По утверждению Л.А. Прозорова [18]: «Начальный период русской психиатрии, несправедливо забытый с психиатрической стороны, представлял в разных отношениях много любопытного и почти не привлекал внимание исследователей». Это в значительной мере обусловлено тем, что «И.М. Балинский …заслонил собой более ранних скромных работников на ниве русской научной и практической психиатрии» [18]. Сказанное прежде всего относится к профессору П.А. Бутковскому, который в течение длительного времени был в забвении. Лишь начиная с середины 20-го столетия, на приоритет П.А. Бутковского - первого университетского преподавателя и автора первого руководства по психиатрии в России указывали А.О. Эдельштейн [23], М.О. Гуревич [4], И.Ф. Случевский [21], Д.Д. Федотов, [22], Г.В. Морозов [15], Н.М. Жариков [7], а также А.Е. Двирский и C.C. Яновский [5].

Петр Александрович Бутковский (1801-1844) родился в семье священника в Смоленске, детские годы провел в Харькове, где окончил Греко-латинскую коллегию. В 1823 г. закончил Санкт-Петербургскую медико-хирургическую академию. В последующие 10 лет успешно служил военным врачом в войсковых частях и госпиталях российской армии, расположенных на территории нынешней Финляндии. В свободное от службы время вел широкую врачебную практику среди гражданского населения. Именно в этот период у него появился глубокий интерес к изучению психиатрии [5].

На заседании конференции медико-хирургической академии в Санкт-Петербурге 3 декабря 1832 г. штаб-лекарю П.А. Бутковскому после защиты написанной на латинском языке диссертации «О нарушениях психической жизни вообще» была присвоена степень доктора медицины по психиатрии. Защита диссертации им была подтверждена 24 декабря 1832 г. и в Гельсингфорском университете в г. Або (в настоящее время - г. Турку). Защита диссертации за границей давала преимущества в продвижении научной карьеры в России. В следующем году он оставил службу и принялся за написание руководства «Душевных болезней». Этому способствовало то, что при написании диссертации он имел возможность «познакомиться со всеми психиатрическими сочинениями иностранных авторов». «Наблюдения, сделанные мною в продолжение десятилетних практических занятий на службе, - отмечал П.А. Бутковский [1], - убедили меня в преимуществе системы, которой я следовал при начертании душевных болезней».

В середине 1834 г. упомянутое руководство было опубликовано под названием «Душевные болезни, изложенные сообразно началам нынешнего учения психиатрии в общем и частном, теоретическом и практическом содержании» [1]. Оно состояло из двух томов (частей), общий объем которых составлял 318 страниц. В названии этого руководства П.А. Бутковский впервые употребил термин «психиатрия», предложенный в 1803 г. J. Reil [35]. До конца жизни он перерабатывал и готовил к печати второе издание «Душевных болезней».

15 ноября 1834 г. П.А. Бутковского утвердили ординарным профессором Харьковского университета по кафедре хирургии и душевных болезней, которые он преподавал в течение 10 лет.

Умер П.А. Бутковский 21 ноября 1844 г. на 43-м году жизни от кровоизлияния в головной мозг.

Защита диссертации по психиатрии П.А. Бутковского и написание «Душевных болезней» проходили в сложных общественных и политических условиях, сложившихся в России после разгрома восстания декабристов в 1825 г. В этот период за «вольнодумство» и «губительный материализм» профессора изгонялись из университетов [24]. В связи с этим П.А. Бутковскому свои научные воззрения приходилось прикрывать рассуждениями о душе, о ее бессмертии.

В «Предуведомлении» (предисловии) к «Душевным болезням» П.А. Бутковский [1] отмечал, что развитие психиатрии задерживалось тем, что в течение нескольких столетий «психопатология преподавалась по догмам метафизики». Его не удовлетворяла систематика душевных болезней в начале 19-го столетия, когда «все формы сих болезней описывались под названием меланхолии и бешенства». Он с сожалением отмечал отставание России в развитии психиатрии и отсутствие учебника душевных болезней.

П.А. Бутковский [1] проявил себя как сторонник гуманного обращения и содержания душевно больных, провозглашенных V. Charugi [26], J. Reil [35] и Ф. Пинелем [17]. Он с негодованим говорил об ужасных условиях содержания «несчастных страдальцев» и призывал: «Мы должны оказывать всю нежность и сострадание к лишенным ума, не заключая сих несчастных творений, как преступников, в подвалы, темницы». Возбужденных больных он рекомендовал оставлять свободными, так как раздражение от «насильства» приводит к чрезмерному возбуждению. Он выступал против того, чтобы больные были представлены грубым людям. Его гуманное отношение к душевно больным проявлялось в описании устройства психиатрической больницы и условий содержания в ней.

Изложению общей психопатологии, представленной в первой части руководства предшествует глава «Исторические сведения о душевных болезнях». В ней П.А. Бутковский [1] на 38 страницах представил обзор источников литературы от 1482 г. до 1830 г. Каждая из приводимых публикаций сопровождалась ее краткой характеристикой. Эта уникальная библиографическая сводка представляет большой интерес для историков психиатрии и в настоящее время.

В главе «О жизни вообще» автор излагает свои естественно-научные воззрения, которые наиболее важны для понимания причин происхождения и развития психических заболеваний. «Природа, находящаяся в беспрестанном движении, …обнаруживается бесконечным самодвижимым орудием (организмом). ...Таким образом, - утверждает П.А. Бутковский, - все от малейшего до величайшего существа состоят во взаимном действии и зависимости» (ч. I, c. 1). На основе анализа химического состава, структуры и функции мозга человека П.А. Бутковский [1] приходит к заключению о роли эволюции в формировании головного мозга: «Человеческий мозг как чистейшее и прекраснейшее изображение органической природы представляет в себе и высочайшее пластическое произведение» [1] (ч. I, с. 17). Позднее о человеческом мозге как об эволюционном продукте природы говорил Г. Модзли [14].

В руководстве П.А. Бутковский писал, что для точного познания душевных расстройств необходимы психологические сведения о нормальных проявлениях душевных способностей. Источником познания являются ощущения. «Все впечатления, действующие посредством органов чувств, все идеи, рождающиеся в нас, оставляют следы свои в памяти, которая имеет тесную связь с органическим существом мозга» (ч. I, с. 16). Описывая деятельность афферентных и эфферентных функций нервной системы, автор приходит к заключению: «Мозг есть центр нервной системы, воспринимающий орган всех чувствований и источник произвольного движения» (ч. I, с. 13).

Взаимосвязь ощущений и понятий П.А. Бутковским [1] представлена так: «Все, что ощущено чувствами, приводится в какой-либо вид или образ, соответствующий понятиям» (ч. I, с. 10). Мыслительный процесс как сочетание идей «зависит от того, что существующие прежде, или последующие ряды впечатлений оставлены в органическом существе мозга... так, что когда душа обращает внимание на какой-либо вид, то все эти черты его обнаруживаются в припоминании» (ч. I, с. 17). С помощью ума или размышления «испытывается все ощущаемое чувствами и приведенное в некоторый образ. Способность эта сопровождается памятью, с помощью которой сохраняется в душе предшествующие чувствования и помышления» (ч. I, с. 10). Под волей автор понимает «произвольную способность души, посредством которой она стремится совершить что-либо в соответствии с предполагаемым результатом» (ч. I, с. 11).

Им впервые с физиологических позиций описан феномен общего, или темного чувства. В последующем И.М. Сеченов в своих работах [19, 20] разрабатывал этот феномен, не ссылаясь на своего предшественника. В последующем Г.Ю. Малис [12] указал на приоритет П.А. Бутковского [1] в описании общего, или «темного чувства» и формирования физиологического направления в психиатрии.

П.А. Бутковский [1] на 11 лет раньше, чем В. Гризингер [3], указал, что «мозг составляет главный орган всех умственных способностей и действий, а при душевной болезни поражается преимущественно орган умственной сферы мозг» (ч. I, с. 15). Им даны определения душевного здоровья и болезни. Душевным здоровьем он называл ту гармонию душевных явлений или то состояние душевной жизни, в котором человек свободно владеет «всеми отправлениями и действиями души» (ч. I, с. 25). Из этого определения им выводится понятие душевной болезни. «Болезнь душевная есть то состояние, при котором теряется ...владычество над всеми или над некоторыми только отправлениями психической жизни. ...При всяком душевном страдании внутренне расстроились ...ум, воображение, память, сила чувствования и вожделения, ...поражается гармония духовной жизни» (ч. I, с. 25). «Патогноманический признак всех душевных расстройств... состоит в неправильности силы суждения, в ложном чувствовании и порочном стремлении желательной силы» (ч. I, с. 33).

К больным с помешательством он относил только тех, которые подвергаются долговременной «потере самоведения и свободного назначения и бред произведен не скоропреходящими влияниями» (ч. I, с. 26). По его мнению, «нельзя называть безумными, кои подвергаются бреду в горячках, безумствуют от вина, одуряющих средств, ...хотя они и лишаются на несколько часов употребления свободы и самосоведения» (ч. I, с. 26). Этих лиц П.А. Бутковский [1] рекомендовал называть «безумствующими».

Он внес определенный вклад и в изучение обманов восприятия. Он писал, что «Обманы чувств (hallucinaciones) случаются почти при всех формах психических болезней и распространяются либо на все чувства вместе, либо на одно какое-нибудь». Слуховые галлюцинации «частейшее явление у этих больных. ...Больные часто слышат голоса, ...ведут переговоры» (ч. I, с. 46, 47). Галлюцинации вкуса и запаха у душевно больных наблюдаются реже. При галлюцинациях зрения больной видит вовсе несуществующие вещи, образы. Среди галлюцинаций зрения П.А. Бутковский [1] описывал и такие, когда «показывают страдающим субъектам предметы, которые …находятся вне сферы их зрения» (ч. I, с. 46). Локализация галлюцинаторных образов за пределами «чувственного поля» в последующем E. Bleuler [25] называл экстракампинными галлюцинациями и отметил их специфичность для шизофрении.

П.А. Бутковский [1] также описывал иллюзии ложного узнавания, когда больные «не узнают ни родственников, ни друзей, даже почитают их посторонними... и, напротив, в незнакомых находят родителей, друзей или приятелей» (ч. I, с. 46). В этих клинических проявлениях легко обнаруживаются два варианта симптома Капгра, которые спустя почти столетие J. Vie [38] обозначил как симптом положительного и отрицательного двойника.

Им представлены также «неправильности общего чувствования ...дающие повод больным к ложному понятию касательно собственного их тела». «У больных бывают изменения восприятия схемы своего тела, им кажется, что все тело или отдельные части его (голова, конечности и прочее) становятся необычайно легкими или очень тяжелыми, увеличенными или уменьшенными, или вовсе исчезают» (ч. I, с. 46). Эта психопатологическая характеристика соответствует расстройству схемы тела, которые в 1948 г. описал Р.И. Меерович [13]. В 1949 г. М.О. Гуревич [4] отмеченные расстройства назвал нарушениями восприятия схемы тела и относил их к психосенсорным расстройствам.

Среди расстройства мышления П.А. Бутковский [1] описывал такие, при которых больные «забывают все прочие обязанности и предаются умственным напряжениям. Такой субъект становится развязным, представляется глубокомысленным» (ч. II, с. 51). Эти психопатологические расстройства, по утверждению Л.Б. Дубницкого [6], соответствуют феномену «философической интоксикации», описанному в 1924 г. Th. Ziehen [40].

П.А. Бутковский (цит по [5]) подробно представил также клинику онейроидного состояния под названием сонного состояния, которое характеризуется переживаниями фантастического характера с потерей ощущения времени, частичной амнезией, «сбивчивыми воспоминаниями ...моментов болезненного состояния так, как бы после настоящего сна, которые нельзя припомнить» (ч. II, с. 86). В последующем красочные описания онейроидных расстройств представил В.Х. Кандинский [8].

Впервые в 1834 г. П.А. Бутковский [1] сформулировал нозологические принципы в психиатрии, опередив почти на 30 лет выделение таковых K. Kahlbaum [29]. Автор подчеркивал: «Душевные болезни, так же как и телесные, имеют свои предвестники, свое течение, свои переходы и исходы» (ч. I, с. 63, 64). Анатомо-физиологическая систематика душевных болезней П.А. Бутковского, по мнению Д.Д. Федотова [22], по своему научному уровню выше, чем классификации J. Esquirol [28] и П.П. Малиновского [11].

Выделяя типы течения (typus) сумасшествия, П.А. Бутковский [1] указывал, что оно бывает «либо непрерывное (vesania continua), имеющее обыкновенно правильное течение; либо послабляющее (v. remittens), в продолжение которого в известное время отмечается явное уменьшение припадков; либо перемежающее (v. intermittens), которое... возвращается с правильными или неправильными перемежками» (ч. I, с. 64). Эти типы течения им выделялись при изложении различных психозов.

Тщательный анализ клинической симптоматики и течения подробно описанного П.А. Бутковским бешенства [1] показал, что оно соответствует современным критериям параноидной шизофрении [5]. У этих больных, помимо бреда и галлюцинаций, наблюдаются специфические для шизофрении расстройства мышления по темпу и структуре, а также эмоционально-волевые расстройства. Кроме того, у них обнаруживаются нарушения согласованности между различными сферами психической деятельности [1], когда «чувствования, мысли и склонности обнаруживаются без связи и порядка» (ч. II, с. 4). Это расстройство соответствует понятию интрапсихической атаксии, описанной в 1909 г. E. Stransky [36] . При бешенстве П.А. Бутковский отмечал, что его течение бывает в виде непрерывного, послабляющего и перемежающего.

«Помешательство ума» (paranoia) П.А. Бутковский [1] подразделял на сумасбродство, суемудрие и дурачество. Детальный анализ [5] показал, что часть клинических проявлений «сумасбродства» соответствует критериям паранойи, а другая - простой форме шизофрении, при которой автор изложил клинику аутизма, а также симптоматику, соответствующую феномену «философической интоксикации»[6]. Клиника суемудрия соответствует паранойе. Больные «предаются продолжительным исследованиям отвлеченных метафизических предметов, …которые, только относительно какого-либо предмета бывают превратны» (ч. II, с. 50)». Для них характерны «превратности понятий и суждений». При «дурачестве» П.А. Бутковским [1] красочно представлена парафрения [5]. При ней наблюдается «возбуждение умственных сил с превратностью суждений о самом себе, с ложным присвоением высокого сана. …Ни один больной, одержимый душевной болезнью, не отличается так своею одеждою, украшением, орденами, звездами» (ч. II, с. 68)

Глупость (dementia anoia acqistita) по П.А. Бутковскому с учетом современных диагностических критериев трактуется в качестве простой формы шизофрении [5]. П.А. Бутковский [1] рельефно описал свойственные ей эмоциональные расстройства. Эти больные «не имеют ни склонности, ни отвращения, не чувствуют ни ненависти, ни любви. ...Они смотрят на своих родственников и друзей без удовольствия и разлучаются без соболезнования, о потерях столь же мало сожалеют, как и радуются. ...Их не поражает никакое приключение в жизни. Будучи равнодушны ко всему, они не трогаются ни чем, смеются и радуются опасности других, либо плачут и жалуются на удовольствие и радости других» (ч. II, c.75, 76).

Основным расстройством при глупости П.А. Бутковский [1] считал «ослабление мозга и упадок отправлений его, ...мыслительная способность их не имеет довольно энергии, лишена направления, нужного для целости отправлений, от чего происходят весьма противоположные понятия, следующие независимо одни от других без связи и основания. Они говорят несвязно. ...Многие судят и говорят ложно от того, что средоточных идей не совокупляют с теми, которые предшествовали, или следуют после» (т. II, с. 74). Отмеченное П.А. Бутковским [1] снижение мыслительной энергии при глупости, соответствующей простой форме шизофрении [5], в последующем K. Conrad [27] обозначил как снижение редукции энергетического потенциала, которое наблюдается при шизофрении.

Под названием «исступление» П.А. Бутковским [1] впервые представлена рекуррентная шизофрения с сонным состоянием, которое соответствует онейроидному синдрому [5], подробно описанного В.Х. Кандинским [8]. Согласно указаниям автора, сонному состоянию предшествуют аффективные нарушения в виде субдепрессивных и маниакальных расстройств.

В клинических проявлениях «меланхолии» или «задумчивости» описаны инволюционная меланхолия [22] и инволюционный параноид [5]. Их основное проявление - «уныние и погружение в глубокое размышление». …Внимание сосредоточено на какой-либо утрате, скорби, отчаянии». К этому заболеванию предрасположены «лица меланхолического темперамента, ...женский пол в климактерических летах» [1].

Под названием «бездейственное равнодушие» П.А. Бутковским [1] выделено заболевание, при котором «больной не лишен чувствования, ни соведения, ... находится в совершенном бездействии, проистекающем от неспособности желать. Воля его связана». Больной «не желает ничего, не противится ни чему и может быть сгибаем подобно свинцу». Эти клинические проявления, спустя 30 лет, K. Kahlbaum [30] описал под названием кататонии с явлениями мутизма и каталепсии.

Автором детально изложена клиника «врожденного безумия», которое соответствует современной олигофрении. П.А. Бутковский [1] на 4 года раньше, чем J. Esquirol [28], установил различие между врожденным и приобретенным слабоумием, а также подразделил врожденное слабоумие по степени выраженности на имбецильность и идиотию. Автор среди пациентов с врожденным слабоумием впервые выделил больных, характеризующихся заторможенностью и возбудимостью. В последующем С.С. Корсаков [10], E. Kraepelin и W. Weygantd [33] обозначали их как торпидные и возбудимые больные олигофренией.

П.А. Бутковский первым в истории психиатрии выделил психопатии под названием «класс чудаков». Это заболевание он не включал в систематику психических заболеваний и описал его в первой части «Душевных болезней». Автор подчеркивал: «Есть много людей, имеющих удивительную привычку отличаться странною походкою, жестами, разговором, особенными словами и вообще странным поведением в общении, так что их при первом взгляде можно почитать сумасшедшими (ч. I, с. 63). Автор указал на необходимость их тщательного обследования, чтобы отграничить от помешательства, от «сумасшедших». При «точнейшем же исследовании нельзя отнять от них здравого смысла, а только причислить можно к классу чудаков». Помимо этого, П.А. Бутковский [1] отмечал, что таких людей много и указанные особенности для них «стали их привычкою», то есть стали для них постоянными, что в последующем подчеркивал П.Б. Ганнушкин [2]. После П.А. Бутковского [1] это заболевание под названием «моральное помешательство» в 1835 г. описывал А. Prichard [34], в 1838 г. J. Esquirol [28] обозначал их «инстинктивное помешательство», в 1852 г. U. Trelat [37] - «светлое помешательство». В 1891 г. I. Koch [31] предложил термин психопатии. Спустя более 80 лет после П.А. Бутковского E. Kraepelin [32], в дальнейшем В.П. Осипов [16] в классификации психопатий выделяли группу «чудаков».

В руководстве «Душевные болезни» П.А. Бутковский [1], т.е. в 1834 г., впервые в мировой психиатрии привлек внимание к судебной психиатрии [5]. Им выделена глава, посвященная «распознаванию сомнительной душевной болезни ... у подсудимых людей» (ч. I, с. 60). Здесь он впервые четко представил критерии невменяемости, согласно которым «человек, лишенный ума, не может владеть собою и пользоваться правильно свободным самоопределением» (ч. I, с. 25). Это определение соответствует юридическому критерию невменяемости, как неспособность понимать противозаконность своих деяний при их совершении. Помимо этого, П.А. Бутковский [1] подчеркивал, что delirium tremens хотя и отличается от помешательства своей непродолжительностью, но «в бреду в горячках ...они лишаются на несколько часов употребления свободы и самосведения» (ч. I, с. 26). В этих случаях больной лишается возможности сознательных действий, что важно при решении вопроса о вменяемости. Кроме того, П.А. Бутковский [1] подробно изложил четыре метода выявления симуляции душевных болезней у «подсудимых людей», которые имеют значимость и в настоящее время. Необходимо отметить, что описание психопатий под названием «класс чудаков» П.А. Бутковский [1] представил в главе «распознаванию сомнительной душевной болезни ... у подсудимых людей». Автор, очевидно, предвидел повышенную криминогенную активность этих пациентов.

В. Гризингер в «Предисловии» ко второму изданию «Душевных болезней» (1867) [3] пытался закрепить за собой приоритет в создании основ судебной психиатрии, ссылаясь на первое издание своего руководства, изданного в 1845 г. Естественно ему не было известно о более раннем вкладе в развитие судебной психиатрии П.А. Бутковского [1]. Однако, как отмечает Ю.В. Каннабих [9], Ш. Валлона и Жениль-Перрена в 1912 г. впервые сообщили, что основоположником судебной психиатрии следует считать P. Zacchia [39], который еще в 1624 г. издал «Судебно-медицинские вопросы», где были отражены аспекты судебной медицины и судебной психиатрии.

Таким образом, одним из основоположников психиатрии в России является профессор Харьковского университета П.А. Бутковский, автор первого руководства по психиатрии «Душевные болезни» (1834). Он в числе первых в России с 1834 по 1844 г. стал преподавать душевные болезни в Харьковском университете. Он внес значительный вклад в развитие общей и частной психиатрии и заложил основы судебной психиатрии.