7 сентября (25 августа по ст. стилю) 2017 г. исполняется 150 лет со дня рождения основателя крупнейшей в стране научно-клинической оториноларингологической школы заслуженного деятеля науки России профессора Людвига Иосифовича Свержевского (рис. 1).

Людвиг Иосифович основал Кафедру оториноларингологии Московских Высших женских курсов (1919) (ныне — Российский национальный исследовательский медицинский университет им. Н.И. Пирогова Минздрава России), Государственный НИИ по болезням уха, горла и носа (1935) (ныне — Научно-исследовательский клинический институт оториноларингологии им. Л.И. Свержевского), журнал «Вестник оториноларингологии» (1936) и еще многое в нашей специальности. Символично опубликование в разделе «Хроника» самого первого номера «Вестника оториноларингологии», изданного в 1936 г., тиражом 2500, приказа по Наркомздраву от 25 сентября 1935 г. № 967 за подписью Наркома здравоохранения Г. Каминского «Об организации в Москве НИИ по болезням уха, горла и носа». Таким образом, оба эти проекта были воплощены проф. Л.И. Свержевским практически одновременно.

В этой статье не преследовалась цель провести анализ всей совокупности и многогранности научных исследований, выполненных под руководством проф. Л.И. Свержевского. На нескольких ярких примерах хочется показать незаурядность Людвига Иосифовича не только как блестящего клинициста и организатора нашей специальности, но и как талантливого ученого.

Помимо этого сама юбилейная дата и связанные с нею мероприятия, прежде всего собранный по крупицам образ Людвига Иосифовича, имеют большое воспитательное значение для поколения формирующихся молодых оториноларингологов. Это особенно необходимо в эпоху жестко стандартизируемой и роботизируемой медицины, поскольку способность к самостоятельному клиническому мышлению в нас воспитывают отнюдь не стандарты, а талантливые учителя и усердная кропотливая постоянная работа в рамках той или иной сформировавшейся авторитетной научно-клинической школы.

Совершенно очевидно, что никакими технологиями невозможно заменить клиническое мышление, способность врача к проведению правильного анализа и построению адекватного прогноза на сегодняшнем этапе развития медицины.

Основные этапы деятельности проф. Л.И. Свержевского и руководимого им коллектива, отраженные в сборниках научных трудов, можно разделить на три периода: до 1934 г. [1], до 1937 г. [2] и до 1940 г. [3]. Что характерно для первого периода? Из 51 статьи сборника 9 помещены в авторитетных европейских периодических изданиях. И это в эпоху коллективизации и индустриализации!

Именно в этот период Николаем Федоровичем Поповым (1927) и Борисом Сергеевичем Преображенским (1930) впервые в мире прослежена динамика дегенеративно-дистрофического процесса во внутреннем ухе с исходом в тугоухость и глухоту. При этом был объективизирован «воздушный путь» при альтерирующем действии высокочастотных звуков на базальные отделы улитки и контактный (вибрационный) «чрескостный путь» повреждения апикальных отделов улитки при воздействии вибрации и низкочастотного шума.

Чуть позже проф. О.Г. Агеевой-Майковой, работавшей под руководством Людвига Иосифовича с 1913 г., было высказано предположение о наличии так называемых фазовых состояний во внутреннем ухе, характеризующих стадию «доморфологических» функциональных нарушений в ушном лабиринте. В дальнейшем концепция фазовых состояний вестибулярного анализатора была развита и обоснована ученицей Ольги Григорьевны проф. Н.С. Благовещенской.

Эти результаты были положены в основу целой серии научных работ более позднего периода, посвященных детализации метаболической составляющей виброакустического стресса, выполненных под руководством проф. В.Т. Пальчуна. Под руководством проф. Б.М. Сагаловича проведены уникальные клинико-экспериментальные исследования, посвященные фармакологической протекции при стрессовых воздействиях на улитку ушного лабиринта.

Очерки по эндоназальной хирургии околоносовых пазух и слезоотводящих путей, представленные проф. Ф.С. Бокштейном, задолго до наших европейских коллег положили начало функциональной органосохраняющей хирургии полости носа и параназальной зоны. «Вступление нашей специальности на широкий хирургический путь сопровождалось естественным уклоном в сторону радикализма. Но теперь этот период прошел и настало время оглянуться назад и подвести некоторые итоги прежде всего в отношении хирургии придаточных полостей носа. Здесь определенно отмечается стремление заменить экстраназальную хирургию эндоназальной» — пишет Феликс Самойлович в 1924 г.

На следующем этапе (1934—1937) обращают на себя внимание работы А.М. Беляковой о токсическом воздействии некоторых препаратов (в частности, препаратов мышьяка) на ушной лабиринт при тягостных симптомах так называемого внутреннего отита. Этими работами было положено начало разработке и внедрению в клиническую практику методов избирательной фармакологической деструкции сенсорного аппарата ушного лабиринта при болезни Меньера и полиэтиологическом изнуряющем субъективном ушном шуме.

Доктором В.Н. Заком были представлены блестящие результаты свободной трансплантации в ринофациальной зоне. Свой обзор в 1937 г. он начинает словами: «Докладывать целесообразность пластических операций в настоящее время во всяком крупном оториноларингологическом отделении — значит ломиться в открытую дверь». Эту фразу и сегодня можно считать лозунгом в вопросах междисциплинарного межевания.

Заключительный период деятельности Людвига Иосифовича (1937—1940) нашел свое отражение в Сборнике трудов Центрального оториноларингологического института Наркомздрава РСФСР (1940). Этот период характеризует деятельность школы проф. Л.И. Свержевского в рамках Института оториноларингологии.

Удивительная скромность звучит в предисловии ответственного редактора этого сборника Л.И. Свержевского: «Прокладывание путей в исследовательской работе для вновь организованного, еще не сработавшегося коллектива представляло трудную задачу, усложненную еще недостатком оборудования и помещений. Естественно, что эти условия создали на первых порах работы института некоторую “многопроблемность”».

Тем не менее был представлен уникальный цикл работ по хронаксии — учению, положенному в основу современных электроакустических методов исследования и коррекции слуха.

Может показаться, что научные исследования были доминантой деятельности ученого, абстрагированной от реальной клинической работы. Это, конечно, не так. За день в поликлиническое отделение клиники проф. Л.И. Свержевского могли обратиться до 600 человек, и никто не получал отказа в помощи. Стационарное отделение на 85 коек всегда было переполнено тяжелыми хирургическими больными. Замечательно выступление проф Л.И. Свержевского на IV Всесоюзном съезде оториноларингологов в 1937 г.: «Наконец, — говорил Людвиг Иосифович, — пришел к нам настоящий хозяин. Этот хозяин — клиника, наблюдение над больным человеком. Ведь теории меняются очень быстро. Иногда проходит 10—20 лет и теория может оказаться ложной, больной же человек остается, а правильные клинические наблюдения переживают столетия…».

В музее института находятся личные вещи Л.И. Свержевского, которые были любезно переданы внучкой профессора Н.Е. Гиговской и являются гордостью нашего музея (рис. 2—7).

Каким был Людвиг Иосифович в жизни, среди коллег, друзей и родных? Мне подумалось, что в познавательных и воспитательных целях это полезно будет знать коллегам, поскольку основы институтской и кафедральной школ были заложены проф. Л.И. Свержевским в далекие 20—40-е годы. Решено было просить внучку Людвига Иосифовича Наталию Евгеньевну Гиговскую приехать к нам в институт и поделиться воспоминаниями о легендарном родственнике. Оказалось, что отец Наталии Евгеньевны тоже врач — известный ученый и блестящий хирург, доктор мед. наук, проф. Евгений Елисеевич Гиговский. Им впервые в нашей стране было выполнено хирургическое формирование влагалища из стенки толстой кишки, а затем успешно прооперированы около 3 тыс. пациенток. Наталия Евгеньевна выбрала самостоятельный путь: она — талантливый архитектор, ей принадлежит авторство во многих известных проектах: пионерский лагерь «Артек» в Крыму, посольство СССР в Стокгольме и многие другие.

Наталья Евгеньевна подарила нашему коллективу незабываемую первую встречу и яркие живые воспоминания о Людвиге Иосифовиче, так сказать, из первых уст.

«Людвиг Иосифович Свержевский родился в большой патриархальной дворянской польской семье. В Польше семье принадлежало небольшое имение. Детей было семеро: шесть братьев и одна сестра. Я не могу припомнить и рассказать вам, как Людвиг Иосифович оказался в России. Теперь я должна разочаровать вас: у Людвига Иосифовича не было родных детей, так что я не родная его внучка. Но моя бабушка Мария Григорьевна Соболева была единственной женой Людвига Иосифовича, поэтому он удочерил четверых детей бабушки, в их числе была и моя мама Валентина Алексеевна. Для меня он всегда был дедушкой. Он очень много дал мне в жизни. Людвиг Иосифович был прежде всего красивым, он всегда носил бородку. Я запомнила его седым и очень высоким человеком.

С бабушкой, я полагаю, Людвиг Иосифович познакомился благодаря ее брату Владимиру Григорьевичу Покровскому, известному терапевту, работавшему в Кремлевской клинике. Бабушка происходила из старого богатого рода, была сиротой. Жили они в районе нынешнего Петровско-Разумовского, там по сей день сохранился Соболевский проезд (прим.: укоренившееся в XIX веке название по фамилии одного из домовладельцев; расположен между улицами Михалковской и Клары Цеткин (бывш. Б. Вокзальной). Именно там жила семья моей бабушки, носившая фамилию Соболевы. Вообще, мне помнится, Людвига Иосифовича очень любили за доброту. Мне кажется, в нем не было никаких отрицательных черт: он был Человеком с большой буквы. Вещи, которые были подарены и постоянно окружали дедушку — книги, картины — все были подписаны. И всегда надпись начиналась со слова «Глубокоуважаемый». Дедушку все очень уважали, относились к нему с почтением — я хорошо помню это. Вокруг него всегда была атмосфера доброты. Жили они с бабушкой вдвоем на Воздвиженке, как раз на том месте, где теперь станция метро «Арбатская». Меня туда часто водили ребенком. У них была большая шестикомнатная квартира с очень высокими потолками на втором этаже. Дом дедушки и бабушки на Воздвиженке находился прямо против красивого особняка, известного как «Дом Дружбы». А поскольку Людвиг Иосифович родился во второй половине XIX века, этот период на рубеже веков, период модерна в искусстве, безусловно, не мог не оставить следа в нем. В их квартире мебель, предметы быта и украшения интерьера — все было в стиле модерн. Еще было очень много картин, подаренных по большей части. Людвиг Иосифович был дружен с художниками Павлом Кузнецовым и Николаем Крымовым — они дарили ему свои картины. Надо сказать, что Людвиг Иосифович очень хорошо разбирался в искусстве, высоко ценил красоту и красивые вещи. Все личные вещи дедушки были очень изящны, на них всегда присутствовала золотая монограмма L.S.

Еще я помню, что самым любимым учеником и даже соратником Людвига Иосифовича был Борис Сергеевич Преображенский. Дедушка его очень любил и ценил. Это имя осталось у меня в памяти, потому что оно всегда было на слуху в доме».

Людвига Иосифовича не стало 30 апреля 1941 г. Обычно деятелю такого масштаба памятник на кладбище устанавливает государство, но в случае со Свержевским получилось иначе. Через два месяца началась Великая Отечественная война. Москва быстро стала прифронтовым городом, и в горячке тревожных событий этого сделано не было. Памятник мужу на Введенском кладбище на собственные средства установила супруга (рис. 8). И лишь в наши дни компания «Транснефть», профинансировавшая по решению Президента компании Н.П. Токарева установку перед зданием института памятника выдающемуся оториноларингологу, помогла вернуть долг россиян и семье Л.И. Свержевского, и всему сообществу российских ЛОР-врачей (рис. 9).

Закончить эту статью хочется одной романтической историей. Как-то однажды осенним вечером после заседания редколлегии «Вестника», когда все разошлись, мы с проф. Наталией Сергеевной Благовещенской засиделись за чаем. И вот тогда Наталия Сергеевна поведала мне историю любви, услышанную ею от проф. О.Г.Агеевой- Майковой много лет назад. В молодые годы Людвиг Иосифович Свержевский был страстно влюблен в девушку из семьи богатого московского домовладельца. Однако девушка по указанию отца вышла замуж за другого, а Людвиг Иосифович долгие годы оставался холост. И уже будучи в зрелом возрасте, когда девушка, давно уже ставшая к тому времени матерью, овдовела, Людвиг Иосифович женился на ней и стал законным отцом для ее детей, а впоследствии — дедом для ее внуков.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.