Введение

Инсомния (бессонница) характеризуется жалобами пациента на расстройство ночного сна (трудности засыпания, прерывистый сон, пробуждение раньше необходимого для восстановления времени) и сонливость днем [1]. Пресомнические расстройства включают нарушение засыпания, формирование патологических ритуалов отхода ко сну, «боязнь постели», «страх не заснуть» и т.д. В норме время засыпания не превышает 20 мин в молодом возрасте, у взрослых — 30 мин, у больных инсомнией — до 2 ч и дольше [2].

Нарушения засыпания и поддержания сна по МКБ-10 относят и к неврологической патологии (G47.0), и к психическим расстройствам (F51.0). Инсомния охватывает до 15—20% населения земного шара [1], причем пожилые люди и люди, эмоционально неустойчивые, значительно чаще страдают бессонницей [3]. Нарушения сна ухудшают работоспособность, приводя к абсентеизму (феномен «отсутствия деятельности» на рабочем месте) и презентеизму («имитации труда» — замедлению достижения умственных и физических результатов труда) [4]. Нарушения сна в 4,6 раза чаще сочетаются с цереброваскулярными заболеваниями, полинейропатией, синдромом беспокойных ног [5]; в 2 раза чаще — с ишемической болезнью сердца, в 3 раза чаще — с урогенитальной патологией [3]. Для снятия этих последствий стресса нет особой группы фармакологических препаратов.

К лекарственным средствам для лечения нарушений сна относят:

— производные циклопирролона (зопиклон и др.);

— имидазопиридиновые агонисты ГАМК-А-рецепторов (золпидем и др.);

— средства, действующие на все типы субъединиц ГАМК-рецепторного комплекса, в том числе бензодиазепины (феназепам, оксазепам, лоразепам, диазепам, нитразепам, клоназепам) [6];

— регуляторы ритма сон-бодрствование: гормон эпифиза мелатонин (уровень рекомендаций II-Б, мелатонин с замедленным высвобождением у людей старше 55 лет: уровень рекомендаций I-А) [7, 8];

— экстракты лекарственных растений — корня валерианы, пассифлоры и др. [1].

Риски, связанные с побочными эффектами снотворных препаратов, существенно возрастают для первых трех групп, и соотношение «польза больше риска» меняется на «риск больше пользы». Прием препаратов со снотворным эффектом может снизить трудоспособность, спровоцировать риск дорожно-транспортных происшествий [9]. Прием золпидема в пожилом возрасте в 4,3 раза увеличивает риск падений [10], в 2 раза — риск суицида [11]. При длительном применении золпидема возможны реверсивная бессонница, ощущение опьянения, головокружение, антероградная амнезия [11]. Бензодиазепины и антигистаминные средства могут помочь в индукции сна, но длительное применение этих средств нецелесообразно вследствие побочных эффектов (сухость во рту, избыточная сонливость днем, угнетение когнитивных способностей, формирование зависимости), а также вследствие снижения эффективности, что требует повышения дозы для достижения сна. Поэтому весьма актуален поиск эффективных и более безопасных средств для регуляции сна.

Исследования фитоэкстрактов фиалки трехцветной, валерьяны, пассифлоры указывают на перспективы разработки снотворных средств без побочных эффектов [12]. Экстракт пассифлоры (ЭП) содержит лютеолин, лютеолин-7-глюкозид (Л7Г), которые проявляют фармакодинамические свойства, приводящие к повышению адаптации, физиологическому снятию стресса и улучшению качества ночного сна (антистрессорный, нормотимический, снотворный, противовоспалительный и прочие эффекты). Одним из таких лекарственных препаратов растительного происхождения, находящимся в обращении лекарственных средств на территории России, является препарат СтрессОфф форте, активный компонент которого — ЭП с содержанием суммы флавоноидов в пересчете на Л7Г (4,5%).

Цель исследования — провести анализ публикаций о фундаментальных и клинических исследованиях антистрессорных, нормотимических и снотворных эффектов ЭП.

Материалы и методы

В работе представлены результаты системного анализа фармакологических эффектов ЭП. Экстракты Passiflora incarnata содержат C-глюкозилированные биофлавоноиды, обеспечивающие реализацию фармакологических эффектов [13]. Исследование состава высушенной Passiflora incarnata позволило идентифицировать 20 биофлавоноидов, содержание лютеолина в экстрактах которых было около 1,6% от общей площади пиков биофлавоноидов. Лютеолин и Л7Г выбраны как биомаркеры для фармацевтической стандартизации ЭП, в котором добивались повышения содержания не только лютеолина, но и других биофлавоноидов для получения более концентрированного экстракта с заданными количествами действующих на сон веществ (лютеолин и Л7Г) [14].

Системный анализ исследований экстрактов пассифлоры

Проведен анализ 1141 публикации о фундаментальных и клинических исследованиях ЭП в базе PubMed с использованием топологического и метрического подходов [15]. При проведении анализа сначала построили метрическую карту наиболее информативных терминов, отличающих исследуемую выборку из 1141 публикации от контрольной выборки. Затем метрическую карту терминов преобразовали в метрическую карту публикаций комбинаторным преобразованием Рудакова—Торшина и осуществляли выбор публикаций в центрах кластеров карты публикаций.

В результате проведения системного анализа выделены 68 наиболее информативных биомедицинских терминов, отличающих публикации по фармакологии ЭП от публикаций в контроле. Аннотация полученных терминов в соответствии с международной номенклатурой молекулярно-биологических процессов (Gene Ontology, GO) позволила впервые комплексно описать фармакологию ЭП.

Результаты и обсуждение

Наиболее информативные биомедицинские термины на метрической карте сгруппированы в три кластера взаимосвязанных терминов, описывающих фармакологию ЭП: кластер 1 «Патология, связанная с нарушениями сна», кластер 2 «Молекулярные механизмы действия экстрактов пассифлоры», кластер 3 «Хроническая коморбидная патология» (рис. 1).

Рис. 1. Метрическая диаграмма, отражающая карту взаимосвязей фармакологических эффектов экстрактов пассифлоры, их молекулярных механизмов фармакологического действия и терминов, описывающих клиническое состояние пациентов.

Виды биологической активности по международной номенклатуре GO приведены на рисунке без кодов.

В первый кластер вошли термины, описывающие показания к назначению стандартизированных ЭП (расстройства начала и поддержания сна, расстройства сна и бодрствования, генерализованное и неуточненное тревожное расстройство, синдром дефицита внимания и гиперактивности). По данным показаниям проведены экспериментальные и клинические исследования экстрактов.

Собранные во втором кластере термины, описывающие молекулярные механизмы действия ЭП на нарушения сна, беспокойство, бессонницу, включают рецепторы/белки метаболизма различных нейротрансмиттеров: глутамата, серотонина, эндорфинов, ГАМК, глицина, аденозина, адреналина и других катехоламинов, ацетилхолина, орексина, рианодина, соматостатина, кортикотропин-рилизинг-гормона, гистамина и др. Кроме того, в данном кластере представлены термины, связанные с модуляцией внутриклеточной передачи сигнала от этих рецепторов и выживанием/ростом нейронов.

В третий кластер «Хроническая коморбидная патология» вошли термины, характеризующие заболевания и состояния, связанные с нарушениями сна, — нарушения углеводного обмена (инсулинзависимый сахарный диабет, резистентность к инсулину, избыточная масса тела), гипертония (эссенциальная (первичная) гипертензия), эпилепсия неуточненная, воспалительные заболевания кишечника и дегидратация (недостаточное потребление жидкости, особенно в пожилом возрасте, также обусловливает нарушения сна).

«Внекластерные» термины относились преимущественно к механизмам воспаления и заболеваний, связанных с хроническим воспалением и детоксикацией, сигнальными путями выживания клеток и эпигенетическим метилированием ДНК и белков. Внекластерными также являлись термины, связанные с биофлавоноидами в стандартизированных экстрактах (лютеолин, Л7Г).

Дальнейший экспертный анализ терминов, представленных в этих трех кластерах на диаграмме (см. рис. 1), позволил выделить наиболее перспективные направления клинических исследований ЭП:

— сравнительный анализ результатов исследований ЭП, лютеолина и Л7Г;

— анксиолитические и снотворные эффекты лютеолина и Л7Г;

— нейропротективные эффекты ЭП, лютеолина и Л7Г;

— возможность ГАМКергической активности ЭП;

— противовоспалительные эффекты ЭП, лютеолина и Л7Г;

— применение ЭП в качестве анксиолитических и снотворных средств в клинической практике;

— безопасность применения ЭП.

Сравнительный анализ результатов исследований экстрактов пассифлоры, лютеолина и Л7Г: научная новизна

Научная новизна настоящего обзора включает построение метрической карты (см. рис. 1), что позволило систематизировать данные о фармакологии ЭП посредством 68 наиболее информативных терминов. Кроме того, в результате проведения настоящего исследования посредством вычислительной лингвистики получено сравнение результатов исследований ЭП, лютеолина и Л7Г.

В базе данных PubMed в дополнение к 1141 публикации о пассифлоре найдена 6931 публикация о биофлавоноиде лютеолин (включая 609 публикаций о Л7Г). Сравнение частоты встречаемости наиболее информативных ключевых слов (тех, что обеспечивают разрешимость по Ю.И. Журавлеву для задачи классификации текстов) в этих трех выборках указало на существенные различия в результатах фармакологических исследований ЭП и их компонентов лютеолина и Л7Г с точки зрения их влияния на передачу сигналов, сон/настроение/поведение и воспаление (рис. 2).

Рис. 2. Различия в ключевых терминах публикаций, описывающих фармакологию экстрактов пассифлоры, лютеолина и Л7Г.

Приведены значения отношений шансов встречаемости соответствующих ключевых слов. а — модуляция передачи сигналов; б — воздействие на сон, настроение, поведение; в — воспаление и окислительный стресс.

Результаты фармакологических исследований ЭП в значительно меньшей степени освещают вопросы модуляции передачи сигналов, чем результаты исследований лютеолина и его глюкозида (см. рис. 2, а). Иначе говоря, молекулярные механизмы ЭП менее исследованы, чем механизмы действия лютеолина и его производных. В то же время в публикациях об исследованиях пассифлоры показано, что гораздо более изучено влияние на сон, настроение, поведение, включая сравнение с эффектами противотревожных средств и оценки по шкалам психиатрического статуса (см. рис. 2, б). Для лютеолина и его глюкозида подробнее изучены противовоспалительные, противовирусные (SARS-CoV-2) и антиоксидантные эффекты (см. рис. 2, в).

Анксиолитические и снотворные эффекты лютеолина и Л7Г

Исследования показали, что лютеолин и Л7Г оказывают прямое воздействие на показатели настроения и поддержку цикла сон-бодрствование. Продемонстрированы анксиолитический и антидепрессантный эффекты лютеолина в модели нейропатической боли, приводящей к бессоннице, вызванной лигатурой нервов у крыс. Лютеолин способствовал повышению уровней нейротрофического фактора глиальных клеток (GDNF), нейротрофического фактора BDNF (brain-derived neutrophic factor), супероксиддисмутазы (SOD1), снижал уровни провоспалительных и прооксидантных МДА, Nod Nrp3, NF-kB, ИЛ-1β, ИЛ-6 и ФНО-α [16].

У крыс с посттравматическим стрессовым расстройством применение лютеолина (10 и 20 мг на 1 кг массы тела в сутки, что соответствует дозам для человека 1,62 и 3,2 мг/сут) в течение 2 нед уменьшало реакции замирания и страха, тревожность, подавляло повышение уровня кортикостерона и адренокортикотропного гормона в плазме крови, восстанавливало нормальные уровни норадреналина и серотонина в медиальной префронтальной коре и гиппокампе [17]. Протеомный анализ цереброспинальной жидкости указал на белки для реализации нормотимических эффектов лютеолина, способствующих физиологическому сну (EFNA5, EPHB4, EPHA4, SEMA7A, NTNG, UNC5B, L1CAM, DCC) [18].

Лютеолин-7-глюкозид снижал депрессивное поведение в модели стресса с лишением сна путем активации передачи сигналов BDNF и снижения кортикостерона в крови [19].

Хроническое воздействие шума заметно снижает содержание серотонина в коре и гиппокампе, а прием лютеолина в дозе 60 мг на 1 кг массы тела демонстрирует проявление защитных эффектов против вызванных шумом нейровоспаления и нарушений синаптической пластичности, проявляющихся в повышении уровня серотонина, что снижает гибель слуховых нейронов при шумовом стрессе [20].

Действие лютеолина на улучшение сна у мышей реализуется через аденозиновые рецепторы A1 и A2A. На снотворный эффект лютеолина (3 мг на 1 кг массы тела) не влияли антагонисты ГАМК-A-рецепторов (флумазенил или бикукулин), что указывает на отсутствие взаимосвязи эффектов лютеолина и ГАМКергической нейротрансмиссии (рис. 3). Влияние лютеолина на сон полностью блокировалось кофеином — антагонистом аденозиновых рецепторов A1 и A2A (A1R и A2AR) и более специфическими антагонистами — 8-циклопентило-1,3-дипропилксантином (антагонист A1R) и SCH-58261 (антагонист A2AR). Показано, что лютеолин связывается с A1R (IC50=1,19 мкг на 1 кг массы тела) и A2AR (IC50=0,84 мкг на 1 кг массы тела). Логическая схема описанного анализа показана на рис. 4 на цв. вклейке.

Рис. 3. Анализ эффектов, вызываемых действием лютеолина на аденозиновые рецепторы.

ЦНС — центральная нервная система.

Рис. 4. Лютеолин-7-глюкозид (Л7Г) смягчает перекисное окисление липидов и ферроптоз в клетках BV-2, индуцированных липополисахаридами; Л7Г в низкой (1 мкМ) и высокой (10 мкМ) концентрации.

Л7ОГ (Л7Г) — синонимы (индексируется с помощью тезауруса контролируемой медицинской терминологии [MeSH]); а — уровни экспрессии мРНК HO-1, IFR1, SLC7A11 и GPX4 в клетках BV-2 (n=3); б, в — ферроптоз и количественный анализ перекисного окисления липидов в клетках BV-2 (n=3); г, д, е — уровни MDA, GSH и Fe2+ в клетках линии BV-2 (n=3). * — p<0,05, ** — p<0,01, *** — p<0,001, **** — p<0,0001. ЛПС — липополисахариды.

Лютеолин улучшал структуру сна и нормализовал спектральную мощность электроэнцефалограммы (ЭЭГ) во время сна. По сравнению с плацебо лютеолин (3 мг на 1 кг массы тела per os) значительно увеличивал медленный сон (+17%). Время бодрствования значительно сокращалось — на 41%, а плотность мощности дельта-волн увеличивалась на 10% [21].

Нейропротективные эффекты экстрактов пассифлоры, лютеолина и Л7Г

Нарушения сна провоцируют также развитие цереброваскулярной и нейродегенеративной патологии. Экстракты пассифлоры проявляют выраженное нейропротективное действие. Метаболомное и протеомное профилирование показало, что экстракты Passiflora incarnata способствуют значительному увеличению экспрессии BDNF. Корреляционный анализ уровней BDNF выявил 94 метаболита с положительной корреляцией и 23 — с отрицательной. Все метаболиты цикла Кребса положительно коррелировали с уровнем BDNF [22].

Лютеолин тормозил развитие синаптического дефицита у мышей, подвергавшихся воздействию шумового стресса. Лечение лютеолином в дозе 60 мг на 1 кг массы тела значительно увеличило количество SYN и PSD-95 в гиппокампе (p<0,05, p<0,001) и префронтальной коре. Нейроны мышей, индуцированных шумом, показали меньшее ветвление дендритов в обеих областях мозга, а обработка лютеолином в дозе 60 мг на 1 кг массы тела улучшала ветвление дендритов [20].

При межвидовом переносе доз на основании разницы между животными и человеком в площади поверхности тела для определения эквивалентной дозы для человека используемая в эксперименте доза лютеолина 60 мг на 1 кг массы тела мыши должна быть разделена на 12,3, т.е. составляет для человека 4,878 мг лютеолина при пересчете 20 мг на 1 кг массы тела для мыши. Доза лютеолина для человека составит 1,59 мг [14].

Лютеолин не только оказывает нейропротективное действие через нейротрофические факторы, но и тормозит патофизиологию атеросклероза артерий мозга и слухового аппарата, снижая негативное воздействие сильного шума [23]. Лютеолин защищает от когнитивного дефицита, вызванного диетой с высоким содержанием жиров у мышей, нормализуя уровень адипоцитокинов в крови и параллельно повышая уровень BDNF [24].

ГАМКергическая активность экстрактов пассифлоры

Данные о возможной ГАМКергической активности экстрактов Passiflora incarnata отличаются высоким уровнем противоречивости. Молекула хризина, найденная в составе ЭП, является лигандом бензодиазепиновых рецепторов [25]. Анксиолитический эффект хризина может быть связан с активацией ГАМК-A-рецепторов [26].

Из анализа проведенных исследований следует отметить, что нет точного понимания, какие именно компоненты ЭП воздействовали на ГАМК-рецепторы. Например, в исследовании продемонстрированы анксиолитические свойства ЭП в тесте лабиринта на мышах [27]. На основании результатов экспериментов in vitro с использованием антагонистов ГАМК-рецепторов сделан вывод о том, что ЭП содержат вещества, связывающиеся с ГАМК-A-рецепторами. В другом исследовании показано, что ЭП ингибировал поглощение ГАМК корковыми синаптосомами крыс без влияния на высвобождение ГАМК, активность ГАМК-трансаминаз или ингибирование ГАМК-B-рецепторов [28].

Возможным разрешением противоречий, связанных с потенциальной ГАМКергической активностью ЭП, является сложность состава экстрактов, зависящая от способа стандартизации. Показано, что токи через ГАМК-рецепторы, анксиогенные и антиконвульстантные эффекты ЭП в значительной степени зависят от метода экстрагирования [29].

Противовоспалительные эффекты экстрактов пассифлоры, лютеолина и Л7Г

Нарушения сна зачастую ассоциированы с возрастанием острого и хронического воспаления, боли, усиливающейся, как правило, в ночное время. Избыточная масса тела также ассоциирована с усилением болевых ощущений ночью и ухудшением качества сна (вплоть до ночного апноэ). Отмечено, что ЭП регулируют маркеры воспаления, способствуя снижению болевых реакций и нормализации масс тела крыс на диете с избытком сахарозы (вода с 30% сахарозы и добавками ЭП 2,5 г/л). Выявлено снижение концентрации ФНО-α в крови и прибавки в весе при приеме ЭП [30]. Показано, что ЭП (300 мг на 1 кг массы тела) ослабляет стрептозотоцин-индуцированную нейропатию с аллодинией [31].

Лютеолин и Л7Г влияют на сигнальные пути, инициирующие воспаление и боль (толл-рецептор, HMGB-1, белок рецептора Nod Nrp3, NF-kB), снижая гиперактивность макрофагов и нейтрофилов [32]. Лютеолин подавляет сигнальный путь JAK/STAT на клеточной модели воспаления [33]. Лютеолин ингибирует активацию тромбоцитов, окислительный стресс и тромбоз, индуцированный хлоридом железа у мышей C57BL/6 [34].

В эксперименте Л7Г тормозил ферроптоз и нейровоспаление у мышей в условиях хронического непредсказуемого стресса (щипки, надавливание на хвост, прерывание сна, шум, включение света). Транскриптомный анализ показал, что Л7Г снижает экспрессию генов, участвующих в воспалении, перекисном окислении липидов и ферроптозе через сигнальный путь IRF1/SLC7A11/GPX4. Эксперименты in vivo показали, что лечение имело эффекты, аналогичные эффектам флуоксетина, уменьшало тревогу и ангедонические состояния у мышей, вызванные стрессом, и уменьшало активацию микроглии в гиппокампе [35].

Показано дозозависимое снижение негативных эффектов, вызванных бактериальными липополисахаридами (ЛПС), при применении Л7Г. По сравнению с контролем в группе ЛПС отмечено увеличение интенсивности окислительного стресса: флюоресценции перекисного окисления липидов (ПОЛ, p<0,001), уровня малонового диальдегида (МДА, p<0,0001), выраженное снижение уровня глутатиона (p<0,01) (см. рис. 4). Применение Л7Г дозозависимо снижало ПОЛ (p<0,0001) и смягчало ферроптоз клеток микроглии (BV-2). Под воздействием Л7Г (в дозах Л7Г 20—40 мг на 1 кг массы тела) у животных дозозависимо улучшались исследовательская активность, когнитивные способности, память и снижалась тревога [35].

Применение экстрактов пассифлоры в качестве анксиолитических и снотворных средств в клинической практике

В двойном слепом рандомизированном плацебо-контролируемом исследовании изучены эффекты, вызываемые действием экстракта Passiflora incarnata на полисомнографические параметры сна у пациентов с бессонницей (n=110, средний возраст 40±12 лет, 54% женщин, бессонница согласно критериям DSM-5). После рандомизации групп пациенты получали либо стандартизированный ЭП (60 мг/сут), либо плацебо в течение 2 нед. Общее время ночного сна статистически значимо увеличилось в группе пассифлоры по сравнению с группой плацебо (p=0,049) [36].

В двойном слепом исследовании сравнивали эффекты оксазепама и ЭП при лечении генерализованного тревожного расстройства, сопровождающегося бессонницей (ГТР, критерий DSM-IV, n=36). Пациенты с ГТР были распределены случайным образом: 18 человек — в группу, принимавшую ЭП 45 капель/сут плюс таблетки плацебо вместо оксазепама, 18 — в группу оксазепама 30 мг/сут плюс капли плацебо вместо ЭП в течение 4 нед. В процессе лечения ГТР ЭП и оксазепам оказались одинаково эффективными. Для оксазепама продемонстрировано более быстрое начало анксиолитического эффекта, а для ЭП отмечено значительно меньше побочных эффектов, связанных с ухудшением работоспособности при приеме оксазепама [37].

Экстракты пассифлоры могут быть использованы для терапии дисменореи с нарушениями сна, так как позволяют успешно снижать тревожность и боль (в том числе у пациентов с ГТР), болевые и воспалительные реакции различного генеза [38]. Исследование женщин в перименопаузе (n=59) показало, что средняя оценка в баллах интенсивности симптомов менопаузы (приливы, депрессия, головная боль и бессонница) снижалась к 3-й неделе приема ЭП (p<0,05) [39].

В открытом обсервационном исследовании с участием 639 пациентов (средний возраст 46,3±17,5 года) с тревожными нарушениями и инсомнией оценивали влияние ЭП на состояние тревожности и нарушения сна. Тревога выявлена в 85,4% случаев по шкале Гамильтона и в 93,3% — по опроснику Спилбергера; 62,7% пациентов принимали ЭП, 26,1% — ЭП в комбинации с психотропным препаратом. Через 4 нед зафиксировано статистически значимое улучшение показателей. Исследователи пришли к выводу, что ЭП может стать альтернативой психотропным препаратам на начальном этапе терапии тревожных расстройств [40].

Безопасность применения экстрактов пассифлоры

Доказано, что ЭП имеет хороший профиль безопасности. При анализе публикаций о клинических исследованиях по выявлению возможных осложнений ЭП установлено, что в странах, где на рынке лекарственных средств активно присутствуют препараты пассифлоры, не было случаев нежелательных последствий их применения.

В источниках литературы не было ни одного отчета, касающегося передозировки ЭП. Не было также никаких серьезных случаев, касающихся безопасности применения пассифлоры, повлекших необходимость дальнейшего строгого наблюдения. Использование ЭП может быть сопряжено с развитием побочных эффектов (сонливость, угнетение центральной нервной системы, тошнота, аритмии) только в случае использования очень высоких доз этого фитосредства [41].

Рандомизированное исследование экстрактов Passiflora incarnata у пациентов с хроническим стрессом и нарушениями сна (n=65) показало статистически значимое снижение оценки стресса в баллах по шкале Воспринимаемый стресс и увеличение общего времени сна по сравнению с плацебо. Каких-либо побочных эффектов ЭП не было [42].

Системный обзор эффектов экстрактов Passiflora incarnata при нервно-психических расстройствах показал, что в большинстве исследований сообщалось о снижении уровня тревоги после приема ЭП при полном отсутствии каких-либо побочных эффектов со стороны ЦНС. Снотворный эффект реализуется при приеме ЭП в дозе 60 мг/сут [43], что подтверждено и в другом системном обзоре [44].

Экстракты пассифлоры не вызывают привыкания и, более того, могут использоваться в терапии болезней зависимости. Показано, что при лечении пациентов с синдромом отмены опиатов (n=65) добавление ЭП облегчает лечение. Фиксированная суточная доза 60 капель ЭП и максимальная суточная доза 0,8 мг клонидина приводили к снижению тяжести синдрома по шкале отмены опиатов SOWS (Short Opiate Withdrawal Scale). Лечение ЭП и клонидином продемонстрировало значительное превосходство над монотерапией клонидином [45].

Таким образом, результаты проведенного анализа позволяют утверждать, что ЭП, стандартизированные по Л7Г, отличаются наличием анксиолитических, нейропротективных и противовоспалительных свойств, которые обеспечивают реализацию снотворного, антистрессорного и нормотимического действия ЭП. Эти фармакологические эффекты стандартизированных по лютеолину ЭП способствуют:

— улучшению адаптации пациентов к стрессу — шумовому, хроническому непредсказуемому (типа работы в open space) и др. (рис. 5);

Рис. 5. Общая схема фармакологического действия экстрактов пассифлоры, стандартизированных по способствующему быстрому снотворному эффекту Л7Г в эффективной дозе (10,8 мг/сут).

— компенсации психоневрологических состояний, коморбидных инсомнии (депрессии, тревожности, нейропатической боли);

— эффективной и безопасной терапии бессонницы различного генеза.

Заключение

Физиологические методы регуляции сна и настроения (двигательная активность, прогулки на свежем воздухе, режим питания, световая и звуковая гигиена и т.д.) не всегда достаточны для устранения бессонницы. Синтетические снотворные средства также не всегда эффективны и характеризуются широким спектром побочных эффектов. Например, для препаратов бензодиазепинового ряда характерны формирование зависимости, гепатотоксичность и нефротоксичность, снижение когнитивных способностей, памяти, подавленное настроение, риск суицида, риск развития онкологических заболеваний. Поэтому насущными являются поиск и применение более безопасных и эффективных препаратов.

В качестве примера практической реализации эффективного и безопасного препарата для лечения бессонницы может быть использован экстракт пассифлоры, стандартизированный по лютеолин-7-глюкозиду, действующему на сон путем воздействия на аденозиновые рецепторы A1 и A2A, зарегистрированный в Российской Федерации как лекарственный препарат СтрессОфф форте. В одной таблетке препарата содержится экстракт Passiflora incarnata 120 мг, стандартизированный по лютеолин-7-глюкозиду 4,5% (5,4 мг) [46]. Суточная доза составляет 2 таблетки (в пересчете на Л7Г — 10,8 мг/сут).

Результаты настоящего системного анализа препаратов на основе стандартизированных экстрактов пассифлоры показали перспективу их использования для регуляции настроения и физиологического сна у лиц различных возрастных групп, в том числе при нарушениях сна и настроения вследствие коморбидной патологии.

Вклад авторов: концепция и дизайн исследования — Громова О.А., Торшин И.Ю.; сбор и обработка материала — Громова О.А., Торшин И.Ю.; статистический анализ данных — Громова О.А., Торшин И.Ю.; написание текста — Громова О.А., Торшин И.Ю.; научное редактирование — Громова О.А., Торшин И.Ю.

Публикация подготовлена при поддержке ООО «АТРАПАК».

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

Authors contribution: study design and concept — Gromova O.A., Torshin I.Yu.; data collection and processing — Gromova O.A., Torshin I.Yu.; statistical analysis — Gromova O.A., Torshin I.Yu.; text writing — Gromova O.A., Torshin I.Yu.; scientific editing — Gromova O.A., Torshin I.Yu

The publication was prepared with the support ATRAPAK LLC.