употреблением алкоголя и другими формами рискованного поведения, снижалась под влиянием как отрицательных, так и положительных эмоций [19, 64].

В эмоционально нейтральных ситуациях подростки способны действовать рационально и принимать оптимальные решения [1, 15].

Возрастные нейробиологические особенности могут представлять собой один из механизмов, лежащих в основе склонности подростков к риску, в том числе экспериментированию и чрезмерному употреблению ПАВ [11, 16, 18], и позволяют устранить несоответствие между статистикой рискованного поведения в подростковом возрасте и тем, что тинэйджеры уже способны осознавать степень риска поступков, которые совершают [1, 15].

Таким образом, как возрастные, так и индивидуальные особенности функционирования нейрофизиологических систем, лежащих в основе поведения приближения и торможения поведения, имеют существенное значение для прогноза употребления ПАВ в подростковом возрасте. Подростки чаще, чем дети и взрослые выбирают рискованные формы поведения [1, 16], что, вероятно, имеет адаптивное значение, например с точки зрения развития навыков самостоятельного, независимого поведения [4, 17, 18]. Особенности нейробиологического созревания и взаимодействия ряда систем головного мозга делают подростковый период временем как приспособления, так и уязвимости [7]. Подросткам часто очень тяжело контролировать поведение в условиях интенсивных привлекательных стимулов, связанных с риском, несмотря на то что они уже способны осознавать последствия выбора неоптимальной линии поведения [3, 14].

Однако выраженность рискованных действий у подростков одного и того же возраста может сильно различаться. В связи с этим особое значение приобретают индивидуальная предрасположенность, а также факторы окружения, сдерживающие либо, напротив, способствующие рискованному поведению [14, 17]. Индивидуальные особенности чувствительности СПП (особенно два ее компонента - чувствительность к вознаграждению и импульсивность) и СТП являются значимыми предикторами употребления и чрезмерного употребления ПАВ подростками. При этом имеет значение не только уровень реактивности каждой из систем, но и соотношение между ними [18, 33, 58]. Полагают [49, 52, 68], что риск чрезмерного употребления ПАВ наиболее высок у подростков с высокой чувствительностью СПП и низкой - СТП.

Имеющиеся сведения в целом соответствуют представлениям о двух типах антисоциального поведения [71]. Один ограничивается подростковым возрастом, другой характеризуется ранним началом и течением на протяжении всей жизни [8, 71]. В первом случае для употребления ПАВ решающее значение имеет возрастной этап, а также социальные и эмоциональные факторы риска, например употребление ПАВ сверстниками, желание быть принятым группой, казаться взрослым и независимым. В основе второго паттерна лежит биологическая предрасположенность, которую усугубляет воздействие неблагоприятной среды. Вероятность негативных последствий употребления ПАВ у таких подростков существенно выше [1, 8, 16]. В благоприятном окружении склонность к риску может быть адаптивной [4, 18], а сниженный родительский надзор, друзья с девиантным поведением и проживание в криминальном районе могут усилить рискованное поведение в подростковом возрасте. Стресс и психопатология также являются факторами риска [3, 4, 10, 11, 17, 21].

Профилактику и коррекцию рискованного поведения подростков следует приводить в соответствии с возрастными и индивидуальными особенностями. Наиболее конструктивными стратегиями предупреждения и минимизации рискованного поведения подростков являются те, которые направлены на изменение условий окружающей среды [4]. Для подростков с высокой чувствительностью СПП положительные результаты дает предоставление альтернативных социально-приемлемых источников новых впечатлений и вознаграждающих переживаний в контролируемых и безопасных условиях, а также применение когнитивно-поведенческих методик [4, 16, 24]. Поскольку СПП является неоднородной по структуре, важно принимать во внимание специфические аспекты поведения приближения [35].

Работа выполнена при поддержке грантов РФФИ №13-06-00156 и РГНФ №14-06-00139.