Исследования биоэлектрической активности мозга в частотных диапазонах основных ритмов электроэнцефалограммы (ЭЭГ) принесли множественные доказательства связи ее изменений с психическими заболеваниями, характеризующимися нарушениями когнитивных процессов и поведения, в частности шизофренией. По данным спектрального анализа ЭЭГ покоя [1, 2], наиболее верифицированными и общими изменениями при этом заболевании считаются усиление низких частот (δ-, θ-ритмы), ослабление α- и усиление β-ритма.

Усиление медленноволновой активности, преимущественно δ-ритма — стабильный компонент ЭЭГ больных шизофренией. Часто оно преобладает в лобных отделах [3—5], свидетельствуя о снижении уровня их активации (гипоактивация). Связь этих изменений со снижением кровотока и утилизации глюкозы во фронтальной коре дает основание для их интерпретации как электрофизиологического эквивалента обусловленной изменением обмена гипофронтальности [6, 7]. Данные позитронно-эмиссионной томографии свидетельствуют, что при шизофрении гипофронтальность отражает дисфункцию префронтальной коры [8, 9]. Результаты нейропсихологических исследований [10] позволяют связать дисфункцию префронтальной коры при шизофрении с дефицитом внимания, планирования и рабочей памяти.

В связи с функциональной неоднородностью частотных компонентов и особенностями пространственного распределения α-ритма его изменения, сохраняя общую тенденцию снижения спектральной мощности, более многообразны и вариабельны, чем медленноволновой активности. Низкие и высокие частоты α-ритма могут изменяться в противоположных направлениях [11—13], при этом более характерным является ослабление высокочастотной компоненты [11, 14]. Наряду с диффузными изменениями, затрагивающими все исследуемые зоны коры, определяется их преобладание в передних или задних отделах мозга и латерализация в одном из полушарий [14—17]. Значимость исследований α-ритма при шизофрении определяется связью его параметров с сенсорными и когнитивными процессами [18—20].

Изменения β-ритма также существенно зависят от частотных и пространственных параметров, часто выявляясь в узких полосах [21], генерализованно [22] или варьируя по выраженности в различных зонах коры [11, 23, 24]. Наблюдающееся у больных шизофренией усиление β-ритма может отражать усиление процессов возбуждения, сопровождающих диффузную активацию мозга или связанных с избирательным вниманием [25].

В последние годы в связи с совершенствованием регистрирующей аппаратуры появилась возможность изучения высоких (более 30 Гц) частот — γ-ритма. Выявляемые изменения ЭЭГ оказались менее однозначными и акцент исследований в настоящее время сместился к анализу этого ритма в рамках вызванной активности, где получены достаточно устойчивые корреляции с клиническими характеристиками заболевания [26—28].

Частоты фоновой ЭЭГ γ-диапазона исследовались при шизофрении значительно меньше, чем другие ритмы. Результаты исследований противоречивы. Наряду с редукцией [29] в некоторых исследованиях отмечено усиление γ-активности как у больных шизофренией, так и у их родственников [30], что позволяет предполагать генетическую детерминированность усиления высокочастотной составляющей ЭЭГ. Несмотря на малую изученность и противоречивость данных, γ-ритм имеет особое значение в исследованиях шизофрении, что обусловлено связью высокочастотной электрической активности мозга с широким спектром когнитивных процессов. Получены данные о корреляции γ-ритма с процессами внимания и памятью [31—33], выполнением семантических операций [34, 35], процессами сознания [36]. Синхронизация электрической активности удаленных областей мозга на частоте γ-ритма рассматривается как универсальный механизм объединения нейронных сетей, обеспечивающий разные психические процессы и их взаимодействие [37].

Таким образом, все ритмы ЭЭГ в той или иной степени связаны с когнитивными процессами [28]. Это подчеркивает значимость изучения биоэлектрической активности мозга при шизофрении в целом и ее разных формах в частности.

Обнаруживающаяся в исследованиях шизофрении неоднозначность и множественность изменений ЭЭГ является скорее показателем чувствительности и высокой информативности метода, чем случайности и неспецифичности выявляемых с его помощью изменений. Существенными факторами, влияющими на частотную и пространственную вариабельность изменений ЭЭГ, являются терапия [22, 38, 39], особенно при анализе хронических вариантов заболевания или на его отставленных этапах, и клиническая гетерогенность заболевания [12, 40]. В связи с этим современные клинико-электрофизиологические исследования шизофрении направлены на изучение четко очерченных клинических форм при возможно более полном учете фактора терапии. Особый интерес представляет анализ базисных клинических характеристик заболевания, таких как выраженность продуктивных и негативных расстройств, который может оказаться ценным в поисках нейрофизиологических механизмов шизофрении. Большое значение при этом приобретает статистически подтвержденная доказательная база связи тех или иных частотных и пространственных характеристик ЭЭГ с изучаемыми клиническими параметрами.

Цель проведенного исследования — изучение в рамках одной клинической формы заболевания — параноидной шизофрении в аспекте сопоставления преобладания позитивных или негативных расстройств.

В работу были включены 35 больных параноидной шизофренией (F20.0 по МКБ-10). В зависимости от клинической картины заболевания больные были разделены на две группы: 1-я (19 человек) характеризовалась преобладанием продуктивных расстройств; 2-я (16 человек) отличалась преобладанием негативных симптомов.

Данные ЭЭГ больных сопоставляли с группой нормы, в которую вошли 19 психически здоровых мужчин.

Все исследуемые были праворукими мужчинами в возрасте от 20 до 50 лет. Возрастные показатели в группах мало различались между собой. Средний возраст составлял: 33,3±7,8 года у больных в целом, 33,8±7,5 года в 1-й группе, 32,7±8,4 года во 2-й группе и 30,5±8,8 года в группе здоровых. У всех исследованных больных отсутствовали симптомы органического церебрального поражения.

У больных 1-й группы ведущими в клинической картине являлись продуктивно-психотические синдромы: синдром психического автоматизма, бред обыденных отношений, параноидно-ипохондрический синдром, редуцированный парафренный синдром. Преобладали (89%) больные с непрерывным типом течения шизофрении. Возраст больных к периоду начала заболевания: до 20 лет был в 58% случаев, после 20 лет — в 42%; длительность болезни до 5 лет была в 41% случаев, больше 5 лет — в 59%.

Во 2-й группе клиническая картина была представлена дефицитарной симптоматикой различной степени выраженности, варьирующей вплоть до выраженного дефекта с преобладанием внушаемости, волевой неустойчивости, регрессом склада личности. В этой группе преобладали (63%) больные с приступообразно-прогредиентным типом течения заболевания. У 40% больных заболевание началось в возрасте до 20 лет, у 60% — после 20 лет; продолжительность заболевания составляла до 5 лет у 44% больных, больше 5 лет — у 56%.

Для анализа клинико-электроэнцефалографических соотношений использовали русскую версию шкалы позитивных и негативных симптомов PANSS [41].

Электроэнцефалографическое обследование больных проводили вне острого психотического состояния. Запись электрической активности мозга выполняли в состоянии бодрствующего покоя с закрытыми глазами на нейрокартографе (МБН, Россия). Процедуру записи осуществляли в помехозащищенной комнате монополярным способом от 19 активных электродов, расположенных по международной схеме 10—20: затылочных (О2, О1), теменных (Р4, Р3), центральных (С4, С3), лобных (F4, F3), лобных полюсных (Fp2, Fp1), нижних лобных (F8, F7), височных задних (Т6, Т5), височных средних (T4, T3) правого и левого полушарий, а также сагиттальных — теменного (Pz), центрального (Cz), лобного (Fz). В качестве индифферентного использовался объединенный ушной электрод. Фильтры низких частот во время записи устанавливались на 70 Гц, высоких — 1 Гц, использовался также режекторный фильтр сетевой наводки 50 Гц.

Обработку безартефактных фрагментов ЭЭГ общей длительностью около 120 с проводили с использованием спектрального анализа с быстрым преобразованием по Фурье. Применяли разработанный в лаборатории клинической нейрофизиологии адаптивный метод определения частотных границ ритмов ЭЭГ [42]. С помощью этого метода в частотной полосе 1—70 Г.было выделено 12 частотных диапазонов (ритмы): δ (1,1—4,1 Гц), θ1 (4,1—6,1 Гц), θ2 (6,1—8,1 Гц), α1 (8,1—9,8 Гц), α2 (9,8—11,4 Гц), α3 (11,4—13,0 Гц), β1 (13,0—15,6 Гц), β2 (15,6—20,0 Гц), β3 (20,0—24,4 Гц), β4 (24,4—30,7 Гц), γ1 (30,7—48,8 Гц), γ2 (Г.51,0—57,7). Полученные диапазоны отражали адекватное исследуемой выборке и состояниям деление спектра ЭЭГ на независимые, мало коррелированные ритмы, что оптимизировало количество необходимых для исследования показателей. Для дальнейшего статистического анализа данных вычисляли натуральный логарифм абсолютной спектральной мощности каждого диапазона.

Для исследования частотных и пространственных электроэнцефалографических коррелятов клинических показателей использовали дисперсионный и корреляционный анализы. Дисперсионный анализ проводили в двух вариантах: а) межгрупповой с повторными измерениями (план 2×2×4×2) для 16 отведений (Fp1, Fp2, F3, F4, C3, C4, P3, P4, O1, O2, F7, F8, T3, T4, T5, T6) по факторам группа (n=2), внутриполушарная латерализация (n=2), лобно-затылочный (n=4), полушарие (n=2); б) межгрупповой с повторными измерениями (план 2×3×3) для девяти отведений (F3, Fz, F4, C3, Cz, C4, P3, Pz, P4) по факторам группа (n=2), лобно-теменной (n=3), латерализация (n=3). В качестве фактора группы выступали попарные сопоставления изучаемых групп между собой — Б-Н, Б1-Н, Б2-Н, Б2-Б1. В первом варианте анализа фактор внутри полушарной латерализации представляли конвекситальные отведения (F3, F4, C3, C4, P3, P4, O1, O2) против боковых (Fp1, Fp2, F7, F8, T3, T4, T5, T6), лобно-затылочный фактор — группы отведений (Fp1, Fp2, F3, F4; C3, C4, F7, F8; P3, P4, T3, T4; O1, O2, T5, T6). Во втором варианте анализа три уровня фактора латерализации были представлены отведениями (F3, C3, P3; Fz, Cz, Pz; F4, C4, P4), а три лобно-теменного — отведениями (F3, Fz, F4; C3, Cz, C4; P3, Pz, P4). В результатах дисперсионного анализа учитывали главный эффект группового фактора и взаимодействие фактора группы с факторами повторных измерений. При оценке статистической значимости взаимодействия факторов использовали многомерный критерий Вилкоксона [43, 44], нивелирующий ошибку, обусловленную возможной коррелированностью повторных измерений.

Статистический анализ данных проводили по каждому частотному диапазону с использованием программных модулей дисперсионного (ANOVA с повторными измерениями) и корреляционного анализов пакета Statistica 8.0. Использовали также факторный анализ (метод главных компонент) показателей шкалы PANSS.

Правомерность подразделения больных на основе преобладания позитивных либо негативных симптомов подтвердилась результатами анализа суммарной выраженности этих показателей по шкале PANSS. В 1-й группе суммарный показатель позитивных симптомов составил 23,6±0,9, негативных — 20,1±0,7, во 2-й — 14,1±0,9 и 24,7±1,6 соответственно (при p≤0,01). Эти данные свидетельствовали об адекватности исследуемых групп как общей модели для поиска нейрофизиологических коррелятов продуктивных и негативных расстройств.

Результаты первого варианта дисперсионного анализа для 16 отведений ЭЭГ (табл. 1) показали, что основную роль в электроэнцефалографической дифференциации здоровых испытуемых и двух групп больных играют групповые факторы, отражающие диффузные, общемозговые различия ЭЭГ, и факторы взаимодействия, отражающие связь факторов группы с суммарной ЭЭГ конвекситальных или боковых отведений и в меньшей степени с ЭЭГ отведений, расположенных в лобно-затылочном направлении.

Изменения ЭЭГ в группе больных в целом относительно группы нормы проявлялись диффузным повышением мощности частот β3-, β4-, γ1-ритмов, снижением мощности θ2-, α1-, α2-, α3-ритмов в конвекситальных (F3, F4, C3, C4, P3, P4, O1, O2) отведениях, ее повышением для β2-ритма в боковых (Fp1, Fp2, F7, F8, T3, T4, T5, T6) отведениях обоих полушарий, а также усилением δ-ритма, преобладающим в лобных (Fp1, Fp2, F3, F4), затылочных и задневисочных (O1, O2, T5, T6) отведениях. На рис. 1 представлены усредненные по конвекситальным отведениям спектральные характеристики ЭЭГ психически здоровых лиц и больных шизофренией (объединенная группа).

У пациентов с преобладанием позитивных симптомов по сравнению с нормой отмечалось только снижение мощности α1-, α2- и α3-ритмов в конвекситальных отведениях.

Группу больных с преобладанием негативных симптомов по сравнению с группой нормы характеризовало диффузное усиление δ-, β3-, β4-, γ1-, γ2-ритмов, ослабление в конвекситальных отведениях θ2-, α1-, α2-, α3-ритмов, усиление в боковых отведениях β1-, β2-ритмов и преобладающее в лобных, затылочных и задневисочных отведениях усиление δ-ритма.

Группы больных между собой различались диффузной выраженностью δ-, β2-, β3-, β4-, γ1-, γ2-ритмов, спектральная мощность которых была больше у больных с преобладанием негативных симптомов.

Изменения δ-, β3-, β4-, γ1- и γ2-ритмов в группе больных с преобладанием продуктивных расстройств обнаруживали однонаправленную со 2-й группой тенденцию, не достигая при этом статистической достоверности, что указывало на их промежуточное положение между нормой и больными с преобладанием негативных расстройств. В то же время изменения частот α-ритма (снижение мощности) носили противоположный характер, в большей степени определяясь в группе с преобладанием позитивных расстройств.

При использовании второго варианта дисперсионного анализа дополнительных особенностей ЭЭГ больных выявлено не было. Полученные результаты соответствовали первому варианту.

Исследование связи между отдельными показателями шкалы PANSS и ЭЭГ больных выявило множественные статистически значимые интеркорреляции (рис. 2). Отмечалась неравномерность их распределения с наличием отчетливых максимумов, выделявших наиболее значимые синдромы. Среди позитивных такими синдромами были бред (на рисунке — П1) и галлюцинации (П3), среди негативных — пассивно-социальная отгороженность (Н4), нарушения абстрактного мышления (Н5) и спонтанности и плавности мышления (Н6). Избирательность взаимосвязей обнаруживалась также в их распределении по ритмам ЭЭГ (см. рис. 2), что также позволило выделить среди них наиболее значимые — δ-, β3-, β4-, γ1-, γ2-ритмы.

При анализе полученных корреляций была выявлена частая комбинация одних и тех же показателей ЭЭГ с разными показателями шкалы PANSS. Обнаружены также статистически значимые корреляции между самими показателями шкалы. Все это указывало на комплексный характер клинических оценок PANSS. С целью получения независимых клинических показателей и повышения специфичности ЭЭГ-коррелятов был проведен факторный анализ показателей шкалы PANSS (метод главных компонент с варимакс-ротацией факторов, собственные значения которых больше 1). В результате анализа было получено пять интегральных независимых факторов (табл. 2), покрывавших 75,7% дисперсии исходных признаков.

Фактор 1 характеризовался комбинацией галлюцинаторно-бредовых расстройств: галлюцинации (П3), идеи величия (П5), бред (П1) и концептуальной дезорганизаци (П2). Клинически сочетание указанных признаков соответствует психотическим состояниям с явлениями психического автоматизма, слуховыми псевдогаллюцинациями, чувственным бредом воздействия с тенденцией к парафренизации. Фактор 2 включал показатели подозрительность и идеи преследования (П6), враждебность (П7), бред (П1), что соответствует, прежде всего, параноидному синдрому, ключевым симптомом которого является первичный интерпретативный бред. Фактор 3, биполярный, отражал реципрокную связь между показателями: возбуждения (П4), с одной стороны, и притупленным аффектом (Н1) и эмоциональной отгороженностью (Н2), с другой. Фактор 4 включал показатели: пассивно-апатическая социальная отгороженность (Н4), нарушения абстрактного мышления (Н5) и нарушения спонтанности и плавности общения (Н6). Клинически он соответствовал дефицитарным состояниям с преобладанием волевых расстройств психастеноподобной либо астеноанергической структуры со снижением волевых побуждений, аспонтанностью. В фактор 5 вошли показатели: стереотипное мышление (Н7), некоммуникабельность (Н3), притупленный аффект (Н1), что соответствует дефицитарному симптомокомплексу с преобладанием нарушений эмоций — аутизации с эмоциональным обеднением, проявляющейся снижением эмоционального резонанса, снижением чувства сопереживания, нарушением тонкости и глубины эмоциональных реакций, уменьшением потребности контактов с людьми.

Исследование связи между значениями факторов у больных и данными ЭЭГ (табл. 3) показало, что статистически достоверные ЭЭГ корреляты выявляются в основном для факторов 1, 2 и 4—7, 12, и 57 соответственно.

Фактору 1 соответствовали отрицательные корреляции с β2-, β3-, β4-ритмами, преобладающие в лобных отделах (Fp1, Fp2, F3) с латерализацией в левом полушарии, и отрицательная корреляция с δ-ритмом в задней височной области левого полушария (T5). Связь ЭЭГ с фактором 2 также характеризовали корреляции с отрицательным знаком. Они охватывали диапазон β2—γ1-ритмов с отчетливым преобладанием на β4-ритме, чаще выявляясь в лобных (Fp2, F4), центральной (C4), теменной (P4) и задневисочной (T6) областях правого полушария. Вариант бредовых расстройств с явлениями психического автоматизма (фактор 1) отражался на ЭЭГ более локально с преобладанием изменений в лобных отделах левого полушария. А параноидному синдрому с первичным интерпретативным бредом (фактор 2) соответствовало распространение изменений ЭЭГ по коре, сдвиг изменений в сторону более высоких частот и их преобладание в правом полушарии. Фактор 4 характеризовало наибольшее количество корреляций с ЭЭГ, которые в разных частотных диапазонах и зонах коры носили однотипный характер, отражая положительную связь между признаками. Основную роль в корреляциях играли частоты δ4- и особенно γ1-, γ2-ритмов. Выявлялась также связь фактора с δ-ритмом. Корреляты β4-, γ1-, γ2-ритмов распределялись диффузно, обнаруживая преобладание в левом полушарии по β4- и γ1-ритмам, а корреляты δ-ритма выявлялись в лобных отделах левого полушария (Fp1, F3, F7). Результаты в целом свидетельствовали о том, что дефицитарным состояниям с преобладанием волевых расстройств соответствует диффузное повышение мощности γ2-ритма, латерализованное в левом полушарии усиление β4- и γ1-ритмов, а также локальное усиление δ-ритма в лобных отделах левого полушария.

Полученные с использованием модели преобладания позитивных/негативных расстройств результаты (усиление γ-, ослабление α-ритма и усиление частот β—γ-диапазонов) согласуются с данными литературы [1, 2] о наиболее часто встречающихся изменениях ЭЭГ у больных шизофренией. Выявленные признаки диффузной с преобладанием во фронтальных и задних отделах гипоактивации мозга по δ-ритму указывают на более выраженную дисфункцию этих отделов по сравнению с остальными зонами коры. Феномен гипоактивации характеризовал в основном группу больных с преобладанием негативных расстройств, достигая в ней статистически достоверного уровня. Эти результаты согласуются с представлениями о связи негативных симптомов с лобной дисфункцией [45].

В отличие от данных литературы [12, 16, 17], отмечающих разнообразие частотных и пространственных изменений α-ритма, установленное в работе снижение мощности α-ритма носило общий генерализованный характер, распространяясь на конвекситальные отведения передних и задних отделов обоих полушарий мозга. Такой тип изменений α-ритма согласуется с рядом исследований параноидной шизофрении другими авторами, отмечавшими диффузный характер ослабления этого ритма [14—16]. Несмотря на общую для обеих групп больных тенденцию ослабления α-ритма, изменения были выражены сильнее у больных с преобладанием позитивных расстройств, что предполагает сравнительно более высокий уровень активации коры у этих больных.

Основную роль в изменениях высокочастотной области спектра ЭЭГ играло повышение мощности частот выше 20 Г.в диапазоне 20—57,7 Гц. Эти изменения носили отчетливо диффузный, общемозговой характер и прогрессивно нарастали в группе больных с преобладанием негативных расстройств. В результате эта группа достоверно отличалась как от нормы, так и больных с преобладанием продуктивных расстройств. Более низкие частоты (β1- и β2-ритмы) также обнаруживали усиление и характеризовали больных с преобладанием негативных расстройств, но они, имея распространенный характер, выявлялись в отведениях боковой линии (лобное полюсное, нижнее лобное, среднее и заднее височное) обоих полушарий.

Направленность изменения высоких частот ЭЭГ, особенно γ-диапазона, при шизофрении остается дискуссионной. Среди оказывающих влияние на результаты исследований причин ведущую роль играет, по-видимому, фактор терапии: наличие или ее отсутствие, доза и сочетание психотропных препаратов, продолжительность лечения и периода отмены психотропных средств перед ЭЭГ-обследованием, индивидуальные особенности показателей фармакодинамики у больных и т. п. На это указывают фармако-энцефалографические исследования, позволившие выявить существенные изменения частотной структуры ЭЭГ под влиянием разных классов психотропных средств [46, 47]. В проведенном исследовании влияние фактора фармакотерапии исключено, так как больные не получали психотропные препараты. Поэтому обнаруженные изменения отражают реальные клинико-нейрофизиологические соотношения, что было подтверждено также результатами корреляционного анализа, выявившего положительную связь между показателями негативных расстройств и усилением β—γ-частот на ЭЭГ.

Полученные с использованием модели преобладания позитивных/негативных расстройств результаты позволяют предположить, что основные изменения ЭЭГ связаны с негативными расстройствами. Коррелятами этих расстройств являются преимущественно генерализованное повышение спектральной мощности δ-ритма и частот β—γ-диапазонов. Изменения α-ритма, несмотря на различия выраженности в группах больных, являются, скорее, общегрупповой характеристикой исследованных больных параноидной шизофренией, так как не найдено его достоверных межгрупповых различий.

Результаты ряда исследований [27, 48] указывают на относительную самостоятельность позитивных и негативных расстройств. Полученные в настоящей работе данные соответствуют этим результатам, так как выделенные с помощью факторного анализа клинические комплексы в основном характеризовали либо позитивные, либо негативные расстройства. Из позитивных расстройств электроэнцефалографическое отражение нашли бредовые расстройства с явлениями психического автоматизма и параноидный синдром с первичным интерпретативным бредом, из негативных — дефицитарные состояния с преобладанием волевых расстройств.

В отличие от модели преобладания позитивных/негативных расстройств, выявившей диффузные изменения ЭЭГ, анализ симтомокомплексов конкретных психопатологических расстройств показал значимость пространственно структурированных частотных паттернов ЭЭГ: для варианта бредовых расстройств с явлениями психического автоматизма — лобных отделов левого полушария по частотам β-ритма, а параноидного синдрома с первичным интерпретативным бредом — корковых зон правого полушария по этим же частотам. Принимая во внимание, что изменения β-ритма (усиление) у больных относительно группы нормы имели диффузный однонаправленный характер, выявленные в корреляционном анализе отрицательные знаки позволяют интерпретировать полученные результаты как локальную или полушарную вариабельность общемозговой тенденции усиления высокочастотной составляющей ЭЭГ в зависимости от выраженности расстройств бредового регистра.

При характеристике выявленного комплекса негативных расстройств (фактор 4) обращает на себя внимание существенное (5-кратное) увеличенное количество значимых корреляций с ЭЭГ-показателями. Эти результаты предполагают, что в основе негативной симптоматики лежат намного более глубокие мозговые нарушения. При этом значимость пространственной структурированности паттернов ЭЭГ уменьшалась. Наиболее многочисленные ЭЭГ-корреляты γ2-ритма распределялись диффузно, соответствуя характеру изменений этого ритма в группе больных с преобладанием негативных расстройств.

Множественные корреляции высоких частот β- и γ1-ритма, имея также диффузный характер, обнаруживали относительное преобладание в левом полушарии. Отчетливая локальность определялась только для усиления δ-ритма в лобных отделах левого полушария, что позволило уточнить локализацию феномена гипоактивации у больных и связать его с выраженностью конкретного комплекса негативных расстройств. Преобладание изменений δ-ритма в лобных отделах с латерализацией в левом полушарии согласуется с данными других авторов [3—5, 49—51] и соответствует представлениям о существенной роли в патогенезе шизофрении нарушений дорсолатеральной префронтальной коры, в которой показано снижение кровотока и уровня метаболизма у больных по сравнению со здоровыми [8, 45].

Приведенные результаты позволяют сделать следующие выводы.

Связанные с негативными растройствами изменения ЭЭГ (усиление δ-, β-, γ-ритмов) носят преимущественно диффузный (генерализованный) характер и являются ведущими. Изменения ЭЭГ в зависимости от выраженности продуктивных расстройств представлены в значительно меньшей степени и есть основание предполагать, что они проявляются ослаблением изменений, связанных с негативными расстройствами.

Дифференциация и уточнение картины психопатологических расстройств, проведенные на основе факторного анализа показателей шкалы PANSS, позволили выявить пространственно-частотные особенности ЭЭГ больных параноидной шизофренией, свидетельствующие о значимости локальных, полушарно латерализованных и диффузных паттернов изменений ЭЭГ для адекватной характеристики позитивных и негативных расстройств.