Сайт издательства «Медиа Сфера»
содержит материалы, предназначенные исключительно для работников здравоохранения. Закрывая это сообщение, Вы подтверждаете, что являетесь дипломированным медицинским работником или студентом медицинского образовательного учреждения.

Львов Д.К.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Колобухина Л.В.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Бурцева Е.И.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Кружкова И.С.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Малышев Н.А.

ГБУЗ "Инфекционная клиническая больница №1 Департамента здравоохранения, Москва

Федякина И.Т.

Институт вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Кириллова Е.С.

Институт вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Трушакова С.В.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Феодоритова Е.Л.

Институт вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Меркулова Л.Н.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Краснослободцев К.Г.

Институт вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Мукашева Е.А.

Институт вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Гарина Е.О.

Институт вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, Москва, Россия

Вартанян Р.В.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Кистенева Л.Б.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Прилипов А.Г.

ФГБУ "НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского" Минздрава России, Москва

Базарова М.В.

ГБУЗ "Инфекционная клиническая больница №1 Департамента здравоохранения, Москва

Девяткин А.В.

Центральная клиническая больница с поликлиникой Управления делами Президента РФ, Москва, Россия, 121356

Суточникова О.А.

ФГБУ "НИИ пульмонологии" ФМБА России, Москва

Эпидемический сезон 2015—2016 гг. в России и мире: особенности циркуляции вирусов гриппа, динамика заболеваемости, клинические аспекты и алгоритм лечения

Авторы:

Львов Д.К., Колобухина Л.В., Бурцева Е.И., Кружкова И.С., Малышев Н.А., Федякина И.Т., Кириллова Е.С., Трушакова С.В., Феодоритова Е.Л., Меркулова Л.Н., Краснослободцев К.Г., Мукашева Е.А., Гарина Е.О., Вартанян Р.В., Кистенева Л.Б., Прилипов А.Г., Базарова М.В., Девяткин А.В., Суточникова О.А.

Подробнее об авторах

Журнал: Терапевтический архив. 2016;88(11): 112‑120

Просмотров: 3689

Загрузок: 430


Как цитировать:

Львов Д.К., Колобухина Л.В., Бурцева Е.И., и др. Эпидемический сезон 2015—2016 гг. в России и мире: особенности циркуляции вирусов гриппа, динамика заболеваемости, клинические аспекты и алгоритм лечения. Терапевтический архив. 2016;88(11):112‑120.
L'vov DK, Kolobukhina LV, Burtseva EI, et al. The 2015-2016 epidemic season in Russia and the world: Circulation of influenza viruses, trends in incidence, clinical aspects, and treatment algorithm. Therapeutic Archive. 2016;88(11):112‑120. (In Russ.)
https://doi.org/10.17116/terarkh20168811112-120

Рекомендуем статьи по данной теме:
Ди­на­ми­ка за­бо­ле­ва­емос­ти и смер­тнос­ти от хро­ни­чес­ких не­ин­фек­ци­он­ных за­бо­ле­ва­ний во Вла­ди­мир­ской об­лас­ти. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(6):49-52
За­бо­ле­ва­емость псо­ри­азом и псо­ри­ати­чес­ким ар­три­том в Рес­пуб­ли­ке Баш­кор­тос­тан за 2012—2022 гг.. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2024;(7):38-45
Ди­на­ми­ка спек­тра ге­но­ти­пов Listeria mono­cytogenes, выз­вав­шей ин­ва­зив­ный лис­те­ри­оз в пе­ри­од цир­ку­ля­ции ва­ри­ан­тов sars-cov-2 Omicron. Мо­ле­ку­ляр­ная ге­не­ти­ка, мик­ро­би­оло­гия и ви­ру­со­ло­гия. 2024;(3):29-36
Проб­ле­мы мо­ни­то­рин­га зло­ка­чес­твен­ных но­во­об­ра­зо­ва­ний цен­траль­ной нер­вной сис­те­мы в Си­бир­ском фе­де­раль­ном ок­ру­ге и пу­ти их ре­ше­ния. Жур­нал «Воп­ро­сы ней­ро­хи­рур­гии» име­ни Н.Н. Бур­ден­ко. 2024;(5):14-22
Ор­га­ни­за­ци­он­ные воп­ро­сы ох­ра­ны реп­ро­дук­тив­но­го здо­ровья де­во­чек-под­рос­тков в сис­те­ме Фе­де­раль­но­го ме­ди­ко-би­оло­ги­чес­ко­го агентства Рос­сии. Рос­сий­ский вес­тник аку­ше­ра-ги­не­ко­ло­га. 2024;(6):7-13
Кли­ни­ко-эпи­де­ми­оло­ги­чес­кие по­ка­за­те­ли ин­суль­та в пе­ри­од эпи­де­мии COVID-19 и в пос­тко­вид­ном пе­ри­оде в Мос­ков­ской об­лас­ти. Жур­нал нев­ро­ло­гии и пси­хи­ат­рии им. С.С. Кор­са­ко­ва. Спец­вы­пус­ки. 2024;(12-2):5-11
Ра­ци­ональ­ный под­ход к про­фи­лак­ти­ке и ле­че­нию ОРВИ и грип­па как к ме­ди­ко-эко­но­ми­чес­кой и со­ци­аль­но зна­чи­мой проб­ле­ме XXI ве­ка. Рес­пи­ра­тор­ная ме­ди­ци­на. 2025;(1):43-48
Пос­ткон­так­тная про­фи­лак­ти­ка грип­па и ОРВИ. Ре­зуль­та­ты двой­но­го сле­по­го пла­це­бо-кон­тро­ли­ру­емо­го кли­ни­чес­ко­го ис­сле­до­ва­ния Мег­лю­ми­на ак­ри­до­на­це­та­та и фар­ма­ко­эко­но­ми­чес­кое обос­но­ва­ние его при­ме­не­ния. Про­фи­лак­ти­чес­кая ме­ди­ци­на. 2025;(4):57-66

БОС — бронхообструктивный синдром

ВП — внебольничная пневмония

ИПК — имидазолилэтанамид пентандиовая кислота (ингавирин)

ОРИТ — отделение реанимации и интенсивной терапии

ОТ-ПЦР — полимеразная цепная реакция, совмещенная с обратной транскрипцией

ПВТ — противовирусная терапия

ТОРИ — тяжелая острая респираторная инфекция

ЦЭЭГ — Центр экологии и эпидемиологии гриппа

Вызвав пандемию, от которой, по оценочным данным, только в 2009 г. от гриппа умерли 100 000—400 000 человек и его осложнений — 151 700— 575 400, вирус A (H1N1)pdm09 продолжает циркулировать среди людей как один из вирусов сезонного гриппа одновременно с вирусами A (H3N2) и B [1, 2]. Каждый эпидемический сезон имеет свои особенности, которые определяют циркулирующие штаммы вирусов гриппа. Вирус A (H1N1)pdm09 проявил наибольшую активность в сезонах 2010/2011 гг. (долевое участие составило 76%) и 2012—2013 гг. (50%) [3, 4]. Одной из особенностей предыдущего сезона 2014—2015 гг. в большинстве стран Северного полушария стало доминирование новых дрейф-вариантов вируса гриппа A (H3N2) — А/Швейцария/9715293/2013 и А/Гонконг/4801/2014, отличных от вакцинного (А/Техас/50/2012) по антигенным и генетическим характеристикам, что стало причиной эпидемии большей интенсивности как в России, так и других странах мира, в период которой отмечены случаи заболевания у привитых людей, а также случаи гриппа с летальными исходами у детей и лиц пожилого возраста [5—8].

Эпидемический сезон 2015—2016 гг. характеризовался более ранним и резким подъемом заболеваемости уже в январе 2016 г., большим числом тяжелых форм гриппа, регистрацией летальных случаев, что связано с высокой активностью вируса гриппа A (H1N1)pdm09, который доминировал в большинстве стран Северного полушария с начала сезона, а с середины марта 2016 г. доминирующим стал вирус гриппа В. Активность вируса гриппа A (H3N2) была равномерной, но в отдельных странах она оказалась несколько выше [9, 10] (см. рис. 1 и далее).

Рис. 1. Циркуляция вирусов гриппа в Северном полушарии в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг.: динамика числа положительных на грипп проб в разбивке по (под)типам.

Начавшийся в октябре—ноябре 2015 г. подъем заболеваемости гриппом на субтропических территориях США, в конце декабря 2015 г. распространился на континентальные штаты (Северная Каролина, Мериленд и др.). В отличие от предыдущих лет в США эпидемия начала развиваться несколько позже и к началу марта 2016 г. еще не достигла пиковых показателей. Кроме того, на фоне доминирующей роли вируса гриппа A (H1N1)pdm09 отмечалась большая активность вирусов гриппа A (H3N2) и В [11]. Превышения пороговых значений заболеваемости регистрировали в более поздние сроки — с 5—6-й недели 2016 г., пиковые значения — на 5—13-й (максимальные на 10-й неделе), снижение показателей — на 14—15-й неделе 2016 г. Этиологическим фактором эпидемических подъемов являлись вирусы гриппа A (H1N1)pdm09, несколько позже — вирусы типа В и A (H3N2). В целом долевое участие вирусов гриппа составило: типа, А — 70,9% (A (H1N1)pdm09 — 79,3% и A (H3N2) — 18,9%) и В — 29,1% (рис. 2).

Рис. 2. Динамика числа положительных на грипп проб в разбивке по (под)типам в США в сезоне 2015—2016 гг.

По данным Pan American Health Organization (PAHO), на 30.04.16 в период эпидемии в США госпитализированы 8646 человек (31,2 на 100 000 населения) с лабораторно подтвержденным гриппом; большинство из них составляли лица 65 лет и старше (84,2 на 100 000 населения), взрослые 50—64 лет (45,1 на 100 000) и дети 0—4 лет (42,0 на 100 000). С гриппом, А этиологически связаны 74,5% случаев госпитализации (88,8% из них с гриппом A (H1N1)pdm09 и 11,2% — с гриппом A (H3N2)) и 24,6% с гриппом В). У госпитализированных взрослых наиболее часто регистрировали сопутствующую патологию: ожирение, сердечно-сосудистые заболевания, нарушения обмена веществ и хронические легочные заболевания; у детей — астму, неврологические нарушения. Среди 315 женщин, госпитализированных с гриппом, 73 (23,2%) были на разных сроках беременности.

Смертность от пневмонии и гриппа в США на протяжении эпидемии оставалась достаточно низкой и только на 13-й и 14-й неделях 2016 г. превышала расчетные пороговые значения. Детская смертность, этиологически связанная с гриппом, была ниже (70 случаев), чем в предыдущий сезон (141 случай) [12] (рис. 3).

Рис. 3. Смертность от гриппа и пневмонии в США в эпидемических сезонах 2012—2016 гг.: данные по 122 городам.

Результаты тестирования 2514 штаммов вирусов гриппа на соответствие свойствам вакцинных вирусов показали, что 930 (99,9%) из 931 вируса гриппа A (H1N1)pdm09, 590 штаммов вируса гриппа A (H3N2) и 548 (100%) штаммов вируса гриппа В близкородственны вирусам, входившим в состав гриппозных вакцин в сезоне 2015—2016 гг.: А/Калифорния/07/2009 (H1N1)pdm09, А/Швейцария/9715293/2013 (H3N2) и В/Пхукет/3079/2013 (линии В/Ямагата-подобных). К другой эволюционной линии — В/Виктория-подобных принадлежали 445 штаммов вируса гриппа В; 7 (1,6%) штаммов проявили снижение ингибирования специфической сывороткой к вирусу В/Брисбен/60/2008 — компоненту четырехвалентных вакцин для Северного полушария 2015—2016 гг. Из 2090 изученных вирусов выявлена резистентность 18 (0,9%) штаммов вируса гриппа A (H1N1)pdm09 к осельтамивиру и перамивиру; все из тестированных штаммов вирусов гриппа A (H3N2) и В оказались чувствительными к ингибиторам нейраминидазы (699 и 1104 соответственно). Сохранялся высокий уровень резистентности к адамантанам для штаммов вирусов гриппа А.

Подъем заболеваемости гриппом и ОРВИ в Канаде зарегистрирован в конце декабря 2015 г., пиковые показатели зафиксированы в начале марта 2016 г. Этиологию эпидемической вспышки определяли вирусы гриппа A (H1N1)pdm09 и типа В. Случаи госпитализации (32%) и летальные исходы (54%) в основном регистрировали у лиц 65 лет и старше. Самая высокая заболеваемость гриппом A (H1N1)pdm09 отмечена среди лиц 45—64 лет, подтипом A (H3N2) — старше 65 лет. Грипп В чаще диагностировали у детей и подростков 5—19 лет. Зарегистрировано 50 летальных исходов у взрослых и 8 у детей [12].

В странах Европейского региона ВОЗ частота положительных проб на грипп в конце декабря 2015 г. составляла 11—12% [13]. Резкий подъем показателей зафиксирован в январе 2016 г., пиковые значения регистрировали на 5—7-й неделе, когда процент положительных проб составил более 50. До 8-й недели 2016 г. включительно в циркуляции доминировали штаммы вируса гриппа A (H1N1)pdm09; с 9-й недели отмечен резкий рост активности вируса гриппа В, который выявляли в том числе при тяжелых случаях гриппозной инфекции. За эпидемический сезон 2015—2016 гг. долевое участие вирусов гриппа в Европейском регионе ВОЗ составило: типа, А — 56% (в том числе A (H1N1)pdm09 82,6%, A (H3N2) 13%, А (нетипированный) — 4,4%) и типа В — 44% (рис. 4).

Рис. 4. Циркуляция вирусов гриппа в странах Европейского региона ВОЗ в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг.

Восемь стран Европейского региона ВОЗ в период с 40-й недели 2015 г. по 18-ю неделю 2016 г. сообщили о госпитализации пациентов с лабораторно подтвержденным гриппом в отделения реанимации и интенсивной терапии (ОРИТ) — 5771 случай и другие отделения (стационары) — 5346 случаев. Грипп типа, А выявлен у 83% пациентов в ОРИТ и у 80% больных в других отделениях (стационарах), грипп типа В — в 17 и 20% соответственно. Наибольшая заболеваемость и максимальное число случаев госпитализации с тяжелой острой респираторной инфекцией (ТОРИ) регистрировались в возрастной группе от 15 до 64 лет (рис. 5).

Рис. 5. Вовлеченность возрастных групп по отношению к типу/подтипу вируса гриппа у госпитализированных пациентов (а) и числу случаев госпитализации с ТОРИ в Европейском регионе ВОЗ в 2015—2016 гг. (б).

Согласно проекту EuroMOMO, в рамках которого 18 стран осуществляют мониторинг летальных случаев, высокая смертность отмечена в возрастной группе 15—64 лет в период с конца 2015 г. до 14-й недели 2016 г. Показатели сопоставимы с сезоном 2012/2013 гг. (доминирующим был вирус гриппа A (H1N1)pdm09), но несколько ниже, чем в 2014/2015 гг. (доминировал дрейф-вариант вируса гриппа A (H3N2), отличный от вакцинного) [14].

Антигенный анализ изолированных штаммов показал, что большинство из них подобны вирусам, включенным в состав вакцинных препаратов сезона 2015—2016 гг., однако не совпадали по составу штаммы вирусов гриппа A (H3N2) и В.

Среди 3695 штаммов, изученных на принадлежность к филогенетическим группам, 2695 штаммов A (H1N1)pdm09 подобны А/Южная Африка/3626/2013, 273 штамма A (H3N2) подобны А/Гонконг/4801/2014, 6 штаммов A (H3N2) А/Самара/73/2013, 123 штамма А/Швейцария/9715293/2013; среди вирусов типа В 96 штаммов подобны В/Пхукет/3073/2013 (линия В/Ямагата, клайд 3), 492 штамма В/Брисбен/60/2008 (линия В/Виктория, клайд 1А).

Тестированы на чувствительность к антинейраминидазным препаратам 2700 штаммов вируса гриппа A (H1N1)pdm09, 172 штамма вируса гриппа A (H3N2), 523 штамма гриппа В. При этом 26 (1%) штаммов вируса гриппа A (H1N1)pdm09 (5 штаммов выделены от не принимавших препарат пациентов) и 1 штамм вируса гриппа A (H3N2) продемонстрировали пониженную чувствительность к ингибиторам нейраминидазы и несли замены в нейраминидазе в позициях H275Y и E119V соответственно.

В странах Западной и Центральной Азии подъемы заболеваемости этиологически связаны с циркуляцией вирусов гриппа A (H1N1)pdm09 и В.

Страны Восточной и Северной Азии несколько отличались по доминирующему типу вируса гриппа: в Японии и Республике Корея регистрировали большую активность вируса гриппа A (H1N1)pdm09, в Северном Китае, Монголии — вируса гриппа В.

В странах с тропическим климатом: Центральной Америки и на Карибах, активность вирусов гриппа оказалась низкой, за исключением Ямайки, Эквадора и Бразилии, где с 9-й недели регистрировали высокую активность вируса гриппа A (H1N1)pdm09. Рост активности вируса гриппа A (H1N1)pdm09 фиксировали с 23-й недели 2016 г. в Колумбии и Перу.

В странах Южной Африки с умеренным климатом эпидемический сезон начался с преимущественным ростом заболеваемости гриппом типа В.В. Океании активность гриппа оставалась низкой. На некоторых островах регистрировали рост числа случаев острых респираторных вирусных инфекций (ОРВИ).

В Российской Федерации с сентября по ноябрь 2015 г. регистрировалась низкая активность респираторных заболеваний. До 99% циркулирующих в этот период вирусов составляли вирусы негриппозной этиологии: вирусы парагриппа, аденовирусы, респираторные синцитиальные вирусы. Значительно, до 14% увеличилась доля вирусов гриппа на 52-й неделе 2015 г. и с 2-й недели 2016 г. составила 50% [15] (рис. 6). Этиологию эпидемического подъема заболеваемости в Российской Федерации в сезоне 2015—2016 гг. определяли 3 вируса гриппа — A (H1N1)pdm09, В и A (H3N2), однако их долевое участие было различным. Особенность состояла в доминировании штаммов вируса гриппа A (H1N1)pdm09 на всех территориях Российской Федерации, сотрудничающих с ЦЭЭГ, долевое участие которого в структуре ОРВИ составило 18%, в структуре циркулирующих вирусов гриппа — 84%. Активность вирусов гриппа A (H3N2) и В значительно ниже (7 и 9% соответственно), при этом на Дальнем Востоке c большей частотой выявляли штаммы вируса гриппа A (H3N2) (26%), а в Москве — вирусы гриппа В (25%) (рис. 7).

Рис. 6. Динамика выявления вирусов гриппа, А и В в клинических материалах в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг. в ЦЭЭГ и на его опорных базах. ЦЭЭГ — Центр экологии и эпидемиологии гриппа.

Рис. 7. Долевое участие вирусов гриппа на отдельных территориях Российской Федерации в сезоне 2015—2016 гг.

По данным Европейского отделения ВОЗ, Института вирусологии им. Д.И. Ивановского, ФГБУ «Федеральный научно-исследовательский центр эпидемиологии и микробиологии им. почетного акад Н.Ф. Гамалеи» Минздрава Р.Ф. и ФГБУ «НИИ гриппа» Минздрава России, в России рост заболеваемости ОРВИ с превышением эпидемического порога по отношению к среднему показателю по стране (69,3 на 10 000 населения) регистрировали с 3-й недели 2016 г. с высоким темпом прироста. В течение 2-й недели 2016 г. средняя заболеваемость по совокупному населению составил 49,7 случая на 10 000 населения, на 3-й неделе — 83,1 на 10 000 населения, на 7-й — 76,4; максимальные уровни отмечены на 4-й неделе (136,6), что значительно выше, чем в предыдущем эпидемическом сезоне 2014—2015 гг. (105,7) [16, 17] (рис. 8).

Рис. 8. Число случаев ГПЗ (а) и заболеваемость (на 100 000) населения в РФ в сезон 2015—2016 гг. в сравнение с эпидемическим сезоном 2014/2015 гг. (б). ГПЗ — гриппоподобные заболевания.

Анализ заболеваемости по 10 городам Российской Федерации (Великий Новгород, Липецк, Владимир, Ярославль, Пенза, Чебоксары, Оренбург, Томск, Владивосток, Биробиджан), опорным базам ЦЭЭГ Института вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «ФНИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, в период с 40-й недели 2015 г. по 21-ю неделю 2016 г. показал, что наиболее вовлеченными в эпидемию были дети 0—2 лет (401,5) и 3—6 лет (327,9); в то же время заболеваемость гриппом и ОРВИ взрослого населения была значительно ниже и составила 21,0 на 10 000 населения (табл. 1). Несмотря на более высокие значения показателей на пике эпидемии, в целом по сравнению с предыдущим сезоном средние уровни заболеваемости в этих городах были даже несколько ниже как в возрастных группах, так и по совокупному населению (58,3 и 63,2 соответственно).

Таблица 1. Средняя заболеваемость по 10 городам Российской Федерации, опорным базам ЦЭЭГ ФГБУ «НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского» Минздрава России (с 40-й недели 2015 г. по 21-ю неделю 2016 г.)

Наиболее высокие интенсивные показатели заболеваемости по совокупному населению (170—300 на 10 000 населения) наблюдались на пике сезона в Вологодской, Тюменской, Архангельской, Ивановской областях, Ненецком и Ямало-Ненецком округах, Санкт-Петербурге, Республике Саха и Алтайском крае (рис. 9). На пике эпидемии 2016 г. (4—5-я неделя) в Российской Федерации гриппом и ОРВИ переболели 3,2 млн человек, что составило 41% от общего числа заболевших за эпидемический период со 2-й по 8-ю неделю. Число госпитализированных с ГПЗ в этот период, когда превышение недельных эпидпорогов зарегистрировано в 74 и 68 субъектах Российской Федерации (4—5-я недели соответственно), с вовлечением в эпидемический процесс всех возрастных групп населения, составило 46—47 тыс. [15, 17].

Рис. 9. Активность вирусов гриппа и интенсивность эпидемического процесса в РФ в сезоне 2015—2016 гг.

Количество зарегистрированных заболеваний гриппом/ОРВИ и показатель заболеваемости на 100 000 населения в Российской Федерации в эпидемическом сезоне 2016 г. по совокупному населению и у детей представлены в табл. 2 [18]. Наибольшее число случаев госпитализации с ТОРИ регистрировали в возрастных группах 30—64 и 15—29 лет [16] (рис. 10).

Таблица 2. Число случаев гриппа/ОРВИ и заболеваемость в Российской Федерации с января по май 2016 г.

Рис. 10. Число случаев ТОРИ и процент образцов, положительных на грипп в возрастных группах госпитализированных пациентов в РФ в сезоне 2015—2016 гг. (дозорный эпидемиологический надзор на базе стационаров).

Результаты генетического анализа гемагглютинина (HA) эпидемических штаммов вируса гриппа A (H1N1)pdm09, выделенных от пациентов в Москве и Санкт-Петербурге в декабре 2015 г. — январе 2016 г., и изученных сотрудниками ФГБУ «НИИ гриппа» Минздрава России, а также зарубежными коллегами, показали, что в популяции этого вируса появились два новых субклайда в клайде 6 В (6В1 и 6В2) [19]. В большинстве стран долевое участие штаммов субклайда 6В1 достаточно быстро нарастало с октября 2015 г. и стало доминирующим в декабре 2015 г. — январе 2016 г. Для этого субклайда отмечены характерные замены в антигенном сайте НА Sa, расположенном на глобуле белка, рядом с рецепторсвязывающим сайтом (S84N, S162N, K163Q и I216N). С заменой S162N связывают возникновение нового потенциального сайта гликозилирования, который позволяет вирусу «ускользать» от специфических антител после вакцинации или ранее перенесенной инфекции [20]. Нельзя исключить влияние появившихся аминокислотных замен на тяжесть клинического течения гриппа в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг.

Результаты определения последовательности аминокислот в NA изученных штаммов вируса гриппа A (H1N1)pdm09 свидетельствовали об отсутствии специфических замен, ответственных за резистентность к препаратам с антинейраминидазной активностью — осельтамивиру и занамивиру, в том числе выделенных от пациентов с летальными исходами. Все штаммы несли замену N31S в М2 белке, что свидетельствует об их резистентности к препаратам адамантанового ряда.

По данным Роспотребнадзора, максимальное число случаев внебольничной пневмонии (ВП) как осложнение гриппозной инфекции в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг. зарегистрировано на пике заболеваемости гриппом: на 4-й неделе — 23 000 случаев, на 5-й — 25 900 (превышение уровня 2015 г. на 85% и в 2,3 раза соответственно, и среднемноголетнего за 4 года на 45 и 58% соответственно). На 6-й неделе — 22 700, 7—8-й неделях суммарно зарегистрировано 29 300 случаев ВП. В структуре заболевших ВП взрослые составили 71%, 50% — лица от 40 до 64 лет. В детских возрастных группах наибольшее число заболевших ВП регистрировали у детей 0—2 лет — 75%, 3—6 лет — 77% [15]. За январь — май 2016 г. по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года на 22% увеличилась заболеваемость ВП — 203,06 на 100 тыс. населения против 166,48 за 5 мес 2015 г. Наиболее высокая заболеваемость зарегистрирована в Архангельской, Тверской, Новгородской, Оренбургской областях, республиках Адыгея, Карелия, Бурятия, Карачаево-Черкесской и Удмуртской республиках, Приморском крае [18]. Летальным исходом закончился 0,8—1% случаев ВП на пике эпидемии (4—5-я недели соответственно), т. е. превышение среднемноголетнего уровня на 11 и 36% соответственно. По результатам лабораторной диагностики 97% случаев гриппа/пневмонии с летальным исходом связаны с вирусом A (H1N1)pdm09. При этом 99% умерших не были привиты против гриппа, большинство имели сопутствующие хронические заболевания, поздно обратились за медицинской помощью и не получали противовирусной терапии (ПВТ) на ранних стадиях болезни.

К факторам риска развития тяжелого течения гриппа относятся ранний детский возраст, возраст старше 60 лет и наличие сопутствующих заболеваний сердца, легких, эндокринной системы и др., позднее обращение за медицинской помощью, неадекватная ПВТ, беременность.

Важнейшей задачей, которая стоит перед врачом при первичном осмотре пациента, является назначение ранней ПВТ. Значение сроков начала этиотропного лечения трудно переоценить: в течение короткого времени (6—8 ч) вирус гриппа реплицируется и репродуцируется в эпителиальных клетках верхних дыхательных путей. Установлено, что вирусы гриппа вызывают дисфункцию эндотелия сосудов, которое выражается в угнетении метаболизма клеток (до 70% на 2-е сутки после инфицирования), активации каспазы-3 в клетках эндотелия, ускорении апоптоза, активации фибринолиза за счет активности тканевого плазминогена [21]. Подобная патологическая реакция эндотелия является началом сложных системных реакций с вовлечением сосудистой системы, в том числе микроциркуляторного русла. Без раннего лечения препаратами, нарушающими ключевые звенья взаимодействия вирусов с клеткой, происходит развитие системных поражений, борьба с которыми чрезвычайно трудна [22]. Препараты с прямым механизмом действия нарушают репродукцию вируса как на стадии проникновения в клетку (препараты адамантанового ряда), так и на стадии образования зрелых вирусных частиц с высвобождением их из клетки (ингибиторы нейраминидазы).

В настоящее время в мире наиболее эффективными являются препараты из группы ингибиторов нейраминидазы — занамивир (реленза) и осельтамивир (тамифлю), подавляющие ферментативную активность нейраминидазы — поверхностного белка вируса гриппа. В основе механизма действия препаратов лежит нарушение образования вириона и выхода дочернего потомства из клеток, что ограничивает распространение инфекции. Занамивир успешно используется для лечения гриппа в форме ингаляций, доставляющих препарат непосредственно к месту репликации вирусов — эпителиальным клеткам дыхательных путей. Ингаляции занамивира по 10 мг 2 раза в сутки в течение 5 дней приводят к достоверному сокращению периода лихорадки, уменьшению выраженности симптомов болезни [23, 24]. Ограничивают применение пожилой возраст, наличие бронхиальной астмы в анамнезе из-за возможности возникновения бронхоспазма. Не рекомендуется детям младше 5 лет. Ввиду отсутствия сообщений о формировании резистентности циркулирующих штаммов к занамивиру в течение многих лет препарат включен в стратегический резервный фонд стран Европы [24]. Занамивир является первоочередным препаратом для начальной терапии гриппа у беременных, которые подвержены более высокому риску развития тяжелого течения болезни. Наш клинический опыт, приобретенный в период пандемии 2009—2010 гг., свидетельствует о пользе лечения беременных, больных гриппом, ингибиторами нейраминидазы, значительно превышающей теоретические риски от использования противовирусных химиопрепаратов [25].

Осельтамивир, как и занамивир, ингибирует ферментативную активность нейраминидазы [26, 27]. В широких клинических плацебо-контролируемых исследованиях показаны безопасность и терапевтическая эффективность (до 90%) осельтамивира при применении его в течение первых 36—48 ч от начала клинических проявлений болезни [28, 29]. Наш опыт лечения осельтамивиром госпитализированных пациентов с лабораторно подтвержденным гриппом показал, что температура тела нормализуется у 89,7% пациентов через 24—36 ч от первого приема препарата. В среднем продолжительность периода лихорадки составила 24±2 ч. Важно подчеркнуть, что улучшение самочувствия через 12—24 ч от начала лечения отмечали большинство пациентов [30]. Вместе с тем следует учитывать снижение эффективности препарата (до 39%) при позднем начале терапии (3—6-й день) [31]. Разработанные в 80-х годах прошлого века препараты интерферона первого типа и индукторы их выработки могут оказывать профилактическое действие в отношении гриппозной инфекции [32, 33], но они менее пригодны для лечения гриппа, поскольку в момент проявления клинической картины в плазме крови больных уже имеются значительные концентрации интерферонов и других провоспалительных цитокинов. Ряд данных свидетельствует, что на пике гриппозной инфекции интерфероны первого типа могут усиливать развитие патологии легких и способствовать развитию острого респираторного дистресс-синдрома [34].

Имидазолилэтанамид пентандиовой кислоты — ИПК (ингавирин) — оригинальный противовирусный препарат, разработанный в России, применяется в качестве лечебного и профилактического средства при гриппе и других ОРВИ с 2008 г. Клиническая эффективность и безопасность препарата у взрослых и детей с 7 лет при ОРВИ независимо от их этиологии показана в 9 сравнительных клинических исследованиях с участием 2215 пациентов. Лечебный эффект при гриппе сопоставим с эффективностью осельтамивира, применение препарата в первые 48 ч болезни приводит к достоверному сокращению периода лихорадки, интоксикации и катаральных симптомов. ИПК уменьшает вирусную нагрузку и значительно снижает риск развития осложнений, в комплексной антибактериальной терапии вирусно-бактериальной смешанной инфекции достоверно улучшает эффективность лечения и сокращает сроки выздоровления [35—40]. ИПК не является интерфероногеном. Механизм действия препарата заключается в повышении синтеза интерфероновых рецепторов IFNAR и усилении чувствительности клеток к сигналам интерферона, которые подавляются факторами патогенности вирусов. ИПК в зараженных клетках стимулирует выработку противовирусных эффекторных белков PKR и МхА, подавляемых вирусами. Накопление указанных белков в цитоплазме зараженных клеток приводит к замедлению/остановке репродукции вируса вследствие блокирования трансляции вирусных белков активированной PKR и нарушения транспортировки рибонуклеопротеиновых комплексов вируса при взаимодействии с МхА. Таким образом, препарат компенсирует иммуносупрессорное действие патогена на систему зависимых от интерферона генов и белков клетки, изменяя иммунологический ответ на вирусную инвазию. Избирательность действия (только в клетках, пораженных вирусом) гарантирует эффективность, высокую безопасность и хорошую переносимость препарата [41, 42].

Таким образом, выбор препаратов для начальной терапии при гриппе осуществляется врачом с учетом механизма действия и на основании данных об эффективности препаратов, полученных в многоцентровых плацебо-контролируемых исследованиях. Назначение ранней стартовой терапии способствует уменьшению частоты развития вторичных осложнений, сокращению продолжительности и выраженности основных клинических симптомов гриппа и возвращению пациентов к нормальной активности.

В рамках эпидемиологического надзора за циркуляцией вирусов гриппа в Российской Федерации, осуществляемого ЦЭЭГ (рук. — акад. РАН Д.К. Львов) Института вирусологии им. Д.И. Ивановского ФГБУ «ФНИЦЭМ им. Н.Ф. Гамалеи» Минздрава России, проводили госпитальный мониторинг в ИКБ № 1 Департамента здравоохранения Москвы, что в условиях специализированного стационара позволяет определить количественное и качественное распределение штаммов вирусов гриппа, А и В среди госпитализированных пациентов, в том числе с тяжелой формой заболевания, а также провести анализ частоты развития осложнений и эффективности ПВТ.

В исследование на этапе скрининга включали пациентов, госпитализированных в ИКБ № 1 Москвы с декабря 2015 г. по апрель 2016 г., имеющих не менее одного симптома интоксикации и одного катарального симптома, и длительностью заболевания не более 72 ч. Выявление вирусов в назальных смывах с помощью метода полимеразной цепной реакции, совмещенной с обратной транскрипцией (ОТ-ПЦР), с последующим анализом биологических и молекулярно-генетических свойств изолированных штаммов осуществляли в лаборатории этиологии и эпидемиологии гриппа ЦЭЭГ. За период с 40-й недели 2015 г. по 8-ю неделю 2016 г. грипп лабораторно подтвержден у 524 (35,2%) из 1491 пациента. Доля вируса гриппа А (H1N1)pdm09 составила 93,1%; А (H3N2) — 5,7% и В — 1,2%. Преобладающая этиологическая роль пандемического вируса гриппа наблюдалась до конца февраля; в марте доля госпитализированных с гриппом А (H1N1)pdm09 составила 42,9%, с А (H3N2) и В — 17,1 и 40% соответственно. В апреле увеличилось число пациентов с гриппом В до 82,1% (96 из 138 обследованных), в мае сохранялась спорадическая заболеваемость, как правило, вызванная вирусом гриппа В. В окончательный анализ включили 3 когорты пациентов: 546 детей от 0 до 14 лет, 375 взрослых от 15 лет и старше и 570 беременных. Все пациенты не иммунизированы против гриппа в предэпидемический период сезона 2015—2016 гг. Лабораторную диагностику проводили методом ОТ-ПЦР в реальном времени с использованием универсальных праймеров и зонда, специфических для гена H1 (АмплиСенс Influenza virus A/ H1-Swine-FL «ИнтерЛабСервис», Россия). Изоляцию вирусных штаммов из назальных смывов осуществляли на двух биологических моделях: перевиваемой клеточной культуре почки собаки (MDCK) с добавлением 2 мкг/мл ТРСК — трипсина и аллантоисной полости 9—11-дневных развивающихся куриных эмбрионов (РКЭ). Типирование изолятов проводили с помощью реакции торможения гемагглютинации с диагностическими сыворотками А/Калифорния/7/2009 (H1N1)pdm09,А/Гон-конг/4801/2014 (H3N2), В/Брисбен/60/2008, В/Пхукет/3079/2013 из диагностического набора ВОЗ.

Из 1491 обследованного пациента грипп верифицирован у 104 (21,3%) взрослых, 208 (42,5%) беременных и 177 (36,2%) детей. Из назальных смывов изолированы и изучены 247 штаммов вирусов гриппа: А (H1N1)pdm09 (n=173), A (H3N2) (n=21) и В (n=53). По антигенным свойствам штаммы пандемического вируса подобны вакцинному А/Калифорния/7/2009 (H1N1)pdm09. Результаты молекулярно-генетического мониторинга выявили характерные изменения, определившие принадлежность изолятов к новому генетическому клайду-6В — замены в первой субъединице гемагглютинина (НА1): S84N, S162N+, I216Т. Штаммы вируса гриппа А (H3N2) относились к А/Гонконг/5738/2014 (дрейф-варианту вакцинного штамма). Штаммы вируса гриппа В были родственны штамму В/Брисбен/60/2008 Викторианской генетической линии, не входившего в состав трехвалентных вакцин, рекомендованных ВОЗ на сезон 2015—2016 гг.

В когорте взрослых пациентов грипп А (H1N1)pdm09 диагностировали чаще в возрастной группе от 15 до 40 лет (63,7%), причем, также, как в период пандемии, лица от 15 до 30 лет составили 53,3%, вместе с тем увеличилась доля пациентов старше 50 лет (22,1%). Анализ возрастной структуры госпитализированных детей показал, что в отличие от предыдущих лет грипп чаще диагностировали у детей раннего и дошкольного возраста: от 0 до 3 лет у 42,9% (в том числе от 0 до 1 года у 7,6%), от 4 до 6 лет — у 41,2%; у детей старшего возраста — 15,9% (7—9 лет — 10%, 10—12 лет 5,9%). В первые 2 дня болезни госпитализированы 38,7% детей. Важно подчеркнуть, что на догоспитальном этапе во всех случаях ПВТ не проводилась.

В клинической картине гриппа преобладало острое начало, с повышением температуры тела от 38,5 до 40 °C в 1-е сутки болезни, продолжительность лихорадки более 5—6 дней отмечена у 46% детей. Явления интоксикации, выраженную слабость, головную боль отмечали у детей старшего возраста. Рвота, менингизм, фебрильные судороги регистрировали у 6 (2,5%) детей. Симптомы поражения респираторного тракта — ринит, кашель, трахеит наблюдали у всех пациентов (100%). Сравнительный анализ показал, что в клинической картине гриппа, вызванного различными штампами вируса, значительных отличий не наблюдали.

Наиболее часто грипп у детей осложнялся острым тонзиллитом (19,4%) и стенозом гортани разной степени выраженности (12,4%). Бронхообструктивный синдром (БОС) развился у 2,5%, на долю пневмоний пришлось 6,2%. Заболевание во всех случаях протекало в среднетяжелой форме. Важно отметить, что 4 (1,6%) пациента с гриппом от общего числа обследованных в возрасте от 4 до 12 лет вакцинированы в предэпидемический период (октябрь 2015 г.).

Течение гриппа у большинства взрослых пациентов оказалось среднетяжелым, пневмония осложнила грипп у 27,4%, из них у 48,4% диагностировали двустороннее поражение легких. У пациентов с неосложненным гриппом A (H1N1)pdm09 были характерными высокая лихорадка (38,1—40 оС у 81,6%), диарея (27,6%), сухой кашель (90,8%), трахеит (63,2%). Пациенты с тяжелым и осложненным пневмонией течением гриппа были в возрасте от 22 до 77 лет, клинически характеризовались одышкой (100%), низкой сатурацией крови (92,3%), гипотонией (30,8%), тромбоцитопенией (61,5%) и лейкопенией (23,1%). В искусственной вентиляции легких нуждались 28 пациентов с тяжелым осложненным течением гриппа A (H1N1)pdm09, из них у 13 (46,4%) заболевание закончилось летальным исходом. Возрастной анализ в группе умерших показал, что в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг. по сравнению с 2009—2011 гг. произошел сдвиг в старшие (после 50 лет) возрастные категории. Среди умерших у 92% пациентов имелись сопутствующие заболевания: ожирение 50%, сахарный диабет и ожирение 15,4%, сердечно-сосудистые заболевания 11,5%, болезни легких 7,7%, хроническая алкогольная интоксикация 11,5%.

В когорте беременных привитых от гриппа не было. В 1—2-е сутки от начала болезни госпитализированы 54,3% пациенток, на 3—4-е сутки — 37,6%, позднее 5-х суток — 8,1%. На раннем сроке гестации поступили 23,8% женщин, во II триместре — 38,6%, в III — 37,6%. С симптомами угрозы прерывания беременности и преждевременных родов поступили 19 пациенток, из них у 5 (26,3%) произошел самопроизвольный выкидыш, у 1 (11,1%) — преждевременные роды. Роды у 5 (26,3%) прошли своевременно, без осложнений. Новорожденные дети родились здоровыми (оценка по шкале Апгар 8—9 баллов) и выписаны в удовлетворительном состоянии. Пневмония диагностирована у 10 (4,8%) беременных. Заболевание у всех пациенток с гриппом A (H1N1)pdm09, включая осложненные случаи, протекало в среднетяжелой форме.

Проанализированы результаты патолого-анатомического исследования умерших пациентов с гриппом A (H1N1)pdm09: морфологической особенностью, также как и в предыдущие годы, являлось раннее образование диффузного гиалиново-мембранозного поражения стенок альвеол с явлениями фиброза, которое приводит к развитию альвеолярно-капиллярного блока, возникающего уже на 4—5-е сутки от начала заболевания.

ПВТ у пациентов, госпитализированных в ИКБ № 1 Москвы в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг., представлена осельтамивиром, занамивиром, ИПК (ингавирин) и интерфероном-α2b (виферон) в суппозиториях. У детей при стенозе гортани и БОС проводили кислородно-медикаментозную ингаляционную терапию в специальных камерах через небулайзер.

Таким образом, вирус гриппа A (H1N1)pdm09, продолжающий циркулировать в человеческой популяции в эпидемическом сезоне 2015—2016 гг., вызывал высокую заболеваемость, подобную уровню 2009—2010 гг. Результаты молекулярно-генетических исследований свидетельствуют о продолжающейся эволюции вируса. Выявленные мутации в рецепторсвязывающем сайте гемагглютинина, увеличивают вирулентность и способность к поражению нижних отделов респираторного тракта, повышают риск возникновения пневмоний с неблагоприятным исходом. Группами высокого риска остаются дети раннего возраста, молодые люди и беременные. Произошел сдвиг летальности в старшие возрастные группы, в которых сопутствующие заболевания значительно увеличили риск неблагоприятного исхода. Следует подчеркнуть необходимость ранней ПВТ. Назначение ПВТ в первые 48 ч болезни позволяет снизить риск развития тяжелых форм и летального исхода. Как показывает опыт, эффективность препаратов с прямым механизмом действия уменьшается пропорционально срокам заболевания. Теоретическое обоснование клинической эффективности ингавирина подтверждено экспериментальными данными отечественных и зарубежных ученых: препарат активирует выработку противовирусных эффекторных белков в зараженных клетках, препятствуя супрессорному действию вирусов в отношении системы интерферона. Клиническая эффективность ингавирина, не уступающая осельтамивиру при гриппе, и широкий спектр фармакологической активности, т. е. возможность применения при других ОРВЗ у взрослых и детей, позволяют считать его препаратом выбора.

Подтверждение e-mail

На test@yandex.ru отправлено письмо со ссылкой для подтверждения e-mail. Перейдите по ссылке из письма, чтобы завершить регистрацию на сайте.

Подтверждение e-mail

Мы используем файлы cооkies для улучшения работы сайта. Оставаясь на нашем сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cооkies. Чтобы ознакомиться с нашими Положениями о конфиденциальности и об использовании файлов cookie, нажмите здесь.