Бесплодный брак является одной из самых актуальных проблем современного общества. Демографическое определение бесплодия заключается в невозможности иметь ребенка у сексуально активной женщины, не использующей контрацепцию [1]. В настоящее время под клиническим бесплодием понимают состояние, при котором у супружеской пары, живущей регулярной половой жизнью, без применения контрацепции и желающей иметь ребенка, в течение одного года не наступает беременность [2]. Это определение поддерживается Всемирной организацией здравоохранения (ВОЗ) и другими международными медицинскими обществами [3, 4].

Клиническое определение бесплодия основано на наблюдении 5574 американских и английских женщин в период с 1946 по 1956 г., которые впервые вышли замуж и планировали беременность. Выяснилось, что у 57% женщин беременность наступила в течение первых 3 мес регулярной половой жизни без применения контрацепции, у 72% — в течение 6 мес и у 85% — в течение 12 мес. Остальные 15% имели серьезные проблемы с зачатием при наблюдении за ними в течение многих лет [5]. Эти эпидемиологические исследования легли в основу современного определения бесплодия.

Глобальная распространенность бесплодия обусловливает необходимость проведения эпидемиологических исследований. По некоторым оценкам [6], показатель частоты бесплодия в мире в среднем составляет 9%. Наиболее выражена данная проблема в странах с ограниченными ресурсами, где частота распространенности бесплодия значительно выше и достигает 30% [7]. К настоящему времени в клиниках репродуктивных технологий с диагнозом бесплодия зарегистрировано приблизительно 186 млн человек во всем мире [8].

Однако прежде чем говорить о распространенности бесплодия в мире, следует упомянуть, что частота встречаемости бесплодия различается в зависимости от стран и зависит от определения и методики подсчета.

На сегодняшний день эпидемиологические исследования по оценке распространенности бесплодия проведены практически во всех крупных европейских странах, США и странах Азии. Более того, некоторые исследования носили многоцентровой характер и сравнивали эпидемиологические данные в различных регионах. Однако общей статистики пока не существует, что отчасти обусловлено значительной вариабельностью структуры причин бесплодия в различных популяциях.

Одно из первых и крупнейших эпидемиологических исследований было выполнено в США [9, 10]. Так, при опросе 10 847 женщин репродуктивного возраста (15—44 лет) частота встречаемости текущего бесплодия после 3 лет совместной супружеской жизни была определена 10% и в абсолютных числах составляла 6,2 млн женщин.

Цель исследования — в первую очередь изучение демографических факторов и составление прогнозов относительно распространенности бесплодия вплоть до 2025 г. Окончательные результаты исследования продемонстрировали огромное влияние возрастной структуры населения как причины бесплодия.

Проведенные еще в 50-х годах прошлого века исследования показали, что частота бесплодия имеет тенденцию увеличиваться с возрастом пациентки. Так, если женщина выходит впервые замуж в 20—24 года, то вероятность наличия у нее первичного бесплодия составляет около 6%, тогда как в 30—34 года эта вероятность возрастает до 16%, а в 40—45 лет — до 70% [5]. Позднее эти данные были подтверждены в исследовании, проведенном в Северной Каролине в 2004 г., где было определено, что частота бесплодия среди женщин в возрасте 19—26 лет составляет 8%, в возрасте 27—34 лет увеличивается до 13—14%, а среди женщин 35—39 лет она равна 18%. Авторы отмечают, что мужское бесплодие также имеет корреляцию с возрастом и в возрасте 35—40 лет составляет 18—28% [11].

В Швеции было проведено исследование [12] по созданию репродуктивных моделей среди женщин, родившихся с 1936 по 1960 г. При опросе 4299 женщин в возрасте от 20 до 44 лет частота первичного бесплодия была зарегистрирована в 6,6% случаев, а вторичного — в 11%. В ходе исследования была выявлена взаимосвязь между первичным бесплодием и более высоким уровнем образования, а также городским стилем жизни.

Эпидемиологические исследования по изучению распространенности первичного и вторичного бесплодия в Великобритании были выполнены шотландскими исследователями [13] в 90-х годах. Научно-исследовательская работа представляла собой опрос 766 женщин возрастной когорты (46—50 лет). Выяснилось, что около 14% женщин сообщили о наличии бесплодия, причем 7% сообщили о первичном бесплодии. Следует отметить, что первичное бесплодие в данном регионе превалировало над вторичным бесплодием по результатам опроса.

В Дании при опросе 709 женщин 25—45 лет была собрана информация о репродуктивном анамнезе и социально-демографических данных, с целью оценки распространенности бесплодия и поиска взаимосвязи с социально-экономическими характеристиками женщин. Результаты работы показали, что 16% женщин страдают первичным бесплодием и 15% — вторичным. В данной работе [14] продемонстрировано, что снижение фертильности является относительно общей проблемой в стране и не зависит от социально-экономических корреляций.

В Австралии проведено несколько эпидемиологических исследований [15, 16], посвященных распространенности бесплодия. Так, в одной из работ при анализе данных опроса 5936 женщин 28—33 лет выяснилось, что 17,3% сообщили о наличии бесплодия.

C целью эпидемиологического анализа распространенности бесплодия во Франции с 1988 по 1989 г. было проведено исследование [17] с охватом 1686 супружеских пар, которые за этот период консультировались по поводу лечения бесплодия в трех регионах Франции. В результате был получен показатель распространенности бесплодия 14,1%.

В Индии [18] с целью эпидемиологической и этиологической оценки бесплодия были проинтервьюированы 10 063 супружеских пары репродуктивного возраста. Частота текущего первичного бесплодия составила 15%. Результаты эпидемиологического опроса определили, что первичное бесплодие является столь же значимой проблемой в Индии, как и во многих других странах мира. Однако в данном регионе этот показатель отягощен поздним обращением супружеских пар за специализированным лечением.

В Китае [19] при опросе 7872 женщин репродуктивного возраста, впервые вышедших замуж, выяснилось, что 9% страдали бесплодием. Нужно учесть, что в связи с демографической политикой одного ребенка в семье с 1979 г. в Китае эпидемиологическая оценка вторичного бесплодия затруднена.

При анализе данных, полученных в 27 странах Африки [20], было определено, что у женщин репродуктивного возраста (15—49 лет) частота текущего бесплодия составляла 10—20%, тогда как пожизненное бесплодие было оценено в 0,8—13%.

В Иране [21] процент первичного текущего бесплодия составляет 6,4%, а вторичного — 7,8%. Полученные данные собраны при опросе 1126 женщин в возрасте 18—45 лет, проведенного с 2008 по 2010 г. в четырех провинциях Ирана.

В Российской Федерации [22, 23] полные данные отсутствуют, однако проведенные в Западной Сибири исследования показали, что частота бесплодия у женщин 18—45 лет составляет 16,7%, причем на долю первичного бесплодия приходится 3,8%, на долю вторичного — 12,9%. В 2010 г. в Кемеровской области выполнено одномоментное эпидемиологическое исследование с охватом 1500 женщин [24]. Установлено, что частота недобровольного бесплодия в регионе превышает критический уровень и достигает 20,3%. Необходимо подчеркнуть, что вторичное бесплодие превалировало над первичным, что согласуется с предыдущими результатами.

Причины бесплодия различаются в зависимости от стран, где их структура была изучена, а также от факторов окружающей среды. Так, в большом эпидемиологическом исследовании ВОЗ, проведенном в начале 90-х годов XX века, было показано, что наибольшая частота бесплодия встречается в Африке, несмотря на крайне высокие показатели рождаемости. Частота первичного бесплодия на этом континенте оказалась равной 10,1% от всех женщин репродуктивного возраста, тогда как в странах Европы этот показатель составил 5,4%, в странах Ближнего Востока — 3,0%, в Северной Америке — 6,0%, в странах Карибского бассейна — 6,5%, в странах Южной Америки — 3,1%, в странах Азии и Океании — 4,8%. В данном исследовании обнаружено, что в странах с развитой экономикой главным выявленным фактором бесплодия были эндокринные нарушения, связанные с расстройством менструальной функции и ановуляцией, что составило 35%, трубно-перитонеальный фактор — 27% и в 39% случаев не удалось выявить причину бесплодия. В то же время в странах африканского континента трубно-перитонеальный фактор был выявлен в 64% случаев первичного бесплодия, эндокринный фактор — в 24%, не удалось выявить причину только у 16% женщин с первичным бесплодием. Дальнейший анализ показал, что значимое распространение трубного фактора бесплодия было ассоциировано с высокой степенью зараженности жительниц Африки заболеваниями, передающимися половым путем и приводящими к воспалительным заболеваниям малого таза, в первую очередь гонореей (Neisseria gonorrhoeae) и хламидиозной инфекцией (Chlamydia trachomatis) [7].

Проведенные в последующие годы исследования [25] показали, что в странах Западной Европы мужской фактор составляет 20—24% от всех случаев, ановуляция — 18—24%, цервикальный фактор — 9—15%, трубно-перитонеальный фактор — 11—30%, необъяснимое бесплодие наблюдается в 25—30% случаев.

В крупном эпидемиологическом исследовании, проведенном в Таиланде [26], выяснилось, что из 1072 супружеских пар с бесплодием в 55,6% возможные причины бесплодия были выявлены у обоих супругов, в 19,4% установлен изолированный мужской фактор, в 17,4% — изолированное женское бесплодие, в 4,7% — необъяснимое бесплодие, в 2,8% случаев не удалось собрать полные данные об обследовании пациентов. Среди женских факторов бесплодия эндометриоз был обнаружен у 25,6% пациенток, трубно-перитонеальный фактор — у 14,1%, эндокринный, в основном связанный с ановуляцией, — у 20,8%, маточный фактор — у 9,1%, необъяснимое бесплодие — у 25,7% пациенток.

Полные данные о структуре бесплодия в Российской Федерации отсутствуют, однако крупное эпидемиологическое исследование, проведенное в Томске [22, 23], показало, что у 31,7% женщин с бесплодием наблюдались различные нарушения со стороны эндокринной системы, в основном связанные с ановуляцией, трубно-перитонеальный фактор был выявлен у 42,8% пациенток, маточный фактор — у 5,7%, цервикальный фактор — у 11,4% пациенток, эндометриоз — у 2,3%, не было выявлено причины бесплодия — у 6,1%.

В настоящей статье представлен детальный анализ, касающийся вопросов эпидемиологии бесплодного брака. На сегодняшний день доступные данные литературы свидетельствуют о том, что уровень распространенности и структура причин бесплодия значительно различаются в развитых странах и в развивающихся регионах мира.

Знание достоверной эпидемиологической оценки частоты и структуры бесплодия в мире может быть полезным для прогнозирования распространенности проблем, связанных с репродуктивным здоровьем в будущих когортах женщин. В то же время описание когорты бесплодного населения является решающим первым шагом на пути к будущему развитию современных направлений в гинекологии и совершенствованию вспомогательных репродуктивных технологий.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.