История Тур де Франс

На ныне уже закрытом домашнем стадионе «Али Сами Ен» в Стамбуле, где проводил игры турецкий «Галатасарай», красовалась надпись: «Добро пожаловать в ад». Но это были всего лишь слова, призванные демотивировать противников футбольного клуба. Впрочем, надпись нисколечко не смущала именитые европейские клубы. Хотя бы потому, что «Галатасарай» в основном им исправно проигрывал. А вот самая престижная велогонка Тур де Франс – и есть настоящий ад. Или Голгофа, как 100 лет назад емко подметил Анри Пелисье, победитель велогонки 1923 года.

Скандалы, интриги, подлость, вредительство, агрессивные фанаты, допинг – все это было неотъемлемой частью велогонки на протяжении более чем 100 лет. «О спорт, ты – мир!» – это далеко не про Тур де Франс. Но поклонники давно привыкли, и все это скорее рассматривается как один из элементов популярности.

***

Уже более 100 лет, словно заколдованные, тысячи отважных (или просто упрямых) мужчин в обтягивающих трико ежегодно штурмуют горы, равнины и погодные аномалии Франции, участвуя в Тур де Франс – самой эпичной гонке на двух колесах. Неважно, льет ли дождь, плавятся ли шлемы под солнцем, или вдруг внезапно выскочит корова на трассу: эти герои продолжают крутить педали, как будто от этого зависит судьба мира (или хотя бы спонсорские контракты).

С начала прошлого века, а именно с 1903 года, Тур де Франс стал чем-то большим, чем просто спортивным соревнованием. Это настоящий сериал на колесах: азарт, падения, предательства, слезы радости и бедра, натертые до блеска. Каждый год гонка как будто говорит: «А давайте проверим, на что способен человек вообще и… его седалищный нерв в частности!» И каждый год находятся те, кто с радостным криком «А pourquoi pas?» бросаются в это безумие, потому что в глубине души каждый велосипедист мечтает не просто доехать до Парижа, а сделать это, превозмогая все, и смотреться при этом настоящим героем, даже если лицо красное, как мак, а ноги напоминают вареные спагетти.

***

Началось же все благодаря скандалу, весьма далекому от спорта. Да, да, и не просто скандалу, а политическому урагану конца XIX века – делу Альфреда Дрейфуса, офицера, которого несправедливо обвинили в шпионаже. Франция в те времена бурлила сильнее, чем кровь гонщиков на финальном подъеме Альп д’Юэз. Страна раскололась на «дрейфусаров» и «антидрейфусаров», а общественные дебаты грозили сжечь всю политическую почву под ногами. Более подробно с этой историей можно ознакомиться, посмотрев фильм Романа Полански «Офицер и шпион».

В шпионаже Дрейфуса обвинила газета Le Vélo (была основана в 1882 году редактором Пьером Жиффаром), что возмутило некоторых крупных рекламодателей издания, включая владельца завода «Мишлен» и барона Анри де Гравелля.

В результате группа влиятельных (и слегка обозленных) людей решила создать альтернативную газету. Так в 1900-м появилась L’Auto-Vélo, вскоре переименованная в L’Auto. Ее главным редактором стал Анри Дегранж – бывший велогонщик, рекордсмен и человек, влюбленный в страдания на двух колесах. Но у L’Auto были проблемы: тиражи шли вяло, давила конкуренция с Le Vélo.

Анри Дегранж

Тогда, в момент отчаяния и вдохновения, репортер L’Auto Жео Лефевр предложил гениальное безумие: устроить велогонку через всю Францию, такую длинную и мучительную, что о ней будут говорить даже в самых удаленных деревнях. Дегранж идею одобрил, и в 1903 году стартовала первая Тур де Франс.

Так все начиналось

С тех пор гонка превратилась в национальное достояние, почти как багет или круассан. Иронично, что один из самых объединяющих спортивных проектов страны родился из политического раздора, газетной войны и попытки выиграть рекламную битву. Так что когда вы в следующий раз увидите изможденного гонщика, ползущего в гору под жарким солнцем, знайте: где-то в этой капле пота – частица политического наследия Третьей республики.

Идея сработала на ура! Успех гонки Le Tour de France стал большим успехом и для газеты L’Auto, число подписчиков которой выросло в 1903 году с 25 тысяч (до Тура) до 65 тысяч после Тура.

С тех пор гонка переросла политические интриги, но ее рождение навсегда останется примером того, как из кипящей социальной каши можно сварить нечто вечное и весьма спортивное.

Вообще идея о проведении спортивного соревнования была не нова. В те времена многие газеты Франции проводили спортивные состязания. За исключением одной детали: эти состязания были в основном местечковые, а тут – размах на всю страну! Участникам предлагалось проехать через Францию, а точнее 2428 километров, разделенных на 6 этапов со средней протяженностью в 400 километров каждый.

Участники стартовали ночью, чтобы успеть финишировать засветло. После каждого этапа полагался 2–3-дневный отдых для восстановления сил. В этом плане первым участникам повезло, потому что современным велосипедистам на Тур де Франс отдыхать особенно некогда. Правда, и этапы стали короче.

Первый километр в истории гонки «Тур де Франс»

Победителем самой первой гонки, в 1903 году, стал Морис Гарен – человек, доказавший, что из грязного дымохода можно прямиком вылететь, а точнее влететь, в золотую главу велоспорта. Родился он в 1871 году в Италии, но с детства жил во Франции. По профессии – трубочист: каждый день блуждал по Альпам в поисках клиентов, лазал по крышам, чистил дымоходы и одновременно тренировался на выносливость, сам того не подозревая.

Морис Гарен – первый победитель гонки «Тур де Франс»

Говорят, первый велосипед Гарен купил еще в 1889 году на свои честно заработанные деньги, сэкономив на еде и ночевках в сарае. А в 1892 году занял на нем 5-е место в своих первых соревнованиях. С тех пор он стал ежедневно тренироваться и выигрывать различные велогонки.

Гарен проехал более 2428 километров за 94 часа и 33 минуты, доминируя от старта до финиша, при этом ел на ходу, спал по часу, а на подъемах обгонял соперников, будто в него встроили мотор. Морис Гарен был не самым разговорчивым, зато невероятно выносливым. Газеты писали, что после финиша он ел как волк, курил трубку и выглядел так, будто вновь собирается в бой.

Интересный факт: его победа во второй Тур де Франс (1904) была аннулирована из-за скандала с массовыми жульничествами. Даже Гарен попал под раздачу, и его дисквалифицировали, возможно, несправедливо.

Как бы там ни было, он остался в истории как первый король Тур де Франс. Трубочист, который забрался не просто на крышу, а на пьедестал великой легенды.

Итак, вторая Тур де Франс. Гонка 1904 года получилась поистине скандальной и едва не стала последней! Всему виной – повальное жульничество участников. Причина, вероятно, была в деньгах: призовые равнялись средней зарплате за 6 лет. После гонки из-за поднявшейся шумихи Французский союз велосипедистов начать собственное расследование, по результатам которого были дисквалифицированы 22 участника (включая прошлогоднего победителя).

Причины дисквалификации так нигде и не были официально опубликованы. Но, по слухам, кто-то ехал на поездах или уцепившись за автомобиль, кто-то устраивал засады конкурентам, перекрывая дорогу или разбрасывая позади себя шипы, кто-то «случайно» подмешивал слабительное во фляги соперников. Отдельной головной болью организаторов было вмешательство агрессивных фанатов. Так, фанаты одного из местных фаворитов гонки напали с камнями и палками на его конкурентов, отчего несколько гонщиков получили ранения. Дошло даже до применения оружия, чтобы разогнать обезумевшую толпу. Но и тут фанаты не успокоились. Придя в ярость от дисквалификации своего фаворита, они заблокировали дорогу, а потом раскидали по всей трассе гвозди и битое стекло, в результате чего нескольким гонщикам пришлось сойти с дистанции из-за проколотых шин и травм.

После этого Анри Дегранж заявил, что отныне не будет проводить соревнования. Но организаторы вскоре передумали и вместо отмены гонки решили изменить правила. Этапов стало больше, но их протяженность сократили. Благодаря этому ночные гонки канули в Лету и организаторам стало легче присматривать за участниками.

Казалось бы, проблемам конец. Не тут-то было! Дегранж принял гениальное и садистское решение: в 1905 году впервые в маршрут были включены альпийские этапы.

Так на горизонте гонщиков выросли настоящие монстры – перевалы Кол де ла Репюблик, Кол Байоль, Кол д’Алос… Дороги тогда были далеки от асфальта: щебень, пыль, ямы, крутые спуски и подъемы. Велосипеды – тяжелые, с одной передачей и без всяких переключателей. Чтобы подняться в гору, гонщики часто просто спешивались и… шли пешком, таща велосипеды на себе. Некоторые, чтобы не падать, ехали зигзагами. Лишь Рене Потье сумел покорить все вершины, не слезая с седла.

На сложных склонах приходилось слезать с велосипеда и идти пешком

Кто-то писал в дневниках: «Я молился, проклинал, потом снова молился, но вершина все не приближалась».

Одним из самых легендарных стал этап с финишем на перевале Байоль: гонщики, покрытые пылью, выглядели так, будто их держали в каменоломне. Но именно с 1905 года Тур де Франс стала той гонкой, которую мы знаем сегодня, – не просто про скорость, а про выносливость, страдание, упорство и героизм на грани возможностей.

И с тех пор, если на трассе нет горы, которую можно проклясть, организаторы считают, что маршрут недостаточно изощрен.

Маршрут Тур де Франс 1910 года считается самым сложным. Длина гонки составила 4734 километра. Посередине маршрута находился по-настоящему адский этап – более 300 километров в Пиренейских горах. Даже фавориту гонки, победителю Тур де Франс 1910 года Октаву Лапизу приходилось большую часть участка преодолевать на своих двоих.

Взобравшись на одну из вершин, изможденный, вымотанный и грязный Лапиз, заметив организаторов, закричал им: «Убийцы! Да, да! Вы – убийцы!»

Октав Лапиз – победитель гонки «Тур де Франс» 1910 года

Надо понимать, что из себя представлял велосипед участника Тур де Франс того времени. Это сейчас спортсмены катаются на велосипедах стоимостью с автомобиль – с карбоновыми рамами, облегченными колесами и с переключателями скоростей. Сейчас минимальный вес велосипеда на Тур де Франс чуть меньше 7 кг. А на первых гонках спортсмены катались на велосипедах весом в 18 кг и рамой из стальных труб. Дюралюминий считался тогда ненадежным (его запрещали применять вплоть до 1937 года), а до появления карбоновых рам оставалось каких-то 50 лет. Кроме этого, переключатели передач были тоже запрещены: Дегранж считал, что они вредят соревновательному духу, поэтому перед подъемами гонщики останавливались, снимали заднее колесо и разворачивали его другой стороной, на которой была установлена большая звездочка. Поднявшись на гору, колесо разворачивали обратно. В общем, заезд на велосипедах Тур де Франс того времени – это все равно что пытаться подняться в гору, сидя верхом на платяном шкафу.

Участники гонки «Тур де Франс» в начале века чинили свои велосипеды самостоятельно

В современной Тур де Франс у гонщиков есть целая команда из тренеров, врачей, механиков, массажистов. Да и участники команд едут плотными группами. В таком формате едущие сзади испытывают меньше воздушного сопротивления, экономя до 40% энергии.

Но участники первых гонок могли полагаться лишь на себя. Спортсменам команд было запрещено оказывать какую-либо помощь друг другу. Даже водой нельзя было делиться. Механиков на маршруте тоже не было, поэтому участники ездили, обмотавшись запасными шинами. Что-то сломалось по пути? Чини самостоятельно или шагай пешком!

Так, с одним из участников горного этапа 1913 года, Эженом Кристофом, случилась примечательная история. Если бы в Тур де Франс вручали премию «Главный герой трагедии», Эжен Кристоф получил бы ее сразу. Он вошел в историю не потому, что победил, а потому, что проиграл так, как никто не проигрывал прежде: с честью, упрямством и эпичным хрустом.

В 1913 году Кристоф шел лидером гонки, все складывалось как по нотам… Пока на одном из спусков в Пиренеях у велосипеда не сломалась передняя вилка. Причем не просто сломалась, а разлетелась.

Эжен Кристоф

Но Кристоф не растерялся. На своих двоих он прошагал более 10 километров с разбитым велосипедом на плече до ближайшей кузницы в деревне Сен-Мари-де-Кампан. Там он сам выковал себе новую вилку (под надзором судьи, чтобы не дай бог никто не выручил). Даже местный мальчишка, подсказавший, как раздуть меха, стал причиной штрафа.

На все это ушло несколько часов, Кристоф потерял шансы на победу, но финишировал. Вот за это его и запомнили. Он еще несколько раз пытался выиграть Тур де Франс, даже финишировал вторым, был первым носителем желтой майки в 1919 году… но саму гонку так и не взял. Настоящий герой без победы, зато с кованой вилкой как символом упорства.

Если Тур де Франс это эпос, то Кристоф в нем однозначно герой трагедии – человек, который не сдался даже тогда, когда весь велосипед сказал: «Я пас».

Несколько слов о желтой майке лидера. Это символ, без которого невозможно представить Тур де Франс. Но откуда она взялась и почему именно желтая? Неужели просто потому, что ее видно из космоса на фоне гор? Почти.

Все, как всегда, началось с газет. Тур де Франс ведь придумала газета L’Auto – та самая, что возникла из-за скандала с делом Дрейфуса и рекламных обид. И вот, чтобы гонка ассоциировалась с изданием не только страданиями участников, но и визуально, в 1919 году главный редактор Анри Дегранж решил: «Лидеру надо что-то яркое. Что-то… в цвет нашей газеты!», а L’Auto печаталась на желтой бумаге. Voilà – майка стала желтой.

С тех пор желтая майка (maillot jaune) – это проклятие и мечта, тяжесть ответственности и слава, сияющая на изможденных лицах. В нее облачается гонщик, показавший лучшее общее время, и дальше ему нужно не просто удержать лидерство, но и терпеть, как каждую секунду по трассе его будут гнать все, кому она не досталась.

Велогонщик Тадей Погачар в желтой майке лидера

Забавно, но сегодня, спустя более века, мало кто вспомнит, какого цвета была бумага у L’Auto, но желтую майку знает каждый. История превратила цвет дешевой типографской бумаги в символ человеческой выносливости, страсти и пелотонного пантеона.

***

А что же на счет допинга? Может показаться, что допинг в спорте – явление относительно новое. Но это не так! Велосипедные деды вовсю принимали допинг, да еще как! Антидопинговое законодательство было принято во Франции лишь в 1965 году, а до этого, что называется, «пей, гуляй, веселись». Употребление допинга даже не скрывали. Чтобы долго без устали крутить педали, принимали стимуляторы: кокаин, стрихнин, амфетамин. А чтобы снять болевые ощущения, принимали алкоголь, эфир и хлороформ. При этом допинг употребляли, зачастую прямо не слезая с колес, что в некоторой степени делало Тур де Франс своеобразным экстремальным алкорайдом. Ну а уж сигареткой затянуться во время заезда – вообще в порядке вещей.

Пару бутылочек пива в сложном заезде? Почему бы и да?

В 1930 году в своде правил Тур де Франс было указано: «Наркотиками участники Тур де Франс не обеспечиваются». Уже упомянутый победитель гонки 1923 года Анри Пелисье в беседе с журналистами продемонстрировал содержимое своей сумки, достав банки с кокаином, хлороформом, лошадиной мазью для согревания мышц и несколько упаковок различных лекарств. «Мы работаем на динамите, а по ночам не можем уснуть, потому что дергаемся в судорогах», – заявил Анри.

Анри Пелисье, победитель гонки «Тур де Франс» 1923 года, со своим братом

Нападение участников гонки «Тур де Франс» на грузовик с пивом

В общем, Тур де Франс буквально соткана из скандалов. История с Лэнсом Армстронгом ярчайшее тому свидетельство, по праву считающееся одним из самых громких скандалов не только в истории гонки, но и в спорте вообще.

Перекур

Эпопея Лэнса Армстронга – это не просто спортивная драма, это греческая трагедия на колесах. Семь побед подряд на Тур де Франс с 1999 по 2005 год – нечеловеческая выносливость, каменное лицо, железная воля и статус легенды. Армстронг победил рак. Мир восхищался им, а футболки с надписью Livestrong носили даже те, кто думал, что пелотон – это сорт вина.

Лэнс Армстронг

Но потом оказалось, что Армстронг не просто крутил педали – он крутил всю систему. В 2012 году после масштабного расследования USADA (Антидопинговое агентство США) его обвинили в том, что он возглавлял «самую изощренную, профессиональную и успешную допинговую программу в истории спорта». Это был не просто прием веществ – это был допинг с организацией, логистикой и уставом.

Все семь титулов были аннулированы. Имя Армстронга было стерто из официальной статистики Тур де Франс. И хотя Лэнс позже признался в употреблении допинга в интервью Опре Уинфри, которое стало телешоу уровня «Исповедь падшего титана», шрамы остались и у спорта, и у болельщиков. В этом есть определенная ирония: если первый победитель Тур де Франс Морис Гарен въехал буквально из грязи в князи, то с Армстронгом получилось ровно наоборот.

Но как бы ни относились к Армстронгу – отрицать его влияние невозможно. Он сделал Тур де Франс глобальным шоу, вдохновил миллионы и одновременно стал уроком: даже самые яркие звезды могут оказаться обыкновенными лампочками.

Впрочем, нет ровным счетом никаких гарантий того, что история, подобная той, что случилась с Армстронгом, не повторится. Скорее всего, повторится, и может даже станет еще более скандальной – это нормально для Тур де Франс.

Те усилия и нагрузки, которые требуются, чтобы побеждать в престижных состязаниях, уже давно находятся на пределе человеческих возможностей, а в ряде случаев и превышают их. Поэтому идет вечная игра в кошки-мышки, когда антидопинговые агентства изобретают все новые и новые способы выявления допинга, а спортсмены и ученые ищут способы их обмануть.

А это ноги велосипедиста после прохождения гонки

Если вдуматься, то складывается довольно странная ситуация: гонщик вроде бы выиграл, получил медаль, искупался в овациях… А потом – бац! – и через 5–10 лет его лишают титула. Почему так? Не могли раньше заметить, что он был чуть бодрее, чем положено?

А дело в том, что анализы крови и мочи хранятся годами, как компромат в сейфе. Международные антидопинговые агентства (типа WADA) знают: фармацевтика – штука хитрая. Некоторые запрещенные вещества сложно обнаружить в моменте. Или их просто еще не умеют находить.

Зато с развитием технологий – о, чудо! – через пару лет появляется новый метод анализа. И тогда старые пробы достают из морозильников, как замороженную совесть, и тестируют заново. И если находят что-то запрещенное – гонщика могут задним числом дисквалифицировать. Правила позволяют пересматривать результаты даже через восемь лет после события.

Это как если бы тебя поймали на списывании во время экзамена… но только уже на защите диплома.

Именно так были лишены титулов и олимпийских медалей многие звезды: не потому, что их поймали «в моменте», а потому, что технологии догнали их хитрость. Поэтому в современном спорте чемпионы – это не только те, кто быстрее всех, но и те, чьи пробы в холодильнике молчат годами.

Когда звучит слово «допинг», спорт вздрагивает как от грома в ясный день. Скандалы, аннулированные победы, плачущие болельщики и кураторы PR-отделов, которые просто хотят уехать на дачу и забыть обо всем. Для таких звезд, как Лэнс Армстронг, последствия – не только потеря титулов, но и разрушение целой индустрии вокруг их имен: фанаты сжигают браслеты, бренды разрывают контракты, а спонсоры бегут, как крысы с тонущего корабля.

И все это – дорогое удовольствие. Спортивные юристы, повторные тесты, пересмотр протоколов десятилетней давности. Кого-то лишают побед, кого-то – доверия. Поэтому и возникает вопрос: а может… просто разрешить допинг?

Такую идею действительно обсуждают. Мол, давайте честно: если технологии идут вперед, если победить без «химии» почти невозможно, может, пусть все едут на равных, но с открытой аптечкой? Создать «чистую» лигу и «фармакологическую», а зритель сам решит, кого смотреть. Регулируемая битва организмов против битвы лабораторий.

Но здесь включается мораль. Ведь спорт – это не только шоу, это еще и идеал. Мечта о том, что человек может своим телом, волей и потом достичь невозможного. Разреши допинг – и мы утратим веру в это. Вместо героев будут таблетки, вместо легенд – формулы. Кто хочет вспоминать не Кристофа с молотом, а его врача?

Фотография проспекта Наполеона в По, ноябрь 2024 года. На дороге отмечены победители этапов Тур де Франс в По. Автор: GronaldoSupreme. https://commons.wikimedia.org

Тур де Франс – это страдание, красота, победа не только над соперниками, но и над собой. Да, допинг – ее тень. Но пока человечество мечтает о настоящем подвиге, а не просто о быстрой доставке к финишу, тень будет проигрывать свету.