Аномалии родовой деятельности являются актуальной проблемой современного акушерства на протяжении всего периода наблюдения за сократительной деятельностью матки [1]. Несмотря на длительность существования проблемы, с каждым годом ее актуальность только возрастает. Количество родов в России за последние 15 лет снизилось почти в 2 раза (с 2 341 952 до 1 368 642) [2], а количество родов, осложнившихся аномалиями родовой деятельности, осталось на прежнем уровне (181 733 в 1985 г. и 165 460 в 2000 г.) и на тысячу родов возросло в 1,3 раза (с 93,1 до 132,6) (статистический отчет МЗ РФ, 2002). По данным разных авторов [3], частота аномалий родовой деятельности составляет 15—20%.
Большинство имеющихся в литературе работ, касающихся регуляции сократительной деятельности матки, посвящено изучению какого-либо одного из ее нарушений. Роль и взаимосвязь многосторонних звеньев регуляции и патогенеза нарушений этой функции матки исследованы недостаточно [4].
Это обусловливает актуальность уточнения молекулярно-клеточных механизмов регуляции родовой деятельности. Сократительная активность миометрия координируется сочетанным действием различных биологически активных веществ, выступающих в качестве ее ингибиторов или активаторов. Нарушение продукции этих компонентов может обусловливать изменение контрактильной способности матки [5].
Определение готовности организма к родам имеет большое практическое значение, так как в известной мере позволяет прогнозировать особенности их течения, предвидеть возможность наступления аномалий родовых сил [6].
Известно, что в подготовке и реализации родов участвует множество биологически активных веществ, синтезируемых организмами матери и плода, которые запускают паракринный механизм развития родовой деятельности, обеспечивающих реакции контракции и релаксации в процессе родового акта [7]. Все вышеизложенное послужило основанием для проведения настоящего исследования.
Цель настоящей работы — изучение содержания кортикотропин-рилизинг-гормона, нейрокининов А и В, субстанции Р, релаксина, простагландина F2α, интерлейкинов-6 и -8, кортизола в сыворотке крови матери и околоплодных водах в канун родов и в первом периоде родов для уточнения механизма их влияния на процессы подготовки и запуска родовой деятельности.
Материал и методы
Обследованы 100 беременных, ретроспективно разделенных на три группы. В 1-ю группу вошли 40 пациенток с «незрелой» шейкой матки, родоразрешение которых произведено путем кесарева сечения в срок доношенной беременности, во 2-ю группу — 20 женщин, у которых роды осложнились дискоординацией родовой деятельности и закончились оперативным родоразрешением в экстренном порядке. В 3-ю группу (контрольная) включены 40 рожениц с самопроизвольными родами в срок, произошедшими естественным путем. У 23 женщин 1-й группы отмечена угроза прерывания беременности в I триместре, у 9 женщин 2-й группы — во II и III триместрах беременности. В 1-й группе средний возраст пациенток составил 25±3 года, во 2-й группе — 26±4 года, в 3-й группе — 25,5±3 года. В группе пациенток с физиологическим течением беременности 79,8% женщин были первобеременными, 20,2% — повторнобеременными. В 1-й группе первобеременные составили 75,3%, повторнобеременные — 24,7%. Во 2-й группе первобеременных было 68,4%, повторнобеременных — 31,6%. Для чистоты эксперимента из исследования были исключены женщины с эндокринной патологией, нарушениями в системе гемостаза, дисфункцией коры надпочечников. Следует отметить, что по паритету родов, наличию экстрагенитальной патологии, состоянию функциональной системы мать—плацента—плод к моменту родоразрешения клинические группы были репрезентативны.
Роды вели под кардиомониторным контролем, лечение слабости и дискоординации родовой деятельности проводилось согласно Федеральным стандартам (1996). Оценка эффективности лечения проводилась с помощью механогистерографии и по динамике раскрытия шейки матки.
Материалом исследования служила сыворотка крови женщин, взятая в первом периоде родов, и околоплодные воды, взятые в первом периоде родов или во время кесарева сечения. В сыворотке крови и околоплодных водах методом иммуноферментного анализа определяли содержание кортикотропин-рилизинг-гормона (КРГ), нейрокининов А и В (NA и NB), интерлейкинов-6 и -8 (IL-6 и IL-8), субстанции Р, релаксина, простагландина F2α (ПГF2α) и кортизола. Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью лицензионного пакета программ Statistica (версия 5.1. Stat Soft). Достоверность различий между сравниваемыми показателями устанавливали по критерию Стьюдента в случае нормального распределения и однородности дисперсий и критерию Манна—Уитни для непараметрического распределения и методов описательной статистики с определением доверительных интервалов 1-го и 3-го квартиля. Различия считали достоверными при р<0,05. Исследование было одобрено локальным этическим комитетом. Согласие на участие в исследовании было получено от всех женщин наблюдаемых групп.
Результаты и обсуждение
Полученные результаты представлены в табл. 1,
При сопоставлении концентрации IL-6 и IL-8 в сыворотке крови выявлены значительные изменения. Так, в контрольной (3-й) группе и в группе с дискоординацией родовой деятельности (2-й) концентрация цитокинов достоверно не различалась, а в группе женщин с плановым оперативным родоразрешением (1-я) концентрация IL-6 в 1,7 и 1,4 раза, а IL-8 в 2,3 и 2,4 раза была ниже показателя во 2-й и 3-й группах. При этом уровень релаксина как в 1-й, так и во 2-й группе соответствовал данным контрольной группы. Обращало на себя внимание выраженное уменьшение уровня ПГF2α (в 1,7 раза) во 2-й группе женщин с дискоординацией родовой деятельности по сравнению с контрольной группой и группой рожениц с плановым оперативным родоразрешением. Достаточно интересным явилось соотношение кортизола в исследуемых группах. Высокий уровень кортизола, превышающий в 2,4 раза показатель при физиологических родах (3-я группа) и в 1,5 раза таковой в 1-й группе (плановое кесарево сечение), отмечался у рожениц 2-й группы (дискоординация родовой деятельности).
В последние годы в современной литературе все больше внимания уделяется плодовому фактору инициации родовой деятельности [6]. Установлено, что плод выделяет ряд биологически активных веществ, таких как кортизол, которые с мочой попадают в околоплодные воды, достигают зоны непосредственного контакта плодовых и материнских тканей и запускают паракринный механизм регуляции родовой деятельности.
Для определения роли и характера изменений продукции биоактивных полипептидов при физиологических родах и при дискоординации родовой деятельности был изучен уровень исследуемых показателей в околоплодных водах.
Приведенные в табл. 2
В процессе родовой деятельности наблюдались изменения и в продукции IL-6 и IL-8. Стойкое сохранение высокого уровня IL-6 и низкого уровня IL-8 в околоплодных водах рожениц 2-й группы, по-видимому, является одним из важных факторов развития дискоординации родовых сил, поскольку нарушается характерная для цитокинов при физиологическом течении родов индукция выброса простагландина F2α и гормона стресса — кортизола. При этом при физиологическом течении родов наблюдалось повышение продукции релаксина в околоплодных водах.
Становится очевидным, что для физиологического развития процесса родов значимо содержание биологически активных веществ как в сыворотке крови, так и в околоплодных водах. Сравнительный анализ содержания биологически активных пептидов в различных биологических средах показал, что в начале родов их концентрация превалирует в околоплодных водах. При этом особенности подготовки и характер родовой деятельности зависят не только от концентрации биологически активных веществ в различных средах, но и от их соотношения в процессе родов.
Таким образом, проведенное исследование позволило уточнить некоторые механизмы развития аномалий родовой деятельности, что позволило сделать следующие выводы.
Выводы
1. Дискоординация родовой деятельности отмечалась при высокой концентрации в сыворотке крови КРГ, кортизола, IL-6, релаксина в сочетании с низким уровнем простагландина ПГF2α накануне родов.
2. При дискоординации родовой деятельности наблюдается высокий уровень IL-6 и низкий уровень IL-8, ПГF2α и кортизола в околоплодных водах.