Продолжающаяся эпидемия сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) все более поражает население не только развитых, но и развивающихся стран мира, что заставляет медицинскую общественность уделять пристальное внимание оценке распространенности и уровню как отдельных факторов риска, так и суммарного риска развития этих заболеваний дифференцированно в отдельных регионах для разработки и осуществления целенаправленных профилактических мероприятий.

Важнейшая роль нарушений спектра липидов и липопротеидов в патогенезе атеросклероза и его связь с ишемической болезнью сердца (ИБС) и со смертностью от нее в настоящее время считается бесспорной [1, 2]. При этом речь идет не только о повышенном уровне в сыворотке крови общего холестерина (ХС), который первым был признан ответственным за возникновение и развитие атеросклероза и его осложнений, но и высоком уровне триглицеридов (ТГ), а также повышенном содержании ХС в липопротеидах низкой плотности (ЛНП) и сниженном содержании ХС в липопротеидах высокой плотности (ЛВП) [3, 4]. Ассоциации между высоким уровнем ХС ЛНП и повышенным риском ССЗ давно установлены и, согласно международным рекомендациям, профилактика и лечение ССЗ направлены на снижение уровня ХС ЛНП [1]. Другие нарушения липидного спектра, а именно повышенный уровень ТГ и ХС неЛВП и сниженный уровень ХС ЛВП также ассоциируются с повышенным риском ССЗ, хотя распространенность этих факторов риска в отдельных регионах мира, различающихся по климатогеографическим характеристикам, в том числе и в России, еще недостаточно изучена [5].

Показатели нарушенного транспорта липидов в составе липопротеидов (повышенные уровни ХС, ХС ЛНП и ТГ и сниженный уровень ХС ЛВП), наряду с курением и повышенным артериальным давлением (АД), относятся к главным факторам риска ССЗ, которые вносят значимый вклад в смертность (которая продолжает оставаться высокой) вследствие их высокой распространенности, а также появлением новых методов коррекции этих нарушений.

В настоящей работе проведен анализ липидных показателей, полученных в многоцентровом популяционном исследовании ЭССЕ-РФ, цель которого — сравнительно оценить распространенность атерогенных дислипидемий (ДЛП), включая гиперхолестеринемию и повышенный уровень ХС ЛНП, гипертриглицеридемию, сниженный уровень ХС ЛВП в случайных выборках из популяции мужчин и женщин, проживающих в различных климатогеографических регионах, в городе или сельской местности, с учетом пола, возраста, уровней образования и благосостояния.

Объектом многоцентрового исследования ЭССЕ-РФ были представительные выборки из неорганизованного мужского и женского населения в возрасте 25—64 лет (n=21 048, 37,4% мужчин) из 13 регионов Российской Федерации, различающихся по климатогеографическим, экономическим, этническим показателям: Волгоградская, Вологодская, Воронежская, Ивановская, Кемеровская, Красноярская и Тюменская области, Приморский край, Республика Северная Осетия—Алания, Оренбург, Самара, Санкт-Петербург и Томск. Приведенные данные стандартизованы по возрасту и представлены как с разделением по полу в каждом регионе, так и в объединенных когортах. Оценку нарушений липидного спектра во всех центрах проводили по единому протоколу без учета влияния липидснижающей терапии.

Исследование было одобрено независимым этическим комитетом (НЭК) трех федеральных центров, в которых проводили лабораторные анализы: ФГБУ «Государственный научно-исследовательский центр профилактической медицины» Минздрава России (Москва), ФГБУ «Российский кардиологический научно-производственный комплекс» Минздрава России (Москва) и ФГБУ «Федеральный медицинский исследовательский центр им. В.А. Алмазова» Минздрава России (Санкт-Петербург), а также центров-соисполнителей. Все обследованные лица подписали добровольное информированное согласие на участие в нем. Отклик на обследование в целом составил около 80%.

Обследуемых лиц опрашивали по стандартному вопроснику, разработанному на основе адаптированных международных методик. Вопросник был построен по модульному типу и содержал информацию о социально-демографических характеристиках, поведенческих привычках, анамнестических данных, экономических условиях жизни. Распространенность ДЛП в зависимости от уровня образования оценивали по категориям (ниже среднего, среднее и выше среднего); от места проживания (город или сельская местность) и уровня благосостояния по специальной шкале (очень высокий, высокий, средний и низкий). Определение уровня благосостояния проводили на основании ответов на вопросы, косвенно отражающие уровень доходов (например, доля средств, затрачиваемых на еду и др.) [6].

Во всех центрах осуществляли взятие крови из локтевой вены натощак после 12 ч голодания. Сыворотку крови получали путем низкоскоростного центрифугирования при 900 g в течение 20 мин и при температуре +4 °С. Образцы биологического материала замораживали и хранили при температуре не выше –20 °С до момента отправки в федеральный центр, курирующий регион, для проведения анализов. Транспортировку биоматериалов осуществляли специализированные службы.

Показатели липидного спектра, включая уровни общего ХС, ТГ, ХС ЛНП и ХС ЛВП, определяли ферментативными методами на автоанализаторе Abbott Architect c8000 с использованием диагностических наборов фирмы «Abbott Diagnostic» (США). Стандартизацию и контроль качества анализа проводили в соответствии с требованиями и материалами Федеральной системы внешней оценки качества клинических лабораторных исследований. Подробный протокол исследования ЭССЕ-РФ описан ранее [7].

Гиперхолестеринемию диагностировали при уровне общего ХС ≥5,0 ммоль/л, ХС ЛНП ≥3,0 ммоль/л; гипертриглицеридемию определяли по уровню ТГ ≥1,7 ммоль/л; гипоальфахолестеринемией считали уровень ХС ЛВП ниже 1,0 ммоль/л у мужчин и ниже 1,2 ммоль/л у женщин.

Статистическая обработка данных была выполнена с помощью системы статистического анализа и извлечения информации — SAS (Statistical Analysis System). Проведен расчет средних значений и стандартной ошибки (M±SE) и доли лиц в выборке, у которых значения этих показателей превышают нормальные пределы в соответствии с международными рекомендациями [1]. Для сравнения непрерывных величин применяли дисперсионную модель ANOVA (при необходимости вводились значимые ковариаты). Статистически значимыми считали различия при р<0,05.

В таблицах приведены результаты анализа распространенности нарушений в спектре липопротеидов в 13 регионах Российской Федерации, различающихся по климатогеографическим, экономическим, этническим показателям. Приведенные данные стандартизованы по возрасту и представлены как с разделением по полу в каждом регионе, так и в объединенных когортах.

Распространенность гиперхолестеринемии (уровень общего ХС ≥5,0 ммоль/л) в среднем составляла 58,4±0,34%, и колебалась от 50,1% в Кемеровской области до 67,0% в Приморском крае и 67,6% в Воронежской области (табл. 1). Существенных различий показателя у мужчин и женщин не выявлено, за исключением Красноярской области, где распространенность гиперхолестеринемии у женщин (61,3±1,55%) превышала соответствующий показатель у мужчин (46,4±2,09%; р<0,01).

С возрастом распространенность гиперхолестеринемии увеличивалась практически в 2 раза (табл. 2): от 37,7±0,73% в возрастной группе 25—34 года до 74,5±0,54% среди лиц 55—64 года (p<0,01). Наиболее выраженные отличия (в 1,5 раза) отмечены и у мужчин, и у женщин между возрастными группами 25—34 и 35—44 года. При этом у мужчин увеличение распространенности гиперхолестеринемии, начиная с 35 лет, носило умеренный характер (60,8% в диапазоне 35—44 года, 66,4% в 45—54 года и 65,4% в 55—64 года), хотя различия оказались статистически значимыми (p<0,01). В то же время у женщин увеличение распространенности этого вида ДЛП более выражено во всем возрастном интервале, начиная с 45 лет, частота этого нарушения превышала таковую среди мужчин (p<0,01 в обоих случаях).

Повышенный уровень ХС выявляли чаще у мужчин и женщин с высшим образованием (в целом по когорте 52,2±1,87 против 59,4±0,5%; p<0,01). Различия в распространенности гиперхолестеринемии у лиц с разным уровнем благосостояния не превышали 7—10% и касались преимущественно более низкой частоты этого вида ДЛП у лиц с высоким уровнем благосостояния, что особенно заметно было у мужчин (49,8±4,07% среди лиц с очень высоким уровнем благосостояния против 59,1±0,68% у лиц с низким уровнем; p<0,01). Независимо от пола среди жителей сельской местности гиперхолестеринемия встречалась чаще, чем среди горожан (63,2±0,82 и 57,4±0,38% соответственно; p<0,001).

Атерогенные сдвиги в липидном профиле в виде гиперхолестеринемии обусловлены в основном повышенным (≥3,0 ммоль/л) уровнем ХС, входящего в состав ЛНП — наиболее атерогенного класса липопротеинов. Данные табл. 3 и 4 демонстрируют, что наименьшая распространенность повышенного уровня ХС ЛНП отмечена в Волгоградской области (44,3%) и Самаре (48,0%), тогда как наиболее высокая обнаружена в Воронежской (68,4%) и Вологодской (67,7%) областях, где у мужчин она превышает 70%. Распространенность высокого уровня ХС ЛНП, как и повышенного уровня общего ХС, выше с возрастом и уровнем образования и ниже среди лиц с высоким уровнем благосостояния. Достоверно более высокая распространенность повышенного уровня ХС ЛНП у жителей села по сравнению с горожанами (62,4±0,60% против 59,2±0,38%; p<0,05) была обусловлена в основном более высокими значениями этого показателя среди женщин (61,3±1,08% против 56,5±0,48%; p<0,05).

Значимый вклад в атерогенность липидного профиля вносит сниженный уровень ХС в составе потенциально антиатерогенных ЛВП. Частота этого отклонения в обследованных выборках колебалась в весьма существенных пределах. В целом низкий уровень ХС ЛВП (меньше 1,0 ммоль/л для мужчин и 1,2 ммоль/л для женщин) был обнаружен в 19,5% случаев и варьировал от 2,0±0,54% у мужчин и 8,5±1,0% у женщин из Кемеровской области до 29,3±1,86 и 40,1±1,74% для мужчин и женщин из Оренбурга (p<0,01 в обоих случаях). Примечательно, что среди женщин практически всех регионов распространенность гипоальфахолестеринемии была выше, чем среди мужчин — жителей этого же региона (табл. 5). Более высокая распространенность низкого уровня ХС ЛВП среди женщин была выявлена при анализе этого показателя в десятилетиях по возрасту: максимальные различия отмечены среди женщин 25—34 и 55—64 года (19,2±0,82 и 24,4±0,64% соответственно; p<0,001). У лиц с высшим образованием распространенность гипоальфахолестеринемии была достоверно ниже как у мужчин, так и у женщин, но достоверно выше у лиц с высоким уровнем благосостояния; ниже она была и среди жителей села по сравнению с горожанами (табл. 6).

Интересные данные были получены при анализе распространенности гипертриглицеридемии (ТГ ≥1,7 ммоль/л) в различных климатогеографических регионах Российской Федерации (табл. 7). Повышенный уровень ТГ обнаружен у 30,2±0,52% мужчин всей выборки, что достоверно выше, чем у женщин (20,1±0,34%; p<0,0001); при этом минимальные значения выявлены среди женщин из Санкт-Петербурга (15,8±1,16%) и жителей Кемеровской области (22,5±1,6% среди мужчин и 16,5±1,24% среди женщин). Низкая распространенность гипертриглицеридемии среди женщин отмечена и в ряде других регионов (Самара, Вологодская и Красноярская области и Приморский край). При этом распространенность этого нарушения среди мужчин Вологодской области и Самары была в 2 раза выше, чем среди женщин из этих же регионов: 30,7±1,70% против 16,9±1,26% в Вологде (p<0,0001) и 32,8±1,79% против 16,9±1,24% в Самаре (p<0,0001).

Распространенность высокого уровня ТГ выше с возрастом и более заметно это среди женщин: 8,8±0,59% в младшей возрастной группе (25—34 года) и 34,4±0,71% среди женщин 55—64 года (p<0,0001). Существенных различий в распространенности гипертриглицеридемии в зависимости от уровня образования не выявлено ни среди мужчин, ни среди женщин. В то же время частота повышенного уровня ТГ была достоверно выше у мужчин с низким уровнем благосостояния по сравнению с мужчинами с очень высокой степенью благосостояния (30,9±0,66% против 23,8±3,41%; p<0,05). У жителей села распространенность гипертриглицеридемии была незначительно, но достоверно выше, чем у горожан (p<0,05 для всех случаев) (табл. 8).

Согласно данным многочисленных эпидемиологических исследований, к наиболее мощным модифицируемым факторам риска развития ССЗ и смертности относят артериальную гипертензию (АГ), повышенный уровень ХС в плазме крови, курение, ожирение, низкую физическую активность и другие факторы. При этом ДЛП в виде различных нарушений липидного профиля занимают одно из первых мест и вносят существенный вклад в детерминацию уровня сердечно-сосудистого риска [2].

Накопленные к настоящему времени данные свидетельствуют как об общих закономерных связях распространенности ДЛП с другими факторами риска, включая социально-экономические, поведенческие, метаболические и наследственные, так и об определенной специфике для различных этнических и проживающих в разных регионах мира популяций. Так, показано, что 53% взрослых американцев имеют отклонения в липидных показателях, при этом высокий уровень ХС ЛНП обнаружен в 27% случаев, низкий уровень ХС ЛВП — в 23%, в 21% случаев выявлено сочетание высокого уровня ХС ЛНП либо с гипертриглицеридемий, либо с низким уровнем ХС ЛВП, а 6% имеют все три вида ДЛП [5]. В то же время следует отметить, что между 1988 и 2010 г. выявлены положительные тенденции в улучшении липидного профиля среди взрослых американцев [8].

Согласно результатам настоящего исследования, распространенность повышенного уровня общего ХС в регионах России оказалась более высокой, чем в США; еще в большей степени это было показано для уровня ХС ЛНП, который в регионах России более чем в 2 раза превышал аналогичный показатель среди населения США (см. табл. 3). Распространенность гипоальфахолестеринемии в России приблизительно такая же, как в США среди женщин (21,3±0,38%), однако у мужчин она значительно варьировала с отклонениями в сторону повышения в Оренбурге (до 35,5±1,26%) и выраженного снижения в Кемеровской (до 5,5±0,60%) и Тюменской (до 10,2±0,89%) областях.

В одномоментном исследовании, проведенном в Турции (Trabzon Lipid Study), оценили распространенность атерогенной ДЛП (по критериям NCEP ATP III) и проанализировали ее ассоциации с основными факторами риска ССЗ, а также с демографическими данными, социально-экономическими и поведенческими факторами риска. Распространенность повышенного уровня общего ХС, ХС ЛНП и ТГ в выборке лиц старше 20 лет среди мужчин оказалась выше, чем у женщин, за исключением гиперхолестеринемии; возрастала к 69 годам, а затем снижалась. Распространенность атерогенных ДЛП положительно коррелировала с семейным положением, статусом курения (отказ от курения и курение в настоящее время) и потреблением алкоголя и отрицательно — с уровнем образования, уровнем доходов и физической активностью. По данным множественной логистической регрессии, ДЛП ассоциировалась с возрастом, мужским полом, индексом массы тела и окружностью талии, а также рядом других метаболических и социально-демографических показателей [9]. Влияние пола и возраста на характер взаимосвязей между уровнем общего ХС (включая ХС ЛНП и ХС ЛВП) и показателями сердечно-сосудистой смертности было показано в метаанализе данных более 60 проспективных исследований по смертности от ССЗ, проведенных в Западной Европе и Северной Америке и включивших около 900 тыс. человек [10]. Описанный в настоящем исследовании характер распространенности атерогенных ДЛП в ряде регионов России также свидетельствует о существенной связи нарушений липидного профиля с полом и возрастом.

Известно, что в развитие гиперхолестеринемии вносят вклад наследственные и средовые факторы, а также социально-экономические условия жизни людей. Как следует из представленных данных обследования выборок населения из 13 регионов России, распространенность повышенного уровня ХС не зависит от географического местоположения, например, в Приморском крае (Дальний Восток) и Воронежской области, расположенной в Европейской части России, она не различалась и превышала таковую в Самаре, Оренбурге и Кемеровской области, которые по этому показателю были близки между собой.

В большей степени распространенность гиперхолестеринемии определяется типом питания и частотой применения лекарственной терапии, в первую очередь статинов. Разница между мужчинами и женщинами, отмеченная только в одном регионе (Красноярская область) с меньшим значением распространенности гиперхолестеринемии у мужчин, может быть связана с их более высокой заболеваемостью ИБС, поскольку в России реальное лечение статинами получают преимущественно больные ИБС. Наши предположения о связи частоты повышенного уровня ХС с типом питания и лечением гиперхолестеринемии соответствуют данным о ее более низких значениях у лиц с высоким уровнем благосостояния, которые имеют большую доступность к здоровым продуктам питания и дорогостоящим лекарствам (статинам), а также более высокая частота этого вида ДЛП у жителей сельской местности, где прием статинов не столь доступен, как в городах.

Что касается распространенности повышенного уровня ХС ЛНП, которому придается ведущая роль во влиянии ДЛП на развитие заболеваний атеросклеротического генеза, то вполне естественно, что в большинстве случаев показатели распространенности высокого ХС ЛНП соответствуют таковым для гиперхолестеринемии, поскольку уровень общего ХС на 65—70% обусловлен количеством ХС, входящего в состав ЛНП. Вместе с тем в настоящем исследовании выявлена и определенная специфика распространенности высокого уровня ХС ЛНП. Например, низкая распространенность гиперхолестеринемии среди жителей Кемеровской области не сопряжена с низкой распространенностью повышенного уровня ХС ЛНП. Действительно, частота гиперхолестеринемии в этом регионе составляет 50,1±1,25% при средней частоте по регионам 58,4±0,34%, что достоверно ниже (p<0,01), а частота повышенного уровня ХС ЛНП в Кемерово равна 63,0±1,22% при средней по всем регионам 59,7±0,34%, что достоверно выше (p<0,05).

К настоящему времени в литературе представлены данные по результатам исследований, посвященных влиянию низкого уровня ХС ЛВП на риск развития ССЗ, обусловленных атеросклерозом [3, 4, 11]. Атеропротективные свойства ЛВП доказаны в эпидемиологических, клинических и экспериментальных исследованиях и обусловлены не только их участием в обратном транспорте ХС, но и присущими им антивоспалительными, антиоксидантными, антитромбогенными и цитопротективными свойствами [11]. Вместе с тем при определенных условиях имеет место химическая модификация липидных и белковых компонентов ЛВП, и в таком случае ЛВП могут стать проатерогенными [12]. Сформировалась концепция о том, что не столько концентрация ХС, входящего в состав ЛВП (даже нормальная или повышенная), сколько функциональная активность этих липопротеидов служит детерминантой их вклада в риск развития атеросклероза и связанных с ним заболеваний [13, 14]. Иными словами, высокий уровень в плазме крови ХС ЛВП еще не свидетельствует об антиатерогенной способности ЛВП, поэтому выявленная в настоящем исследовании низкая распространенность гипоальфахолестеринемии в Кемеровской и Тюменской областях, свидетельствующая о том, что большая часть популяции этих регионов имеет нормальный или повышенный уровень ХС ЛВП, еще не говорит о благоприятных антиатерогенных сдвигах в системе ЛВП.

Известно, что важным фактором образа жизни, влияющим на уровень ХС ЛВП, является потребление алкоголя. И если малое и умеренное потребление алкоголя сопряжено с более высоким уровнем ХС ЛВП и снижением смертности от ССЗ, то злоупотребление алкоголем, хотя и ассоциируется с повышением уровня ХС ЛВП и соответственно с низкой распространенностью гипоальфахолестеринемии, ведет к развитию патологии печени и нервной системы, повышению АД, развитию нарушений ритма сердца.

Весьма распространенным нарушением липидного спектра крови является гипертриглицеридемия (ТГ >1,7 ммоль/л), причем в последние годы отмечается рост этого показателя, что, возможно, связано с увеличением распространенности таких заболеваний, как ожирение, метаболический синдром и сахарный диабет 2-го типа, ассоциированных с инсулинорезистентностью [15]. Данные литературы свидетельствуют о том, что повышенный уровень в плазме крови ТГ (в составе ТГ-богатых липопротеидов) ассоциирован с высоким риском ускоренного развития атеросклероза. В эпидемиологических исследованиях доказана обратная связь между повышенным содержанием в крови ТГ-богатых липопротеидов и продуктов их липолиза (ремнанты) со сниженным уровнем ЛВП, что потенциально увеличивает атерогенность такой ДЛП [16—19]. Вместе с тем следует отметить, что данных по распространенности гипертриглицеридемии, в том числе и в России, не так много. Недавно были опубликованы результаты наблюдательного исследования PROMETHEUS, согласно которым высокий уровень ТГ (более 1,7 ммоль/л) у жителей более чем 200 городов России встречается в 29,2% случаев [20], что достоверно выше значений, полученных в настоящей работе (24,3±0,30%; p<0,01).

Гипертриглицеридемия натощак может быть связана с рядом факторов, внешних и внутренних. К внешним факторам, способствующим развитию гипертриглицеридемии и, соответственно, высокой ее распространенности в популяции, относятся избыточное питание с преобладанием жирной пищи, простых углеводов с высоким гликемическим индексом (сахар, глюкоза), а также избыточное потребление алкоголя, длительный прием ряда лекарств, в первую очередь кортикостероидных гормонов, неселективных β-блокаторов. К метаболическим факторам, способствующим формированию гипертриглицеридемии, относится низкая активность липолитических ферментов, в частности, периферической липопротеидлипазы (ЛПЛ), которая определяется или генетическими особенностями фермента, или повышением содержания в липопротеидах ингибиторов ЛПЛ в первую очередь апо-CIII [21, 22].

В настоящем исследовании наиболее низкая распространенность гипертриглицеридемии в Кемеровской области (свидетельствующая о сниженном уровне ТГ в этой популяции) сопряжена с чрезвычайно низкой распространенностью гипоальфахолестеринемии (свидетельствующей о более высоком уровне ХС ЛВП); в меньшей степени это проявилось и в Тюменской области. Обнаруженное нарастание распространенности гипертриглицеридемии с возрастом во всех 13 регионах сопряжено с тенденцией к увеличению распространенности низкого уровня ХС ЛВП, что в итоге скажется на уровне суммарного риска заболеваний, связанных с атеросклерозом.

Итак, в 13 регионах Российской Федерации, различающихся по климатогеографическим характеристикам, был выполнен анализ распространенности ДЛП как одного из основных факторов риска ССЗ в зависимости от возраста, уровня образования и благосостояния, места проживания — город или сельская местность, включивший более 20 тыс. человек. Следует отметить, что в России до настоящего времени существует дефицит данных для прогнозирования сердечно-сосудистой заболеваемости, а применение зарубежных моделей ограничено сложностью экстраполяции их результатов на российскую популяцию. Поэтому знания о распространенности того или иного фактора риска, ее особенностях в зависимости от региона проживания, а также от основных социально-демографических показателей, полученные в ходе исследования ЭССЕ-РФ, несомненно, будут полезны при построении моделей сердечно-сосудистого риска, основанных на отечественных данных эпидемиологического мониторинга и проспективного когортного наблюдения. Кроме того, полученные в настоящей работе данные целесообразно использовать при разработке программ профилактики ССЗ в отдельных регионах России с включением активных мер по коррекции атерогенных ДЛП в регионах с их высокой распространенностью.

Конфликт интересов отсутствует.

Участники исследования ЭССЕ-РФ, соавторы статьи:

Москва: Баланова Ю.А., Муромцева Г.А., Капустина А.В., Мамедов М.Н.; Республика Северная Осетия—Алания: Гутнова С.К., Тогузова З.А., Толпаров Г.В.; Владивосток: Кулакова Н.В., Шестакова Н.В., Мокшина М.В., Родионова Л.В. Волгоград: Чумачек Е.В., Ледяева А.А. Вологда: Касимов Р.А., Шабунова А.А., Леонидова Г.В., Калашников К.Н., Калачикова О.Н., Россошанский А.И., Кондакова Н.А., Попов А.В., Устинова К.А. Воронеж: Фурменко Г.И., Бабенко Н.И., Азарин О.Г., Бондарцов Л.В., Хвостикова А.Е. Иваново: Назарова О.А., Белова О.А., Шутемова Е.А. Красноярск: Петрова М.М., Данилова Л.К. Евсюков А.А., Топольская Н.В., Шабалин В.В., Аристов А.И., Руф Р.Р., Косинова А.А., Шматова Е.Н., Каскаева Д.С. Оренбург: Басырова И.Р., Кондратенко В.Ю., Лопина Е.А., Сафонова Д.В. Самара: Гудкова С.А., Черепанова Н.А. Томск: Карпов Р.С., Трубачева И.А., Кавешников В.С., Серебрякова В.Н. Тюмень: Медведева И.В., Шава В.П., Шалаев С.В. Кемерово: Барбараш О.Л., Скрипченко А.Е., Индукаева Е.В., Мулерова Т.А., Максимов С.А., Черкасс Н.В., Табакаев М.В., Данильченко Я.В..

Сокращения:

ХС — общий холестерин, ТГ — триглицериды, ХС ЛНП — холестерин липопротеинов низкой плотности, ХС ЛВП — холестерин липопротеинов высокой плотности, ДЛП — дислипидемия, ИБС — ишемическая болезнь сердца, АГ — артериальная гипертензия, СД — сахарный диабет, АД — артериальное давление, ЭССЕ-РФ — Эпидемиология сердечно-сосудистых заболеваний в различных регионах Российской Федерации