Обозначенные знаменитым немецким психиатром E. Kretschmer 3 основных типа нормального телосложения (астенический, атлетический и пикнический)¹ и соответствующие им 2 типа психической конституции (шизотимный, циклотимный) в первых изданиях монографии «Строение тела и характер» (1921, 1922) [1, 2] сопровождались описанием типологии патологических темпераментов (психопатий).

Характеристика патологических темпераментов давалась им на примерах как больных маниакально-депрессивным психозом (МДП) и dementia praecox, так и «здоровых» темпераментов обычных людей, знакомых автору в жизни, завершаясь ярким описанием типологии темпераментов «гениальных» людей: знаменитых писателей, художников, ученых и политических деятелей на основе биографических фактов и портретов.

Астенический и атлетический типы сложения, по его наблюдениям, обнаруживали «аффинность» к шизотимному психическому складу, пикнический — к циклотимному.

E. Kretschmer приводит яркое клиническое описание трех типов циклоидных темпераментов (понимаемых им как абортивные формы МДП) с пикническим сложением: «оживленного² (бойкого) гипоманиакального» (попавшего под наблюдение психиатра), «тихо радующегося про себя» (страдающего как маниакальными, так и депрессивными фазами МДП наряду с неглубокими циклотимными колебаниями настроения) и «меланхоличного» (с преобладанием в течении болезни выраженных депрессивных фаз при наличии также легких циклотимических). Следует отметить, что такое соотношение в его клинических примерах доманифестного и манифестного периодов МДП отражает результаты предшествующей работы E. Reiss [3] о соотношении психической конституции и манифестных аффективных психотических фаз: преобладание в манифестном периоде симптоматики, более свойственной преморбиду. Аффективность циклоидного типа характеризует пропорция настроения («диатетическая»). Описание циклоидных типов E. Kretschmer производит в направлении от гипоманиакального полюса к депрессивному.

Типология патологических темпераментов шизоидных типов выглядит неоднозначно. За основу берется пропорция чувствительности («психэстетическая»), поскольку пропорция настроения в шизоидной группе представлена слабо. В этом аспекте он выделяет две группы шизоидных темпераментов.

В первой группе преимущественно гиперэстетических темпераментов E. Kretschmer выделяет основной тип: «чувствительно-параличный (вялый)», характеризуя его как препсихотический, т.е. преморбидный для шизофрении, и описывает наглядно для случая больного кататонией. Типы «тонко чувствующего холодного аристократа» и «патетического (страстно-взволнованного) идеалиста» E. Kretschmer рассматривает как варианты этого типа, их клинические описания представляются уже на примерах бредовых, т.е. параноидных больных. Однако тип патетического идеалиста, по E. Kretschmer, определяется не особенностями психэстетической пропорции, а силой влечений, тяготением к выражению аффекта. Это сильный темперамент в отличие от шизоидов со слабыми влечениями, склонных к резиньяции и инкапсулированию: «шизоиды без потребности и способности к реальной любви могут в сумеречном удовлетворении позволить жизни пройти мимо них без борьбы и конфликта». Под патетикой, «патосом», подразумевается «трепещущий, дергающийся, самонагнетаемый до страстной судороги аффект».

Вторая группа шизоидных темпераментов по E. Kretschmer — преимущественно холодные и аффективно-тупые темпераменты. В этой группе E. Kretschmer дает конкретное клиническое описание 3 типов.

Первый тип «холодного деспота» («моральное слабоумие») представляет постпсихотическую личность. Издевающийся над своими родителями 23-летний студент (Эрнст Катт) вне дома совершенно владеет собой, его даже любят в кругу друзей. До пубертатного периода он был совсем другим — старательным, основательным, серьезным, энергичным, но безрадостным, скупым на слова, обособленным. В пубератате он становится стеснительным, нервным, ипохондричным, у него снижается работоспособность и развивается пренебрежение телесной гигиеной. Ранее добродушный, больной становится недовольным, мрачным, агрессивным, выражает ненависть к отцу. E. Kretschmer отмечает произошедший в пубертатном возрасте сдвиг психэстетической пропорции и психического темпа: от вязкой, сверхтщательной педантичности до прыгающей, капризной своенравности (можно предположить, что речь идет о гебоидной шизофрении). Согласно E. Kretschmer, если при аналогичном сдвиге психэстетической пропорции не происходит сдвига психического темпа, то возникает не тип своенравного деспота, а тип педантичного тирана или холодного фанатика.

Второй тип из группы преимущественно анестетических шизоидных темпераментов — «вспыльчиво-эмоционально-тупой» — E. Kretschmer относит к «особенно большой группе темперамента «среднего человека», самой частой наряду с чувствительно-параличными, и одновременно считает особо характерным как для постпсихотического, так и для врожденного дефекта. Хотя этот тип и представляет для E. Kretschmer [2] «среднего человека», он отмечает и начавшиеся в нем разрушения фасада личности, и явления пренебрежения личной гигиеной, называя его «границей, на которой мы еще можем говорить о картине личности перед шизофреническим разрушением», поскольку дальше следует типичное шизофреническое слабоумие. Приводимое E. Kretschmer описание личности пациента, «доктора Грабера», страдающего параноидной шизофренией (с фантастическим бредом религиозного характера) и перенесшего два отчетливых шуба (один из которых сопровождался самокастрацией по бредовым мотивам), отражает диссоциативные, парадоксальные свойства: приступы гнева, возникающие по незначительным поводам, и апатию в ответ на серьезные поводы (сочетание гневливости и равнодушия), своеобразное смешение в психическом темпе педантичности и фанатичной вязкости, с одной стороны, и разорванности и переменчивого настроения — с другой.

Клиническое описание третьего типа из анестетической группы шизоидов: «разорванный бродяга» («колбасность») — представлено E. Kretschmer очень кратко, на основе закомства с его прототипом — Карлом Ханнером, отличавшимся наличием юмора. Отсутствие отчетливых манифестных приступов при наличии немотивированных переездов, показного и действительного относительного равнодушия к внешнему виду и материальному состоянию позволяет предполагать у пациента простую шизофрению — по E. Bleuler [4].

На следующем этапе изложения своей концепции темпераментов E. Kretschmer предлагает уже не рассматривать определенные типы личности как «психопатические абортивные формы определенных психозов», а наоборот, считать определенные психозы карикатурой нормальных личностей, как «редкие заострения» особенностей личности здоровых. Понятие «шизотимных» E. Kretschmer предлагает ограничить конституциональным кругом, из которого «рекрутируются» шизофрении, а «циклотимных» — конституциональным кругом циркулярного психоза. Для обозначения переходных форм между болезнью и здоровьем, или «болезненных абортивных форм», E. Kretschmer использует соответствующие термины: «шизоид» и «циклоид», при этом он подчеркивает, что шизотим и циклотим не определяют здоровье или болезнь, а трактует их как большой «биотип», который включает массу здоровых людей с отдельными «рассеянными между ними психозами».

Из нескольких сотен здоровых, лично ему хорошо знакомых людей E. Kretschmer отобрал около 150, отличавшихся характерными признаками астенического, атлетического или пикнического телосложения (диспластический тип сложения в этом исследовании E. Kretschmer, уже стремящимся отталкиваться от нормы, был исключен). У них были выявлены те же два больших круга психических конституций, что и описанные ранее у пациентов шизофренного и циркулярного круга, причем аналогичным образом у небольшой части обследованных имелось частичное или полное их «перекрещивание».

Круг «здоровых темпераментов», установленных у пикников, E. Kretschmer [2] разбил на 3 подгруппы, переходящие одна в другую. При этом он подчеркивал, что выделенные им подгруппы здоровых пикнических темпераментов могут представлять «разные стороны одной личности или ее фазы» (следует отметить, что в группе «здоровых» описывались лишь индивидуумы мужского пола). По его наблюдениям, эти 3 подгруппы составляют: «болтливо-веселые» (которым, помимо разговорчивости и приподнятого настроения, нередко присущ недостаток такта и тонкости, хвастливая грубость и наивный эгоизм), «спокойные юмористы» (прирожденные рассказчики и добрые к людям и детям), «тихие задушевные люди» (немного флегматичные, нерешительные, но со всеми в мире).

Что касается здоровых циклотимиков, то он считал, что они соответствуют вышеописанным темпераментам больных МДП с движением от плюсового полюса до депрессивного. С учетом «специальной установки к работе и общественной жизни» E. Kretschmer выделяет еще 2 группы, которые предлагает рассматривать как отдельные фазы развития или промежуточные состояния. Это типы «беззаботных гурманов» и «энергичных практиков». Тип беззаботных гурманов, существенной частью жизни которого является систематическое наслаждение различными яствами за дружеским столом и интерес к сугубо материальным вещам, может образоваться при слабом духовном воспитании или небольшом интеллекте. Тип «энергичного практика» по E. Kretschmer, соединяет в себе свойства «усредненных» пикнических темпераментов, которые входят в разные комиссии, «везде нужны» и работают без устали, предпочитая конкретную практическую деятельность (медицину, политику). За счет усиления его гипоманиакальной стороны этот тип текуче переходит в «ртутный» темперамент дилетанта-полипрагматика, близкого типу «паши», с наивным величием управляющего и использующего свое окружение, после чего, опять же без определенной границы, «перетекает» в шизотимную группу холодных деспотов и эгоистов.

Среди «обычных» людей лептосомного сложения, отнесенных E. Kretschmer к шизотимному кругу, он выделяет 4 типа: «аристократично тонко чувствующих», «чуждых миру идеалистов», «прохладных властных натур и эгоистов», «сухих и вялых».

Аристократично тонко чувствующие здоровые шизотимы соответствуют и по названию вышеописанному «шизоидному» типу тонко чувствующих холодных аристократов, относящемуся к гиперэстетическому полюсу психэстетической пропорции. E. Kretschmer характеризует этот здоровый тип как «высокоценный», однако при отклонении в «дегенеративную»³ сторону он плавно переходит в круг «блазированных и декадентов» (высокомерных и упадочных): пустых людей с высокими претензиями, избалованных чувствами при внутренней бедности собственных чувств, «пустых марионеток высших слоев общества», эстетов и «холодных интеллектуалов».

Чуждые миру идеалисты, строящие свои философские и моральные конструкты, довольно разнообразны: некоторые отличаются чувством неполноценности, робостью по отношению к людям, другие готовы бороться за приверженцев своих убеждений. Они могут быть саркастичными, нервно-раздражительными, ворчливыми, а могут быть и по-детски трогательными. При благоприятном легировании из этого типа возможно образование великолепных, великих умов.

Прохладные властные натуры и эгоистов среди здоровых шизотимных лептосомов E. Kretschmer находит преимущественно среди офицеров и чиновников: нечувствительных к опасности, холодных, «рожденных для приказов». Это люди с повышенной чувствительностью собственного Я, строгие, плохо способные прощать. Они подчеркивают свое стремление к справедливости, предупредительны к людям своего круга, но другие профессиональные круги не понимают, и на них могут произвести впечатление только чужие достижения и заслуги. Понимание служебных обязанностей отличается враждебной к человеку холодностью. Особый вариант этого типа в среде чиновников — не строгий и резкий, а гибкий, ироничный, холодный и циничный с острым интеллектом крючкотвора, честолюбивый и успешный. Вне военной и чиновной среды прохладные властные натуры встречаются и среди несгибаемых, жадных, своевольных крестьян и домашних тиранов.

И, наконец, четвертый тип здоровых шизотимов, наиболее кратко описанный E. Kretschmer, — сухие и вялые (Trockene und lahme⁴): «без остроумия и огня», неловко держащиеся, удивительно молчаливые, некоторые болтливые по-пустому, немного дружелюбные, немного враждебные, прирожденные подчиненные, тихие франты или «замшелые простаки».

С точки зрения E. Kretschmer, описанные им типы здоровых «средних» шизотимов-лептосомов не представляют существенной разницы по сравнению с описанными темпераментами больных шизофренией и имеют аналогичные особенности психэстетической пропорции от гиперэстетического до анестетического полюса. Следует, однако, отметить, что описанный в группе больных вспыльчиво-эмоционально тупой тип, хотя одновременно и назван E. Kretschmer характерным типом «среднего» человека, все же своей диссоциированностью и парадоксальностью отличается от всех 4 типов «нормальных» шизотимов, среди которых нет и соответствующего аналога к слишком карикатурному типу «разорванного бродяги».

В главе о гениальных людях E. Kretschmer [2] характеризует циклотимных поэтов и писателей как реалистов и юмористов. При этом обычно такие писатели отличаются нестилизованной прозой и склонностью к эпически широкому повествованию. Сарказм, ирония, сатира в стихах и прозе свидетельствуют о преобладании шизотимной стороны конституции. Ядерная группа шизотимных поэтических темпераментов — это патетики, романтики и мастера формы и стиля, при этом патетики отличаются сильным темпераментом и влечениями, а романтики чаще являются психастениками (нежными, женственными, бегущими от мира). Героическое и идиллическое также относятся к шизотимным настроениям. Циклотимным творцам свойственно предметное повествование, шизотимным — драматическое и лирическое. E. Kretschmer называет патетика «борющимся аутистом», а романтика «аутистом, без борьбы бегущего в мир фантазии». Шизотимный стиль художника движется между двумя полярностями: тончайшим чувством стиля и формы, с одной стороны, и полной небрежностью, яркой, брутальной некрасивостью, отрывочной бессвязностью, циничным отказом от формы и приличия. По выражению E. Kretschmer [2], циклотим равномерно слаб в форме, шизотим или является виртуозом формы, или впадает в вопиющую бесформенность. Так, и в приватной сфере циклотим любит приятное и просто удобное, а шизотим имеет выбор между образом кавалера и оборванца. Натурализм и экспрессионизм в творчестве также свойственны шизотимам. В области изобразительного искусства аутизм проявляется в тенденциозном отречении от реальной формы, в сновидческом компоненте — в склонности к символизации, сгущению и смещению (по S. Freud [6, 7]) — крайняя стилизация, кубизм).

В области науки шизотимы являются представителями абстрактного, метафизического и понятийно-систематического подхода (чаще науки о духе), циклотимы — наглядно описывающего, естествоиспытателями. Последним также свойственны экстенсивный исследовательский подход, многосторонность областей знания, наглядно-эмпирическое направление с коллекционированием и описанием, популяризация знания. Среди ученых-шизотимиков E. Kretschmer [2] выделяет 2 группы: точных, ясных логиков и систематиков типа Канта (в поэтическом творчестве соответствующих драматизму) и романтических метафизиков типа Шеллинга (в поэзии соответствующих романтикам). При этом второй тип может достигать большой степени логической размытости направления мысли за счет включения кататимных механизмов [8]. Связь между систематической точностью и мистической ирреальностью проявляется в мышлении как у здоровых шизотимов, так и еще отчетливее у больных шизофренией. В частном стиле жизни E. Kretschmer [2] выделяет среди ученых-шизотимов тип «сторонящихся жизни непрактичных кабинетных ученых» (тип Канта и Ньютона) и «героически-фанатических» (тип Фихте и Шеллинга). Таким типам противоположен тип обходительного, подвижного, далеко путешествующего, действующего во все стороны с полнотой человеческой жизни ученого-циклотима (тип Гумбольта и Гете).

При определении продуктивности темперамента для практического действия E. Kretschmer [2] обращается к понятиям диатетической и психэстетической пропорции: циклотимная меланхоличность, с одной стороны, и выраженная сверхчувствительность с параличным аффектом, эмоциональная тупость — с другой, на ответственном практическом посту могут принести преимущественно негативные результаты. Поэтому для роли продуктивных вождей и героев из циклотимных темпераментов наиболее подходящими являются гипоманиакальные и «срединные» по пропорции настроения, при этом к первым E. Kretschmer относит: 1) «отважных авантюристов, грубоватых народных «рыцарей шпаги» и 2) «непотопляемых крупномасштабных организаторов», ко вторым — 3) «примиряющих политиков-посредников». Успех героев шизотимного темперамента, согласно E. Kretschmer, зиждется на их вязкости и систематической последовательности, спартанской строгости и стоической силе сопротивляемости трудностям, холодности по отношению к отдельным человеческим судьбам, но при этом на утонченном этическом чувстве и фанатической справедливости. В шизотимной группе E. Kretschmer, как и в циклотимной, выделяет 3 типа вождей: 1) «чистых идеалистов и моралистов», 2) «деспотов и фанатиков», 3) «людей холодного расчета». С точки зрения E. Kretschmer, шизотимный круг полон антитез, включает крайности и лишен «средних» положений. Шизотимик видит не возможности, а невозможности, ищет не пути, а только одну дорогу и чертит ее линию прямо и просто поперек реальности. Аутистическое мышление выступает как фермент, превращающий одну историческую реальность в другую. В качестве особой характеристики шизотимных лидеров E. Kretschmer выделяет «шизотимную триаду»: идеализм, фанатизм, деспотизм.

В заключительной главе «Теория темпераментов» E. Kretschmer определяет конституцию как совокупность всех наследственных индивидуальных свойств и отмечает, что в монографии исследовалась только часть конституциональных факторов: связи между телосложением, психической конституцией, заболеваемостью внутренними и психическими болезнями⁵. Характер определяется им как совокупность всех аффективно-волевых возможностей реакции человека, возникших в течение развития его жизни. В понятие характера включаются как врожденная психическая конституция, так и «экзогенные» факторы: телесные влияния, влияние среды и воспитания, а также следы испытанных переживаний. Выражение «темперамент» является для E. Kretschmer [1, 2] не завершенным понятием, а «эвристической характеристикой», которая отличается от понятия «психического аппарата», примерно соответствующего понятию «рефлекторной дуги». Темпераменты, как полагает E. Kretschmer, придерживаясь древнего гиппократовско-галеновского учения, обусловливаются химизмом крови, гуморально. Телесным представителем гуморального воздействия является аппарат эндокринных желез. Темпераменты являются той частью психического, которая, вероятно, гуморально коррелирует с телесным. По E. Kretschmer, темпераменты вмешиваются в действие психического аппарата тормозящим или возбуждающим образом. Таким образом, они влияют на: 1) психэстезию — сверхчувствительность или нечувствительность к психическим раздражителям; 2) окраску настроения — приятность/неприятность психических содержаний, прежде всего на шкалу веселости—печали; 3) психический темп — ускорение или замедление психических процессов как в общем, так и на особые ритмы: вязкость, скачкообразность, шперрунги, образование комплексов; 4) на психомоторику — как на общий темп: подвижный или медленный, так и на специальный характер движений — параличность, поспешность, закоснелость, мягкость, округлость (см. таблицу). E. Kretschmer также предполагает, что темперамент влияет на типы восприятия и представления, на интеллект (что в настоящее время называют когнитивными аспектами), это отражено в его описании людей искусства и ученых. Даже при условии, что основой темпераментов предполагается химизм крови, целевым органом всех воздействий, связанных с темпераментом, является головной мозг. При этом E. Kretschmer [2] возражает против одностороннего направления, согласно которому все психическое размещается в мозговых центрах.

Влияние желез внутренней секреции на темперамент E. Kretschmer [2] в отличие от своего современника итальянского патолога N. Pende [9, 10], соотносящего «биотипы» с повышенной или пониженной деятельностью различных эндокринных желез, опосредует «общим химизмом крови», предполагая, что, возможно, в таком воздействии участвует каждая ткань тела. С точки зрения E. Kretschmer, психическое воздействие эндокринных желез преимущественно затрагивает психэстетическую шкалу, мало воздействуя на диатетическую (так, например, гиперфункция щитовидной железы обусловливает только гиперэстетическую нервность, а снижение ее функции — психэстетическую притупленность).

В первых изданиях «Строение тела и характер» E. Kretschmer не определяет точное количество темпераментов. Помимо разделения на 2 главные большие группы темпераментов (психических конституций) — шизотимов и циклотимов, он предлагает дальнейшее деление каждой группы на две: по полюсу преобладающего настроения циклотимного темперамента (веселый — печальный) и полюсу чувствительности шизотимного темперамента (чувствительный — бесчувственный). Он допускает также возможность дальнейшего подразделения темпераментов по «оттенкам», возможно, в зависимости от различных соотношений и сдвигов в диатетической и психэстетической пропорции, от легирований (примесей), которые получает главенствующий тип темперамента от темперамента другого типа по механизмам наследования, от разницы в психическом темпе. При этом у циклотимных существует определенная связь между пропорцией настроения и психическим темпом, а у шизотимных между психэстезией и психическим ритмом она не определяется, поэтому у них между ритмом и чувствительностью наблюдается 4 комбинации: чувствительная и бесчувственная вязкость, скачкообразная чувствительность и капризная вялость.

При жизни E. Kretschmer монография «Строение тела и характер» только на немецком языке переиздавалась 24 раза (последнее прижизненное издание 1961 г.), причем и в последующем перерабатывалась и продолжала переиздаваться его сыном, W. Kretschmer (26-е переработанное и расширенное издание 1977 г.) [11].

Значимые изменения в монографии появились лишь в 4-м издании (1924) [12], с введением 2 новых терминов в учение о конституции: понятия «лептосомный» вместо астенического телосложения и термина «синтонный», который предложил первоначально E. Bleuler [13] для группы характеров, соответствующих циклотимам E. Kretschmer. E. Bleuler находил понятие «легирования» у E. Kretschmer неудачным и полагал, что в каждом человеке есть шизоидное и синтонное (совпадающее с внешней средой), в отличие от Ε. Κretschmer, утверждавшего преобладание «чистых» типов. Термин «синтонный» E. Kretschmer [12] заимствовал у E. Bleuler в качестве более узкого понятия для «здоровых средних» циклотимных темпераментов, не отклоняющихся значительно в гипоманиакальную или депрессивную сторону. Таким образом, по E. Kretschmer [14], к синтонным здоровым (средним) темпераментам можно отнести только спокойных юмористов, беззаботных гурманов и энергичных практиков. Термин «лептосомный» (означающий в греч. малый, тонкий, узкий) E. Kretschmer [14] ввел для того, что избежать употребления термина «астенический» для широкого контингента здоровых телесных конституций, содержащего пежоративное значение болезненного и слабого, биологически неполноценного. Клинически же часто употребляемый термин «астенический» он предложил оставить для определения телосложения узкой подгруппы общего лептосомного типа, отличающейся крайними, болезненными формами [15], хотя в нескольких последующих изданиях монографии продолжал использовать оба термина в синонимичном значении.

Лишь в 1936 г. E. Kretschmer и W. Enke [16] отдельно описывают личность атлетиков (до этого этот тип телосложения относился к шизоидной психической конституции). В 17/18-м издании «Строение тела и характер» [17] E. Kretschmer характеризует группу атлетиков как самостоятельную, со свойственными им физиологическими, вегетативными и эндокринными особенностями и соответствующим «вискозным» темпераментом.

Необходимо отметить, что определенное влияние на представления E. Kretschmer об атлетическом типе оказал E. Bleuler [18], который в 1916 г. выделил «эпилептическую психопатическую конституцию» (или характер, в зависимости от степени выраженности), встречающуюся в семьях больных эпилепсией и у самих больных эпилепсией преморбидно и отличающуюся в первую очередь болезненно сильным аффективным реагированием и склонностью к застреванию аффекта, что касается не только раздражительности, но и других аффектов: симпатии, радости. Неважное так же чувственно акцентируется, как и важное. Эпилептическому характеру, согласно E. Bleuler [18], свойственна прилипчивость (Klebrigkeit), эгоцентричность и замедленность мышления, тяжеловесность. Чрезвычайно широким пониманием «эпилептоидного» характера отличалась концепция итальянского психиатра C. Lombroso. Набор признаков эпилептоидного характера «гениев и святых» по C. Lombroso [19, 20] имел много общего с признаками эпилептоидного характера у преступников. E. Kraepelin [21, 22] выражал сомнение в существовании «эпилептоидных» психопатов (с учетом взгляда на эпилепсию как на сборное понятие), но при этом называл два возможных типа: 1) раздражительные, мелочные, набожные педанты; 2) ограниченные, гневливые, эмоционально тупые грубияны. E. Kretschmer в ранних изданиях монографии [1, 2, 14] разделял позиции E. Kraepelin. П.Б. Ганнушкин [23], напротив, признавал существование эпилептоидной психопатии (подобно шизоидной) и находил, что ей присуща «триада» признаков: 1) крайняя раздражительность, 2) приступы расстройств настроения и 3) моральные дефекты. Затем в германской психиатрии под влиянием E. Kretschmer⁶ [24] возникла тенденция разделять «эпилептоидные» (примерно соответствующие описанию П.Б. Ганнушкина [23]) и «эпилептические» характеры (с прилипчивостью, обстоятельностью, слащавостью, ханжеством, педантизмом), при этом первые проявляли «аффинность» к атлетическому телосложению с вазомоторной недостаточностью, а вторые — к диспластическому [25, 26]. H. Delbrueck [27] считал главной чертой таких характеров «связанность» (Gebundenheit) и гиперсоциальность. Ученица E. Bleuler психиатр F. Minkowska [28, 29] подробно описала «эпилептоидную конституцию», подчеркивая в ней такие фундаментальные черты, как психическая и физическая тяжесть, вязкое, неэластичное мышление, при этом вискозность (тугоплавкость) и замедленность, доходящие до стаза (застоя), который затем разряжается, и эпилептоид дает бурную эксплозивную реакцию, выражающуюся в инстинктивно-двигательной «буре», в которой теряет контроль над собой (пропорция вязкость-стаз-взрыв). Помимо термина «эпилептоидный», F. Minkowska использовала для этого типа конституции также термин «глишроидный» (glischroide).

E. Kretschmer [17] в обновленном издании «Строение тела и характер» при описании «вискозного» темперамента атлетиков больше внимания уделил нормальным психологическим свойствам. Одаренность атлетиков в таком виде спорта, как бокс, E. Kretschmer объясняет не только их физическими данными, но и темпераментом: торпидностью (малоподвижностью) и малой чувствительностью к раздражениям, что позволяет им переносить тяжелые удары, получаемые в этом виде спорта. Атлетики более легкого сложения могут быть выдающимися гимнастами, конниками, фехтовальщиками и альпинистами с отчетливыми нотками вязкости и педантичности. В тесте Роршаха атлетики укладываются в шизотимный тип с преобладанием восприятия движения и безразличия к цвету, с небогатой фантазией. У них выражена склонность к персеверации. В отличие от пикников и лептосомов E. Kretschmer [17] не выделял в группе атлетиков соответствующего духовно высокопродуктивного типа (E. Kretschmer так и не включает ни одного представителя этой группы в сохраняемую им без изменений главу «гениальные»). Он считал, что им недостает легкости, тонкости, чувствительности. Одаренным атлетикам свойственна солидность и надежность, включая их научные работы. Спекулятивные фантазии им несвойственны, они сухи и трезвы. На всем лежит «дух тяжести».

Атлетики относятся к «не нервным» темпераментам («нервность» E. Kretschmer рассматривал как характерное, но не облигатное свойство шизоидного темперамента, с которым ранее связывал и атлетическое сложение). Для доказательства этого E. Kretschmer обращается к психогальваническому тестированию, по результатам которого атлетики отличаются от «нервных» лептосомов. «Нервным» E. Kretschmer [17] называл чувствительное реагирование на напряжение, создаваемое ожиданием, и на мелкие неприятные раздражители, с чем у лептосомов сопряжена и вегетативная стигматизация. Атлетики не отвечают на мелкие раздражители за счет большей стабильности и вялости их эмоциональной жизни по сравнению с лептосомами (пикники не являются «нервными» по сути за счет другой плоскости своего темперамента). При психогальванической пробе у атлетиков раньше других типов прекращается начальное возбуждение, и, как правило, присутствует последующий период покоя, а малое напряжение от ожидания сопоставимо с таковым у пикников. По сравнению с другими двумя типами латентное время до наступления реакции на незначительные раздражители у атлетиков самое длительное. С тестом на конструирование атлетик справляется шизотимным образом: упрямо и педантично. С точки зрения E. Kretschmer, все указанные тесты подтверждаются наблюдениями за атлетиками в реальной жизни, в которой им свойственны спокойствие и малая чувствительность к раздражителям. Относительно частый активный аффект — эксплозивная гневливость. Но атлетикам несвойственна внутренняя напряженность. Среди простых атлетиков немало флегматичных натур. В целом им присуща известная пассивная позиция, в том числе в общительности и юморе, и тяжелая «переключаемость». У одного «крыла» атлетиков оттенок этой пассивности мрачновато-параноидный, с затаенной обидчивостью, у другого — более добродушный, уютный. Над всем главенствует медлительная, спокойная, серьезная и уравновешенная сущность. Основная черта в темпераменте атлетиков, по E. Kretschmer [17], — большая вязкость. Она может являться недостатком в тех ситуациях, которые требуют оборотистости, живости, быстрого определения позиции: вместо этого атлетик медлителен и педантичен. Напротив, большая стабильность его темперамента и непоколебимое душевное спокойствие в волнительных ситуациях оказывается преимуществом по сравнению с нервными и теплыми (циклоидными) темпераментами. Атлетики «не зависят от погоды», самые прилежные из них выделяются надежностью, уравновешенностью, честностью, талантом к длительной дружбе и хорошему браку. Энергию атлетиков E. Kretschmer [17] склонен оценивать как пассивную (по сравнению с гипоманиакальными пикниками и психэстетически напряженными лептосомами). Спокойствие и вязкость атлетического темперамента может являться позитивным фактором стабильности как при индивидуальных легированиях темперамента, так и в социальной организации.

Называя по общей черте «вязкости» весь атлетический темперамент «вискозным», E. Kretschmer [17] охватывает в нем как флегматически-вялые, так и спокойно-энергичные натуры. Таким образом, вискозность, по E. Kretschmer [17], является первичным характерологическим радикалом. Вискозность темперамента E. Kretschmer видит и в скупой речи, и в ограниченности фантазии, повышенном владении собой, стойкости внимания, аффективной уравновешенности, преданности и надежности социального поведения. Вариант с добродушным характером E. Kretschmer объясняет циклотимным легированием, с мрачно-параноидным тоном — шизотимным. Оттенок недовольства, затаенной обиды E. Kretschmer рассматривает как вторичную «стигму характера», зависящую от внешних обстоятельств и переживаний, также оценивает E. Kretschmer и эксплозивность (по наблюдениям F. Mauz [30], эксплозивность более свойственна низким социальным слоям). Хотя E. Kretschmer [17] отмечает, что среди здоровых атлетиков группу эксплозивных характеров найти нелегко, он все же считает, что, как и в циклоидной, а также с вычленением вискозного темперамента и в «узко» шизоидной группе, в темпераменте атлетиков можно выделить полярность: от спокойной вязкости до определенной эксплозивной склонности. Аналогичную полярность описывала ранее и E. Minkowska [28, 29]. По E. Kretschmer [17], у здоровых атлетиков эксплозивность наблюдается только в половине случаев, и то в определенных ситуациях. Полностью развившийся эксплозивный синдром проявляется лишь в случаях, когда атлетический габитус дополняется вазомоторной слабостью. Для проявления эксплозивной конституции имеют значение также воспитание и стимулы окружающей среды.

В отличие от раздражительной «нервозности» лептосомов, основывающейся на довольно тонкой и дифференцированной чувствительности, аффект атлетиков развивается при больших раздражениях, образовывается медленно и тяжело, но выражается просто, компактно и массивно. У лептосомов при холодной, хорошо контролируемой внешней стороне реакция может быть направлена внутрь, вызывая цепь комплексных реакций, последующую долго не затухающую вибрацию (подтверждается психогальваническими пробами). У атлетиков быстро восстанавливается состояние покоя, у лептосомов — это «напряженное» спокойствие, за моторной остановкой, за холодностью выражения и закоснелостью позы узнаваемы болезненные шперрунги, расщепления и «комплексы».

Общим для атлетиков и лептосомов является тенденция к персеверации и стереотипизации (но внутренняя динамика при этом пассивная, с вязкой прилипчивостью у первых, и активная, с упрямой судорожностью у вторых).

В отношении когнитивных функций атлетики занимают среднее положение между лептосомами и пикниками по чувствительности к цвету и форме и способности к абстракции. Также среднее положение занимают атлетики и по общительности. Диатетическая пропорция (веселый—печальный) не играет у атлетиков самостоятельной роли, они спокойно-сухи, с отсутствием активного юмора и имеют слабое отношение к циркулярным аффективным заболеваниям.

Таким образом, E. Kretschmer [17] в 40-х годах уже стал считать только лептосомов основными носителями шизотимного темперамента, а в отношении диспластических форм телосложения (наличие гипоплазий, эндокринных абортивных аномалий, инфантилизмов и пр.) выдвинул предположение, что они могут иметь собственные психические склады. Хотя в той же монографии, как и в предыдущих ее изданиях, диспластические типы были отнесены им к шизоидам.

Из связей атлетической конституции и соматических болезней E. Kretschmer [17] в то время отмечает только акромегалию.

Отношение атлетиков к шизофренному кругу психических расстройств отмечалось E. Kretschmer еще в первых изданиях «Строение тела и характер» [1, 2, 14], однако в 17-м издании [17], ориентируясь на данные своего ученика F. Mauz [30], E. Kretschmer подчеркивает, что атлетики имеют особые шизофренные расстройства, образуя характерную группу с преимущественно кататоническим синдромом при Dementia praecox. При этом преморбидная личность таких атлетиков характеризуется шизоидным колоритом: некой закостенелостью, недостаточной любезностью и интровертированностью [31].

Ссылаясь на F. Mauz, E. Kretschmer [17] говорит о скоплении атлетического телосложения у эксплозивно-эпилептоидных конституций. Эта группа включает больных как с эпилептическими припадками, так и без них, но с эксплозивной гневливостью, дисфориями, сумеречными исключительными состояниями и интолерантностью к алкоголю. Кроме вышеперечисленного, этой конституции свойственна слабость вазомоторной системы, в особенности сосудистой системы головы. Также эксплозивно-эпилептоидные отличаются не только склонностью к аффективным расстройствам и особой реакцией на алкоголь, но и повышенной чувствительностью к инфекционным заболеваниям. Хотя атлетики больше представлены в эпилептическом кругу, чем лептосомы и пикники, E. Kretschmer [17] не рассматривает эпилепсию как типично психическое расстройство атлетиков.

В отношении склонности к внутренним болезням E. Kretschmer [17] у лептосомов к туберкулезу добавляет язву желудка, хронический полиартрит, птозы, у пикников — помимо диабета, атеросклероза, ожирения, подагры, — заболевания желчного пузыря и панкретатит, плоскостопие, деформирующий артрит. Кроме того, отмечает, что постоперационные осложнения у пикников отмечаются чаще, чем у лептосомов. Остается неясной уязвимость атлетиков к внутренним болезням. Лишь в поздних изданиях «Строение тела и характер» под редакцией W. Kretschmer [11] были отражены данные о том, что у атлетического типа значимо чаще встречается бронхиальная астма.

Идеи E. Kretschmer о разнице в когнитивных особенностях выдающихся деятелей литературы и ученых шизотимного и циклотимного склада находят отражение в главе об экспериментальной психологии, в которой приводится ряд экспериментов, подтверждающих разницу в восприятии цвета и формы, образованию ассоциаций, ритма, типе работоспособности, психомоторике, а также способности к «расщеплению» личности. Возможно, такой акцент на исследовании способности к расщеплению у нормальных психологических типов E. Kretschmer стал делать после того, как E. Bleuler [13] заметил, что наблюдение E. Kretschmer [1, 2] о наличии глубины и поверхности в личности шизоидов не совсем верно, что шизоид состоит «из разных кусочков личности» (в отличие от цельного циклоида). Здоровый шизотимик, как стал подчеркивать E. Kretschmer [17], «хорошо расщепляет»: он способен в сознании обрабатывать одновременно несколько различных частичных интенций. Если ранее E. Kretschmer [1, 2] находил феномен аутизма производным от психэстетической пропорции, то теперь, после экспериментальных исследований способности к расщеплению личности, второй «корень» аутизма он видит в образе мышления: способность абстрагироваться от всего неподходящего благодаря кататимному образу мыслей (расщепление) ведет к отходу от действительности, и соответственно формированию аутизма.

В 15/16-м издании «Строение тела и характер» перед «Гениальными» появляется новая глава: «Конституция и преступление» [32], в которой E. Kretschmer [17] стремится приложить учение о конституции в виде «корневых форм» (радикалов) личности к криминологии, при этом подчеркивая, что такие свойства, как «жадность», «недоверие» и «легкомыслие», не могут иметь биологических коррелятов ни в телосложении, ни в генах. Радикалом личности E. Kretschmer [17] предлагает рассматривать такое свойство, которое бы имело соответствующий телесный коррелят и психологически не подвергалось бы дальнейшей редукции. Таковыми могут быть особенности настроения, стойкость (персеверация, вязкость, уровень бодрости), способность к расщеплению, психомоторное напряжение. С точки зрения E. Kretschmer (критическое высказывание в сторону не признавшего шизоидной психопатии Κ. Schneider [33]), группа «бездушных» психопатов является слишком разнородной по происхождению темпераментов: тупая торпидность вискозного атлетика имеет не только другой психологический колорит, но и другие конституционально-телесные формы, нежели «бездушность» или «холодность», у наивного бесцеремонного эгоистического гипоманиакального с определенными легированиями, шизотима. По E. Kretschmer [17] способ и тяжесть социального нарушения не являются измерителем аномальности внутренней структуры личности. Можно быть в социологическом смысле тяжелым психопатом, а по внутренней конституции — относительно здоровым. Так, например, повышенное сознание Я и холодность чувств, не нарушающие биологическое равновесие индивидуума, могут привести к тяжелым криминальным рецидивам. Такой подход E. Kretschmer не противоречит, впрочем, определению психопатов K. Schneider [33] как людей, которые либо сами страдают от своей аномальности, либо от их аномальности страдает общество. Однако в этой главе критика E. Kretschmer направлена не только против группы «бездушных» психопатов, но и против систематики психопатий по выделяющейся основной черте. Так, E. Kretschmer [17] утверждает, что «возбудимость» не является конституциональным радикалом, поскольку это свойство можно разложить далее на специальные «краcки» темперамента, таким образом, у примитивных вазолабильных гневливых атлетиков она будет иметь один характер, у гипоманиакальных сутяг — другой, а у внешне спокойных и холодных, непредсказуемых шизотимов — третий. Группы «жаждущих признания» и «неустойчивых» психопатов, с точки зрения E. Kretschmer, выделены только на основе мешающего социологического признака и могут быть разбиты с соответствующим отнесением в его собственную «логически систематизированную» систематику темпераментов. Напомним, что начиная с монографии «Сенситивный бред отношения» [34] E. Kretschmer отказывался признавать истерическую конституцию, в его систематике темпераментов ее проявления отправлялись в шизоидную группу, как и значительная часть проявлений «неустойчивой» психопатии, которая, например, в описании E. Kraepelin [22] не ограничивалась только социологическими характеристиками. Следует отметить, что (в отличие от E. Kretschmer) K. Conrad [35] в своей во многом сходной с E. Kretschmer конституциональной типологии предусмотрел место для истерической конституции, соотнося ее признаки с легкой сексуальной ретардацией и отмечая ее сочетаемость как с шизотимными и циклотимными, так и с вторичными конституциями вискозных атлетиков и «спиритуальных» астеников.

Лептосомы, по данным приводимой E. Kretschmer [17] статистики, чаще встречаются в группах воров и обманщиков, атлетики — в преступлениях, связанных с насильственными действиями, диспластики — при преступлениях против морали, частота пикников во всех видах преступлений была ниже популяционной (для наглядности E. Kretschmer приложил описания трех преступлений — убийств, совершенных лептосомом, эпилептоидом и пикником).

Необходимо отметить, что клинические примеры и типология как шизоидных и шизотимных темпераментов, так и циклоидных и циклотимных на всем протяжении переизданий монографии, даже с учетом выделения атлетически-вискозного темперамента (в более поздних изданиях [11] для «нормального» атлетического темперамента будет использован термин «барикинетический», а для близкого к абортивной форме эпилепсии — «эпилептоидный» [23, 27—29] и «энехетический» [30]), не менялись вплоть до последнего прижизненного издания. В переработанном W. Kretschmer издании 1977 г. [11] новые добавления составлены из экспериментально-психологических и интернистских исследований тех же 3 конституциональных типов, что и 50 лет тому назад, а истории болезни были дополнены только несколькими персонажами, в первую очередь из русской литературы. Так, в частности, примером «шизоида-одиночки» послужил один из героев рассказа «Фаталист» М.Ю. Лермонтова, поручик-серб Вулич, а здорового «среднего» синтонного человека — Платон Каратаев из романа «Война и мир» Л.Н. Толстого.

Во вступлении к 15/16-му переизданию монографии E. Kretschmer [32] подчеркивает, что теперь описаны 3 больших биотипа: циклотимный пикник, шизотимный лептосом и вискозный атлетик. Исходя из полярного построения главных человеческих темпераментов, E. Kretschmer [32] говорит о 6 темпераментах, соответствующих 3 типам телосложения, а с учетом циклотимных и шизотимных средних положений — 8 темпераментах (отсутствие среднего положения для вискозного темперамента не обосновывается).

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

The author declare no conflicts of interest.

¹Диспластические «специальные» типы телосложения связывались E. Kretschmer с патологией эндокринных желез и соотносились преимущественно с шизоидной психической конституцией.

²Слово «flott» обозначает в нем. языке не только «оживленный, бойкий, лихой», но и «держащийся на плаву», «плавучий», откуда происходит и русское слово «флот», так что этот гипоманиакальный тип можно определить в переносном смысле и как «непотопляемый».

³ Здесь понятие «дегенеративности» употребляется E. Kretschmer в том значении, в котором его употреблял H. Heinroth [5] — морального ухудшения.

⁴Lahm также переводится с нем. как параличный.

⁵О телосложении и заболеваемости внутренними болезнями в первых изданиях монографии E. Kretschmer см. подробнее в статье Н.Ю. Пятницкого «Учение о типологии психопатий: конституционально-морфологическая концепция E. Kretschmer. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова. 2018;4.

⁶ E. Kretschmer вначале провел такое разделение на эпилептоидные и эпилептические свойства в шкале для дегенеративных специальных типов не в монографии «Строение тела и характер», а в «Медицинской психологии».