Лактобактерии являются одним из основных компонентов влагалищной микрофлоры. Считается, что именно эти бактерии играют ключевую роль в поддержании здоровья и нормального функционирования микробиоценоза женской репродуктивной сферы. Нарушение вагинальной микробной экосистемы обычно сопровождается снижением количества лактобацилл и чрезмерным ростом анаэробов. Отношение к лактобактериям как к маркеру вагинального здоровья сложилось с начала их открытия, но представление об их видовом составе менялось на протяжении всей истории изучения вагинального биоценоза. За прошедшие более чем 100 лет многократно менялась классификация лактобактерий, развивались методы их детекции и дифференциации. Все это создает серьезные трудности при сравнении результатов определения состава вагинального биоценоза и видовой идентичности штаммов в публикациях разных лет. Но даже работы в одном историческом периоде, полученные разными авторами с использованием различных методов идентификации, нередко имеют серьезные расхождения как в части выявляемого разнообразия видов лактобактерий, так и в части определения преобладающих видов.

В обзоре сделана попытка проследить эволюцию знаний о видовом разнообразии лактобактерий в историческом ракурсе с момента их открытия и по настоящее время, с учетом технических особенностей экспериментов, которые могут влиять на конечные результаты исследований.

Лактобактерии — грамположительные анаэробные не спорообразующие молочнокислые бактерии. Род Lactobacillus является одним из самых многочисленных по видовому составу родов бактерий и состоит более чем из 200 видов [1]. Классификация лактобактерий имеет сложную и даже запутанную историю. Ранняя классификация лактобактерий строилась на основании типа сбраживания сахаров и набора образующихся метаболитов и делила лактобактерии на облигатные гомоферментативные, факультативные гетероферментативные и облигатные гетероферментативные. Другие фенотипические свойства (например, культуральные характеристики, состав клеточной стенки, биохимические активности, состав жирных кислот) обеспечивали более детальную дифференциацию видов и штаммов. Введение в 90-х годах прошлого столетия генотипических критериев выявило множество противоречий между фенотипической и филогенетической систематикой лактобактерий. В последующие годы смена фенотипической парадигмы классификации бактерий на филогенетическую повлекла за собой серьезный пересмотр всей структуры систематики лактобактерий, смену таксономического статуса некоторых видов, появление новых имен в таксономическом списке. Если в 1991 г. члены рода Lactobacillus формировали 3 группы [2], то в 1995 г. с использованием фенотипических и генетических критериев было предложено 5 групп [3], в 2003 г. — 7 филогенетических групп [4], а в 2007 г. — 12 групп [5]. Современная классификация, в основе которой лежат генотипические критерии, делит род Lactobacillus на 18 филогенетических групп, самыми крупными (более 10 видов) из которых являются группа L. delbrueckii, группа L. salivarius, группа L. reuteri, группа L. buchneri [1].

Большинство видов, обнаруживаемых в вагинальном микробиоценозе, включая L. crispatus, L. gasseri, L. iners, L. jensenii, L. johnsonii (см. далее), относятся к группе L. delbrueckii. Вид L. delbrueckii является старейшим и типовым видом рода Lactobacillus, и в свою очередь делится на 5 подвидов. Кроме того, группа содержит вид L. acidophilus — один из наиболее известных видов лактобактерий, и долгое время считавшийся основным и единственным видом здоровой вагинальной биоты. Несколько видов, филогенетически близких L. acidophilus (L. amylophilus, L. crispatus, L. galinarum, L. gasseri, L. johnsonii), иногда объединяют в группу L. acidophilus, но эта группа не имеет официального статуса. Помимо L. delbrueckii и L. acidophilus, группа L. delbrueckii насчитывает еще по крайней мере 26 видов (список постоянно пополняется), выделенных из разнообразных источников, включая человека, животных и растения. Некоторые виды внутри группы не могут быть дифференцированы по фенотипическим признакам, и их видовая принадлежность определяется исключительно генотипическими критериями. Некоторые из видов по генотипическим критериям делятся на подвиды.

Регулярные изменения в классификации лактобактерий за счет пополнения новыми видами и в результате реклассификации отдельных видов создают проблемы при сравнении видовой идентичности штаммов в публикациях разных лет.

Вагинальные лактобактерии были впервые описаны в 1892 г. немецким гинекологом Альбертом Додерлейном (Albert Döderlein) [6], которые так и стали называть «палочкой Додерлейна». В 1928 г. эти бактерии были классифицированы как Lactobacillus acidophilus [7]. С тех пор и до начала 80-х годов прошлого столетия все штаммы лактобактерий, выделяемые из вагинального содержимого, обычно приписывали к L. acidophilus. Вероятно, одними из первых, кто поставил под сомнение это утверждение, были M. Rogosa и M. Sharpe, которые среди вагинальных лактобактерий наряду с L. acidophilus идентифицировали L. casei var rhamnosus^​1​᠎, L. cellobiosus, L. fermentum, а также Leuconostoc mesenteroides [8]. Последующие работы значительно расширили этот список. К началу 1990-х годов в числе вагинальных лактобактерий упоминалось уже около 20 видов, самыми распространенными среди которых были L. acidophilus, L. brevis, L. casei, L. fermentum, L. leichmannii, L. plantarum, L. salivarius [9—15] (табл. 1).

Идентификация бактерий до начала 80-х годов прошлого века строилась исключительно на фенотипических показателях (морфологические, тинкториальные, культуральные, биохимические и антигенные свойства), предварительно выращенных на искусственных средах бактерий. Фенотипические характеристики подвержены вариациям под действием различных факторов, включая условия культивирования, что часто приводит к неопределенным результатам при практической идентификации штаммов. Этим, отчасти, можно объяснить достаточно противоречивые в публикациях разных авторов данные о видовом разнообразии вагинальных лактобактерий (см. табл. 1). Кроме того, разные бактерии требуют различных ростовых факторов и условий культивирования, поэтому высев на специализированные среды создает своеобразный фильтр, который может существенно изменить показатели соотношения различных видов бактериального сообщества или даже исключить некоторые из них при высеве сложных образцов. Яркой иллюстрацией тому служит история открытия одного из ключевых, как мы теперь знаем, видов вагинальной экосистемы — L. iners. Оказалось, что бактерии L. iners не растут на твердых средах MRS и Rogosa, повсеместно используемых для культивирования лактобактерий с середины прошлого века и по сей день. Очевидно, что эта особенность предопределила позднее открытие L. iners лишь в 1999 г. [16].

На рубеже 70—80-х годов прошлого столетия в микробиологию стали активно внедряться методы генотипирования, а классификация бактерий стала строиться на филогенетических принципах. С одной стороны, это увеличило возможности для дифференциации видов, но, с другой стороны, повлекло за собой серьезные изменения в таксономии лактобактерий. В это время произошло несколько событий, которые повлияли на описание видового разнообразия вагинальных лактобактерий. Выяснилось, что лактобактерии, приписываемые к виду L. acidophilus, генетически гетерогенны и формируют 6 кластеров, которые впоследствии были классифицированы как самостоятельные виды: L. acidophilus sensu stricto, L. amylovorus, L. crispatus, L. gallinarum, L. gasseri и L. johnsonii [17—19]. На основе генотипических критериев, ранее выявляемые в вагинальной микробиоте виды L. lactis и L. leichmannii были реклассифицированы в L. delbrueckii subsp. lactis [20], L. casei var. rhamnosus реклассифицирован в L. rhamnosus [21], а L. minutus сменил родовую принадлежность на Atopobium [22]. В это же время был декларирован новый вид L. vaginalis, который сформировали штаммы, имевшие близкие свойства с L. fermentum [23].

Несмотря на «наступление» генотипических методов, традиционные фенотипические методы идентификации продолжали еще использоваться при изучении состава вагинальной микробиоты и после 1990-х годов [9, 24, 25]. Для этих работ характерен относительно высокий процент выявления (23—40%) такого вида, как L. acidophilus, но спектр других доминирующих видов стал меняться: достаточно часто в качестве доминирующих видов стали фигурировать L. jensenii, L. casei, L. fermentum, реже встречались L. brevis, L. crispatus, L. gasseri (см. табл. 1). Обращает на себя внимание относительно низкая выявляемость такого вида, как L. crispatus, который, как мы увидим ниже, при использовании генетических критериев определялся в вагинальных микробиотах здоровых женщин в высокой пропорции.

Следует, однако, подчеркнуть, что данные, полученные разными авторами с использованием фенотипических методов идентификации, имели серьезные расхождения между собой как в части выявляемого разнообразия видов лактобактерий, так и в части определения преобладающих видов.

В последнее десятилетие приобретает популярность идентификация бактерий методом масс-спектрометрии MALDI TOF [26]. Этот метод анализирует белковый спектр бактериальной клетки, т. е. характеризует фенотипические свойства бактерий. С использованием этого метода в качестве основных видов вагинальных лактобактерий были заявлены L. crispatus, L. jensenii и L. gasseri, а минорными компонентами в разных исследованиях фигурировали виды из списка L. acidophilus, L. casei, L. delbrueckii, L. fermentum, L. harbinensis, L. mucosae, L. oris, L. paracasei, L. plantarum, L. reuteri, L. rhamnosus, L. sakei, L. salivarius, L. ultunensis, L. zeae [27—31]. Если при предварительном культивировании использовали среды, на которых могли расти и L. iners, то выявляли и этот вид [27].

В конце 1970-х годов Карл Возе предложил использовать гены рибосомных РНК в качестве молекулярных маркеров для классификации бактерий [32]. Новый принцип в сочетании с бурным развитием молекулярно-генетических методов идентификации микроорганизмов привел к заметному изменению представлений о биоразнообразии бактериального мира в целом, что не могло не отразиться и на представлении о видовом своеобразии вагинальных лактобактерий. Различные методы генотипирования были предложены в качестве инструментов как для идентификации видов, так и для дифференциации штаммов лактобактерий до их клонального уровня [33]. Основные преимущества методов на основе генотипического анализа заключаются в высокой дискриминационной способности и в их универсальной применимости. Использование генотипических подходов привело к изменению представления о видовом составе вагинальных микробиот, в частности о доминирующих видах лактобактерий. Как уже упоминалось, анализ гомологии ДНК привел к разделению вида L. acidophilus на 6 самостоятельных видов. В последовавших после этого исследованиях с использованием методов ДНК-ДНК-гибридизации среди самых распространенных видов стали распознавать L. crispatus, L. gasseri, L. jensenii, еще недавно описываемых как L. acidophilus [34, 35]. В этих же работах с низкой частотой выявляли: L. fermentum, L. oris, L. plantarum, L. reuteri, L. ruminis, L. salivarius, L. vaginalis. Доминирующую роль играли бактерии из группы L. acidophilus, тогда как собственно L. acidophilus перестал упоминаться даже среди редко встречающихся видов. Впервые в качестве вагинальных видов упоминаются L. oris, L. reuteri, L. ruminis, L. vaginalis (см. табл. 1).

Мы не рассматриваем здесь большое количество работ, в которых анализ лактобактерий проводили c применением таких методов, как денатурирующий градиентный гель-электрофорез (denaturing gradient gel electrophoresis — DGGE), температурный градиентный гель-электрофорез (temperature gradient gel electrophoresis — TTGE), анализ полиморфизма длин рестрикционных фрагментов (restriction fragment length polymorphism analysis — RFLP), анализ полиморфизма длин концевых рестрикционных фрагментов (terminal restriction fragment length polymorphism analysis, tRFLP, T-RFLP), ПЦР-генотипирование со случайными праймерами (randomly amplified polymorphic DNA) и др., так как эти методы, обладая хорошими дискриминирующими возможностями, имеют недостаточную специфичность при идентификации видов.

В XXI веке для видовой идентификации выращенных на искусственных средах лактобактерий стали активно использовать секвенирование. Секвенирование следует признать самым надежным методом таксономической идентификации бактерий хотя бы потому, что последовательность гена 16S рРНК положена в основу современной классификации бактерий. В первых работах, до наступления эры высокопроизводительного секвенирования (ВПС), использовали традиционный на тот момент метод последовательного секвенирования по Сэнгеру [36].

Секвенирование, как метод идентификации лактобактерий, утвердил на первых позициях в вагинальной микробиоте здоровых женщин виды L. crispatus, L. gasseri, L. jensenii [37—44] (см. табл. 1). Обозначилось и место недавно открытого вида L. iners, который находили в относительно высокой пропорции в вагинальных мазках от женщин с бактериальным вагинозом с той лишь оговоркой, что эффективность выявления этого вида зависела от среды, которую использовали для выделения изолятов перед их идентификацией [39, 42]. Регулярно, но в низкой пропорции определяли L. vaginalis [38—41, 43]. Помимо указанных видов, некоторые исследователи в единичных случаях или в низкой пропорции идентифицировали L. coleohominis [41—43], L. fermentum [38, 44], L. mucosae, L. paracasei, [38, 43], L. rhamnosus [38, 43—45]. Такие виды, как L. brevis, L. casei, L. delbrueckii, L. fornicalis, L. kefiranofaciens, L. minutus, L. pontis, L. ruminis, L. salivarius, упоминались в публикациях только одной из исследовательских групп и не выявлялись другими исследователями [40—44]. Стоит подчеркнуть, что данные о «минорных» лактобактериях, полученные различными исследовательскими группами, плохо коррелировали между собой, а их выявление наиболее часто было связано с образцами, взятыми от женщин с бактериальным вагинозом.

Широкое наступление методов молекулярно-генетического анализа бактериальных сообществ долгое время не меняло общего подхода к самому анализу: предварительное культивирование бактерий на специальных средах с последующим анализом выделенных изолятов. С развитием молекулярно-генетических методов исследования и утверждением филогенетической таксономии были предложены новые методические подходы, способные установить видовой состав сложных микробных сообществ без предварительного выделения и культивирования бактериальных клонов. Появление в последнее десятилетие новых технологий секвенирования, получивших различные наименования: высокопроизводительное (ВПС) или высокоэффективное секвенирование (high-throughput), секвенирование следующего поколения (next-generation sequencing — NGS), массивное параллельное секвенирование (massively parallel sequencing), значительно расширило возможности такого анализа. При некоторых различиях в технических принципах реализации технологий методы нового поколения выделяются способностью обеспечивать параллельное секвенирование большого количества молекул из одного или нескольких образцов. Последующая биоинформатическая обработка данных позволяет не только идентифицировать видовую принадлежность полученных сиквенсов, но и получить информацию о видовом разнообразии всех присутствующих в образце бактерий и их пропорции. ВПС позволяет преодолеть трудности с выявлением некультивируемых и «прихотливых» организмов, имеющие место при использовании методов на основе предварительного культивирования бактерий. ВПС также значительно менее трудоемкая процедура, чем методы, связанные с клонированием. Отмеченные преимущества позволяют существенно увеличить размеры выборок исследуемых образцов.

При всей кажущейся мощи технологий ВПС они обладают и рядом ограничений, которые зависят от технологической платформы. Существует несколько технологических платформ ВПС [46, 47], но две из них преобладают, по крайней мере, при изучении вагинальных микробиот (табл. 2).

Важнейшим фактором результативности технологий секвенирования на платформах 454 и Иллюмина является выбор амплифицируемого участка, а также алгоритмов биоинформатического анализа полученных ридов. При анализе видового разнообразия бактерий наиболее частой мишенью является ген 16S рРНК. Во-первых, этот ген является обязательной частью любых бактериальных геномов. Во-вторых, как уже указывалось выше, последовательность и полиморфизм гена 16S рРНК лежат в основе современной таксономии бактерий. Ген 16S рРНК имеет структуру из чередующихся консервативных и гипервариабельных (V1—V9) участков. Консервативные участки гена используют в качестве сайтов посадки праймеров, фланкирующих заключенные между ними вариабельные области. Такая конфигурация мишени позволяет проводить амплификацию участков гена 16S рРНК у широкого круга бактерий, тогда как внутренние участки обеспечивают их таксономическую идентификацию.

Из-за ограничений по длине секвенирования при ВПС для создания библиотеки секвенируемых фрагментов проводят амплификацию относительно коротких фрагментов мишени, которые могут включать в себя от 1 до 3 гипервариабельных участков, что сказывается на точности таксономической дискриминации и классификации ампликонов. Это особенно актуально для платформы Иллюмина, чьи пределы секвенирования ограничены размерами 100—250 оснований. Более длинные прочтения, позволяющие включить в анализ 2—3 гипервариабельные области, предоставляет больше информации для дискриминации последовательностей до более низких таксономических уровней.

Еще одна причина, способная повлиять на интерпретацию результатов ВПС, связана с использованием различных программных алгоритмов обработки ридов и верифицированных баз референсных последовательностей. Множество охарактеризованных последовательностей 16S рРНК является незавершенным, но постоянно пополняется, что улучшает дискриминирующие возможности более поздних работ по сравнению с их предшественниками. Базы для других генов-мишеней значительно меньше и пополняются более медленными темпами, хотя обладают и большими дискриминирующими возможностями по сравнению с базой последовательностей 16S рРНК за счет более выраженной вариабельности белоккодирующих генов.

Степень, с которой технические особенности эксперимента могут влиять на конечные результаты, показывает работа, в которой секвенирование одних и тех же образцов проводили с использованием двух платформ секвенирования (Roche 454 и Иллюмина) и различных алгоритмов биоинформатической обработки данных [48]. Смена платформ секвенирования приводила к реклассификации от 7 до 41% ридов, тогда как использование различных алгоритмов оценки результатов приводило к реклассификации до 32% ридов. Интересно, что проблемы таксономической идентификации в наибольшей степени затронули такие таксоны, как Lactobacillus и Gardnerella [48], которые представляют собой основных участников вагинального биоценоза.

Еще один важный показатель для оценки результатов секвенирования — глубина секвенирования, или множественность прочтений, который показывает количество прочтений одной и той же последовательности. Большая глубина секвенирования позволяет более надежно отфильтровать экспериментальный «шум» и добиться более точной идентификации ридов, что отражается, в первую очередь, на достоверности выявления минорных последовательностей.

Различия в результатах анализа вагинальной микробиоты методами ВПС с учетом некоторых технических особенностей секвенирования показаны в табл. 2. Данные, полученные на платформе Иллюмина, дают более бедные, с точки зрения видового разноообразия, результаты. ВПС на платформе пиросеквенирования дает большее разнообразие видов лактобактерий. Помимо видов L. crispatus, L. iners, L. jensenii и L. gasseri, наличие которых установлено различными независимыми группами исследователей, упоминаются и такие виды, как L. acidophilus, L. coleohominis, L. fermentum, L. fornicalis, L. helveticus, L. johnsonii, L. psittaci, L reuteri, L. rhamnosus, L. vaginalis, которые выявляются в значительно более низких или даже в следовых количествах [49—62] (см. табл. 2).

Метод ПЦР стал «золотым стандартом» для детекции и идентификации бактерий и вирусов. Определению тех или иных видов лактобактерий в вагинальных микробиотах методами ПЦР было посвящено много исследований. В отличие от ВПС, которое позволяет выявлять все возможные виды бактерий, присутствующие в анализируемом образце, ПЦР выявляет только тот спектр бактерий, который определяется специфичностью используемых тест-систем. В контексте настоящего обзора результаты, полученные методом ПЦР, носят подтверждающий характер, и потому детально здесь рассматриваться не будут. В целом данные ПЦР подтверждают ведущее значение видов L. crispatus, L. iners, L. jensenii и L. gasseri в вагинальных микробиотах с доминированием лактобактерий [63—66], а также возможное присутствие таких видов, как L. vaginalis [65, 67], L. fermentum, L. casei subsp. rhamnosus [68, 69], L. acidophilus, L. brevis, L. plantarum, L. johnsonii, L. salivarius, L. reuteri, L. paracasei [69]. Тем не менее метод ПЦР вносит свою лепту в набор противоречивых данных о распространении тех или иных видов лактобактерий, что может быть связано со специфичностью применяемых праймеров. Например, продемонстрированный в отдельных работах высокий процент выявления L. vaginalis [65, 67], L. acidophilus или L. brevis [69] плохо коррелирует с данными других авторов.

Разнообразие вагинальных биоценозов описывается не только видовым разнообразием входящих в них бактериальных видов, но и количественным преобладанием одних видов над другими в пределах одной микробиоты. Количественные оценки относительного преобладания, полученные методами ВПС или количественной ПЦР, показали, что у женщин без медицинских проблем в урогенитальной области в большинстве случаев доминирующим видом в вагинальной микробиоте является L. crispatus, в более редких случаях L. gasseri, или L. jensenii [49—53, 59, 66, 67, 70, 71]. Возможны ситуации, когда 2 или 3 вида лактобактерий могут присутствовать в близких соотношениях. Выявление у здоровых женщин в высокой пропорции других видов лактобактерий должно вызывать в первую очередь вопросы к методической части исследования, хотя и не исключать вклада специфических популяционных, медицинских, социальных или поведенческих факторов. При дисбиотических состояниях, например, как бактериальный вагиноз, картина существенно усложняется. На фоне снижения общего содержания лактобактерий, которое может достигать их полной элиминации, наблюдается заметное увеличение доли анаэробных бактерий из родов Anaerococcus, Atopobium, Corynebacterium, Dialister, Gardnerella, Megasphaera, Mobiluncus, Peptoniphilus, Prevotella, Sneathia и др. [72, 73]. При наличии достаточного уровня лактобактерий в этом случае наиболее часто выявляется L. iners. Также могут выявляться L. gasseri, L. jensenii, L. vaginalis или другие виды лактобактерий. Как правило, при дисбиотических состояниях вагинальной микробиоты видовое разнообразие одновременно выявляемых лактобактерий расширяется.

Описанная картина характерна для женщин из различных регионов планеты, различных рас и возрастов, по крайней мере в пределах детородного периода. В нескольких работах были представлены данные, выпадающие из общепланетарной закономерности: высокий процент выявления L. reuteri и L. salivarius в Индии [74], L. fermentum в Индии и Мексике [44, 74], L. rhamnosus в Мексике и Иране [44, 45]. Насколько эти показатели являются специфичными для указанных регионов, а не следствием методических погрешностей экспериментов, должны показать дополнительные исследования. По крайней мере для Мексики имеются альтернативные данные о преобладающих видах вагинальных лактобактерий [75].

Одной из причин появления противоречивых данных о распространении минорных видов лактобактерий может быть генетическая близость между некоторыми видами, что может приводить к ошибочной идентификации штаммов или сиквенсов. В частности, очень высокий уровень гомологии как по 16S рРНК, так и по геному в целом, имеют L. fornicalis и L. jensenii, L. gasseri и L. johnsonii [1, 38].

Наличие многообразия бактериальных спектров привело к попыткам кластеризации вагинальных микробиот по видовому составу. В большинстве исследований авторы выделяют от 4 до 12 кластеров, что может быть связано не только с особенностями выборок исследуемых образцов, но и с использованием различных методических подходов [41, 49, 51, 53—55, 60, 62, 76, 77]. Наиболее часто группирование микробиот связано с преобладающим видом лактобактерий. Наибольшую популярность получила классификация, в которой вагинальные микробиоты делятся на 5 групп, 4 из которых определены по доминированию одного из основных видов лактобактерий (L. crispatus, L. iners, L. jensenii, L. gasseri), а в 5-й группе преобладающими являются анаэробные бактерии, принадлежащие широкому кругу различных родов, тогда как лактобактерии либо не определяются совсем, либо их содержание значительно снижено [49].

По мере эволюции методов идентификации бактерий менялись и данные, описывающие биоразнообразие вагинальных лактобактерий. С установлением филогенетического принципа в таксономии и привлечением генотипических методов для идентификации бактерий, в особенности секвенирования, кардинально изменилось представление о бактериальном пейзаже вагинального биоценоза. Вагинальные микробиоты предстали сложными микробными сообществами с сотнями различных видов, в которых лактобактерии стремятся занять доминирующие позиции. Наиболее часто вагинальные лактобактерии представлены видами L. crispatus, L. iners, L. gasseri, L. jensenii, тогда как прародитель трех видов из этой группы — L. acidophilus исчез из числа определяемых видов в большинстве работ, посвященных анализу состава вагинальных микробиот. Выявление минорных видов лактобактерий плохо поддается воспроизведению у разных авторов. Такие противоречия нельзя объяснить только региональными различиями или клиническими особенностями обследованных женщин. Свою лепту в эти противоречия вносят методические особенности идентификации лактобактерий. Различные виды лактобактерий могут вносить различный вклад в жизнедеятельность вагинальной микробиоты, однако конкретная роль каждого вида в настоящее время еще не установлена. Важнейшими индикаторами вагинального здоровья, как сейчас представляется, являются бактерии вида L. crispatus, доминирование которых свидетельствует о нормоценозе, и L. iners, чье преобладающее присутствие сигнализирует о неблагополучии в вагинальном биоценозе. Значение видов L. jensenii и L. gasseri, как и роль других видов лактобактерий, присутствующих в количественном отношении в несоизмеримо более низком соотношении, остаются неясными и представляют интерес для будущих исследований.

Исследование не имело спонсорской поддержки.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

Для корреспонденции: Демкин Владимир Витальевич, к.м.н., руководитель Центра клеточных и генных технологий, ФГБУН «Институт молекулярной генетики» РАН, пл. Академика Курчатова, 2, Москва, Россия; 123182, e-mail: vdemkin@img.ras.ru;