Важнейшим трендом государственной политики Российской Федерации в сфере здравоохранения в настоящее время является возрождение интереса к реабилитации. Это возрождение закономерно и обусловлено колоссальной потребностью в реабилитационной помощи пациентам с социально значимыми хроническими неинфекционными заболеваниями, в первую очередь кардиоваскулярной системы [1].

В последние десятилетия достигнуты значительные успехи в диагностике и лечении кардиоваскулярной патологии. При этом, несмотря на широкое внедрение в практику методов высокотехнологичной медицинской помощи, остановить эпидемию распространения сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ) и уменьшить их вклад в общую структуру смертности до сих пор не представляется возможным. Основной причиной сложившейся ситуации является сохраняющийся дефицит объемов профилактической помощи пациентам, в том числе и вторичной, осуществляемой в рамках реабилитационного процесса [2—4]. Между тем, как показывает практика, вторичная профилактика, проводимая в реабилитационных центрах, значительно улучшает отдаленный прогноз сердечно-сосудистых событий [5, 6].

За последние 2—3 десятилетия контингент больных, которым необходимо проведение активной комплексной и персонифицированной кардиореабилитации, существенно расширился. Кроме лиц, перенесших инфаркт миокарда (ИМ), в список нуждающихся в реабилитационных мероприятиях вошли пациенты после чрескожных коронарных вмешательств (ЧКВ), коронарного шунтирования (КШ), хирургического лечения пороков сердца, патологии магистральных сосудов, нарушений ритма. Изменение структуры кардиоваскулярной патологии потребовало пересмотра организационных основ реабилитации. Для обеспечения должной эффективности восстановления разных категорий больных в настоящее время требуется создание общей технологии реабилитации, которая может рассматриваться в качестве базиса для построения персонифицированных программ медицинской реабилитации, в том числе пациентов с ССЗ. Вторым неоспоримым требованием времени в плане повышения результативности реабилитационных мероприятий является расширение компетенций и умений специалистов, работающих в данной области, в том числе путем увеличения объема их знаний о существующих в мире и Российской Федерации методических подходах к построению реабилитационных программ, оценке реабилитационного потенциала и эффективности реабилитационных мероприятий, прогнозированию результатов реабилитации и т. д. [7].

До настоящего времени в подавляющем большинстве случаев оценка реабилитационного потенциала и эффективности реабилитационных мероприятий у лиц с ССЗ, в том числе после хирургического лечения, научными кадрами и практикующими врачами медицинских, экспертных, реабилитационных организаций, органов управления системами здравоохранения и социальной защиты осуществлялась путем анализа степени отклонения отдельных клинических, лабораторных, функциональных параметров их референсных значений в ходе осуществления реабилитационного процесса [8—11, 12]. Повсеместное сохранение субъективной оценки (в баллах) большинства клинико-лабораторных и функциональных параметров патологического процесса, произвольность определения веса признаков, отсутствие стандартизации параметров, учитываемых при проведении оценки результативности терапии и реабилитации, и однозначного численного выражения эффекта лечебных или реабилитационных мероприятий (например, в процентах от исходного уровня) лишает практикующего врача возможности выбора оптимального метода терапии или реабилитации конкретного пациента в силу отсутствия возможности осуществления объективного сравнительного анализа результатов, полученных разными исследователями. Все изложенное выше свидетельствует об острой необходимости решения проблемы объективизации процесса определения эффективности терапии и реабилитации лиц с кардиоваскулярной патологией, в том числе после ЧКВ.

Цель исследования — разработать метод оценки эффективности реабилитационных мероприятий у больных с острым коронарным синдромом (ОКС) после проведения эндоваскулярных кардиохирургических вмешательств.

Основу работы составили результаты одноцентрового когортного проспективного обсервационного неконтролируемого клинического исследования лиц с ОКС после эндоваскулярных кардиохирургических вмешательств.

Возможность участия пациентов в исследовании определялась по их соответствию критериям включения: 1) подписанное добровольное информированное согласие пациента на участие в исследовании; 2) возраст 40—70 лет; 3) экстренно выполненное ЧКВ (стентирование коронарных артерий) на одной из коронарных артерий у больных с острым коронарным событием (нестабильная стенокардия, острый ИМ с элевацией сегмента ST и впервые возникшей полной блокадой левой ножки пучка Гиса), в том числе после безуспешного тромболизиса («спасительные» ЧКВ); 4) отсутствие противопоказаний к проведению медицинской реабилитации с применением лечебных физических факторов; 5) фракция выброса левого желудочка (ЛЖ) более 45%.

В качестве критериев исключения были: 1) общие противопоказания для проведения медицинской реабилитации, в том числе с применением лечебных физических факторов; 2) нестабильная стенокардия, ранняя постинфарктная стенокардия; 3) осложнения ангиопластики (ИМ, обширные массивные гематомы, кровотечения и т. д.); 4) аневризма аорты, ЛЖ с наличием тромботических масс; 5) состояние, приравненное к IV функциональному классу (ФК) хронической сердечной недостаточности (ХСН) по NYHA; 6) симптомы острой сердечной недостаточности; 7) острая почечная и печеночная недостаточность; 8) острые инфекционные заболевания; 9) неконтролируемая артериальная гипертония; 10) неконтролируемые тахиаритмии.

Клиническое исследование выполнено в Томском научно-исследовательском институте курортологии и физиотерапии — филиале ФГБУ «Сибирский федеральный научно-клинический центр Федерального медико-биологического агентства».

Больные поступали в клинику на 8—14-е сутки после экстренно выполненного ЧКВ. Продолжительность участия пациентов в клиническом исследовании составила 21 день. Скрининг проводили в течение первых 1—2 дней пребывания пациента в клинике. При соответствии критериям включения и отсутствии критериев исключения пациент становился участником клинического исследования. Оценку эффективности медицинской реабилитации с применением лечебных физических факторов осуществляли на 20—21-й день пребывания пациента в клинике.

Всем лицам, участвующим в исследовании, проводили комплексную медицинскую реабилитацию с применением лечебных физических факторов: ежедневной дыхательной гимнастики с включением методик диафрагмального и сознательно управляемого дыхания (нижне-, средне- и верхнегрудное), на курс 18—20 процедур; ежедневной дозированной ходьбы в помещении в соответствии с классом тяжести и ступенью физической активности, на курс 18—20 процедур; ежедневной групповой лечебной гимнастики с расширением двигательного режима при улучшении субъективного и клинического состояния пациента (повышение физической нагрузки происходило путем увеличения числа повторений упражнений для мелких и средних мышечных групп до 15—20 раз, для крупных мышечных групп — до 12 раз), на курс 18—20 процедур; ежедневных ингаляций щелочных минеральных вод или изотонического раствора, продолжительность 10—12 мин, на курс 10—12 процедур; классического ручного массажа воротниковой области или верхних и нижних конечностей по щадящей методике, на курс 8—10 процедур, назначаемых через день; ежедневной транскраниальной электростимуляции с помощью аппарата Трансаир по лобно-затылочной методике, на курс 10—12 процедур; тренинга с биологической обратной связью (БОС), выполняемого по параметрам дыхания через день, на курс 8—10 процедур; сухих углекислых ванн температуры 28 °C, с концентрацией СО₂ 30%, продолжительность процедуры 20 мин, на курс 8—10 процедур, назначаемых через день. Реабилитацию лечебными физическими факторами осуществляли на фоне медикаментозной терапии, назначаемой согласно действующим стандартам и рекомендациям АСС/АНА для пациентов с ишемической болезнью сердца (ИБС) после ЧКВ.

В качестве основной «конечной точки» нами рассматривалась динамика значений интегрального показателя здоровья, рассчитываемого математически на основании проведенных стандартизации, ранжирования и нормирования результатов определения наличия и/или значений следующих клинических, функциональных, лабораторных, инструментальных исследований и психологического тестирования пациентов: теста 6-минутной ходьбы (ТШХ), одышки, фракции выброса ЛЖ, систолического артериального давления (АД), стенокардии в послеоперационном периоде, гемодинамически значимых нарушений ритма, резидуальной ишемии миокарда на электрокардиограмме (ЭКГ), индекса массы тела, статуса курения, ядерного лейкоцитарного индекса, общего холестерина (ОХС), ФК ХСН по NYHA, сахарного диабета, конечного диастолического размера ЛЖ, глюкозы крови, скорости оседания эритроцитов, фибриногена, гемоглобина, типа реакции адаптации, тревоги и депрессии, определяемых по шкале HADS.

Определяли частоту встречаемости основных факторов риска развития ССЗ: артериальной гипертонии, избыточной массы тела или ожирения, факта и длительности курения, гиподинамии, дислипидемии, гипергликемии. Индекс массы тела рассчитывали по формуле: масса тела (кг)/рост (м²). О наличии абдоминального ожирения судили по результатам измерения окружности талии (в см) согласно критериям NCEP III. Уровень А.Д. оценивали в соответствии с критериями Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ; 1999) и Национальными рекомендациями (2004). Повышенным А.Д. считали, если значения систолического и диастолического АД были выше 140 и 90 мм рт.ст. соответственно. О наличии у обследуемых лиц гипертриглицеридемии говорили в случае, если концентрация триглицеридов в сыворотке крови была 1,69 ммоль/л и выше. Уровень холестерина (ХС) липопротеинов высокой плотности (ЛПВП), согласно критериям IDF (2005) и JIS (2009), расценивали как пониженный при содержании последних в сыворотке крови в количествах, не превышающих 1,29 ммоль/л (для женщин) и 1,03 ммоль/л (для мужчин). О повышенном уровне ХС липопротеинов низкой плотности (ЛПНП) говорили при значениях показателя выше 1,8 ммоль/л (для пациентов с очень высоким риском). Тощаковую гипергликемию регистрировали при значениях глюкозы в сыворотке крови выше 5,6 ммоль/л (IDF, 2005; JIS, 2009). Об уровне физической активности судили по ее длительности во внерабочее время, определяемой методом опроса. В случае, если обследуемое лицо затрачивало на ходьбу в свободное от работы время менее 30 мин реже чем 5 раз в неделю, фиксировали гиподинамию. Наличие наследственной предрасположенности к ССЗ, факты курения и злоупотребления алкоголем определяли при сборе анамнеза. О злоупотреблении алкоголем говорили на основании результатов ответов на вопросы теста AUDI (Alcohol Use Disoders Identification) (ВОЗ, 1989). Уровень физической работоспособности участников исследования определяли путем анализа результатов ТШХ.

Клинический анализ крови выполняли с помощью автоматического гематологического анализатора RAYTO RT-7600 (Китай). Концентрацию ОХС, ХС ЛПВП и ХС ЛПНП, триглицеридов, креатинина и мочевины в сыворотке крови определяли с помощью автоматического компактного биохимического анализатора произвольного доступа Cobac С 111 (Швейцария) с использованием набора реагентов Roche Diagnostic (Швейцария). Для суждения о нарушении холестеринового обмена, оценки риска раннего развития атеросклероза и успешности медицинской реабилитации также рассчитывали по общепринятой формуле индекс атерогенности: (ОХС—ХС ЛПВП)/ХС ЛПВП (усл. ед.). Степень напряжения компенсаторно-приспособительных реакций сердечно-сосудистой системы оценивали по результатам определения ее адаптационного потенциала путем расчета индекса функциональных изменений по Р.М. Баевскому и определения типа адаптационных реакций по Л.Х. Гаркави. Интегральный уровень соматического здоровья оценивали по Г.Л. Апанасенко. Для выявления нарушения функционирования иммунной системы осуществляли определение индекса эндогенной интоксикации или лейкоцитарного индекса интоксикации, ядерного индекса, индекса сдвига лейкоцитов крови и индекса аллергизации. Инструментальные исследования включали ЭКГ в 12 стандартных отведениях, суточное мониторирование ЭКГ по Холтеру в целях выявления признаков резидуальной ишемии миокарда, нарушений ритма и проводимости, допплероэхокардиографию с определением наличия и степени выраженности нарушений систолической и диастолической функции ЛЖ, его локальной сократимости, размеров и объемов полостей. Состояние психологического статуса анализировали на основании валидизированных опросников: HADS (1983), опросника стресса Ридера (1969), шкалы оценки астении MFI-20 (1994) и опросника качества жизни SF-36 (1993).

Протокол клинического исследования одобрен локальным этическим комитетом ФГБУ «Сибирский федеральный научно-клинический центр Федерального медико-биологического агентства» (протокол № 6 от 12.01.16). Все пациенты подписали добровольное информированное согласие на участие в исследовании.

Размер выборки предварительно не рассчитывали. Статистическую обработку фактического материала осуществляли с применением пакета PASW Statistics, версия 18.0.0. Проверку на нормальность распределения признаков проводили с использованием критериев Колмогорова—Смирнова и Шапиро—Уилкса. Гомогенность дисперсий подтверждали тестом Левена. Для определения различий между связанными выборками использовали T-критерий Вилкоксона, между несвязанными выборками — U-критерий Манна—Уитни. Анализ таблиц сопряженности проводили с использованием критерия согласия χ² при объеме выборки более 50 и частотах более 5 или при невыполнении этих требований — с помощью точного критерия Йетса. Для определения взаимосвязи между переменными вычисляли коэффициенты корреляции: при соответствии выборки закону нормального распределения — Пирсона (r), при несоответствии признака закону нормального распределения и представлении данных в баллах — Спирмена (R). Критический уровень значимости при проверке статистических гипотез в исследовании принимали равным 0,05. Данные представляли в виде среднего и его стандартного отклонения (М±SD).

В исследовании участвовали 92 пациента с ОКС в возрасте от 41 года до 68 лет (средний возраст составил 58,2±6,49 года), из них 17 (18,5%) женщин, 75 (81,5%) мужчин. Продолжительность ИБС у обследованной когорты пациентов в среднем составила 6,25±1,51 года. Наличие ХСН I ФК по NYHA выявлено у 47,8% пациентов, II ФК — у 42,4%, III ФК — у 9,8%. Гипертоническая болезнь (ГБ) III стадии как фоновое заболевание диагностировали у всех пациентов. Продолжительность Г.Б. составила в среднем 11,58±3,1 года. Частота регистрации факторов риска у обследуемой когорты составила по факту выявления низкой физической активности 73,9%, избыточной массы тела и ожирения — 85,9%, курения — 52,2%, употребления алкоголя — 35,8%, дислипидемии — 38%, гипергликемии — 26%.

При осмотре пациентов с ИБС, перенесших ЧКВ, значительная часть из них предъявляла жалобы на общую слабость, тревожность, одышку при обычной физической нагрузке, быструю утомляемость. У 25% зарегистрированы боли в прекардиальной области ноющего и/или колющего характера, резистентные к приему нитроглицерина, не имеющие четкой связи с физическими и эмоциональными нагрузками.

На первом этапе исследования проведена оценка эффективности реабилитации путем анализа результатов ТШХ. При этом критерием «значительное улучшение» являлось увеличение пройденной дистанции до 550 м и более, «улучшение» — увеличение пройденной дистанции не менее чем на 70 м и/или переход в более легкий класс тяжести (либо сохранение I класса тяжести), «без перемен» — отсутствие динамики дистанции по ТШХ, «ухудшение» — переход в более тяжелый класс.

Второй этап исследования заключался в выделении наиболее информативных показателей, имеющих наибольшую связь с динамикой уровня двигательной активности, определенной с помощью ТШХ и являющейся основополагающим признаком эффективности реабилитационных мероприятий на втором этапе реабилитации. На основании клинико-лабораторных и функциональных данных был сформирован кластер признаков (n=39), потенциально способных оказывать влияние на динамику двигательной активности в процессе проведения реабилитации. Для определения наиболее значимых результат-формирующих признаков был проведен корреляционный анализ между уровнем пройденной дистанции по ТШХ и динамикой выбранных клиникофункциональных показателей, характеризующих реабилитационный потенциал и уровень здоровья пациента. Наиболее тесная связь выявлена между пройденной дистанцией по ТШХ и динамикой таких показателей, как одышка (R= –0,71; р<0,05), фракция выброса ЛЖ (R= –0,55; р<0,05), уровень АД (R= –0,63; р<0,05), наличие стенокардии в послеоперационном периоде (R= –0,54; р<0,05), гемодинамически значимых нарушений ритма (R= –0,49; р<0,05), отсутствие резидуальной ишемии миокарда при мониторировании ЭКГ по Холтеру (R=0,60; р<0,05), индекс массы тела (R= –0,57; р<0,05), статус курения (R= –0,44; р<0,05), ядерный лейкоцитарный индекс (R= –0,44; р<0,05), уровень ОХС (R= –0,41; р<0,05), стадия ХСН по NYHA (R= –0,51; р<0,05).

В несколько меньшей степени эффект реабилитации зависел от наличия сопутствующей патологии, препятствующей проведению реабилитации (в первую очередь сахарного диабета (R= –0,34; р<0,05)), значений конечных диастолического (R= –0,28; р<0,05) и систолического (R= –0,30, р<0,05) размеров ЛЖ, динамики уровня гликемии (R= –0,30; р<0,05), скорости оседания эритроцитов (R= –0,25; р<0,05), уровня фибриногена (R= –0,22; р<0,05), гемоглобина (R=0,30; р<0,05) и типа реакции адаптации (R=0,31; р<0,05), определяемых по процентному содержанию в периферической крови лимфоцитов.

Помимо этого, повышению результативности второго этапа реабилитации способствовали уменьшение значений тревоги (R= –0,22; р<0,05) и депрессии (R= –0,33; р<0,05), определяемых по шкале HADS.

На третьем этапе в целях достижения единой смысловой трактовки разнотипных параметров, выбранных в качестве критериев оценки эффективности кардиореабилитации, выполняли стандартизацию значений.

Процедуру преобразования показателей осуществляли путем определения степени отклонения фактического значения от должной (нормальной) величины (в процентах) и ранжирования с использованием сокращенной шкалы Харрингтона [11], позволяющей установить соответствие между лингвистической оценкой и числовыми значениями, по следующим градациям с присвоением баллов: 0 баллов — нормальные значения показателя, 1 балл — незначительные изменения показателей (отклонение от нормы не более 28,5%), 2 балла — умеренные изменения показателей (отклонение от нормы не более 50%), 3 балла — значительные изменения показателей (отклонение от нормы более 71%).

При ранжировании качественных показателей (одышка, головокружение, головная боль и др.) 1 балл присваивали признаку в случае отсутствия изменений (жалоб), 2 балла — при незначительной выраженности признака, 3 балла — при умеренной выраженности признака и 4 балла — при сильной выраженности признака.

Для количественных показателей определение процента отклонения фактического значения от нормы производили по формуле:

(фактическое значение—должное значение) · 100/должное значение

с дальнейшим преобразованием полученного значения в баллы по ранее представленной шкале Харрингтона. В результате этих манипуляций все показатели переводятся в порядковую шкалу с количественными баллами, где максимальное значение присваивается показателям с максимальным отклонением от нормы.

На четвертом этапе проводили нормирование каждого балла по формуле:

Х=(4—y)/3,

где X — нормированное значение балла, y — количественное значение балла по шкале Харрингтона.

Если представить состояние больного как вектор, координатами которого являются значения параметров, то нормированное значение показателя характеризует расстояние от нормальной зоны до вектора состояния больного.

Необходимо отметить, что наиболее частым недостатком применяемых методик определения интегральных показателей (в том числе результативности терапевтических и реабилитационных мероприятий) является математическая некорректность подхода к расчету их значений, заключающаяся в простом делении полученной суммы баллов на количество оцениваемых признаков. Для ликвидации этого серьезного недостатка применяли методику вычисления интегрального индекса с помощью математического расчета так называемого эвклидова расстояния, позволяющего учитывать не только реальные значения признаков, но и количественное отклонение их фактического значения от идеального по формуле:

Е=√(х₁—1)²+(х₂—1)²+…(х_n—1)²,

где Е — эвклидово расстояние, х₁, х₂… х_n — нормированные значения рангов (баллов) 1, 2, 3, 4 для каждого признака (n).

Интегральный показатель здоровья (индекс здоровья — ИЗ) вычисляли по формуле:

ИЗ=100—(Е/√n·100),

где n — количество признаков, %.

Полученное значение позволяет определить смещение вычисленной суммы баллов относительно нормы — чем выше полученный процент, тем ближе состояние больного к норме, значение которой условно принято за 100%. Учитывая, что полученный результат отражает совокупность всех клинико-лабораторных и функциональных показателей, характеризующих состояние больного, данный показатель (ИЗ) можно рассматривать как вариант оценки реабилитационного потенциала, что важно для проведения планирования дальнейших реабилитационных мероприятий. Значения И.З., лежащие в области от 75% и выше, расценивались как оптимальные (высокий реабилитационный потенциал), от 60 до 74% — как умеренное снижение уровня здоровья (средний реабилитационный потенциал), от 45 до 59% — значительное снижение уровня здоровья (низкий реабилитационный потенциал), менее 45% — выраженное снижение уровня здоровья (крайне низкий реабилитационный потенциал).

На последнем этапе для расчета эффективности определяли числовое значение ИЗ до и после курса лечения.

Разница между ИЗ до и после лечения далее ранжировалась по смысловым градациям: уменьшение ИЗ расценивалось как ухудшение, прирост ИЗ от 0,1 до 5% — без перемен, прирост ИЗ от 5,1 до 14,9% — улучшение, прирост более 15,0% — значительное улучшение.

Разработана система оценки эффективности медицинской реабилитации больных с ОКС после ЧКВ, позволяющая избежать субъективизма в определении степени выраженности клинических симптомов ИБС, обеспечивающая возможность оценки не только динамики отдельных клинических, лабораторных и функциональных параметров, но и уровня здоровья пациента и его реабилитационного потенциала.

В настоящее время все большее количество лечебно-профилактических, в том числе санаторно-курортных, учреждений для оценки результатов проведенной терапии или медицинской реабилитации используют такой интегральный показатель, как «общая эффективность лечения». При этом, несмотря на его широкое использование, он не может служить адекватным критерием при формировании объективной оценки эффективности применения различных лечебных факторов в ходе медицинской реабилитации. Главная причина — высокая ригидность значений традиционного критерия «общая эффективность лечения», когда различные по своему пато- и саногенетическому значению мозаичные картины динамики функционального состояния разных больных одинаково оцениваются врачом одним и тем же значением критерия [13]. Это не исключает возможность ошибочных выводов о влиянии отдельных лечебных факторов на состояние больного. При этом даже весьма детальная градация данного интегрального критерия (6 интервалов его значений и более) не устраняет указанную проблему. Таким образом, критерий «общая эффективность лечения» в своем традиционном виде, несмотря на различные подходы к градации его значений, не является тем критерием, который может исполнить роль интегрального мерила эффективности медицинской реабилитации, в том числе санаторно-курортной, что определяет очевидную необходимость продолжения исследований в этом направлении. Предложенная нами многокритериальная унифицированная система, позволяющая проводить интегральную оценку эффективности санаторно-курортного лечения, выгодно отличается от прочих методов отсутствием субъективизма в определении степени выраженности клинических симптомов патологического процесса и возможности произвольного определения веса признаков, приведением разнотипных параметров, выбранных в качестве критериев оценки результативности, к унифицированным стандартным значениям, получением однозначного численного выражения эффективности терапии, что позволяет сопоставлять результаты многочисленных методов немедикаментозного лечения, применяемых в саногенетических целях в различных санаторно-курортных учреждениях.

Возможные смещения результатов настоящего исследования могут быть отнесены к этапу их применимости при изменении условий его использования. Так, значительно снижается вероятность получения истинных результатов в случаях невозможности выполнения пациентом функционального теста (ТШХ) или самостоятельного выбора утверждений госпитальной шкалы тревоги и депрессии HADS, обусловленных значимым снижением уровня физических либо ментальных возможностей больного. Неверное значение итоговой оценки медицинской реабилитации может быть получено и в случае исключения из перечня критериев анализа эффективности некоторых лабораторных и инструментальных параметров по причине отсутствия в конкретном лечебно-профилактическом учреждении условий для их выполнения.

Адекватная оценка эффективности медицинской реабилитации возможна только при следующих условиях: во-первых, должен применяться общепризнанный перечень параметров организма больного, которые суммарно адекватно отражают динамику его функционального состояния; во-вторых, должен использоваться единый алгоритм формирования интегральной оценки динамики всех параметров. Вышеуказанный подход в клинической практике может быть реализован путем применения разработанной нами многокритериальной унифицированной системы оценки эффективности медицинской реабилитации пациентов с кардиоваскулярными заболеваниями после ЧКВ, отличающийся от подобных интеллектуальных продуктов отсутствием субъективизма в определении степени выраженности клинических симптомов патологического процесса, невозможностью произвольного определения веса признаков, приведением разнотипных параметров, выбранных в качестве критериев оценки эффективности, к унифицированным стандартным значениям, получением однозначного численного выражения результата медицинской реабилитации, позволяющего сравнивать итоги проведения реабилитационных мероприятий в различных лечебно-профилактических учреждениях. Интегральный показатель здоровья может быть также использован в качестве параметра оценки реабилитационного потенциала пациентов с кардиоваскулярными заболеваниями после ЧКВ.

Источник финансирования. Настоящая статья написана в рамках выполнения государственного задания ФГБУ «Сибирский федеральный научно-клинический центр Федерального медико-биологического агентства» по осуществлению прикладных научных исследований и разработок в сфере здравоохранения на период 2017 г. «Разработка системы комплексной реабилитации больных сердечно-сосудистыми заболеваниями после кардиохирургических вмешательств».

Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов, связанных с публикацией настоящей статьи.

Участие авторов: концепция и дизайн исследования — И.С., А.З., Н.А., В.В.; сбор и обработка материала — Е.Т., И.А., А.Т., Д.К.; статистическая обработка — А.Т., Д.К.; написание и редактирование статьи — Е.Т., И.С., И.А.

Сведения об авторах

*Смирнова Ирина Николаевна, д.м.н. [Irina N. Smirnova, MD, PhD]; https://orcid.org/0000-0002-9010-2419; eLibrary SPIN: 1873-9302; e-mail: irin-smirnova@yandex.ru

Антипова Инна Ивановна, к.м.н. [Inna I. Antipova, MD, PhD]; https://orcid.org/0000-0003-3965-109X; eLibrary SPIN: 6179-0211; e-mail: antipovaii@med.tomsk.ru

Тицкая Елена Васильевна, д.м.н. [Elena V. Tickaya, MD, PhD]; https://orcid.org/0000-0001-9830-6144; eLibrary SPIN: 6554-9293; e-mail: tickayaev@med.tomsk.ru

Тонкошкурова Анна Владимировна [Anna V. Tonkoshkurova]; https://orcid.org/0000-0001-9260-0596; eLibrary SPIN: 8511-3221; e-mail: annatonkoshkurova@gmail.com

Зайцев Алексей Александрович [Alexey A. Zaytsev]; https://orcid.org/0000-0003-2601-1739; eLibrary SPIN: 6306-3645; e-mail: niikf@med.tomsk.ru

Абдулкина Наталья Геннадьевна [Natalia G. Abdulkina]; https://orcid.org/0000-0001-8887-4252; eLibrary SPIN: 3972-6916; e-mail: nauka.niikf@med.tomsk.ru

Воробьев Виктор Александрович [Viktor A. Vorobyov]; https://orcid.org/0000-0003-3815-1034; eLibrary SPIN: 8425-7505; e-mail: kb81@med.tomsk.ru

Коршунов Денис Вячеславович [Denis V. Korshunov]; https://orcid.org/0000-0001-7184-5375; eLibrary SPIN: 8425-7505; e-mail: korshun_off@inbox.ru