Последние исследования расстройств аутистического спектра привели к обнаружению целого ряда редких вариантов, этиология которых определяется генетической патологией. В статье перечислены и описаны такие варианты, включая данные об их распространенности (ниже они приведены в скобках). К таким вариантам отнесены аутистические расстройства со следующими видами генетических нарушений: изменения кариотипа (5-10%), синдром фрагильной хромосомы Х (2%); патология в области 15q (2%), туберозный склероз (1%), 16р11 делеция (1%), 22q13 делеция/SNANK3 патология (0,75%), 22q11 патология (0,50%), синдром Ретта (0,10%), с30rf58 делеция, гомозиготность ( редкий вариант), CNTN4 делеция (редкий), P10 делеция (редкий), DPP10 делеция (редкий), DPP6 делеция (редкий), NHE9 делеция, гомозиготность (редкий), NLGN делеция/мутация (редкий), NRXN1 делеция (редкий), PCDH10 делеция, гомозиготность (редкий), PCDH9 делеция (редкий), PTEN мутация (редкий). Поскольку в число перечисленных вариантов входят и относящиеся к синаптическим и нейрональным генам, то есть все основания предполагать, что в соответствующих случаях они должны приводить к существенным клеточным и субклеточным нарушениям, включая специфические изменения на уровне путей проведения информации. По мнению автора, уточнение таких изменений может послужить основой для разработки новых подходов к терапии аутистических расстройств. Особый интерес в этом отношении представляют neurexin 1 (NRXN 1), neuroligin 3 и 4 (NLGN 3/4), SNANK 3 (определяющий синдром делеции 22q13), которые включены в функцию глютаматергических синапсов. Существование генетических вариантов аутизма делает необходимым дополнительно к традиционному клиническому обследованию в целях его ранней диагностики назначать молекулярно-генетические исследования.

Библиогр.: 74 назв.

США,

Mount Sinai School of Medecine,

New York, NY

e-mail: joseph buxbaum@mssm.edu

В течение последних трех десятилетий отмечается значительный прогресс в области изучения депрессивных расстройств детского и подросткового возраста во всех аспектах - от феноменологии и особенностей течения до уточнения эпидемиологических данных, изучения их нейробиологической основы и особенно роли фактора развития нервной системы и значения рано развивающейся аффективной патологии для последующего общего развития ребенка. В статье обобщены современные знания в области этиологии, феноменологии, естественного течения и последствий униполярной депрессии у детей и подростков. Данные о распространенности такой депрессии в литературе колеблятся очень широко: 0,4% - 2,5% у детей и 0,7% - 9,8% - у подростков. Что касается риска развития депрессии, то он линейно возрастает в периоде от раннего детства до последней границы подросткового возраста в диапазоне от 15% до 25%; начиная от раннего периода взрослости ступает «плато» показателей распространенности и сближение с соответствующими показателями у взрослых. Показатели распространенности депрессии в рассматриваемом контингенте значительно повышаются (до 11% у 15-18-летних), если принимаются во внимание симптомы «малой депрессии» и субсиндромальные проявления. Такие расстройства обычно связаны с высоким уровнем дистресса и снижения функциональной активности. В одном из проспективных исследований было показано, что такие субсиндромальные явления являются «жестким» предиктором развития большого депрессивного расстройства в дальнейшем. Полученные данные свидетельствуют о том, что в целом клинические проявления, их биологические корреляты и течение депрессии являются сходными во все периоды жизни человека. Также как и во взрослом возрасте, у детей и подростков депрессия чаще встречается у женщин. Имеются однако и некоторые особенности детской и подростковой депрессии, обусловленные семейными, психологическими, коморбидными факторами и зрелостью организма, которая определяется прежде всего нейробиологическими коррелятами депрессии, имеющими особенно большое значение для эффективности терапии. Так, у подростков (несколько чаще, чем у детей) отмечаются не свойственная взрослым гиперсомния (ее относят к влиянию фактора развития), преобладание соматических жалоб и разного типа нарушений поведения, тяжелые суицидальные попытки, нередко с летальным исходом. В то же время редки проявления меланхолии и психотические депрессии. Коморбидные расстройства отмечаются в 40-70% случаев педиатрических депрессий. Речь идет о других психических заболеваниях: дистимия, тревожные расстройства, саморазрушительное поведение, разного рода аддикции, расстройства личности и др. Рассматривая этиологические и патогенетические факторы (с учетом факторов риска) детских и подростковых депрессий, выделяют генетические, нейробиологические, когнитивные, межличностные и широкий круг факторов внешней среды. Взаимодействие факторов внешней среды с факторами наследственными (генными) считают первым по значимости «критическим» элементом в этиопатогенезе, ко второму «критическому» элементу относят - «время», имея в виду период времени, приходящийся на стадию развития организма к моменту развития депрессии. Подчеркивают, что фактор времени в указанном смысле может опосредованно, определять преципитацию депрессии в детском и подростковом возрасте через личностные (характерологические) особенности, когнитивный стиль, реакции адаптации и особенности реагирования на стрессовые ситуации.

Библиогр.: 285 назв.

США,

University of Texas,

Dallas, TX

e-mail: uma.rao @ utsouthwestern.edu

Неблагоприятные (адверсивные) реакции на терапию антидепрессантами в большой степени определяют отношение к ней пациентов вплоть до полного неприятия таковой. Поэтому столь важно их своевременное выявление, особенно с учетом того, что имеет место «перекрытие» проявлений таких реакций с симптомами депрессии. Целью исследования, выполненного 21 специалистом, было уточнение проявлений адверсивных реакций на большой выборке пациентов, лечившихся эсциталопрамом и нортриптилином на основе сопоставления в каждом случае врачебной оценки и самооценки больных. В процессе многоцентрового, открытого, частично рандомизированного исследования наблюдали 811 пациентов. Врачебная оценка осложнений терапии проводилась по широко известной шкале UKU, для оценки больными использовалась специально разработанная шкала "Antidepressant Side-Effect Checklist" - FSEC (в статье она полностью приведена). Полученные результаты позволили прежде всего отметить практически полное соответствие оценок врачей и пациентов, при этом такое совпадение было большим в периоды вне терапии по сравнению с периодами лечения. Частота отдельных реакций при лечении нортриптилином была следующей: сухость во рту - 74%, запоры - 33%, увеличение массы тела - 15%; при терапии эсциталопрамом - диарея - 9%, инсомния - 36%, зевота - 16%. Проблемы с мочеиспусканием и выраженная сонливость оказались предикторами прерывания терапии нортриптилином, а появление диареи и снижение аппетита - предикторами прерывания лечения эсциталопрамом. Делают вывод, что в клинической практике вполне адекватной может считаться самооценка побочных эффектов больными. Своевременное выявление и установление тяжести адверсивных реакций должны способствовать усовершенствованию терапевтической стратегии в каждом случае.

Библиогр.: 37 назв.

Великобритания,

Institute of Psychiatry,

London

e-mail: r.uher @ iop.ksi.ac.uk

Некоторые больные депрессией, лечившиеся селективными ингибиторами обратного захвата серотонина (СИОЗС), описывают своеобразное чувство аффективного «уплощения», или притупления эмоций. Исследование было проведено с целью понять, что в этих случаях имеют в виду пациенты. Обследовали 38 больных, средний возраст которых был 41,5 года (колебания от 19 до 84 лет). Они лечились самыми разными препаратами указанной группы (флуоксетин, циталопрам, сертралин, пароксетин, эсциталопрам, флувоксамин) в среднем 23 мес. Описываемые больными явления разделили на общее действие лечения на эмоции, влияние на позитивные эмоции, влияние на негативные эмоции, влияние на эмоциональные контакты (привязанность) и т.п. Общее действие больные описывают как «общее уменьшение интенсивности всех испытываемых чувств», в том числе реакций на окружающие события (в этих случаях они употребляют понятия «отупение», «онемение», «блокирование», «уплощение»). Говоря об изменении позитивных эмоций, они имеют в виду широкий круг таких состояний, как невозможность испытывать в полной мере счастье, радость, удовольствие, страсть, любовь, энтузиазм, состояние эмоционального возбуждения и др. Под снижением негативных эмоций пациенты понимают неспособность адекватно проявлять эмоции горя, печали, страха, раздражительности, агрессии, обеспокоенности и даже боли. Особенно тяжело ощущают больные снижение эмоциональных контактов с окружающими, особенно близкими людьми, которое они обозначают понятием «прерывание связи». В соответствующих ситуациях они чувствуют себя иногда «не участниками события, а его зрителями». В наиболее тяжелых случаях больные говорят о себе как о «зомби», или «роботе». Изменения эмоциональности в целом они определяют как индифферентность к жизни, отмечая и соответствующие этому изменения личности, которые принято обозначать «жизнь в раковине». Поскольку рассмотренные переживания оказывают негативное влияние на лечение, они требуют дальнейшего изучения, в том числе в плане коррекции.

Библиогр.: 14 назв.

Великобритания,

University of Oxford,

Oxford

e-mail: jonathan.price@psych.ox.ac.uk

Большой вклад антипсихотических средств в терапию психозов не вызывает сомнения, хотя некоторая «диспропорциональность» их действия у мужчин и женщин освещена в литературе недостаточно. Авторы изучали этот вопрос в аспекте развития побочных эффектов терапии антипсихотиками, используя PubMed источники. Отметили, что в литературе имеется единое мнение в отношении большей предрасположенности (чувствительности) женщин к повышению массы тела, диабету, развитию сердечно-сосудистых нарушений. Меньше согласия в отношении риска развития злокачественных новообразований и развития мальформаций у плода. С учетом того, что у мужчин существует больший риск сердечно-сосудистых смертей, различия между мужчинами и женщинами увеличиваются. Кроме того, обращают внимание, что у женщин повышен риск возникновения эмболий как в периоде беременности, так и в послеродовом периоде, а также некоторых эндокринно-иммунных реакций. В заключение подчеркивают, что при оценке побочных эффектов терапии антипсихотическими препаратами необходимо учитывать гендерные различия.

Библиогр.: 117 назв.

Канада,

University of Toronto,

Toronto

e-mail: mary: seeman@utoronto.ca