«Божий отчим» Иосиф

«И уныло брел за ней Иосиф,
Убежавший славы Божий отчим...»

Александр Галич,
«Поэма о Сталине»

При всем уважении к Галичу, от славы «божий отчим» Иосиф Обручник – вдовый плотник из царского рода, поневоле получивший в жены 13-летнюю девицу, – не убежал. Его тихий герой за последние две с лишним тысячи лет был интересен и теологам, и литераторам, и художникам.

***

Хотя двое евангелистов его вниманием обделили: апостол Марк просто называл Иисуса сыном Марии, не вспоминая никакого «земного» отца, а Иоанн вовсе начинает историю Иисуса с его встречи с Иоанном Крестителем. И лишь Матфей и Лука решили рассказать читателям что-то о семье и детстве Христа.

Лука подробно изложил историю зачатия Иоанна Крестителя, от него стремительно перешел к Благовещению Марии, вскользь упомянул, что она была вручена Иосифу, сыну Илии, из дома Давидова, проводил Марию с Иосифом на перепись в Вифлеем, рассказал о Рождестве, пастухах и ангельском концерте в небесах, но абсолютно не заметил волхвов и избиения младенцев.

Матфей начал с родословной Иосифа (которого он назвал сыном Иакова), перечислив его предков от Авраама, а затем стремительно рассказал про обручение с Марией, ее беременность от Духа Святого, поход в Вифлеем, Рождество, волхвов, бегство в Египет и избиение младенцев.

Пьетро Перуджино. Обручение Марии с Иосифом. 1500–1504 гг. Дерево, масло. Музей изящных искусств, Кальвадос, Франция

Джотто ди Бондоне. Бегство в Египет. 1310 г. Фрески нижней церкви Святого Франциска, Ассизи, Италия

Неудивительно, что вскоре начались попытки как-то дополнить историю земной семьи Сына Божия.

За житие Марии анонимные авторы всерьез взялись около 160 года, создав так называемое «Протоевангелие Иакова». Его основой стало переплетение книг Матвея и Луки, но сколько прекрасных деталей наросло на эту основу! Там появилась история зачатия и рождения Марии, ее воспитание с трех лет при храме (где пищу ей приносили ангелы), объяснение, почему ее понадобилось выдавать замуж за старика, подробности путешествия в Вифлеем и присутствия повитух, удостоверивших девство Марии после рождения сына…

Зато когда в V веке творцы апокрифов добрались до Иосифа, то его житие (известное как «Книга Иосифа Плотника») написали непосредственно от лица Иисуса Христа, рассказывавшего апостолам на Масличной горе о своем детстве.

Ни «Протоевангелие Иакова», ни «Книга Иосифа Плотника» не стали официально признанным житием, но их многократно переписывали, переводили на другие языки и использовали, когда надо было добавить подробностей в историю загадочной пары «Мария и Иосиф».

Апокрифы сообщали читателям возраст Иосифа на момент его обручения с Марией – 88 либо 90 лет, и смерти – 111 лет, семейное положение – вдовец, отец четырех сыновей и двух дочерей, профессию – плотник (но еще и священник), состояние здоровья – «никогда ни один зуб во рту его не доставил ему беспокойства, и глаза его сохранили всю свою проницательность, стан его не согнулся, и силы его не уменьшились». Но главное – они снова и снова уточняли, что Мария была отдана старому вдовцу (выбранному среди других немолодых мужчин из хороших родов) не в жены, а на сбережение в невинности.

***

Процесс избрания, кстати, заслуживает отдельного рассказа. Всем кандидатам было велено принести посохи, над которыми первосвященник сотворил молитву, – из посоха Иосифа вылетела голубка.

Некоторые апокрифы добавляют, что посох старого плотника заодно порос ветками с листвой. Как вы догадываетесь, художникам этот вариант особенно мил.

Иосиф, кстати, никакого желания участвовать в свадебных конкурсах не высказывал, говоря, что слишком стар для присмотра за юной девицей, но первосвященник напомнил ему о горькой участи тех, кто отлынивал от исполнения божьей воли, – и плотник согласился.

Джотто ди Бондоне. Обручение Марии с Иосифом. 1304 г. Фреска капеллы Скровеньи, Падуя, Италия

Обратите внимание на группу недовольных молодых людей в левой части «Обручения». Прутья, которые они держат, – то, во что Джотто превратил посохи из апокрифов, а сами красавцы – невезучие женихи Марии. Да, по текстам они должны быть почтенными старцами, не претендующими на радости брака, но художники часто пренебрегали такими мелочами и писали нарядных молодцев, сердито ломающих свои прутья.

У Иосифа художники все приметы возраста не отнимают – обычно он сед и бородат, но статен.

Хотя «божьему отчиму» нечасто удается оказаться на фресках, миниатюрах и картинах без жены, несколько сольных сцен, помимо момента с выбором посоха, у него были всегда. Правда, они почти не отличались друг от друга: Иосиф спал, а явившийся ему во сне ангел что-то вещал. В первый раз посланник Божий сообщал о том, что Мария носит божественное дитя, во-второй – что семье нельзя возвращаться в Назарет, а надо бежать в Египет. Кстати, о том, что Ирод умер и можно вернуться домой, Иосиф тоже узнал во сне.

***

Однако главное событие, ради которого Иосиф, возможно, и жил свои долгие годы, – его почти присутствие при рождении Сына Божия.

Этот момент удивительно поэтично описан в «Протоевангелии Иакова», и именно от лица Иосифа: «И посмотрел на воздух и увидел, что воздух неподвижен, посмотрел на небесный свод и увидел, что он остановился и птицы небесные в полете остановились, посмотрел на землю и увидел поставленный сосуд и работников, возлежавших подле, и руки их были около сосуда, и вкушающие (пищу) не вкушали, и берущие не брали, и подносящие ко рту не подносили, и лица всех были обращены к небу. И увидел овец, которых гнали, но которые стояли. И пастух поднял руку, чтобы гнать их, но рука осталась поднятой. И посмотрел на течение реки и увидел, что козлы прикасались к воде, но не пили, и все в этот миг остановилось».

Неизвестный византийский мастер. Рождество. X–XI вв. Резная пластина. Слоновая кость. Британский музей, Лондон, Англия

Согласно «Протоевангелию Иакова», отведя Марию в пещеру (а не в хлев), Иосиф отправился на поиски повивальной бабки – и тут же нашел сразу двоих. Младенец, впрочем, появился раньше, и повитуха смогла лишь засвидетельствовать чудо: дева родила – и осталась девой.

Неизвестный мастер. Рождество. XII в. Фреска в каппадокийской пещерной церкви

После чего все пошло логичным порядком: повитуха вместе с приятельницей, которая сомневалась в девственности Марии и едва не поплатилась за это руками, стали хлопотать над новорожденным, пастухи принесли матери и младенцу приношения, волхвы – дары, ангелы пели, рождественская звезда сияла и только Иосиф тихо сидел, переживая обрушившееся на него чудо.

***

Впрочем, в XIV веке художники (несомненно, при помощи богословов) поручили Иосифу важную функцию – показать, что место рождения Богочеловека свято. Для изображения этого обычно использовали простой символ – снятую обувь, давая отсылку к цитате из Ветхого Завета: «И сказал Бог: не подходи сюда; сними обувь твою с ног твоих, ибо место, на котором ты стоишь, есть земля святая». Но «северные» мастера нередко снижали пафос этого момента, придавая ему уютное, бытовое очарование, – не человек, снимающий обувь из почтения к самой земле, на которой рожден младенец, а усталый старый муж молодой роженицы, снявший чулок, чтобы его то ли просушить, то ли починить…

Неизвестный фламандский мастер. Рождество. Дерево, темпера. Ок. 1380 г. Музей Майера ван ден Берга, Антверпен, Бельгия

Северным мастерам явно в целом претило бездействие – их Иосиф еще до обручения с Девой мастерил мышеловки, «улавливающие дьявола», а в сцене Рождества вместе с Марией поклонялся младенцу, а после погружался в хозяйственные хлопоты: помогал его купать, разводил огонь, сушил пеленки, варил кашу. «Молодить» они его при этом не пытались. Обычно их Иосиф выглядит на честные лет 80, хоть и бодрится.

Робер Кампен. Рождество. 1420 г. Дерево, темпера. Музей изящных искусств, Дижон, Франция

Во второй половине XIV века в сценах Рождества в руках Иосифа внезапно появилась свеча. За эту деталь надо благодарить откровения Святой Бригитты Шведской, которая утверждала, что, от младенца «исходил несказанный свет и блеск, так что солнце не могло сравниться с Ним, и тем более свеча, которую Иосиф поставил здесь, – свет божественный совершенно поглотил свет материальный».

Конрад фон Зост. Рождество. Фрагмент Алтаря Страстей Христовых. 1403 г. Дерево, золото, темпера. Городская церковь Святого Николая, Бад-Вильдунген, Германия

Четырнадцатый век, эпоха Возрождения, отобрал у живописи избыток золота, а взамен принес ей многоплановые пейзажные фоны, благодаря чему и без того любимый художниками сюжет «Бегство в Египет» стал чрезвычайно популярным. И Иосиф был в нем важным героем. Он вел ослика, на котором сидела Мария, расстилал для нее плащ, колол дрова, собирал ягоды, срывал плоды (с деревьев, которые по желанию младенца Иисуса сами склонялись к земле).

Рафаэль Санти. Святое семейство с безбородым Иосифом. 1506 г. Холст, масло. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург, Россия

Возможно, именно «Бегство в Египет» с его разнообразными эпизодами отдыха создало новый тип изображения Мадонны и Сына – «Святое семейство», включающий в композицию и Иосифа. Порой на такие картины попадала мать Марии – Святая Анна, младенец Иоанн Креститель, его мать Елизавета и целая толпа ангелов, но часто они бывали удивительно камерны и интимны.

Святой Иосиф Плотник с Иисусом в мастерской. 1642 г. Холст, масло. Лувр, Париж, Франция

Кстати, на картинах XV–XVI веков Иосиф далеко не всегда бородат. Следуя за временем, он может быть брит, одет в костюм, современный художнику, а порой даже носить очки.

Лукас Кранах Старший. Отдых на пути в Египет. 1503 г. Дерево, масло. Гемальдегалери, Берлин, Германия

А так как Мария, Иисус и Иосиф пусть и не обычная, но семья, в какой-то момент мать может выйти из комнаты, оставив на картине только двоих. И в XVII веке Иосиф (вновь бородатый, как положено библейскому старцу) сам возьмет младенца на руки, или пойдет с мальчиком лет трех по лугу, или приведет малыша лет семи в свою мастерскую – и теперь уже не отец, а Иисус будет держать свечу – и все равно сиять ярче, чем она.