Особенности экспрессии рецепторов половых стероидных гормонов при впервые выявленном и рецидивирующем наружном генитальном эндометриозе

Читать метаданные

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Изучить особенности экспрессии эстрогеновых (ER-α) и прогестероновых (PR-A) рецепторов в эпителии и строме эндометриоидного инфильтрата (ЭИ) и капсулы эндометриоидной кисты яичника (ЭКЯ) при впервые выявленном и рецидивирующем наружном генитальном эндометриозе (НГЭ).

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

Обследовано 88 больных с НГЭ, из них 48 женщин с рецидивом НГЭ (основная группа). В группу сравнения включено 40 женщин с впервые выявленным НГЭ. Всем обследованным больным с НГЭ в пролиферативной фазе менструального цикла проведено хирургическое вмешательство с использованием лапароскопического доступа: выполняли иссечение/деструкцию ЭИ/гетеротопий, резекцию яичника (удаление капсулы ЭКЯ). Операционный материал всех больных подвергнут гистологическому и иммуногистохимическому исследованию с целью определения уровня экспрессии рецепторов стероидных гормонов.

РЕЗУЛЬТАТЫ

У больных рецидивирующим НГЭ в эпителии ЭКЯ выявлено статистически значимое увеличение экспрессии ER-α и PR-A по сравнению с пациентками с впервые выявленным НГЭ. При этом в строме ЭКЯ отмечается некоторое уменьшение экспрессии ER-α и PR-A по сравнению с пациентками с впервые выявленным НГЭ (p>0,05).

ВЫВОДЫ

Увеличение экспрессии эстрогеновых рецепторов эпителиальными клетками, а также дисбаланс между экспрессией эстрогеновых и прогестероновых рецепторов в эпителиальных и стромальных клетках эндометриоидных кист яичника могут входить в ряд важнейших причин прогрессирования и рецидивирования эндометриоза.

Ключевые слова:

рецидивирующий эндометриоз

эстрогеновые рецепторы

прогестероновые рецепторы

Авторы:

Алиева Фарах Т.

ФГАОУ ВО «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» Министерства здравоохранения Российской Федерации (Сеченовский университет)

Парамонова Н.Б.

Брюнин Д.В.

ФГАОУ ВО «Первый Московский государственный университет им. И.М. Сеченова» Минздрава России (Сеченовский Университет)

Бахвалова А.А.

Алиева Фидан Т.

Дата поступления:

05.04.2022

Дата принятия в печать:

07.04.2022

Список литературы:

Борисова А.В., Козаченко А.В., Франкевич В.Е., Чаговец В.В., Кононихин А.С., Стародубцева Н.Л., Коган Е.А., Адамян Л.В. Факторы риска развития рецидива наружного генитального эндометриоза после оперативного лечения: проспективное когортное исследование. Медицинский совет. 2018;7:32-38. https://doi.org/10.21518/2079-701X-2018-7-32-38
Чернуха Г.Е., Ильина Л.М., Адамян Л.В., Павлович С.В. Глубокий инфильтративный эндометриоз: послеоперационные рецидивы и возможные пути их профилактики. Акушерство и гинекология. 2015;8:39-46.
Шестакова И.Г., Ипастова И.Д. Эндометриоз: новый консенсус — новые решения. Глобальный консенсус по ведению больных эндометриозом как первый шаг к созданию отраслевых стандартов. Информационный бюллетень. М.: Редакция журнала StatusPraesens; 2014.
Lessey BA, Palomino WA, Apparao KB, Young SL, Lininger RA. Estrogen receptor-alpha (ER-alpha) and defects in uterine receptivity in women. Reproductive Biology and Endocrinology: RB&E. 2006;4(suppl 1):9. https://doi.org/10.1186/1477-7827-4-S1-S9
Marquardt RM, Kim TH, Shin JH, Jeong JW. Progesterone and Estrogen Signal in gin the Endometrium: What Goes Wrong in Endometriosis? International Journal of Molecular Sciences. 2019;20(15): 3822. https://doi.org/10.3390/ijms20153822
Михалева Л.М., Соломатина А.А., Хованская Т.Н., Чабиева Л.Б., Грачева Н.А., Чиграй Л.В., Михалев С.А. Морфофункциональное состояние и рецептивность эндометрия у пациенток с эндометриозом яичников. Проблемы репродукции. 2020; 26(3):68-75. https://doi.org/10.17116/repro20202603168
Парамонова Н.Б., Коган Е.А., Колотовкина А.В., Бурменская О.В. Морфологические и молекулярно-биологические признаки нарушения рецептивности эндометрия при бесплодии женщин, страдающих наружным генитальным эндометриозом. Архив патологии. 2018;80(3):11-18. https://doi.org/10.17116/patol201880311-18
Ярмолинская М.И., Русина Е.И., Хачатурян А.Р., Флорова М.С. Клиника и диагностика генитального эндометриоза. Журнал акушерства и женских болезней. 2016;65(5):4-21. https://doi.org/10.17816/JOWD6554-21
Денисова В.М., Ярмолинская М.И., Полякова В.О., Рулев В.В., Дурнова А.О. Особенности экспрессии рецепторов половых стероидных гормонов при наружном генитальном эндометриозе. Молекулярная медицина. 2014;5:29-32.
Christofolini DM, Vilarino FL, Mafra FA, André GM, Bianco B, Barbosa CP. Combination of polymorphisms in luteinizing hormone β, estrogen receptor β and progesterone receptor and susceptibility to infertility and endometriosis. European Journal of Obstetrics, Gynecology, and Reproductive Biology. 2011;158(2):260-264. https://doi.org/10.1016/j.ejogrb.2011.06.028
Silva RC, Costa IR, Bordin BM, Silva CT, Souza SR, Júnior CL, Frare AB, Moura KK. RsaI polymorphism of the ERβ gene in women with endometriosis. Genetics and Molecular Research: GMR. 2011;10(1):465-470. https://doi.org/10.4238/vol10-1gmr940
Коган Е.А., Акопова Е.О., Унанян А.Л. Бесплодие при эндометриозе: краткий очерк современных представлений. Пространство и время. 2017;27(1):251-259.
Пшеничнюк Е.Ю., Асатурова А.В., Адамян Л.В., Зайцев Н.В. Иммуногистохимические особенности эутопического и эктопического эндометрия у пациенток с рецидивирующим течением эндометриоидных кист яичников. Акушерство и гинекология. 2018;3:84-95. https://doi.org/10.18565/aig.2018.3.84-95

Закрыть метаданные

Введение

Актуальной проблемой гинекологии является рецидивирующий наружный генитальный эндометриоз (НГЭ), частота которого колеблется от 6 до 60% [1, 2]. Установлено, что у каждой второй женщины после хирургического лечения эндометриоза есть высокая вероятность развития рецидива. Частота рецидива через 1—2 года достигает 21%, через 5 лет — 47%, через 6 лет — 55% [3].

Большое количество научных работ посвящено важной роли стероидных гормонов в возникновении, прогрессировании и рецидивировании эндометриоза. По данным литературы, важными звеньями патогенеза эндометриоза являются изменения экспрессии рецепторов эстрогенов (ER) и прогестерона (PR) в эндометриоидной ткани [4, 5].

Особый интерес представляет изучение экспрессии ER и PR в эндометриоидной ткани и эндометрии женщин, больных эндометриозом, тем более, что накопленные к настоящему времени данные противоречивы и не позволяют в полной мере объяснить особенности патогенеза и клинического «поведения» этого заболевания.

Так, по данным B.A. Lessey и соавт. [4], уровень экспрессии ER-α в эндометриоидных гетеротопиях (ЭГ) повышается. В то же время в работах других исследователей отмечено, что экспрессия этих рецепторов в эндометриоидных гетеротопиях понижена [6—8].

Установлены два подтипа эстрогеновых рецепторов — ER-α и ER-β: ER-α является главным медиатором действия эстрогенов в эндометрии, а ER-β имеет существенное значение в процессе овуляции. По данным некоторых авторов, полиморфизм ER-β повышает риск развития эндометриоза [9—11]. Установлено, что в эпителиальных и стромальных клетках эндометрия женщин, больных эндометриозом, повышается уровень экспрессии ER [5, 7, 12]. По данным Л.М. Михалевой и соавт., у пациенток с эндометриозом яичников в эндометрии в фазе пролиферации менструального цикла отмечается повышение уровня экспрессии ER в эпителии желез, а PR — и в эпителии желез, и в клетках стромы [6].

Исследование Е.Ю. Пшеничнюк и соавт., изучавших особенности экспрессии ER-α и PR-α в эпителиальном и стромальном компонентах эутопического и эктопического (капсула ЭКЯ) эндометрия у пациенток с рецидивирующим течением ЭКЯ, позволило установить существенное снижение экспрессии ER-α в эпителиальном компоненте капсулы ЭКЯ по сравнению с эутопическим эндометрием. При этом уровни экспрессии ER-α не зависели от наличия либо отсутствия рецидива эндометриоза. В то же время уровни экспрессии PR-α в эпителиальном компоненте как капсулы ЭКЯ, так и эутопического эндометрия были выше у пациенток с рецидивирующим течением ЭКЯ по сравнению с пациентками без рецидива ЭКЯ [13]. В.М. Денисова и соавт. провели морфометрический анализ с определением средней относительной площади экспрессии PR и ER-α в эндометриоидных гетеротопиях (ЭГ) и эутопическом эндометрии больных НГЭ, а также в биоптатах эндометрия женщин репродуктивного возраста без гинекологической патологии [9]. В работе показано, что средняя относительная площадь экспрессии PR и ER-α статистически значимо меньше у больных НГЭ как в эндометриоидных гетеротопиях, так и в эутопическом эндометрии по сравнению с площадью экспрессии PR и ER-α в эндометрии здоровых женщин.

Исследование, проведенное Н.Б. Парамоновой и соавт., позволило установить, что экспрессия ER-α в эпителии эндометрия больных с ЭКЯ (105,0±9,1%) и НГЭ I—II стадии (102,9±9,2%) была существенно выше по сравнению с экспрессией ER-α в эпителиальных клетках эндометрия женщин контрольной группы (62,4±5,9%). Авторами в контрольную группу включены женщины с трубно-перитонеальным фактором бесплодия. В то же время в клетках стромы эндометрия экспрессия ER-α у женщин всех групп была низкой и не имела существенных различий. Изучение экспрессии PR-A в эпителии эндометрия позволило установить, что уровень экспрессии при ЭКЯ составил 128,3±12,0%, при НГЭ I—II стадии — 130,3±11,1%, а у женщин контрольной группы — 106,8±10,9%, что отражало тенденцию увеличения экспрессии PR-A в эпителии эндометрия женщин, больных эндометриозом. Авторами также установлено, что у больных с НГЭ I—II стадии и ЭКЯ отмечается нарушение рецептивности эндометрия, выраженность которого коррелировала со степенью тяжести основного заболевания [7].

Следует отметить, что имеются противоречивые и ограниченные сведения об особенностях экспрессии рецепторов половых стероидных гормонов при впервые выявленном и рецидивирующем НГЭ.

Исходя из актуальности проблемы, определена цель настоящего исследования — изучить особенности экспрессии ER-α и PR-A в эпителии и строме эндометриоидного инфильтрата (ЭИ) и капсулы ЭКЯ при впервые выявленном и рецидивирующем НГЭ.

Материал и методы

Исходя из цели настоящего исследования, в основную группу было включено 48 больных с рецидивирующим НГЭ. Средний возраст обследуемых составил 34,96±1,1 года и колебался в пределах от 19 до 50 лет. Изучение особенностей менструальной функции позволило установить начало менархе в возрасте 13,8±1,9 года, продолжительность менструального цикла — в пределах 28,75±0,53 (23—45) дня, длительность менструального цикла составила 5,65±0,17 (3—10) дня, начало половой жизни — в возрасте 18,98±0,39 (15—30) лет. При исследовании репродуктивной функции выявлено, что у 15 (31,3%) из 48 пациенток отмечалось бесплодие, из них у 9 (18,8%) — первичное бесплодие. Среднее количество беременностей у остальных обследованных составило 3,66±0,15 (1—3), родов — 1,32±0,1 (1—2), абортов — 1,14±0,14 (0—2), самопроизвольных выкидышей — 1,2±0,2 (0—2). Длительность заболевания эндометриозом у больных с рецидивирующими формами НГЭ составила 6,1±0,84 (1—15) года. Частота рецидивов в среднем колебалось в пределах 2,02±0,44 (1—3) случая. Длительность ремиссии в среднем составляла 10,0±1,41 (9—11) года.

В группу сравнения включены 40 женщин с впервые выявленным НГЭ. Средний возраст пациенток данной группы составил 33,56±1,16 (18—48) года. Средний возраст начала менархе у пациенток группы сравнения — 12,6±0,86 года, продолжительность менструального цикла составила 28,21±0,38 (23—36) дня, длительность менструации — 5,26±0,16 (3—7) дня. Возраст начала половой жизни — 18,95±0,29 (16—26) года. В данной группе бесплодие выявлено у 9 (22,5%) из 40 больных, из них у 5 (12,5%) — первичное бесплодие. Среднее количество беременностей у остальных женщин составило 2,4±0,02 (1—4), из них родов 1,4±0,08 (1—3), абортов 1±0,02 (0—2).

При проведении хирургического вмешательства с использованием лапароскопического доступа больным с НГЭ в пролиферативную фазу менструального цикла выполняли иссечение/деструкцию ЭИ/гетеротопий, резекцию яичника (удаление капсулы ЭКЯ). Операционный материал всех больных подвергнут морфологическому, в том числе иммуногистохимическому исследованию с целью определения уровня экспрессии ER-α и PR-A в клетках эпителия и стромы ЭИ и ЭКЯ.

Иммуногистохимические (ИГХ) реакции проводили на серийных депарафинированных срезах толщиной 3 мкм. Использовали мышиные моноклональные антитела к ER-α в разведении 1:100 (тон 1D5 RTU; DAKO, Дания), PR-А (1:100, тон 636 RTU; DAKO, Дания). Для визуализации реакций применяли систему выявления REAL EnVisionTM (DAKO, Дания). Негативные контрольные реакции проводили с мышиной сывороткой (нормальный мышиный иммуноглобулин). Ядра докрашивали гематоксилином Майера.

Анализ результатов ИГХ-реакций проводили с учетом количества окрашенных клеток и интенсивности их окраски, используя метод гистологического счета Histo-Score по формуле:

HS=1a+2b+3c,

где a — количество слабо окрашенных клеток, %; b — количество умеренно окрашенных клеток, %; c — число клеток с выраженным окрашиванием, %; 1, 2, 3 — интенсивность окрашивания, баллы.

Степень выраженности экспрессии ER-α и PR-A расценивали так:

HS 0—10% — отсутствие экспрессии;

HS 11—100% — слабая экспрессия;

HS 101—200% — умеренная экспрессия;

HS 201—300% — выраженная экспрессия.

Полученные результаты подвергнуты статистической обработке с применением стандартных компьютерных программ Statgraph, предназначенных для параметрических и непараметрических методов расчета средних значений.

Результаты и обсуждение

В результате исследования определены особенности экспрессии ER-α и PR-A в эпителии и строме ЭИ и в эпителии и строме капсулы ЭКЯ у пациенток с впервые выявленным и рецидивирующим НГЭ. Полученные результаты приведены в таблице и на рис. 1, 2. Результаты морфологического исследования представлены на рис. 3—6.

Результаты экспрессии эстрогеновых (ER-α) и прогестероновых (PR-A) рецепторов в эпителии и строме эндометриоидных инфильтратов и капсулы эндометриоидной кисты яичника у пациенток с впервые выявленным и рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом (M±Se)

Рецептор половых стероидных гормонов	Впервые выявленный НГЭ, n=40		Рецидивирующий НГЭ, n=48		p
	p₁	p₂	p₃	p₄
	Эндометриоидный инфильтрат, %	Капсула ЭКЯ, %	Эндометриоидный инфильтрат, %	Капсула ЭКЯ, %
ER-α эпителий	212,67±15,77 (190—243)	122,0±11,93 (100—141)	159,67±20,0 (60—217)	237,5±27,5 (210—265)	p_1—3>0,05; p_2—4<0,05
ER-α строма	183,0±23,52 (145—226)	194,67±21,14 (154—225)	157,33±27,95 (113—209)	181,0±31 (120—242)	p_1—3>0,05; p_2—₄>0,05
PR-А эпителий	252,75±16,4 (207—285)	142,0±22,0 (100—226)	240,0±14,0 (200—280)	240,0±25,3 (215—265)	p_1—3>0,05; p_2—₄<0,05
PR-А строма	239,25±16,02 (230—256)	233,0±16,51 (226—246)	282,5±12,5 (280—285)	219,5±22,5 (197—242)	p_1—3>0,05; p_2—₄>0,05

Примечание. Данные представлены в виде среднего и стандартного отклонения (M±Se), максимального и минимального значений. p — статистическая значимость признака; НГЭ — наружный генитальный эндометриоз; ЭКЯ — эндометриоидная киста яичника; ER — эстрогеновые рецепторы; PR — прогестероновые рецепторы.

Рис. 1. Показатели экспрессии эстрогеновых (ER-α) и прогестероновых (PR-A) рецепторов в эпителии и строме эндометриоидных инфильтратов при впервые выявленном и рецидивирующем наружном генитальном эндометриозе (НГЭ).

Рис. 2. Показатели экспрессии эстрогеновых (ER-α) и прогестероновых (PR-A) рецепторов в эпителии и строме капсулы эндометриоидной кисты яичника (ЭКЯ) при впервые выявленном и рецидивирующем наружном генитальном эндометриозе (НГЭ).

Рис. 3. Экспрессия эстрогеновых рецепторов (ER-α) в эндометриоидном инфильтрате пузырно-маточной складки брюшины пациентки с впервые выявленным наружным генитальным эндометриозом, иммунопероксидазная реакция, ×400.

Рис. 4. Экспрессия прогестероновых рецепторов (PR-A) в эндометриоидном инфильтрате пузырно-маточной складки брюшины пациентки с впервые выявленным наружным генитальным эндометриозом, иммунопероксидазная реакция, ×400.

Рис. 5. Экспрессия эстрогеновых рецепторов (ER-α) в эндометриоидной кисте пациентки с рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом, иммунопероксидазная реакция, ×200.

Рис. 6. Экспрессия прогестероновых рецепторов (PR-A) в эндометриоидной кисте пациентки с рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом, иммунопероксидазная реакция, ×400.

По данным нашего исследования, экспрессия ER-α в эпителиальных клетках ЭИ пациенток с впервые выявленным НГЭ была высокая и составила 212,67±15,77%, а в эпителии ЭКЯ — умеренная (122,0±11,93%), в то время как у больных с рецидивирующим НГЭ высокая экспрессия ER определялась в эпителии капсулы ЭКЯ (237,5±27,5%), а умеренная — в эпителиальных клетках ЭИ (159,67±20,0%). Экспрессия ER-α в клетках стромы ЭИ и ЭКЯ у пациенток обеих групп была умеренной и составила соответственно 183,0±23,52 и 194,67±21,14% у женщин с первые выявленным НГЭ и 157,33±27,95 и 181,0±31,0% у пациенток с рецидивирующим НГЭ (см. рис. 3, 5).

Таким образом, наиболее высокий уровень экспрессии ER-α определялся в эпителии ЭКЯ у пациенток с рецидивирующим НГЭ (p<0,05). При этом в стромальных клетках капсулы ЭКЯ больных с рецидивирующим НГЭ экспрессия ER-α была ниже, чем у женщин с впервые выявленным НГЭ. Следует отметить отсутствие статистически значимой разницы в полученных показателях (p>0,05) (см. рис. 1, рис. 2).

При анализе уровня экспрессии PR-A у пациенток с впервые выявленным НГЭ диагностирована высокая экспрессия маркера в эпителиальных клетках ЭИ, которая составила 252,75±16,4%, и умеренная в эпителии ЭКЯ — 142,0±22,0%, в то время как у женщин с рецидивирующим НГЭ отмечена высокая экспрессия PR-A в эпителиальных клетках как ЭИ, так и ЭКЯ (соответственно 240,0±14,0 и 240,0±25,3%). Экспрессия PR-A в клетках стромы ЭИ и ЭКЯ у пациенток обеих групп была высокой и составила соответственно 239,25±16,02 и 233,0±16,51% у женщин с впервые выявленным НГЭ и 282,5±12,5 и 219,5±22,5% у пациенток с рецидивирующим НГЭ (см. рис. 4, рис. 6).

Таким образом, уровень экспрессии PR-A в эпителиальных клетках ЭИ высокий как при впервые выявленном НГЭ, так и при рецидивирующем НГЭ (p>0,05). В то же время обнаружены статистически значимо более высокие показатели экспрессии PR-A в эпителиальных клетках капсулы ЭКЯ у пациенток с рецидивирующим НГЭ по сравнению с впервые выявленным (p<0,05). В стромальных клетках наиболее высокий уровень экспрессии PR-A отмечен в ЭИ у пациенток с рецидивирующим НГЭ (p>0,05) (см. рис. 1, 2).

Полученные нами данные о статистически значимом повышении экспрессии PR-A в эпителии капсулы ЭКЯ у женщин с рецидивирующим НГЭ совпадают с данными литературы [3, 11].

При проведении настоящего исследования определен средний уровень соотношения экспрессии PR и ER (PR-А/ER-α) в строме и эпителии ЭИ и капсулах ЭКЯ при впервые выявленном и рецидивирующем НГЭ.

При впервые выявленном НГЭ в эпителии ЭИ показатель соотношения экспрессии PR-A/ER-α составил 1,19±0,6, в строме — 1,3±0,7. В эпителии капсулы ЭКЯ данный показатель составил 1,16±0,3, в строме — 1,2±0,2.

При рецидивирующем НГЭ в эпителии ЭИ показатель соотношения экспрессии PR-A/ER-α составил 1,5±0,5, в строме — 1,8±0,4. В капсуле ЭКЯ данный показатель достигал 1,01±0,2 в эпителии, 1,2±0,3 в строме.

Таким образом, показатели соотношений уровней экспрессии PR-A/ER-α в эпителии и строме ЭИ и ЭКЯ у больных с впервые выявленным и рецидивирующим НГЭ в целом невысокие и статистически значимо не различались в обеих исследуемых группах (p>0,05). При этом наибольший показатель уровня соотношения экспрессии PR и ER установлен у больных рецидивирующим НГЭ в стромальных клетках ЭИ.

Выводы

1. Результаты клинического и иммуногистохимического исследований, сопоставимые с данными литературы, показали, что у больных с впервые выявленным и рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом имеется разница в экспрессии рецепторов стероидных гормонов как в эпителии, так и в строме эндометриоидных гетеротопий.

2. Характер изменения экспрессии рецепторов стероидных гормонов у больных с впервые выявленным и рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом различается в разных формах наружного генитального эндометриоза.

3. У больных рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом в эпителии эндометриоидных инфильтратов выявляется уменьшение экспрессии эстрогеновых и прогестероновых рецепторов, а в строме — уменьшение экспрессии эстрогеновых рецепторов и усиление экспрессии прогестероновых рецепторов по сравнению с показателями у больных с впервые выявленным наружным генитальным эндометриозом.

4. У больных рецидивирующим наружным генитальным эндометриозом в эпителии эндометриоидной кисты яичника выявляется статистически значимо большее увеличение экспрессии эстрогеновых и прогестероновых рецепторов, чем у больных с впервые выявленным наружным генитальным эндометриозом, а в строме — уменьшение экспрессии эстрогеновых и прогестероновых рецепторов (p>0,05).

5. Увеличение экспрессии эстрогеновых рецепторов эпителиальными клетками, а также дисбаланс между экспрессией эстрогеновых и прогестероновых рецепторов в эпителиальных и стромальных клетках эндометриоидных кист яичника могут быть важнейшими причинами прогрессирования и рецидивирования эндометриоза.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.