Введение
Генитоуринарный менопаузальный синдром (ГУМС) приобретает все большую актуальность в связи с увеличением в общей популяции женщин, находящихся в периоде постменопаузы. Относящийся к категории средневременных проявлений климактерического синдрома, ГУМС включает атрофические изменения вульвы, влагалища и нижних мочевых путей [1, 2]. Клинически ГУМС характеризуется сухостью влагалища, развивающейся вследствие этого диспареунией, что порой делает невозможной половую жизнь. Истонченный эпителий влагалища, утративший целиком или частично лактобактерии, становится восприимчивым к инфекционным агентам, при этом возникает картина атрофического вагинита, вызванного условно-патогенной микрофлорой. Эти изменения в совокупности с дизурическими явлениями значительно ухудшают качество жизни больных [3, 4]. Влияние гипоэстрогении и депривации1 эстрогенов на функциональное состояние урогенитального тракта в патогенезе заболевания бесспорно и давно доказано [1, 2, 5, 6]. При этом полученные в последние годы [7—9] данные о роли перекисного стресса в развитии пролапса тазовых органов у женщин, часто сопутствующего ГУМС, наталкивают на мысль о значении этого дисметаболического состояния и при данной патологии.
Цель работы — выявить изменения в состоянии перекисного окисления липидов (ПОЛ) и антиоксидантной системы защиты (АОСЗ) у пациенток с ГУМС.
Материал и методы
Обследованы 40 пациенток в возрасте от 48 до 52 лет (средний возраст 49,2±2,7 года) с длительностью постменопаузы 2,5±1,3 года, из которых у 20 имелся генитоуринарный синдром (1-я группа), еще у 20 пациенток (2-я группа) проявлений этого заболевания не было. Среди жалоб у пациенток с ГУМС преобладали ощущение сухости влагалища, жжение, явления диспареунии, во 2-й группе таковые жалобы отсутствовали. В обеих группах у пациенток не выявлены выраженные соматические или гинекологические патологии, острые воспалительные процессы или интоксикации.
Для объективизации данных физикального осмотра и постановки диагноза ГУМС использовали вычисление индекса здоровья влагалища, определяющего степень атрофии слизистой оболочки влагалища по 5 параметрам (эластичность влагалища, выделения из влагалища, pH, внешний вид слизистой оболочки, гидратация влагалища). Индекс здоровья влагалища составил в 1-й группе 14,0±2,0 балла, что соответствует умеренной атрофии, во 2-й группе — 20,1±1,5 балла (незначительная атрофия).
У всех пациенток изучали состояние ПОЛ и АОСЗ крови. Состояние липопероксидации исследовалось двумя способами. Для общей оценки баланса в системе прооксиданты—антиоксиданты использовали метод индуцированной хемилюминесценции сыворотки крови при помощи биохемилюминометра БХЛ-06 по показателям максимальной интенсивности свечения образца — I max (мВ/с), светосуммы — S (мВ/с), скорости снижения интенсивности свечения образца — tg2ά, отражающим интенсивность ПОЛ.
Для более точного суждения об уровне ПОЛ определяли количество первичных (диеновых конъюгатов) и конечных (оснований Шиффа) молекулярных продуктов липопероксидации. Содержание диеновых конъюгатов (ДК) определяли в метанол-гексановой липидной фракции (5:1) при длине волны поглощения 233 нм. Количество оснований Шиффа (ОШ) анализировали с помощью флуориметра при длине волны возбуждения 365 нм и длине волны эмиссии 420 нм. Содержание общих липидов в сыворотке крови определяли при помощи диагностических наборов Lachema.
Антиоксидантную систему защиты организма оценивали выборочно по параметрам, характеризующим ее ферментное звено. Активность каталазы определяли спектрофотометрически по убыли перекиси водорода в среде, супероксиддисмутазы (СОД) — в тесте с нитросиним тетразолием, единицы измерения — ед/г Hb в 1 мин.
Для статистической обработки полученных данных использовали пакет прикладных программ Statistica 10. Для сравнения групп по количественным признакам применяли непараметрический критерий Манна—Уитни (U-тест) для независимых совокупностей. Критический уровень значимости (p) при проверке статистических гипотез принимали равным 0,05.
Результаты и обсуждение
Исследование ПОЛ методом биохемилюминесценции (БХЛ) выявило различия в группах наблюдения (таблица) по всем показателям, использованным для скрининга. Так, у пациенток с ГУМС (1-я группа) Imax был выше, чем у женщин без ГУМС в 1,6 раза, показатель S — в 1,63 раза, tg2ά — в 1,75 раза (p<0,05 во всех случаях), что типично для усиленного свободнорадикального окисления [9].
Показатели перекисного окисления липидов и антиоксидантной системы защиты у пациенток с ГУМС (1-я группа) и практически здоровых женщин (2-я группа)
| Показатель | 1-я группа, n=20 | 2-я группа, n=20 |
| Imax, мВ/с | 1,57±0,04* | 0,98±0,06 |
| S, мВ/с | 14,9±0,03* | 9,11±0,02 |
| tg2ά | 0,49±0,03* | 0,28±0,03 |
| ДК, ед.опт.плотн./мг ОЛ | 0,44±0,02* | 0,18±0,03 |
| ОШ, усл.ед./мг ОЛ | 24,0±0,3* | 11,0±0,3 |
| Каталаза, Ед./г Нв в мин | 380,5±15,6* | 528,4±14,2 |
| СОД, Ед/г Нв в мин | 508,2±16,7* | 657,2±9,0 |
Примечание. * — различие между группами достоверно (критерий Манна—Уитни; p<0,05).
Изучение содержания молекулярных продуктов липопероксидации подтвердило данные биохемилюминометрии. Уровень ДК у больных 1-й группы оказался в 2,4 раза выше, чем у женщин 2-й группы (p<0,05), соответственно показатели ОШ были у пациенток с ГУМС выше в 2,2 раза (p<0,05).
Поскольку для реализации перекисного стресса в организме, как правило, характерна антиоксидантная недостаточность, мы исследовали уровни активности двух важнейших компонентов АОСЗ — ферментов каталазы и СОД. Оказалось, что у пациенток с ГУМС уровень каталазы был в 1,38 раза ниже (p<0,05, см. таблицу), чем у условно здоровых женщин 2-й группы (рис. 1). Соответственно уровень СОД (рис. 2) в 1-й группе был в 1,29 раза меньше, чем во 2-й группе (p<0,05; см. таблицу), что имеет принципиальное значение для реализации окислительного стресса у пациенток с ГУМС.
Рис. 1. Активность каталазы у пациенток с ГУМС (1-я группа) и практически здоровых женщин (2-я группа).
* — различие между группами достоверно (критерий Манна—Уитни; p<0,05).
Рис. 2. Активность супероксиддисмутазы у пациенток с ГУМС (1-я группа) и практически здоровых женщин (2-я группа).
* — различие между группами достоверно (критерий Манна—Уитни; p<0,05).
В настоящее время убедительно показано, что перекисный стресс, вызванный антиоксидантной недостаточностью, лежит в основе патогенеза разнообразных заболеваний, поражающих сердечно-сосудистую, нервную систему, желудочно-кишечный тракт [10—13]. Выявлена роль свободных радикалов в реализации расстройств репродуктивной системы у женщин, включая опухолевые и воспалительные процессы [14—17]. Нарастающий характер носит накопление недоокисленных продуктов в организме в условиях возрастной патологии, сопровождающейся как результат прогрессирующей потери органами и тканями своих свойств [18, 19]. Как показали наши исследования, ГУМС не является исключением из этого правила. Повышенные показатели биохемилюминометрии, высокие по сравнению с таковыми у пациенток без проявлений ГУМС уровни первичных и конечных продуктов ПОЛ в совокупности с низким содержанием в крови антиокислительных ферментов, подтверждают данное положение.
Заключение
Полученные данные свидетельствуют о роли перекисного стресса в патогенезе генитоуринарного менопаузального синдрома, что требует соответствующей коррекции для достижения оптимального результата комплексного лечения, базисом которого, безусловно, является менопаузальная гормональная терапия. Потенциально способствовать уменьшению свободнорадикальной активности могут антиоксиданты в той или иной форме или методики, стимулирующие эндогенную АОСЗ организма.
Участие авторов:
Концепция и дизайн исследования — Г.О. Гречканев, Т.С. Качалина
Сбор и обработка материала — Н.Н. Никишов, А.А. Райкова, Н.П. Угланова, Х.М. Клементе
Статистическая обработка — Т.В. Котова, Т.М. Мотовилова
Написание текста — Т.В. Котова, Т.М. Мотовилова
Редактирование — Г.О. Гречканев, Т.С. Качалина
Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Participation of authors:
Concept and design of the study — G.O. Grechkanev, T.S. Kachalina
Data collection and processing — N.N. Nikishov, A.A. Raikova, N.P. Uglanova, H.M. Klemente
Statistical processing of the data — T.V. Kotova, T.M. Motovilova
Text writing — T.V. Kotova, T.M. Motovilova
Editing — G.O. Grechkanev, T.S. Kachalina
Authors declare lack of the conflicts of interests.
1Англ. deprivation — лишение, отнятие.