Пандемия COVID-19 представляет серьезную угрозу для психического здоровья, так как вызывает у большинства людей сильный страх за свою жизнь или за жизнь близких и знакомых. Меры, принимаемые правительствами многих стран для локализации вспышек заболевания, также создают сложные психологические условия для населения, так как зачастую влекут за собой ограничения и нарушения личных прав в целях борьбы с пандемией.
Среди психологических последствий различных эпидемий исследователи отмечают повышение тревоги, страха [1], стигматизации и дискриминации [2]. Сами по себе ограничение свободы передвижения, карантинные меры являются фактором усиления психопатологической симптоматики [3]. Отмечаются выраженные симптомы психических расстройств у тех, кто переболел SARS-CoV-1, включая признаки посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), тревожных и депрессивных расстройств, как во время эпидемии, так и через 1 год и дольше [4—6]. Сходным образом симптомы ПТСР, депрессии и тревоги обнаруживаются в популяции во время эпидемии атипичной пневмонии и после нее [7, 8].
Уже опубликованы исследования влияния ситуации пандемии COVID-19 на проявления симптомов дистресса во время и после карантина. В опросе, проведенном в Китае во время вспышки COVID-19, в котором большинство участников проводили 20—24 ч в день дома, 53,8% респондентов сообщили о серьезном ухудшении своего психологического состояния [9]. Результаты интернет-опросов демонстрируют рост тревожных расстройств, депрессивной симптоматики, нарушений качества сна [10]. Высокие уровни показателей депрессии, тревоги и стресса зарегистрированы в исследованиях, проведенных в Италии, Испании, Дании [11—13], подтверждающих, что социальная изоляция ухудшает психическое здоровье населения [14]. В ходе метаанализа опубликованных данных по психологическим последствиям пандемии COVID-19 в населении показано снижение уровня психологического благополучия и повышение показателей тревожности и депрессии по сравнению с показателями до COVID-19 [15].
В предварительных результатах анализа ситуации в России во время пандемии COVID-19 прослеживается аналогичная тенденция: рост психопатологической симптоматики (соматизация, фобические расстройства, нарушения сна) [16], увеличение потребности в психологической помощи [17], высокие уровни психологического стресса [18], снижение уровня субъективного благополучия в ситуации пандемии и его связи с совладанием и тревогой по поводу коронавируса [19].
В связи с этим исследование динамики психологических реакций на пандемию COVID-19 в России представляется чрезвычайно актуальным.
Цель исследования — оценить динамику психопатологической симптоматики во время пандемии COVID-19 в России.
Материал и методы
Материалом для исследования послужили данные анонимного интернет-опроса, проведенного с использованием google forms. Опрос включал в себя блок социодемографических вопросов. Использовался Симптоматический опросник SCL-90-R (Simptom Check List-90-Revised) [20, 21], содержащий ряд шкал, в том числе депрессии, тревожности, враждебности, а также индекс тяжести состояния, индекс тяжести наличного дистресса и количество беспокоящих пациента симптомов.
Оценивалось изменение показателей опросника с течением времени. Для этого ответы были разбиты на три группы: полученные 22—30 марта — до принятия официальных мер борьбы с пандемией; 31 марта — 12 мая — после введения режима самоизоляции и других мер противодействия пандемии; 12 мая — 22 июня — после ослабления и постепенной отмены ограничений.
Также оценивалось изменение показателей SCL-90 в зависимости от того, есть ли у респондента знакомые, заболевшие коронавирусом.
Для статистического анализа использовалась программа SPSS. Частотности встречаемости признака в группах сравнивались с помощью критерия χ2. Наличие тренда изменения значений параметров с течением времени определялось с помощью критерия Джонкхиера—Терпстра (Jonckheere—Terpstra).
Для анализа параметров опросника SCL-90 использовалась стандартизованная (нормированная) оценка (z-score), показывающая отклонения наблюдения от среднего значения в группе, что позволило привести распределения параметров к одному масштабу и осуществить их сравнение.
Результаты
Выполнен анализ 908 заполненных бланков опросника SCL-90, полученных от в общей сложности 1250 респондентов за период с 22.03.20 по 22.06.20. В тексте статьи приведены только статистически значимые результаты.
Динамика психопатологической симптоматики (параметры SCL-90) с 22 марта по 22 июня 2020 г. В качестве этапов динамики психопатологической симптоматики использовались приведенные выше 3 периода времени, связанные с изменением мер противодействия пандемии в России: 22—30 марта (220 респондентов), 31 марта — 12 мая (495) и — 12 мая — 22 июня (193).
Группы респондентов в эти периоды времени не различались по таким социодемографическим показателям, как пол и возраст (табл. 1). Во всех группах большинство респондентов имели высшее образование, без статистически значимых различий между группами, хотя в группе ответивших 12 мая — 22 июня процент респондентов со средним образованием был выше, чем в группе ответивших в марте.
Таблица 1. Социодемографические характеристики групп
| Характеристика | Всего | 22.03.20—30.03.20 | 31.03.20—12.05.20 | 12.05.20—22.06.20 | Различия между группами |
| n=908 | n=220 | n=495 | n=193 | ||
| Пол | p=0,182 | ||||
| мужчины | 138 (15,2%) | 27 (12,3%) | 85 (17,2%) | 26 (13,5%) | |
| женщины | 770 (84,8%) | 193 (87,7%) | 410 (82,8%) | 167 (86,5%) | |
| Возраст, годы | 40,848±11,8 | 40,4±11,3 | 41,3±12,2 | 40,8±11,6 | p=0,393 |
| Уровень образования | p=0,022 | ||||
| среднее | 85 (9,4%) | 13 (5,9%) | 45 (9,1%) | 27 (14,0%) | |
| высшее | 707 (77,9%) | 177 (80,5%) | 380 (76,8%) | 150 (77,7%) | |
| науч. степень | 116 (12,8%) | 30 (13,6%) | 70 (14,1%) | 16 (8,3%) |
Выявлен статистически значимый тренд роста психопатологической симптоматики (Соматизации, Депрессии, Навязчивостей, Общего уровня тяжести состояния, Индекса тяжести дистресса) по мере развития пандемии: чем больше период времени от начала пандемии в России, тем выше показатели психопатологической симптоматики (так, для Соматизации критерий Джонкхиера—Терпстра, Std. J—Tstat. = 3,351, p=0,0001) (табл. 2). На уровне статистической тенденции возрастали значения по пунктам Враждебности и Сенситивности.
Таблица 2. Результаты анализа изменений психопатологической симптоматики по мере развития пандемии по критерию Джонкхиера—Терпстра (Std. J-T Statistic)
| Показатель | Соматизация | Общий индекс тяжести | Индекс тяжести наличного дисстресса | Депрессия | Навязчивости | Враждебность | Сенситивность |
| Std. J-T Statistic | 3,351 | 2,427 | 2,258 | 2,279 | 2,109 | 1,798 | 1,876 |
| Уровень значимости | 0,001 | 0,015 | 0,024 | 0,023 | 0,035 | 0,072 | 0,061 |
На рис. 1 и 2 показаны средние значения параметров SCL-90 в заданные периоды времени. Для наглядности использована стандартизованная (нормированная) оценка (z-score).
Рис. 1. Динамика показателей SCL-90: средние стандартизированные значения (z-score) параметров Соматизация, Депрессия, Навязчивости, Общий индекс тяжести состояния.
Рис. 2. Динамика показателей SCL-90: средние стандартизированные значения (z-score) параметров Враждебность, Сенситивность, Тревожность.
Особенность динамики показателей Враждебности, Сенситивности и Тревожности (см. рис. 2) заключается в том, что статистически значимый рост значений начинается на третьем этапе оценки (после 12 мая). При этом показатели Соматизации, Депрессии, Навязчивостей и Интегральные индексы (см. рис. 1) увеличиваются с самого начала опроса (с 30 марта).
Изменение психопатологической симптоматики (параметров SCL-90) в зависимости от наличия заболевших в ближайшем окружении. Для оценки изменений психопатологической симптоматики в зависимости от наличия заболевших в ближайшем окружении респондента были рассмотрены 3 группы ответов на вопрос «есть ли среди ваших знакомых больные коронавирусом?»
— Ответ «нет» — респонденты уверены, что среди их знакомых нет больных коронавирусом (так ответили 405 респондентов).
— Ответ «не уверен» — в этой группе объединены два вида ответов: «не знаю» и «не знаю точно, но думаю, что есть» (так ответили 253 респондента).
— Ответ «есть» — респонденты считают, что больные среди знакомых есть (так ответили 250 респондентов).
Установлен статистически значимый рост всей психопатологической симптоматики по мере появления у респондента знакомых, больных коронавирусом (критерий Джонкхиера—Терпстра) (табл. 3, рис. 3): самые низкие показатели при уверенности, что заболевших среди близких нет, средние показатели при сомнениях и самые высокие — при наличии заболевших среди знакомых.
Таблица 3. Результаты анализа роста психопатологической симптоматики в зависимости от наличия заболевших в ближайшем окружении (критерий Джонкхиера—Терпстра)
| Показатель | Соматизация | Тревожность | Враждебность | Паранойяльность | Психотизм | Депрессия | Навязчивости | Сенситивность | Фобия | GSI Общий индекс тяжести | PDSI Индекс тяжести дисстресса |
| Std. J-T Statistic | 4,950 | 4,394 | 3,812 | 2,643 | 3,912 | 3,819 | 3,050 | 3,487 | 2,470 | 4,520 | 3,584 |
| Уровень значимости | 0,000 | 0,000 | 0,000 | 0,008 | 0,000 | 0,000 | 0,002 | 0,000 | 0,013 | 0,000 | 0,000 |
Рис. 3. Зависимость клинической симптоматики от наличия заболевших среди знакомых.
Средние стандартизированные значения (z-score) параметров SCL-90.
При этом значения параметров Фобии, Навязчивости и Психотизма возрастают только с предположением о наличии заболевших и почти не увеличиваются при появлении реальных больных в ближайшем окружении (см. рис. 3).
Обсуждение результатов
Согласно этапным оценкам, приуроченным к изменениям мер противодействия пандемии, в изученной выборке обнаруживается статистически значимый рост показателей Соматизации, Депрессии, Навязчивостей и всех интегральных параметров, в том числе Общего индекса тяжести состояния. На уровне статистической тенденции увеличиваются значения Враждебности и Сенситивности. Аналогичные данные получены с помощью опросника SCL-90 во время пандемии COVID-19 в Китае [22], однако с той разницей, что в китайском исследовании показатели SCL-90 во время пандемии сравнивались с оценками, полученными за несколько лет до пандемии.
Связь изменений приведенных показателей с этапами оценки отражает, по всей видимости, влияние на психопатологическую симптоматику информационного фона и мер противодействия пандемии, а также динамику оценки субъективной опасности.
Согласно полученным данным, важным фактором роста всех показателей психопатологической симптоматики является увеличение значения параметра субъективной опасности по мере появления заболевших в близком окружении.
Некоторые психопатологические симптомы (Фобии, Навязчивости, Психотизм) не обнаруживают прямой зависимости от информационной среды и принимаемых ограничительных мер и в большей степени связаны с представлениями респондентов о наличии инфицированных COVID-19 среди окружающих (см. рис. 3). Эти данные позволяют предположить участие личностных паттернов в формировании подозрений об инфекционном поражении окружающих, что требует дальнейшего изучения.
Показатели Враждебность, Сенситивность и Тревожность занимают промежуточную позицию в траектории динамики психопатологических расстройств, так, их рост начинается только после 12 мая, после ослабления ограничительных мер. Можно предположить, что более позднее начало роста этих показателей обусловлено тем, что они в большей степени связаны с личным переживанием опасности заражения, которая «опредмечивается» при появлении заболевших в близком окружении, т.е. из «невидимой угрозы» превращается в «реальный объект», демонстрирующий реальность угрозы. Рост показателя Враждебности и его экстраполяция на окружающих могут повлечь за собой нежелание или несвоевременность обращения за медицинской помощью и снижение комплайентности в целом.
Ряд выявленных психопатологических симптомов может вызвать определенные затруднения в деятельности врачей, не имеющих специализации в области психического здоровья. В первую очередь это явления соматизации, которые, как было показано, характеризуются постоянным устойчивым ростом как во временном измерении, так и в зависимости от заболевших в окружении. Увеличение симптомов соматизации, сопряженных с дистрессом вследствие ощущения телесной дисфункций, верифицировано ростом показателей шкалы Соматизации в составе SCL-90, включая жалобы, фиксированные на кардиоваскулярной, гастроинтестинальной, респираторной системах. Все эти симптомы и признаки требуют дифференциальной диагностики, так как могут быть как проявлением реальных соматических заболеваний, так и соматическими эквивалентами тревоги. Повышение показателей соматизации, тревожной и депрессивной симптоматики с большой вероятностью могут привести к увеличению встречаемости соматизированных форм психических расстройств и способствовать амплификации ипохондрических установок.
В настоящее время публикуется много исследований, посвященных психологическим последствиям пандемии COVID-19. Опираясь на результаты исследований, выполненных во время других эпидемий, можно ожидать, что часть психопатологической симптоматики будет стойко персистировать в течение длительного времени. В связи с этим представляется важным результатом нашего исследования тот факт, что несмотря на то, что в третий период времени (после 12 мая) в России ограничения начали ослабляться и отменяться, рост психопатологической симптоматики продолжается, и эти данные согласуются с результатами других исследований, подтверждающих стойкие отдаленные последствия эпидемий в течение нескольких лет [7].
Ограничения исследования: и в общей выборке, и в каждой из рассматриваемых подгрупп респондентов отмечалось существенное преобладание женщин, что может быть связано со спецификой гендерной социализации, поощряющей большую закрытость в отношении негативных переживаний у мужчин.
Заключение
В результате исследования показано, что за весь период оценки, с 22.03.20 по 22.06.20, во всей изученной выборке растет психопатологическая симптоматика по SCL-90: статистически значимо растут Соматизация, Депрессия, Навязчивости и все интегральные параметры, в том числе Общий уровень тяжести состояния. Вся психопатологическая симптоматика усугубляется при появлении заболевших в близком окружении.
Установлено, что рост враждебности, сенситивности и тревоги связан с личным переживанием опасности пандемии, которое усиливается при появлении заболевших среди ближайшего окружения.
Продолжающийся рост психопатологической симптоматики после смягчения или отмены ограничений позволяет предполагать стойкие отдаленные последствия пандемии для психического здоровья в течение длительного времени.
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.