Сайт издательства «Медиа Сфера»
содержит материалы, предназначенные исключительно для работников здравоохранения. Закрывая это сообщение, Вы подтверждаете, что являетесь дипломированным медицинским работником или студентом медицинского образовательного учреждения.

Симанив Т.О.

ФГБУ «Научный центр неврологии», Москва

Воробьева А.А.

ФГБУ "Научный центр неврологии" РАМН, Москва

Смирнова Н.В.

ФГБУ «Научный центр неврологии», Москва

Зигангирова Н.А.

ФГБУ «ФНИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Захарова М.Н.

Научный центр неврологии РАМН, Москва

Оптикомиелит и аквапорин-ассоциированные синдромы

Авторы:

Симанив Т.О., Воробьева А.А., Смирнова Н.В., Зигангирова Н.А., Захарова М.Н.

Подробнее об авторах

Просмотров: 12400

Загрузок: 346


Как цитировать:

Симанив Т.О., Воробьева А.А., Смирнова Н.В., Зигангирова Н.А., Захарова М.Н. Оптикомиелит и аквапорин-ассоциированные синдромы. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. Спецвыпуски. 2015;115(2‑2):31‑37.
Simaniv TO, Vorob'eva AA, Smirnova NV, Zigangirova NA, Zakharova MN. Neuromyelitis optica and aquaporin-associated syndromes. S.S. Korsakov Journal of Neurology and Psychiatry. 2015;115(2‑2):31‑37. (In Russ.)
https://doi.org/10.17116/jnevro20151152231-37

(оптиконевромиелит, болезнь Девика, ОМ) — идиопатическое аутоиммунное воспалительное заболевание центральной нервной системы (ЦНС), характеризующееся преимущественным демиелинизирующим поражением зрительных нервов и спинного мозга при относительной сохранности головного мозга.

ОМ — вторая по частоте форма воспалительного демиелинизирующего заболевания после рассеянного склероза (РС). Заболевание преимущественно распространено у лиц африканского и азиатского происхождения, среди которых частота РС невысока. В Японии среди всех демиелинизирующих заболеваний встречаемость ОМ составляет 20—30%, в Юго-Восточной Азии, включая Гонконг и Китай, — 36%, в Индии — 10—23%, в Латинской Америке — 15%. В европейских странах и США доля ОМ среди остальных демиелинизирующих заболеваний ЦНС составляет 1—5% [1, 2]. Распространенность О.М. у представителей европеоидной расы, по данным различных эпидемиологических исследований, составляет 0,3—4,5 на 100 000 населения [3]. Однако многие случаи ОМ нередко ошибочно трактуются как РС, рецидивирующий поперечный миелит, рецидивирующий ретробульбарный неврит.

Длительное время велись споры: следует ли считать ОМ самостоятельным заболеванием, вариантом РС, острого рассеянного энцефаломиелита (ОРЭМ) или других демиелинизирующих заболеваний ЦНС. Последние клинические, эпидемиологические, патофизиологические и иммунологические данные свидетельствуют о том, что ОМ является отдельной нозологической формой. Это учтено в МКБ-10, в которой оптиконевромиелит кодируется как G36.0.

. На данный момент ОМ является единственным демиелинизирующим заболеванием, при котором выявлены специфические биомаркеры: в 2004 г. из сыворотки пациентов были выделены антитела, названные NMO-IgG (neuromyelitis optica — immunoglobulin G). В 2005 г. был идентифицирован белок — антиген, являющийся мишенью для NMO-IgG [4]. Это аквапорин-4 (aquaporin-4, AQP4) — селективный водный транспортер. К семейству аквапоринов относятся более 10 белков, аквапорин-4 наиболее представлен в ЦНС, где является основным доминантным мембранным каналом для молекул воды, который расположен на мембране астроцитарных ножек, участвующих вместе с капиллярами в формировании гематоэнцефалического барьера (ГЭБ) [5]. Мембраны концевых отростков ножек астроцитов находятся в контакте с эндотелием церебральных сосудов, с мягкой оболочкой головного мозга и с эпендимными клетками. При этом аквапорин-4 имеет первостепенную важность в поддержании жидкостного гомеостаза в ЦНС. В очагах поражения выявляется селективная утрата белка AQP4, они возникают преимущественно в тех участках головного мозга, в которых отмечается высокая иммунореактивность к AQP4 (гипоталамус, перивентрикулярные зоны).

AQP4 состоит из мономеров, каждый из которых имеет размер около 30 кДа и содержит 6 внутримембранных доменов и 2 коротких спиральных сегмента, один из которых окружает цитоплазматические ворота водной поры, а другой — внеклеточные. Существует 2 основные изоформы AQP4, образующиеся в результате альтернативного сплайсинга: относительно длинные М1-изоформы и короткие М23-изоформы [6]. Методом замораживания-скалывания и иммунозолотого маркирования было установлено, что AQP4 формируют в мембранах клеток ортогональные массивы частиц, причем М23-изоформы формируют большие массивы, тогда как М1 рассеяны по мембране в виде тетрамеров. Считается, что одна из задач ортогональных массивов частиц изоформы М23 — поддержание целостности ГЭБ [7]. Cамое высокое соотношение мРНК изоформ M1: M23 — в зрительном нерве и спинном мозге, т. е. в структурах, которые преимущественно поражаются при О.М. При этом у больных ОМ данное соотношение значительно снижается за счет уменьшения экспрессии изоформы М1 [8].

В основе патогенеза ОМ лежит связывание NMO-IgG с AQP4, что в конечном итоге приводит к образованию очагов повреждения ЦНС. Связывание происходит не с отдельными тетрамерами AQP4, а с ортогональными массивами частиц, которые состоят преимущественно из М23-изоформы AQP4 [9]. В результате происходят интернализация рецептора внутрь клетки и активация системы комплемента, за чем следует повреждение астроцита. Нарушается целостность ГЭБ, и в очаг поражения под действием воспалительных цитокинов, таких как интерлейкин-17 (ИЛ-17), интерлейкин-8 (ИЛ-8), гранулоцит колониестимулирующий фактор, проникают гранулоциты (нейтрофилы и эозинофилы); происходит гибель олигодендроцитов и в конечном счете — гибель нейрональных клеток. Таким образом, в отличие от РС, в патогенезе которого лежат преимущественно клеточные механизмы, ОМ является аутоиммунной астроцитопатией/каналопатией, которая имеет гуморально-опосредованный механизм [10].

Нарушение клеточных механизмов транспорта воды, повреждение ГЭБ и активная инфильтрация периваскулярного пространства клеточными элементами крови (нейтрофилами, эозинофилами) способствует развитию демиелинизации, сосудистой гиперплазии с гиалинизацией стенок капилляров, некрозу олигодендроцитов и нейронов и образованию специфических полостей как в белом, так и в сером веществе спинного мозга [11]. Кроме гуморального иммунитета, в патогенезе ОМ участвует и клеточный: отмечаются макрофагальная инфильтрация, периваскулярная гранулоцитарная и эозинофильная инфильтрация. Также в периваскулярном пространстве обнаруживают небольшое количество CD3+ и CD8+ Т-клеток. Немаловажное значение имеют В-клеточно-индуцированные реакции, что не характерно для типичного течения РС, но наблюдается при тяжелых его формах [12].

Участие гуморальной системы в образовании патологических очагов подтверждается и патоморфологически: отмечаются макрофагальная и эозинофильная инфильтрация, повышенная активность комплемента, гиалиноз и фиброз сосудов. В активных очагах иммуноглобулины и компоненты комплемента располагаются в характерных васкулоцентричных «ободках и розетках» [11]. Такая морфологическая картина напоминает аутоиммунное воспаление при васкулитах. Предполагается, что при ОМ и заболеваниях соединительной ткани имеют место сходные патогенетические механизмы [13].

Другими патогенетическими механизмами при ОМ являются нарушение транспорта и утилизации глутамата. При действии NMO-IgG происходит уменьшение связанных с AQP4 транспортеров возбуждающих аминокислот EAAT2, что нарушает транспорт глутамата. Также в пораженных астроцитах снижается синтез глутаминсинтетазы, превращающей глутамат в глутамин, и нарушается утилизация последнего. Таким образом, происходят высвобождение глутамата из астроцитов, его внеклеточное накопление с последующей гибелью олигодендроцитов по типу эксайтотоксичности [14].

На протяжении длительного времени считалось, что ОМ характеризуется монофазным течением, проявляющимся появлением одновременно или через короткий срок двустороннего поражения зрительных нервов и поперечного миелита. В настоящее время выделяют две формы ОМ — монофазную, возникающую в 10—20% случаев, и ремиттирующую — в 80—90%.

При монофазном течении симптомы оптического неврита и продольного распространенного миелита возникают одновременно или последовательно, но не более чем через 30 дней. Рецидивов при этом не наблюдается [15].

При ремиттирующей форме рецидивы отмечаются рано, кластерно и с непредсказуемыми интервалами. В течение первого года рецидив случается у 60% больных, а в течение 3 лет — у 90%. Ремиттирующая форма чаще возникает у женщин и в более позднем возрасте. Для нее характерны менее тяжелые двигательные нарушения, чем при монофазном течении. Ремиттирующее течение ОМ, высокая частота обострений в первые два года после 1-го проявления болезни, тяжесть первой атаки и сопутствующие аутоиммунные заболевания являются предикторами неблагоприятного прогноза. При О.М. 5-летняя выживаемость составляет 68% [16].

Возникновение неврита зрительного нерва одновременно с обеих сторон или последовательно с одной и другой стороны в короткий срок свидетельствует о высокой вероятности наличия ОМ. У больных с ремиттирующим ОМ слепота минимум на один глаз развивается в 60% случаев, у пациентов с монофазным течением — в 22% случаев [15]. При офтальмологическом обследовании у больных с оптическим невритом могут выявляться атрофия зрительного нерва, бледность диска зрительного нерва [17]. При исследовании полей зрения чаще всего отмечается центральная скотома, но возможно также выявление парацентральной скотомы, битемпоральной гемианопсии, нарушения цветовосприятия. Оптическая когерентная томография при ОМ показывает истончение слоя сетчатки, а также распространенное аксональное повреждение [18]. При морфологическом исследовании обнаруживаются демиелинизация и некроз, в основном в центральной части нерва; иногда — образование полостей.

Вовлечение спинного мозга обычно представляет собой полный поперечный миелит с пара- и тетрапарезами, практически симметричный уровень потери чувствительности и дисфункцию сфинктеров [13]. Для сравнения симптомы повреждения спинного мозга при РС менее выражены и асимметричны и являются следствием острого частичного поперечного миелита. В 1/3 случаев ремиттирующего ОМ наблюдаются корешковая боль, пароксизмальные тонические спазмы и синдром Лермитта. Вследствие расширения очага на продолговатый мозг возникают тошнота и непрекращающаяся икота. Другими симптомами поражения ствола мозга являются рвота, головокружение, потеря слуха, слабость лицевой мускулатуры, тригеминальные боли, диплопия, птоз и нистагм [19]. Вследствие вовлечения в процесс центров нейромышечного дыхательного контроля, могут возникнуть нейрогенная дыхательная недостаточность и последующая за этим смерть.

Определяющим методом диагностики при ОМ является магнитно-резонансная томография (МРТ). У большей части пациентов МРТ, выполненная в острую фазу миелита, выявляет обширный непрерывный очаг поражения спинного мозга, который распространяется по длиннику более чем на 3 позвоночных сегмента, однако отсутствие очага или короткие очаги (менее 2 сегментов) могут определяться в периоды ремиссий или в отдаленные периоды заболевания, когда формируется атрофия спинного мозга. В острый период спинной мозг набухший и отечный, очаг может накапливать контрастное вещество, иногда в течение нескольких месяцев. В отличие от ОМ, при РС очаги демиелинизации в спинном мозге по длине обычно не превышают одного-двух сегментов [12]. В 15% случаев у пациентов с ОМ в патологический процесс кроме зрительного нерва и спинного мозга вовлекаются другие отделы ЦНС.

В цереброспинальной жидкости (ЦСЖ) при ОМ как правило особых изменений не отмечается. Может выявляться небольшой плеоцитоз (>50 лейкоцитов в 1 мм), преимущественно лимфоцитарный с наличием нейтрофилов и иногда эозинофилов — в 30%; небольшое повышение уровня белка. Олигоклональные IgG при анализе ЦСЖ, встречаемые при РС в 90% случаев, обнаруживаются при ОМ лишь в 20—40% случаев [12].

Первые диагностические критерии (1999) основывались исключительно на клинической картине заболевания. В 2006 г. были разработаны, а в 2008 г. уточнены современные диагностические критерии для постановки диагноза ОМ [20]. Они включают в себя 3 основных, которые должны присутствовать обязательно (хотя могут быть разнесены во времени) и подтверждающие критерии, из которых должен быть выявлен хотя бы один.

Основные критерии: 1) оптический неврит с поражением одного или обоих глаз; 2) поперечный миелит с клинической картиной полного или частичного поражения поперечника спинного мозга и гиперинтенсивным очагом в Т2-режиме МРТ, распространенным на 3 и более сегмента спинного мозга; 3) отсутствие данных о саркоидозе, васкулитах, клинической манифестации системной красной волчанки (СКВ) и других возможных причинах синдрома.

Малые критерии: 1) МРТ головного мозга в норме или с изменениями, не удовлетворяющими полностью критериям Баркхоффа, отраженным в критериях МакДоналда (2005): отсутствие изменений при МРТ головного мозга при дебюте заболевания (характерное для РС); 2) положительный тест на обнаружение антител к AQP4 в сыворотке крови или цереброспинальной жидкости.

Антитела к AQP4 выявляются не только при классическом ОМ, но и при других расстройствах ЦНС, имеющих картину, не совсем типичную для ОМ: наличие очагов поражения головного мозга, наличие сопутствующих заболеваний нервной системы или системных заболеваний, оптикоспинальный или азиатский Р.С. Азиатский Р.С. имеет ряд отличий от западного, и в настоящее время стоит вопрос, является ли он РС или ОМ.

Было показано, что если у пациентов в крови обнаруживали антитела к AQP4, то у них с высокой вероятностью впоследствии развивался О.М. Это послужило причиной объединения вышеперечисленных состояний под термином [1]. В настоящее время к оптикомиелит-ассоциированным расстройствам относят ОМ, ограниченные формы ОМ: продольно-распространенный миелит и билатеральный единичный или повторный оптический неврит, оптикоспинальный РС (ОСРС), оптический неврит или продольно-распространенный миелит, ассоциированный с системными заболеваниями соединительной ткани (СЗСТ), оптический неврит или миелит, ассоциированный со «специфическими» для ОМ повреждениями головного мозга (гипоталамус, перивентрикулярное пространство, ствол головного мозга).

NMO-IgG находят в 37,9—50% случаев у пациентов с продольным распространенным миелитом [21] и в 14,3—20% случаев у пациентов с рецидивирующим изолированным оптическим невритом [22]. В проспективных исследованиях были обследованы пациенты с однократным эпизодом поперечного идиопатического миелита. Из них 50% были серопозитивными. Среди пациентов с однократным или рецидивирующим оптическим невритом 25% имели NMO-IgG. В течение последующего года у половины из них отмечался повторный эпизод миелита, или развился оптический неврит. Эти сведения подтверждают, что изолированный или рецидивирующий миелит, билатеральный оптический неврит, рецидивирующий оптический неврит являются в ряде случаев неполной, или незавершенной формой О.М. Обнаружение этих антител определяет прогноз заболевания и повышает вероятность конверсии заболевания в О.М. Выявление NMO-IgG в сыворотке крови пациентов с изолированным оптическим невритом ассоциировано с более тяжелыми первоначальными проявлениями оптического неврита [23].

Несмотря на сходные с ОМ клинические проявления азиатского ОCРС, он традиционно считается отдельным заболеванием из-за более мягкого течения и чаще обнаруживаемых очагов в головном мозге. Были предприняты попытки выявить «чистые формы» ОCРС без очагов в головном мозге и с продольным поперечным миелитом. Исследование плазмы крови этих пациентов не выявило разницы между ОСРС и ОМ. 60% больных ОСРС были серопозитивными по NMO-IgG и не отличались от ОМ, где число серопозитивных пациентов составило 73%. Некоторые из пациентов с ОСРС, вероятно, являлись больными с типичным «европейским» РС, что объясняет более низкие показатели серопозитивной реакции в нескольких японских и азиатских исследованиях.

Вероятность обнаружения NMO-IgG у пациентов с частичным поперечным миелитом, при котором длина очага менее 3 вертебральных сегментов, очень мала: только у 1 (4,5%) из 22 пациентов с миелитом <3 сегментов впоследствии развился продольный распространенный миелит [24].

Аутоантитела играют центральную роль в патогенезе СКВ и различные антитела ассоциированы с целым спектром клинических проявлений. Была показана ассоциация между манифестацией СКВ и наличием антител. Синдром Шегрена (СШ) — аутоиммунное расстройство, характеризующееся лимфоцитарной инфильтрацией экзокринных желез, что приводит к таким симптомам, как «сухой» глаз и ксеростомия. Неврологические нарушения встречаются приблизительно у 20% пациентов с первичным СШ.

Миелит и оптический неврит — редкие, но серьезные состояния, которые могут возникнуть у пациентов с аутоиммунными заболеваниями, такими как СКВ и С.Ш. Половина из этих пациентов с СКВ и треть с СШ являются серопозитивными по NMO-IgG, тогда как пациенты без проявлений миелита и оптического неврита были серонегативными. Также у серопозитивных пациентов с СШ значимо чаще выявлялись признаки поражения зрительного нерва и спинного мозга по данным МРТ. У NMO-IgG-положительных пациентов чаще обнаруживались антинуклеарные антитела и SS-A/В-антитела (Sjögren syndrome autoantibody), чем у NMO-IgG-отрицательных [25]. Также у пациентов с СКВ и СШ, серопозитивных по NMO-IgG, чаще выявлялись другие системные заболевания. Вероятно, пациенты, позитивные по NMO-IgG, имеют 2 параллельно текущих аутоимунных заболевания, а неврологические симптомы являются не осложнением основного заболевания, а проявлением ОМ [26]. При выявлении положительного титра антинуклеарных антител или SS-A/B при отсутствии клинических данных системных заболеваний нельзя исключать О.М. На терапию глюкокортикостероидами системных заболеваний с неврологическими проявлениями лучше отвечали пациенты, серопозитивные по NMO-IgG [27]. Однако системные заболевания часто ассоциированы с широким спектром аутоантител, многие из которых не имеют доказанного патогенного эффекта. Антитела к AQP4 могут быть частью поликлонального В-клеточного ответа у пациентов с СЗСТ, а не связанными патогенетически с неврологическим синдромом. Очевидная роль NMO-IgG в патогенезе ОМ и продольного распространенного миелита/оптического неврита у пациентов с СЗСТ исходит из демонстрации того, что антитела присутствуют только у пациентов с СЗСТ и неврологическими расстройствами, такими как продольный миелит и оптический неврит, но не у пациентов с другими неврологическими расстройствами.

В Научном центре неврологии было проведено исследование, цель которого состояла в обнаружении антител к AQP4 у пациентов с демиелинизирующими заболеваниями ЦНС и системными заболеваниями.

В исследование были включены 144 пациента, 128 с демиелинизирующими заболеваниями ЦНС, 8 пациентов — с аутоиммунными заболеваниями соединительной ткани без поражения ЦНС и 8 пациентов — с сочетанием СКВ и демиелинизирующего процесса в спинном мозге/оптическим невритом (см. таблицу).

Исследуемые были разделены на четыре группы. В 1-ю группу были включены 22 пациента с диагнозом О.М. Девика, установленным в соответствии с диагностическими критериями 2008 г. (за исключением критерия определения антител к AQP4). Во 2-ю группу были включены пациенты с высоким риском ОМ, но не удовлетворяющие диагностическим критериям: пациенты с миелитом, очаг демиелинизации в спинном мозге которых был 3 и более сегмента. В первую подгруппу вошли 16 пациентов с продольным распространенным миелитом. Во вторую подгруппу — 11 пациентов с изолированным оптическим невритом. В 3-ю группу были включены пациенты с поражением спинного мозга менее 3 сегментов и пациенты, имеющие сочетание поражения ЦНС и нарушения зрения. В эту группу вошли 40 пациентов с РС, 14 — с энцефаломиелитом, 15 — с миелитом и 10 — с ОРЭМ.

Отдельно была сформирована группа (4-я) с аутоиммунными заболеваниями соединительной ткани, в которую были включены 16 пациентов. В нее вошли 14 пациентов с СКВ, 1 — с васкулитом и 1 — с ревматоидным артритом. У 7 из этих пациентов имел место синдром миелита с очагом демиелинизации в спинном мозге и у 1 — с двусторонним оптическим невритом.

После определения NMO-IgG в сыворотке были сформированы две группы: 30 пациентов с положительным NMO-IgG-статусом и 114 — с отрицательным.

При анализе результатов использовались клинические данные и данные МРТ головного и спинного мозга.

Антитела в сыворотке крови больных определяли методом ИФА с клеточной презентацией антигена (cell-based assay) с использованием тест-системы для определения NMO-IgG (EUROIMMUN, Германия). Образцы сыворотки были разведены в соотношении 1:10. Исследование проводилось в соответствии с техникой TITERPLANE, разработанной фирмой EUROIMMUN, для стандартизации иммунологических анализов: предметные стекла с биочиповыми реакционными зонами инкубировались с образцами разведенной сыворотки крови пациента в течение 30 мин. При этом имеющиеся в положительных образцах специфические антитела связались с антигенами базальной мембраны. Далее стекла отмывались фосфатным буфером и в течение следующих 30 мин инкубировались с меченными флуоресцеином антителами к иммуноглобулинам человека.

Характер свечения оценивали с помощью микроскопа (об. 20×, фильтр возбуждения 488 нм, цветоделительное устройство 510 нм, блокирующий фильтр 520 нм).

Сравнение долей проводилось с помощью точного критерия Фишера. Для сравнения групп по количественному признаку применяли U-критерий Манна—Уитни. Различия считались статистически значимыми при <0,05. Анализ результатов полуколичественного метода проводили методом корреляции Спирмена.

Положительный тест на антитела к AQP4 был выявлен в сыворотке 19 пациентов с ОМ (86,36%). У 3 пациентов с ОМ антител к AQP4 выявлено не было.

В подгруппе пациентов с продольным миелитом, очаг демиелинизации в спинном мозге которых были 3 и более сегмента, антитела к AQP4 были обнаружены у 2 из 16 пациентов. У одного из 11 больных в подгруппе с изолированным оптическим невритом выявлены антитела к AQP4. Низкое выявление объясняется скорее всего малым числом наблюдений или недостаточной для ОМ выраженностью симптомов оптического неврита.

В группе больных низкого риска развития ОМ не было ни одного сероположительного результата.

Среди пациентов с системными заболеваниями соединительной ткани у 7 пациентов с СКВ имелось поражение спинного мозга в виде миелита, очаг поражения которого более 3 сегментов, у 1 — рецидивирующий двусторонний оптический неврит. В ходе исследования было обнаружено, что положительные антитела к AQP4 выявляются только у пациентов с наличием неврологической симптоматики. У остальных 8 больных антител выявлено не было.

Таким образом, подтверждаются данные литературы о том, что антитела к AQP4 являются специфичными для оптикомиелит-ассоциированных заболеваний и не выявляются у пациентов с другими аутоиммунными заболеваниями при отсутствии симптомов ОМ-ассоциированных заболеваний.

Среди NMO-IgG-положительных пациентов была обнаружена тенденция к более длинным очагам в спинном мозге. Очаги, протяженностью 3 и более сегмента выявлены у 26 (86,67%) из 30 NMO-IgG-положительных пациентов и только у 24 (21,05%) из 114 отрицательных. Достоверность различия между группами по данному критерию выявлена при помощи критерия Фишера, =0,0001.

Достоверно значимым был факт более редкой встречаемости очагов в головном мозге у NMO-IgG-серопозитивных пациентов. Различия между группами выявлены при помощи точного критерия Фишера, =0,0027.

В заключение можно отметить, что результаты нашего исследования подтверждают зарубежные данные о том, что наличие NMO-IgG в крови пациентов специфично для ОМ и оптикомиелит-ассоциированных синдромов. Соответствие наличия антител к AQP4 клинической картине заболевания, длине очагов в спинном мозге и отсутствию очагов в головном мозге с высокой вероятностью соответствует ОМ.

Не менее важно определение NMO-IgG у пациентов с изолированными синдромами, такими как продольный миелит или оптический неврит, так как у пациентов, клинические проявления которых разделены неделями, месяцами или годами, намного вероятнее повторное обострение, что неблагоприятно сказывается на прогнозе заболевания.

Выявление антител к AQP4 может существенно повлиять на тактику лечения пациента, в частности, для купирования атаки следует проводить сеансы плазмафереза (до 7 сеансов через день с объемом удаляемой плазмы 55 мл/кг массы тела во время каждого сеанса) [28]. При выявлении NMO-IgG риск развития рецидива после атаки повышен. Для профилактики обострений применяются цитостатические препараты, в частности азатиоприн (с 50 мг ежедневно, с увеличением каждую неделю на 50 мг в день до достижения терапевтической дозы 2,5—3 мг/кг/день) [29]. Препараты β-интерферонов, напротив, категорически противопоказаны, так как выявлено нарастание частоты обострений и количества объема очагов при их применении, кроме того, выявлено повышение титра антител к AQP4 при применении β-интерферонов [12].

В свою очередь современные подходы к терапии ОМ и аквапорин-ассоциированных синдромов позволяют снизить 5-летнюю смертность до 5—9%, что, безусловно, невозможно без адекватной диагностики [30].

Подтверждение e-mail

На test@yandex.ru отправлено письмо со ссылкой для подтверждения e-mail. Перейдите по ссылке из письма, чтобы завершить регистрацию на сайте.

Подтверждение e-mail

Мы используем файлы cооkies для улучшения работы сайта. Оставаясь на нашем сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cооkies. Чтобы ознакомиться с нашими Положениями о конфиденциальности и об использовании файлов cookie, нажмите здесь.