Введение

Предиабет и сахарный диабет 2 типа (СД2) относятся к глобальным проблемам здравоохранения. По данным Международной диабетической федерации (IDF, 2021), СД болеют 537 млн (10,5% населения) человек, а предиабетом — около 850 млн (17%) [1, 2]. Распространенность СД2 неуклонно растет и, по оценкам Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), к 2050 г. может достигнуть 1,5 млрд, что обусловлено сочетанием факторов, включая старение населения, изменение образа жизни и рост частоты ожирения. В Российской Федерации зарегистрировано 5,07 млн пациентов с СД2 (Федеральный регистр, 2025). Однако эпидемиологическое исследование NATION (2013—2015 гг.) показало, что реальное число пациентов с СД2 может быть вдвое больше (около 10 млн, 7% населения), а у 19,3% (20,7 млн) взрослого населения выявлен предиабет [3].

Нарушения углеводного обмена на стадии предиабета являются важным фактором риска развития СД2. Без вмешательства у 25% лиц с предиабетом в течение 3—5 лет развивается СД2, а в течение жизни — примерно у 70% [4, 5]. Ожирение является одним из основных факторов риска трансформации предиабета в СД2. По данным ВОЗ (2024), около 43% взрослого населения мира имеют избыточную массу тела, а 16% — ожирение [6]. В России ожирение обнаружено примерно у 30% населения (NATION, ЭССЕ-РФ). У лиц с избыточной массой тела и ожирением предиабет выявляется в 18,6 и 33,1% случаев соответственно [3]. У людей с ожирением риск развития СД2 увеличивается в 2—2,5 раза [7].

Помимо общих факторов риска, важно учитывать этнические особенности. В Российской Федерации около 9% населения представлены монголоидной расой. В связи с наличием у лиц данной группы населения специфических особенностей распределения жировой ткани и мышечной массы для них предложены адаптированные критерии индекса массы тела (ИМТ) и окружности талии (ОТ), учитывающие повышенный кардиометаболический риск [8—10]. Результаты исследований указывают на выраженную связь между этнической принадлежностью и риском развития метаболических заболеваний. Например, у иммигрантов из Южной Азии с предиабетом отмечен более высокий риск развития СД. У выходцев из Южной и Юго-Восточной Азии, а также стран Африки и Карибского региона вероятность трансформации предиабета в диабет в 1,5—2 раза выше, чем у западноевропейцев; у 60% диабет развивается в течение 12 лет, причем в более раннем возрасте и при меньшем уровне глюкозы крови натощак [11]. Восточно-азиатский фенотип диабета характеризуется более низким запасом β-клеток поджелудочной железы и ранней гликемической декомпенсацией [12]. В Прибайкалье, где проживают свыше 100 этнических групп с преобладанием русского и бурятского населения, расовая и этническая принадлежность может оказывать влияние на развитие СД. Исследования СД 1 типа у бурят выявили специфические генетические, метаболические и клинические особенности [13].

Следовательно, определение факторов риска развития СД2 с учетом этнической принадлежности имеет большое практическое значение для выявления групп населения, нуждающихся в превентивных мерах. Женщины репродуктивного возраста с избыточной массой тела и ожирением представляют одну из таких групп. Статистика показывает, что число женщин с ожирением превышает число мужчин на 8—9%, при этом избыточная масса тела отмечается у 30—60% женщин, а ожирение — у 25—27% [14]. Такая высокая распространенность делает женщин репродуктивного возраста особенно уязвимыми, поскольку избыточная масса тела и ожирение оказывают негативное влияние на репродуктивное здоровье, приводя к бесплодию, осложнениям беременности и родов [15].

Данная работа посвящена изучению углеводного обмена у проживающих в Прибайкалье женщин детородного возраста с избыточной массой тела или ожирением.

Цель исследования — выявить гормональные и клинико-метаболические маркеры, ассоциированные с повышенным риском развития СД2 у русских и бурятских женщин репродуктивного возраста в Прибайкальском регионе, оптимизировать диагностику и профилактику СД2 у данной категории пациенток.

Материалы и методы

Исследование проведено в Клинической больнице ИНЦ СО РАН в рамках государственного задания FUEZ-2023-0001 (2023—2025 гг.) с соблюдением этических норм (одобрено комитетом по биомедицинской этике ИНЦ СО РАН, протокол №75 от 27.02.2023). В 2023—2024 гг. в исследовании приняли участие женщины в возрасте 18—49 лет с избыточной массой тела или ожирением (ИМТ ≥23 кг/м² для буряток и ≥25 кг/м² для русских), проживающие в Прибайкалье. Национальность устанавливали путем прямого опроса. В исследование не включались пациентки с тяжелой сердечной недостаточностью, онкологическими заболеваниями, хронической почечной или печеночной недостаточностью, системными заболеваниями соединительной ткани, острыми инфекциями, заболеваниями щитовидной железы, гематологическими заболеваниями, а также беременные и женщины в послеродовом периоде.

Всем участницам проведено комплексное клиническое обследование, включавшее сбор анамнестических данных, антропометрию, лабораторную диагностику (гематологический и биохимический анализы крови с определением содержания глюкозы, креатинина, билирубина, общего белка, трансаминаз, липидного профиля, а также скорости клубочковой фильтрации), пероральный глюкозотолерантный тест (ПГТТ), определение уровней эстрадиола, лептина, инсулина, тиреотропного гормона. Индекс инсулинорезистентности HOMA-IR вычисляли по формуле: произведение показателей инсулина натощак (в мкЕд/мл) и глюкозы натощак (в ммоль/л), деленное на 22,5; результат до 2,7 считали нормой. Риск развития СД2 в течение 10 лет оценивали с помощью опросника FINDRISC (низкий, умеренный, повышенный, высокий, очень высокий).

Статистическая обработка данных. Использовали Python 3.8 с библиотеками statsmodels, scipy и bioinfokit. Статистическую значимость различий между группами оценивали с помощью точного теста Фишера (для качественных переменных), t-критерия Стьюдента и U-критерия Манна—Уитни (для количественных переменных). Связь между переменными оценивали с применением коэффициента корреляции Пирсона (для количественных), гаммы Гудмана—Краскела (для порядковых), коэффициента Спирмена (для порядковых и количественных). Статистически значимыми считали различия при p<0,05.

Результаты и обсуждение

В исследование включены 110 женщин в возрасте от 18 до 49 лет (репродуктивный возраст по критериям ВОЗ) с избыточной массой тела или ожирением, проживающих в Прибайкалье. Этнический состав исследуемой когорты представлен 57 женщинами русской национальности и 53 — бурятской. Средний возраст русских женщин составил 37,5±7,8 года, буряток — 36,8±7,2 года без статистически значимых различий по возрасту между двумя группами.

Результаты оценки риска развития сахарного диабета 2 типа у женщин русской национальности

Корреляционный анализ выявил статистически значимую прямую взаимосвязь (ρ Спирмена, p<0,001) между риском развития СД2 и ИМТ, ОТ, возрастом (табл. 1).

Таблица 1. Риск развития сахарного диабета 2 типа в зависимости от индекса массы тела, окружности талии, возраста у женщин русской этнической группы

Примечание. Здесь и в табл. 2, 5 данные представлены в виде Me [Q₁; Q₃]. ИМТ — индекс массы тела; ОТ — окружность талии.

Наследственная предрасположенность к СД и ожирению повышает риск развития СД2 (U-критерий Манна—Уитни, p<0,05). У русских женщин без наследственной предрасположенности к СД чаще отмечался слегка повышенный (52%) и низкий (24%) риск развития СД2. В то же время у женщин с отягощенным анамнезом по СД преобладал слегка повышенный (42,9%) и очень высокий (28,6%) риск. Аналогично у лиц с наследственной предрасположенностью к ожирению чаще встречался слегка повышенный (48,8%) и умеренный (17,1%) риск развития СД2, в то время как у лиц без наследственной отягощенности по ожирению преобладал слегка повышенный (56,2%) и низкий (37,5%) риск.

У женщин русской группы выявлена статистически значимая связь между уровнем холестерина липопротеинов высокой плотности (ХС ЛПВП) и риском развития СД2 (U-критерий Манна—Уитни, p<0,05). У лиц с нормальными значениями ХС ЛПВП (>1,2 ммоль/л) преобладал слегка повышенный (52,1%) и низкий (25%) риск СД2. Снижение уровня ХС ЛПВП (≤1,2 ммоль/л) сопровождалось увеличением доли участниц с умеренным (33,3%) и очень высоким (22,2%) риском развития СД2.

Риск развития СД2 у русских женщин положительно коррелировал с уровнями глюкозы крови натощак, триглицеридов (ТГ) и лептина крови (p Спирмена, p<0,05), как показано в табл. 2.

Таблица 2. Риск развития сахарного диабета 2 типа в зависимости от уровня глюкозы, триглицеридов, лептина крови у женщин русской этнической группы

Результаты согласуются с данными литературы, подтверждающими связь между повышенной глюкозой крови натощак и риском развития СД2. Сочетание показателей глюкозы 6,1—6,9 ммоль/л и гликированного гемоглобина 6,0—6,4% ассоциировано с высоким риском развития СД2, достигающим кумулятивной частоты 100% в течение 5,6 года [16, 17]. Положительная корреляция между уровнем лептина и риском развития СД2 подтверждается исследованиями. Лептин, секретируемый адипоцитами, регулирует энергетический баланс и метаболизм глюкозы. Повышение массы жировой ткани увеличивает уровень лептина в крови, что может вызвать лептинорезистентность и, как следствие, инсулинорезистентность. Наши результаты, согласующиеся с другими исследованиями [18], подтверждают, что повышенный уровень лептина связан с инсулинорезистентностью и риском развития СД2. Выявленная связь между содержанием ТГ, ХС ЛПВП и риском развития СД2 подтверждает роль атерогенной дислипидемии как предиктора инсулинорезистентности и дисфункции β-клеток поджелудочной железы. Атерогенная дислипидемия является известным фактором риска развития СД2 и ишемической болезни сердца [19].

Результаты оценки риска развития сахарного диабета 2 типа у женщин бурятской национальности

В нашем исследовании бурятской когорты, как и в изучаемой русской группе, выявлена статистически значимая и сильная взаимосвязь между увеличением ИМТ и повышением риска развития СД2 (критерий гамма Гудмана—Краскела, p<0,001). Анализ распределения риска в зависимости от ИМТ показал, что у 77,8% женщин с избыточной массой тела выявлен низкий риск развития СД2, а у 22,2% — слегка повышенный. В группе женщин с ожирением распределение было следующим: 13,6% — низкий риск, 43,2% — слегка повышенный, 18,2% — умеренный и 25% — высокий. Аналогичная тенденция прослеживается в отношении ОТ (U-критерий Манна—Уитни, p<0,05). Результаты согласуются с данными литературы, подтверждающими, что ожирение — один из основных факторов риска развития СД2. Абдоминальное ожирение (ОТ ≥80 см у женщин) связано с повышенным кардиометаболическим риском и предрасположенностью к СД2. Примерно у 50% пациентов с СД2 отмечено ожирение, а избыточная масса тела — у 90% больных диабетом [5].

В ходе исследования установлена статистически значимая связь (p<0,05, U-критерий Манна—Уитни) между риском развития СД2 и отягощенным наследственным анамнезом по ожирению и СД2 у женщин бурятской национальности аналогично русской. У женщин бурятской когорты с наследственной предрасположенностью к ожирению преобладал слегка повышенный (43,6%) и высокий (23,1%) риск СД2, в то время как при отсутствии предрасположенности чаще встречался низкий (50%) и слегка повышенный (28,6%) риск. Наследственная предрасположенность к СД2 также ассоциировалась с высоким (38,5%) и умеренным (30,8%) риском СД2, в то время как без отягощенного анамнеза преобладал низкий (32,5%) и слегка повышенный (42,5%) риск. Эти результаты согласуются с данными литературы о значительном влиянии наследственности на риск развития СД2, что подтверждается генетическими исследованиями (более 40 генов) и повышением в 6 раз риска развития СД2 при наличии заболевания у родителей [20].

У женщин бурятской группы выявлена статистически значимая сильная корреляция между высокими показателями ПГТТ (≥7,8<11,1 ммоль/л) и риском развития СД2 (p<0,05). Так, высокий риск выявлен у 66,7% участниц с повышенными показателями ПГТТ, в то время как в группе с нормальными показателями ПГТТ доля женщин с высоким риском была значительно ниже — 14,6%. Выявленное нарушение толерантности к глюкозе (НТГ) имеет большое клиническое значение, поскольку является ранним признаком дисрегуляции углеводного обмена, предшествующим развитию СД2. Риск развития СД2 у лиц с НТГ составляет 5—10% ежегодно, достигая 20—34% в течение 5 лет [1]. Наши результаты, полученные при обследовании бурятской популяции, согласуются с данными о повышенной уязвимости азиатских групп населения к развитию СД2 при наличии НТГ. В частности, результаты Роттердамского исследования показали, что этническая принадлежность является значимым фактором риска: у взрослых азиатского происхождения наблюдается повышенный 5-летний риск прогрессирования НТГ в СД2 по сравнению с лицами европеоидной расы. Роттердамское исследование также показало, что увеличение ИМТ и ОТ повышает пожизненный риск прогрессирования предиабета в СД2, что подчеркивает важность контроля массы тела в профилактике СД2, особенно у лиц азиатской этнической группы [21].

Анализ оценок по шкале FINDRISK выявил статистически значимую взаимосвязь (U-критерий Манна—Уитни, p<0,05) между риском развития СД2 у пациенток бурятской группы и липидным профилем. В частности, более низкие уровни ХС ЛПВП (≤1,2 ммоль/л) (табл. 3) и высокие уровни ХС липопротеинов низкой плотности (ХС ЛПНП) (≥2,59 ммоль/л) (табл. 4) ассоциировались с повышенным риском развития СД2.

Таблица 3. Взаимосвязь риска развития сахарного диабета 2 типа и уровня холестерина липопротеинов высокой плотности у женщин бурятской национальности

Примечание. Здесь и в табл. 4 данные представлены в виде n (%). ХС ЛПВП — холестерин липопротеинов высокой плотности.

Таблица 4. Взаимосвязь риска развития сахарного диабета 2 типа и уровня холестерина липопротеинов низкой плотности у женщин бурятской национальности

Наши результаты согласуются с исследованиями, демонстрирующими корреляцию липидных показателей (ТГ, ЛПВП, ЛПНП, ЛПНП/ЛПВП, холестерина без ХС ЛПВП (не-ЛПВП), ТГ/ЛПВП) с предрасположенностью к предиабету и СД. Среди них ТГ и ЛПВП считаются важными факторами риска развития СД2 у азиатов [22]. Исследование NHANES подтверждает причинно-следственную связь между высоким уровнем ЛПВП и снижением риска развития СД2. Известно, что ЛПВП оказывают защитное действие на β-клетки поджелудочной железы, предотвращая их апоптоз, вызванный цитокинами или повышенным уровнем глюкозы. Снижение уровня ЛПВП может негативно влиять на функцию и жизнеспособность β-клеток, что играет важную роль в патогенезе СД2 [23].

В группе бурятских женщин выявлена статистически значимая корреляция между увеличением риска развития СД2 и повышением уровня инсулина крови, а также HOMA-IR (p Спирмена, p<0,05), табл. 5.

Таблица 5. Риск развития сахарного диабета 2 типа в зависимости от среднего уровня инсулина, индекса HOMA-IR у женщин бурятской национальности

Заключение

Основываясь на промежуточных результатах, полученных в 2023—2024 гг. в рамках исследования риска развития сахарного диабета 2 типа у женщин репродуктивного возраста с избыточной массой тела и ожирением, проживающих в Прибайкальском регионе, можно сделать следующие выводы.

1. Ключевым фактором, определяющим потенциальный риск развития сахарного диабета 2 типа, согласно шкале FINDRISC, для обеих этнических групп (русские и бурятки) является ожирение, оцениваемое по индексу массы тела и окружности талии. Подтверждена роль отягощенного семейного анамнеза по сахарному диабету 2 типа и ожирению как значимым факторам риска. Низкий уровень холестерина липопротеинов высокой плотности также является общим фактором риска для женщин обеих групп.

2. Выявлены существенные различия в маркерах, ассоциированных с сахарным диабетом 2 типа, между этническими группами. У русских женщин на риск развития сахарного диабета 2 типа влияют уровни глюкозы крови натощак, триглицеридов и лептина. Примечательно, что у всех женщин русской национальности с нарушением гликемии натощак наблюдался очень высокий риск развития сахарного диабета 2 типа по шкале FINDRISC. У женщин бурятской национальности наблюдается связь между риском развития сахарного диабета 2 типа и уровнем холестерина липопротеинов низкой плотности, инсулина крови и индексом инсулинорезистентности HOMA-IR. Нарушение толерантности к глюкозе у бурятских женщин является значимым предиктором развития сахарного диабета 2 типа. Согласно оценке по шкале FINDRISC, 66,7% женщин с нарушением толерантности к глюкозе имели «высокий риск» развития сахарного диабета 2 типа и 33,3% — «слегка повышенный риск».

3. Полученные предварительные результаты означают необходимость разработки и внедрения дифференцированных программ профилактики сахарного диабета 2 типа, учитывающих этнические особенности и специфические факторы риска, выявленные в данном исследовании. Ранняя диагностика и коррекция модифицируемых факторов риска, таких как ожирение, дислипидемия и инсулинорезистентность, представляются ключевыми моментами в снижении риска развития сахарного диабета 2 типа у женщин репродуктивного возраста. Тот факт, что у русских женщин с нарушением толерантности к глюкозе наблюдался крайне высокий риск развития сахарного диабета 2 типа, подчеркивает необходимость раннего выявления факторов риска и агрессивного вмешательства в здоровье этой группы населения. В то же время у бурятских женщин нарушение толерантности к глюкозе было значимым предиктором повышенного риска, что указывает на необходимость акцента на выявление данной патологии в этой популяции.

4. Включение скрининга на сахарный диабет 2 типа, основанного на шкале FINDRISK, в программы диспансеризации женщин репродуктивного возраста с избыточной массой тела и ожирением, проживающих в Прибайкальском регионе, позволит своевременно выявлять лиц с высоким риском развития заболевания и проводить целенаправленные профилактические мероприятия. Дальнейшие исследования, направленные на изучение генетических и социокультурных факторов, влияющих на риск развития сахарного диабета 2 типа у женщин разных этнических групп, помогут оптимизировать стратегии профилактики и лечения этого заболевания.

Вклад авторов: концепция и дизайн исследования — Егорова Т.В., Киреева В.В., Хамнуева Л.Ю.; сбор и обработка материала — Егорова Т.В., Киреева В.В.; статистический анализ данных — Егорова Т.В., Киреева В.В.; написание текста — Егорова Т.В.; научное редактирование — Хамнуева Л.Ю.

Финансирование: исследование проводится в рамках государственного задания Министерства науки и высшего образования Российской Федерации №075-01607-23-02 (FUEZ-2023-0001) 2023—2025 гг.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Authors contribution: study design and concept — Egorova T.V., Kireeva V.V., Khamnueva L.Y.; data collection and processing — Egorova T.V., Kireeva V.V.; statistical analysis — Egorova T.V., Kireeva V.V.; text writing — Egorova T.V.; scientific editing — Khamnueva L.Y.

Financial Support: the study is conducted as part of State Assignment No. 075-01607-23-02 (FUEZ-2023-0001) 2023—2025 of the Ministry of Science and Higher Education of the Russian Federation.