Non-hormonal correction of menopausal syndrome: potential of xenon therapy

Koval M.V.; Oboskalova T.A.

doi:https://doi.org/10.17116/kurort20219805140

Закрыть метаданные

Рекомендуем статьи по данной теме:

Ингаляция ксеноном у лиц с отягощенным алкогольным анамнезом: серия случаев из экспертной практики. Судебно-медицинская экспертиза. 2024;(5):42-50

Трудности первичной диагностики феохромоцитомы в рутинной клинической практике. Профилактическая медицина. 2025;(3):107-111

Оценка влияния климактерического синдрома на качество жизни женщин и их отношение к проявлениям менопаузы и к менопаузальной гормональной терапии. Проблемы репродукции. 2025;(3):84-91

Резюме / Abstract:

Климактерический синдром сопровождается комплексом нервно-психических, вегетососудистых и обменных нарушений. Половые стероиды регулируют обмен нейротрансмиттеров, активируют нейрональную пластичность, улучшают церебральное кровообращение, поддерживают стабильное настроение, обладают антидепрессивным эффектом. В России только 1% женщин используют менопаузальную гормональную терапию (МГТ). Причиной низкой приверженности МГТ является опасение использования гормонов в связи с возможными рисками возникновения онкологических заболеваний.

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Оценить влияние субнаркотических доз ксенона на проявления климактерического синдрома у пациенток в периоде менопаузального перехода.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

Проведено сравнительное исследование с участием 32 случайно выбранных пациенток с климактерическим синдромом в периоде менопаузального перехода. В 1-ю (основную) группу вошли 16 пациенток, отказавшихся использовать МГТ. Им проведен курс ксенонотерапии, состоящий из 5 процедур через день. Во 2-ю (контрольную) группу включены 16 пациенток, принимающих МГТ. Оценку менопаузальных симптомов проводили с использованием климактерической шкалы Грина. Определение состояния психоэмоционального статуса выполняли с применением нейропсихологического теста Спилбергера—Ханина. Для анализа стероидного профиля определяли концентрацию эстрадиола и прогестерона в утренней пробе слюны. Оценку и сравнение показателей проводили исходно и через 1 мес после начала терапии.

РЕЗУЛЬТАТЫ

При оценке степени тяжести климактерического синдрома у женщин в обеих группах средний итоговый балл по шкале Грина статистически значимо уменьшился: с 17,12±3,28 до 6,12±4,34 балла в 1-й группе и с 16,01±4,12 до 4,02±3,12 балла во 2-й группе. Также отмечено значимое снижение показателей ситуативной и личностной тревожности по сравнению с исходными данными. В основной группе показатель личностной тревожности снизился с 53,1 [35,1; 66,0] до 27,2 [25,3; 30,0] балла, в контрольной — с 55,6 [38,2; 70,4] до 22,0 [20,2; 25,0] балла. Аналогичная динамика выявлена для показателей ситуативной тревожности в группах исследования. Наблюдали снижение показателя с 40,1 [35,3; 45,0] до 21,0 [23,2; 27,3] балла в 1-й группе и с 46,1 [45,2; 52,0] до 20,1 [16,3; 23,0] балла во 2-й группе. Через месяц в группе пациенток, применявших МГТ, существенно повысился уровень эстрадиола (с 1,1 [0,5; 2,1] до 12,2 [10,3; 14,4] пг/мл) и прогестерона (с 14,0 [4,4; 20,1] до 100,2 [60,6; 130,0] пг/мл). Значимых изменений концентрации гормонов в группе ксенонотерапии не зафиксировано.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Применение ингаляции ксенона в субнаркотических дозировках позволяет эффективно купировать вазомоторные и психоэмоциональные проявления климактерического синдрома у пациенток, не желающих применять МГТ или имеющих противопоказания к этому виду терапии.

Ключевые слова / Keywords:

климактерический синдром

менопаузальная гормональная терапия

ксенонотерапия

Авторы / Authors:

Коваль М.В.

ФГБОУ ВО «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России

Обоскалова Т.А.

ФГБОУ «Уральский государственный медицинский университет» Минздрава России

Дата поступления:

30.03.2021

Дата принятия в печать:

30.07.2021

Закрыть метаданные

Введение

Средняя продолжительность жизни женщин в России, как и во всем мире, растет. К 2025 г. доля женщин старше 45 лет составит 46% [1]. Дефицит половых стероидов оказывает на организм человека разрушительное действие, поскольку ограничивает адаптационные возможности, обусловливает развитие возраст-ассоциированных заболеваний и приводит к увеличению смертности [2, 3]. У 80% женщин этот период сопровождается климактерическим синдромом — комплексом нервно-психических, вегетососудистых и обменных нарушений [4, 5]. Симптомы носят разнообразный характер: нарушения памяти и внимания, депрессивные расстройства, диссомния, тахикардия, головная боль, суставные боли [6, 7]. Разнообразие клинических проявлений и мультиморбидность обусловлены дезадаптацией организма во время глобальных эндокринных сдвигов, что приводит к разноплановым метаболическим расстройствам, а также нарушениям функции центральной и вегетативной нервной системы, сердечно-сосудистой дисфункции, нарушению терморегуляции [8, 9]. Гормональная терапия является наиболее эффективным методом коррекции климактерического синдрома [10]. Показания для МГТ широко известны, и назначенная по показаниям в «окно терапевтических возможностей» МГТ не имеет альтернативы [5, 11, 12]. К сожалению, в России только 1,3% от числа тех, кто в ней нуждается, используют МГТ, остальные же воспринимают прогрессирование возраст-ассоциированных заболеваний как неизбежность [13, 14]. По данным литературы, основной причиной отказа от МГТ (50%; 8 пациенток) являлся страх множества побочных эффектов, описанных в аннотации, 5 респонденток (30%) имели высокую онкологическую настороженность, 3 женщины (19%) не знали о положительных эффектах МГТ и поэтому не были мотивированы на прием препаратов. Только одна (6%) пациентка указала на высокую стоимость лекарственных средств как препятствие для МГТ [16]. Однако следует признать, что для применения МГТ имеются реальные противопоказания, связанные с рядом гинекологических и соматических заболеваний, которые, в свою очередь, усугубляют течение климактерического синдрома, приводят к ухудшению общего здоровья и снижению качества жизни в целом [5, 10].

При наличии ограничений к использованию или нежелании пациенток принимать МГТ специалист назначают негормональные медикаментозные средства, лечебную физкультуру, физиотерапию [17, 18]. В качестве одного из вариантов негормональной коррекции отдельных менопаузальных симптомов на сегодняшний день рассматривается ксенонотерапия.

Ксенон — инертный газ, без цвета и запаха, который в небольшой концентрации присутствует в атмосферном воздухе [19, 20]. С 1951 г. ксенон стали использовать в качестве средства для ингаляционной анестезии. Позже были открыты и другие медицинские свойства ксенона, что позволило применять его в терапевтических целях, используя в малых (субнаркотических) концентрациях в дыхательной смеси [21]. Ксенон, воздействуя на сосудистую сеть головного мозга, улучшает микроциркуляцию и оптимизирует метаболизм нейроцитов, что обеспечивает антидепрессивный, ноотропный, антигипоксический, противовоспалительный эффекты [22].

Благодаря указанным эффектам, применение ксенона в терапии климактерического синдрома носит патогенетическую направленность и делает возможным купирование психоэмоциональных, вегетососудистых и эндокринных нарушений, характерных для климактерического синдрома. В научной литературе на сегодняшний день имеются данные о применении малых доз ксенона для коррекции нарушений психосоматического и адаптационного статуса, а также показателей интоксикации у пациенток с постовариэктомическим синдромом после хирургического лечения рака шейки матки и молочных желез [23, 24]. Учитывая низкую приверженность к МГТ, коррекция климактерического синдрома негормональными методами продолжает оставаться одним из актуальных направлений в гинекологической практике.

Цель исследования — оценить влияние субнаркотических доз ксенона на проявления климактерического синдрома у пациенток в периоде менопаузального перехода.

Материал и методы

Проведено проспективное сравнительное исследование с участием 32 случайно выбранных пациенток с климактерическим синдромом в периоде менопаузального перехода; период наблюдения составил один месяц.

Критерии включения: женщины в периоде менопаузального перехода, обратившиеся с жалобами на приливы жара, гипергидроз, нарушения сна, чувство тревоги и эмоциональную лабильность.

Критерии невключения: пациентки, получающие гормональную терапию или контрацепцию, имеющие противопоказания для МГТ или ксенонотерапии, наличие психических и неврологических заболеваний.

Лечение пациенток проводилось амбулаторно в частном медицинском центре ООО «Гранд Клиник, Екатеринбург»

Пациенты были разделены на 2 группы. В 1-ю (основную) группу вошли 16 пациенток, отказавшихся использовать МГТ. Во 2-ю (контрольную) группу — 16 пациенток, принимающих МГТ (эстрадиола валерат 1мг/дидрогестерон 10 мг). Женщинам 1-й группы выполнено 5 процедур ксенонотерапии в утренние часы через день, с подачей концентрации ксенона: в 1-й день — 12—14% в течение 20 мин; во 2-й день — 14—16% в течение 17 мин; 3-й день — 16—18%, 15 мин; 4-й день — 18—20%, 12 мин; 5-й день — 20—22%, 10 мин, с использованием ксенонового терапевтического комплекса КТК-01 [24]. Оценку менопаузальных симптомов проводили с применением климактерической шкалы Грина. Определение состояния психоэмоционального статуса осуществляли с помощью нейропсихологического теста Спилберга. Для анализа стероидного профиля определяли концентрацию эстрадиола и прогестерона в утренней пробе слюны на 18—22-й день менструального цикла с применением метода высокоэффективной жидкостной хроматографии с тандемным масс-спектрометрическим детектированием (жидкостной хроматограф с масс-спектрометрическим детектором Shimadzu 8060, Япония).

Основной исход лечения оценивали через 1 мес после назначения МГТ или после последней процедуры ксенонотерапии по суррогатной конечной точке на основании определения среднего итогового балла по климактерической шкале Грина.

Этическая экспертиза

Все пациентки были ознакомлены с условиями лечения и исследования, подписали информированное согласие на участие в исследовании и публикацию его результатов в открытой печати. Исследование не проходило предварительной экспертизы в этическом комитете, так как метод ксенонотерапии внедрен в рутинную клиническую практику (Приказ Минздрава России от 10.10.99 №363 «О разрешении медицинского применения лекарственных средств»). Предприятие ООО «Акела-Н» получило Регистрационное удостоверение №99/363/4 и Лицензию №64/0125-Л/02 на производство и реализацию медицинского ксенона «КсеМед», утверждена Инструкция по применению ксенона и защищена Фармакопейная статья 42-2891—97 от 08.10.99 и Фармакопейная статья предприятия (ФСП) №42-0523-5109—04. Класс опасности 4 по ГОСТ 12.1007, что свидетельствует о высокой безопасности вещества.

Статистическая обработка данных

Для статистической обработки данных использовали пакеты прикладных программ Microsoft Office Exel 2016. Все количественные признаки тестировали на нормальность распределения с помощью критериев Колмогорова—Смирнова и Шапиро—Уилка. Для описания количественных данных, имеющих нормальное распределение, использовали среднее арифметическое и стандартное отклонение (M±SD). При распределении признаков, отличающихся от нормального, описывали медиану и границы межквартильного интервала (Ме [Q₁; Q₃]). При сравнении групп применяли параметрический t-критерий Стьюдента и непараметрический U-критерий Манна—Уитни, критический уровень значимости (p) принимали равным 0,05.

Результаты

Результаты сравнения степени выраженности климактерического синдрома у женщин в периоде менопаузального перехода представлены в рисунке.

Динамика среднего итогового балла по шкале Грина у женщин с климактерическим синдромом в периоде менопаузального перехода.

p* — статистическая значимость различий в группе до и через 1 мес после начала терапии (p<0,05); p_1—₂— статистическая значимость различий между группами через 1 мес после начала терапии.

Перед началом терапии у всех обследуемых женщин верифицирован климактерический синдром средней степени тяжести. Средний итоговый балл по шкале Грина в 1-й группе пациенток составил 17,12±3,28 балла, во 2-й группе — 16,01±4,12 балла. Через 1 мес после начала лечения в обеих наблюдаемых группах климактерический синдром значительно купировался. У пациенток, прошедших курс ксенонотерапии (1-я группа), средний итоговый балл составил 6,12±4,34 балла (p₁=0,001); у пациенток, принимавших МГТ (2-я группа), — 4,02±3,12 балла (p₂=0,001). Полученные данные соответствовали проявлениям климактерического синдрома легкой степени и существенно не различались в группах обследуемых женщин (p_1—2=0,34).

Было проведено сравнение результатов теста Спилбергера—Ханина в зависимости от использованного метода лечения климактерического синдрома. Полученные данные представлены в табл. 1.

Таблица 1. Динамика параметров теста Спилбергера—Ханина у женщин с климактерическим синдромом в периоде менопаузального перехода (баллы)

Показатель/Parameter	1-я группа, n=16/Group 1, n=16	2-я группа, n=16/Group 2, n=16	p
Исходные данные (Me[Q₁; Q₃])/Baseline values (Me [Q₁; Q₃]):
Личностная тревожность/Trait anxiety	53,1 [35,1; 66,0]	55,6 [38,2; 70,4]	0,65
Ситуативная тревожность/State anxiety	40,1 [35,3; 45,0]	46,1 [45,2; 52,0]	0,48
Через 1 мес (Me [Q₁; Q₃])/At 1 month (Me [Q₁; Q₃]):
Личностная тревожность/Trait anxiety	27,2 [25,3; 30,0]	22,0 [20,2; 25,0]	0,46
Ситуативная тревожность/State anxiety	21,0 [23,2; 27,3]	20,1 [16,3; 23,0]	0,46
p*	0,001	0,001	—

Примечание. p — статистическая значимость различий тревожности между группами до лечения и через 1 мес после начала терапии; p*— статистическая значимость различий тревожности (внутри одной группы) до лечения и через 1 мес после начала терапии (p<0,05).

Исходные параметры личностной и ситуативной тревожности у пациенток обеих групп соответствовали высокому уровню тревожности. Через 1 мес после начала терапии показатели статистически достоверно уменьшились по сравнению с исходным в обеих группах (p=0,001). Полученные результаты соответствовали низкому уровню тревожности и существенно не различались в сравниваемых группах (p>0,05).

В ходе исследования была проведена оценка концентрации половых стероидов в слюне у пациенток до и после коррекции климактерического синдрома. Результаты сравнения представлены в табл. 2.

Таблица 2. Динамика уровня половых стероидов в слюне у женщин с климактерическим синдромом в периоде менопаузального перехода в зависимости от варианта лечения климактерического синдрома

Показатель/Parameter	1-я группа, n=16/Group 1, n=16	2-я группа, n=16/Group 2, n=16	p
Исходные данные (Me [Q₁; Q₃])/Baseline values (Me [Q₁; Q₃]):
Эстрадиол, пг/мл/Estradiol, pg/mL	2,2 [1,1; 2,5]	1,1 [0,5; 2,0]	0,41
Прогестерон, пг/мл/Progesteron, pg/mL	14,0 [8,2; 20,0]	14,0 [4,4; 20,0]	0,65
Через 1 мес (Me [Q₁; Q₃])/At 1 month (Me [Q₁; Q₃]):
Эстрадиол, пг/мл/Estradiol, pg/mL	2,1 [1,2; 2,5]	12,2 [10,3; 14,4]	0,001
Прогестерон, пг/мл/ Progesteron, pg/mL	14,0 [8,8; 19,6]	100,2 [60,6; 130]	0,001
p*	0,001	0,001	—

Примечание. p — статистическая значимость различий концентрации половых стероидов между группами до лечения и через 1 мес после начала терапии разными методами; p*— статистическая значимость различий концентрации половых стероидов (внутри одной группы) до лечения и через 1 мес после начала терапии (p<0,05).

Стероидный профиль слюны до лечения характеризовался сниженным уровнем эстрадиола и прогестерона, что не противоречит стадии старения репродуктивной системы женщины — периоду менопаузального перехода. При повторном обследовании, через 1 мес, во 2-й группе пациенток (применяющих МГТ) было отмечено значимое повышение уровня указанных гормонов эстрадиола (p=0,001)

Обсуждение

Применение ингаляции ксенона в субнаркотических дозах позволяет купировать вазомоторные и психоэмоциональные проявления климактерического синдрома у пациенток в периоде менопаузального перехода.

Головной мозг является органом-мишенью половых гомонов и местом синтеза гонадотропных гормонов [25—27]. Дефицит половых стероидов характеризуется гуморальной дезадаптацией и возникновением адаптационного стресса, который влияет на базовые уровни тревожности, страха, депрессии и других нарушений психоэмоциональной сферы [28, 29]. Поскольку в основе клинических проявлений климактерического синдрома лежит патологическая импульсация в разных отделах коры головного мозга, подкорковых структурах, то логично использование методов, нормализующих процессы передачи нервного возбуждения в регулирующих центрах. В настоящем исследовании применение ксенона в терапии климактерических расстройств патогенетически оправдано, поскольку приводит к редукции психоэмоциональных и вазомоторных нарушений. Степень тяжести климактерического синдрома, оцененная по шкале Грина, снизилась со средней до легкой через месяц после проведенного курса ксенонотерапии, что значимо не отличается от проведенной в течение аналогичного периода МГТ. Тревожно-депрессивные расстройства, характерные для периода менопаузального перехода, были оценены до и после курса ксенонотерапии и сравнивались с показателями контрольной группы пациенток, находящихся на МГТ. В обеих группах у обследуемых пациенток показатели личностной и ситуативной тревожности существенно снизились через 1 мес после начала терапии и значимо не различались между собой. Кроме того, в проведенном исследовании показано отсутствие изменений содержания эстрадиола и прогестерона в слюне на фоне ксенонотерапии, а следовательно, и отсутствие влияния на гормонозависимые ткани (урогенитальный тракт, эндотелий сосудов, минеральную плотность кости, молочные железы), что позволяет использовать ксенон для онкогинекологических больных [24] и пациенток с другими ограничениями приема МГТ.

Ограничения исследования

Факторы, способные повлиять на исход исследования:

— отсутствие наблюдения за пациентками более 1 мес после окончания терапии не позволило оценить результат лечения в отдаленный период;

— нацеленность на коррекцию исключительно вазомоторных и психоэмоциональных проявлений климактерического синдрома без учета других клинических проявлений;

— аппарат для ингаляции ксенона относится к дорогостоящему оборудованию, вследствие чего он малодоступен в рутинной медицинской практике.

Заключение

Применение ингаляции ксенона в субнаркотических дозах позволяет купировать вазомоторные и психоэмоциональные проявления климактерического синдрома. Отмечено значимое снижение среднего итогового балла по шкале Грина через 1 мес после курса ксенонотерапии. Также отмечено значимое снижение показателей ситуативной и личностной тревожности по сравнению с данными показателями до начала лечения ксеноном. Эффективность курса процедур ксенонотерапии сравнима с применением МГТ в течение месяца наблюдения. При использовании ксенонотерапии отсутствуют изменения уровней половых стероидов в анализе слюны, что позволяет использовать этот вид терапии у пациенток с противопоказаниями к гормональной терапии, а также нежелающих ее применять.

Участие авторов: концепция и дизайн исследования — Т.А. Обоскалова; проведение исследования, анализ и интерпретация данных — М.В. Коваль; написание текста — М.В. Коваль; редактирование — Т.А. Обоскалова.

Авторы заявляют об отсутствии конфликтов интересов.

The authors declare no conflict of interest.

Литература / References:

Ткачева О.Н. Современная концепция развития гериатрической помощи в Российской Федерации. Вестник Росздравнадзора. 2016;4:31-36.
Baber R, Panay N, Fenton S. IMS recommendations on menopausal hormone therapy and preventive strategies for midlife health. Climacteric. 2016;19(2):109-150. https://doi.org/10.3109/13697137.201 5.1129166
Mauvais-Jarvis F, Bairey Merz N, Barnes PJ, Brinton RD, Carrero JJ, DeMeo DL, De Vries GJ, Epperson CN, Govindan R, Klein SL, Lonardo A, Maki PM, McCullough LD, Regitz-Zagrosek V, Regensteiner JG, Rubin JB, Sandberg K, Suzuki A. Sex and gender: modifiers of health, disease, and medicine. Lancet. 2020;396(10250):565-582. https://doi.org/10.1016/s0140-6736(20)31561-0
Amaravadi R, Kimmelman AC, White E. Recent insights into the function of autophagy in cancer. Genes Dev. 2016;30(17):1913-1930. https://doi.org/10.1101/gad.287524.116
Сухих Г.Т., Сметник В.П., Андреева Е.Н., Балан В.Е., Гависова А.А., Григорян О.Р., Ермакова Е.И., Зайдиева Я.З., Ильина Л.М., Касян В.Н., Марченко Л.А., Подзолкова Н.М., Роговская С.И., Сметник А.А., Чернуха Г.Е., Юренова С.В. Менопаузальная гормонотерапия и сохранение здоровья женщин в зрелом возрасте. Клинические рекомендации (Протокол лечения). М. 2015.
Юренева С.В., Ермакова Е.И. Ведение женщин с менопаузальными расстройствами (обзор клинических рекомендаций). Проблемы репродукции. 2017;23(5):115-122. https://doi.org/10.17116/repro2017235115-122
Palacios S, Stevenson JC, Schaudig K, Lukasiewicz M, Graziottin A. Hormone therapy for first-line management of menopausal symptoms: Practical recommendations. Womens Health (Lond). 2019;15:17455. https://doi.org/10.1177/1745506519864009
Baker FC, Lampio L, Saaresranta T, Polo-Kantola P. Sleep and sleep disorders in the menopausal transition. Sleep Med Clin. 2018;13:443-456. https://doi.org/10.1016/j.jsmc.2018.04.011
US Preventive Services Task Force, Grossman DC, Curry SJ, Owens DK, Barry MJ, Davidson KW, Doubeni CA, Epling JW Jr, Kemper AR, Krist AH, Kurth AE, Landefeld CS, Mangione CM, Phipps MG, Silverstein M, Simon MA, Tseng CW. Hormone Therapy for the Primary Prevention of Chronic Conditions in Postmenopausal Women: US Preventive Services Task Force Recommendation Statement. JAMA. 2017;318(22):2224-2233. https://doi.org/10.1001/jama.2017.18261
Gambacciani M, Cagnacci A, Lello S. Hormone replacement therapy and prevention of chronic conditions. Climacteric. 2019;22(3):303-306. https://doi.org/10.1080/13697137.2018.1551347
Biglia N, Cagnacci A, Gambacciani M, Lello S, Maffei S, Nappi RE. Vasomotor symptoms in menopause: a biomarker of cardiovascular disease risk and other chronic diseases? Climacteric. 2017;28:1-7. https://doi.org/10.1080/13697137.2017.1315089
Villiers TJ, Hall JE, Pinkerton JV. Revised Global Consensus Statement on Menopausal Hormone Therapy. Maturitas. 2016;91(2):153-155. https://doi.org/10.3109/13697137.2013.771520
Rees M. Menopause: Women should not suffer in silence. Maturitas. 2019;124:91-92. https://doi.org/10.1016/j.ogc.2018.07.005
Сметник В.П. Частота применения менопаузальной гормональной терапии в некоторых регионах России: Дни гормональной терапии в Калининграде. Consilium Medicum. 2015;17(6):16-27.
Улумбекова Г.Э., Худова И.Ю. Оценка демографического, социального и экономического эффекта при приеме менопаузальной гормональной терапии. ОРГЗДРАВ: новости, мнения, обучение. Вестник ВШОУЗ. 2020;6(4):23-53. https://doi.org/10.24411/2411-8621-2020-14002
Коваль М.В., Обоскалова Т.А. Влияние менопаузальной гормональной терапии в постменопаузе на миому матки. Таврический медико-биологический вестник. 2018;21(2):165-173.
Newton KM, Reed SD, Guthrie KA, Sherman KJ, Booth-LaForce C, Caan B, Sternfeld B, Carpenter JS, Learman LA, Freeman EW, Cohen LS, Joffe H, Anderson GL, Larson JC, Hunt JR, Ensrud KE, LaCroix AZ. Efficacy of yoga for vasomotor symptoms: a randomized controlled trial. Menopause. 2014;21:339-346. https://doi.org/10.1097/GME.0b013e31829e4baa
Селикова М.С. Менопаузальная гормональная терапия. Современный взгляд на проблему. Успехи геронтологии. 2019;32(5):732-736.
Новикова М.В. Применение ксенона в терапии психоэмоциональных расстройств. Материалы XIII Всероссийской научно-практической конференции с международным участием. 2020;XIII:143-147.
Сабинина Т.С., Багаев В.Г., Алексеев И.Ф. Перспективы применения лечебных свойств ксенона в педиатрии. Педиатрическая фармакология. 2018;15(5):390-395. https://doi.org/10.15690/pf.v15i5.1961
Stoppe C, Ney J, Brenke M, Goetzenich A, Emontzpohl C, Schälte G, Grottke O, Moeller M, Rossaint R, Coburn M. Sub-anesthetic Xenon Increases Erythropoietin Levels in Humans: A Randomized Controlled Trial. Sports Med. 2016;46(11):1753-1766. https://doi.org/10.1007/s40279-016-0505-1
Потиевская В.И., Шветский Ф.М., Кузнецов С.В., Потапов С.В. Современные представления о механизмах действия ксенона на организм человека. Доктор.Ру. 2017;6(135):55-59.
Попова Н.Н., Шихлярова А.И., Меньшенина А.П., Тихонова С.Н., Арапова Ю.Ю., Протасова Т.П., Скопинцев А.М. Применение малых доз ксенона для коррекции нарушений психосоматического и адаптационного статуса, а также показателей интоксикации у пациенток с постовариоэктомическим синдромом после хирургического лечения рака шейки матки. Вестник восстановительной медицины. 2019;5:81-86.
Кит О.И., Попова Н.Н., Шихлярова А.И., Франциянц Е.М., Моисеенко Т.И., Меньшенина А.П., Жукова Г.В., Протасова Т.П., Арапова Ю.Ю. Развитие посткастрационного синдрома и корригирующее действие ксенона в экспоненциальном режиме дозирования у молодых пациентов с гинекологическими онкологическими заболеваниями. Южно-Российский онкологический журнал. 2020;1(3):6-17. https://doi.org/10.37748/2687-0533-2020-1-3-1
Кузнецова И.В. Менопаузальные симптомы и расстройства сна у женщин: возможности альтернативной терапии. Акушерство и гинекология. 2019;1:85-91. https://doi.org/10.24411/2303-9698-2019-11012
Kawas C, Resnick S, Morrison A, Brookmeyer R, Corrada M, Zonderman A, Bacal C, Lingle DD, Metter E. A prospective study of estrogen replacement therapy and the risk of developing Alzheimer’s disease: the Baltimore Longitudinal Study of Aging. Neurology. 1997;48(6):1517-1521. https://doi.org/10.1212/wnl.48.6.1517
Pike CJ. Sex and the development of Alzheimer’s disease. J Neurosci Res. 2017;95(1-2):671-680. https://doi.org/10.1002/jnr.23827
Walker DM, Gore AC. Epigenetic impacts of endocrine disruptors in the brain. Front Neuroendocrinol. 2017;44:1-26. https://doi.org/10.1016/j.yfrne.2016.09.002
Marrocco J, McEwen BS. Sex in the brain: hormones and sex differences. Dialogues Clin Neurosci. 2016;18(4):373-383. https://doi.org/10.31887/DCNS.2016.18.4/jmarrocco