Хирургия головы в изобразительном искусстве прошлого

Трепанация черепа — одна из древнейших операций в истории лекарского ремесла и известна на протяжении тысячелетий. Среди письменных источников одно из первых описаний трепанации как медицинской операции встречается у Гиппократа (Гиппократов сборник) в главе «О ранах головы» (460—370 гг. до н.э.) [1].

С течением времени и накоплением фактов о трепанации из различных исторических эпох представления об этой древней манипуляции менялись. Трепанация черепа в историческом аспекте рассматривается сегодня не только как медицинское пособие, но и как символическое, ритуальное действие [2, 3].

Первую из классификаций древних трепанаций (прижизненных и посмертных) предложил в 1877 г. Поль Брока — основоположник антропологии и создатель первых краниометров [4].

Медицина в древности не являлась обособленной сферой деятельности, ее неотъемлемой частью были магические действия и обряды. Причем ритуально-магическим обрядам отводилась порой решающая роль.

Как известно, большую роль в средневековой Европе играли монастыри, хирургией и врачеванием в те годы занимались монахи. Однако V лютеранский Церковный Собор (1215) запретил священникам занятия хирургией и акушерством — «Христианской церкви противно пролитие крови». Хирургию отлучили от медицины на долгие годы, и она стала уделом парикмахеров, банщиков и палачей, превратившись в низкопробное ремесло и часто шарлатанство.

В XV—XVII вв.еках трепанация становится чрезвычайно популярным сюжетом в изобразительном искусстве. В XVII веке эта процедура стала получать все более широкое распространение. На нее стали смотреть как на надежное терапевтическое средство не только при повреждениях костей, но и при различных формах душевного расстройства. Хирурги трепанировали меланхоликов, эпилептиков, сифилитиков и пр. Наряду с проведением таких операций в медицинских целях процветало и шарлатанство.

К концу века увлечение трепанацией достигло крайних пределов. Даже коронованные лица не избегли общей участи, так как считалось, что трепанация поддерживает сакральные функции и пользуется поддержкой божественных сил.

Суеверия как предтеча хирургии головы

Сэр Джеймс Дж. Фрэзер (1854—1941) в своей книге «Золотая ветвь. Исследование магии и религии» (переведена с английского в 1980 г.) [5] первым предположил наличие связи между мифами и ритуалами, древними культами, в том числе культом головы, и ранним христианством. Он вывел три основные стадии духовного развития человечества — магия, религия и наука.

Суеверия — это своего рода ложная, суррогатная религия, основанием для которой является вера в необъяснимые, сверхъестественные силы. Некоторые суеверия имеют глубокие исторические корни, другие относятся к отжившим религиозным верованиям, однако в большинстве своем суеверия зиждутся на недостатке знаний и внушаемости.

К таким древним суевериям относится «камень глупости». В эпоху средневековья в сознание непросвещенных людей прочно внедрилось суеверие, что глупость (безумие) и падучая (судорожные припадки) имеют свой морфологический субстрат, скрытый в черепной коробке в виде камня. Достаточно извлечь этот «камень всего зла», и человек избавится от недуга. Молитва, пост и покаяние как метод лечения, практиковавшийся в средневековой Европе, не приносили страдающим облегчения, поэтому за дело взялись врачи-шарлатаны, умело обратившие суеверие про «камень глупости» на собственное обогащение. Этот сюжет наряду с другими жанровыми сценками из жизни Европы в эпоху средневековья, а затем Возрождения нашел отражение в творчестве великих художников того времени.

Мы проанализировали несколько подобных произведений и пришли к выводу, что, несмотря на лженаучность этого направления хирургии, оно сыграло определенную роль в развитии хирургии головы.

Самое раннее полотно, посвященное сюжету извлечения «камня глупости» посредством трепанации, написано Иеронимом Босхом примерно в 1475 г. (рис. 1).

Рис. 1. Извлечение камня глупости (худ. Иероним Босх. Ок. 1475 г. Миниатюра, масло. Музей Прадо, Мадрид).

На картине великого символиста можно заметить несколько подсказок для понимания абсурдности происходящего. Перевернутая воронка вместо колпака у хирурга отображает его шарлатанство; женщина с книгой на голове символизирует науку, применяемую не по назначению; тюльпан, символ благосостояния в древней Голландии, в операционной ране и на столе обозначает низменную заинтересованность в незаслуженных материальных благах; монах, увещевающий хирурга, явно не воспринимается им; на заднем плане еще один механизм «увещевания» — виселица и колесо палача. Таких «докторов» хватали, отрубали им руки и головы, но жажда наживы одерживала верх над опасностью наказания. Именно поэтому художник дважды изобразил символ благосостояния средневековой Голландии — тюльпан. Особого внимания заслуживают выражение лица пациента, поражающее своей тупостью и примитивностью, и надпись на миниатюре с нарицательным именем глупца — Люберц Дас. «Доктор, камень вынь сейчас, а зовусь я Люберц Дас». Долгое время под этим именем в средневековой Европе подразумевались легковерные люди, которых нетрудно обмануть, — некий аналог современному русскому нарицательному имени Лох. Именно в среде таких людей лжехирурги и получали максимальную поддержку.

Известный мастер жанровой живописи и энциклопедист народной жизни Питер Брейгель Старший (отец), неоднократно запечатлевал такие сюжеты на своих картинах. Судя по ним, в средневековой Фландрии деятельность лжелекарей была поставлена на широкую ногу (рис. 2, 3).

Рис. 2. Извлечение камня безумия (худ. Питер Брейгель Старший. Ок. 1550 г. Музей отеля Санделен Сентомер).

Рис. 3. Извлечение камня безумия (гравюра на дереве. Худ. Питер Брейгель Старший. Ок. 1567 г. Музей истории искусств, Вена).

И если в ранней картине Брейгеля больше просматривается повествовательно-описательный сюжет (см. рис. 2), то в гравюре уже имеется элемент сатиры, в ней художник зло высмеивает шарлатанство (см. рис. 3). Как передовая часть общества художники в это время пытались развенчать суеверие и лишить хирургов-шарлатанов почвы для своего нечестного «кровавого» заработка. Очевидно, поэтому и была создана гравюра как более массовая просветительская форма донесения своих воззрений для широких слоев населения. Эту гравюру можно с полным правом назвать первой карикатурой на хирургов.

Мы проследили хронологию изображений подобных операций, взятых из произведений живописцев, и определили, что подобные операции, несмотря на все усилия властей и художников, практиковались несколько столетий вплоть до XVII века.

Известный голландский живописец Питер Кваст тоже посвятил этому карикатурному сюжету сразу два произведения — картину и гравюру. В них не просматривается ни капли уважения ни к хирургу, ни к его легковерному пациенту (рис. 4, 5).

Рис. 4. Извлечение камня безумия (худ. Питер Кваст. Ок. 1630 г. музей изобразительных искусств, Шамбери).

Рис. 5. Извлечение камня безумия (медная гравюра. Худ. Питер Кваст. Ок. 1643 г. Государственный музей, Амстердам).

Зачастую шарлатаны-хирурги устраивали своеобразное хирургическое шоу при большом скоплении людей на ярмарках и площадях, используя навыки иллюзионистов, предъявляли присутствующим материальные свидетельства своего «волшебного мастерства». Благодаря этим живописным свидетельствам мы тоже можем ощутить эффект присутствия и должным образом оценить изображенное действо (рис. 6).

Рис. 6. Шарлатан извлекает камень безумия (худ. Ян Стенок. 1650—1660 гг. Галерея Маурцхейс, Гаага).

Особого внимания следует удостоить картину художника Яна Сандерса Ван Хемессена «Хирург» (рис. 7).

Рис. 7. Хирург (худ. Ян Сандерс Ван Хемессен. 1575. Музей Прадо, Мадрид).

Действие происходит на площади, где слаженно работает бригада мошенников во главе с хирургом, занимающим центральное положение в художественной композиции. Глядя в его лицо, озаренное доброй сострадательной улыбкой, не подумаешь, что сейчас шарлатан осуществил без обезболивания трепанацию лобной пазухи (ведь знал же где безопасно долбить, чтобы не повредить оболочки головного мозга!). И, конечно же, нельзя подумать плохо о благообразной пожилой женщине в монашеском одеянии, стоящей справа от хирурга, поверить в то, что она с ловкостью иллюзиониста подкинула «камень глупости» в открытую рану пациента. Стоящая позади нее молодая невинная девушка — тоже член «средневековой ОПГ» — очевидно, хранительница воровского «общака». Воздевший к небу руки «пациент» хирурга, он же зазывала, громко кричит о чудодейственных умениях хирурга и призывает всех побыстрее воспользоваться ими за небольшую плату. Не правда ли, напоминает работу бригады «наперсточников» из лихих 90-х ХХ века?

Бороться с этими предрассудками можно было только путем просветительской работы, чем и занимались художники. Известно, что знаменитый художник-реалист Рембрандт ван Рейн был дружен с амстердамской гильдией хирургов и ее главой Николасом Тюльпом, так замечательно изображенным на картине «Анатомия доктора Тюльпа». Амстердамская гильдия хирургов была постоянным заказчиком картин великого мастера, и, очевидно, по ее заказу он изобразил еще один хирургический сюжет. До недавнего времени эта картина была малоизвестна в нашей стране и получила популярность во время выставки в Пушкинском музее в 2017 г. «Эпоха Рембрандта и Вермеера. Шедевры Лейденской коллекции». Основной мотив этой картины — БОЛЬ (рис. 8).

Рис. 8. Извлечение камня глупости (худ. Рембрандт ван Рейн. 1624. Художественная галерея, Лейден).

Парадоксально, но в некоторых случаях извлечение «камня глупости» посредством трепанации черепа приносило свой лечебный эффект, избавляя больных от мучительных головных болей и приступов падучей. Успех подобных операций в то время объяснялся, с точки зрения теории Галена, о дополнительной возможности «выхода ядовитых испарений или болезненных соков». Последние дополнительно подвергали воздействию огня и раскаленного железа (рис. 9).

Рис. 9. Epilepticus sic curabatur. «Так будут излечены больные эпилепсией», — гласит надпись на миниатюре, иллюстрирующей книгу Роже из Салерно (рукопись Слоан. XIII век. Британский исторический музей, Лондон).

С позиций современной хирургии успех подобного лечения можно частично объяснить декомпрессией головного мозга и снижением внутричерепного давления. Еще одним лечебным эффектом был психогенный, связанный с сильнейшей болью во время операции и ощущением запаха собственной жженой плоти.

Вот таким тяжелым путем, методом проб и ошибок шло человечество к познанию истины на пути к научной медицине. Знания, полученные знахарями и шарлатанами, не пропали даром, а активно использовались врачами на начальных этапах развития хирургии головы.

Наверное, не совсем правильно называть первых врачей, выполнявших операции на мозговом отделе головы, нейрохирургами в современном понимании этого слова, но их вклад в становление и развитие этого раздела медицины достаточно важен.

Первые операции на мозговом отделе головы находились под патронажем церкви и покровительством святой девы Марии, о чем свидетельствует миниатюра из трудов Роже из Салерно (рис. 10).

Рис. 10. Одно из первых живописных свидетельств операций на мозговом отделе головы (иллюстрация к книге Роже из Салерно. Рукопись Слоан. Начало ХIII века. Британский музей, Лондон).

С начала ХIV века вплоть до ХVII века трепанация черепа изучалась и преподавалась в университетах Англии, Франции, Италии и Испании. К одним из первых учебников, в которых были детально отражены этапы, инструменты и техника трепанации, можно отнести пособия по хирургии Иоганеса Шультеса (рис. 11 и 12,

Рис. 11. Гравюра из книги Иоганеса Шультеса «Аrmamentarium Chirurgicum» (Нью-Йоркская академия медицины, 1665 г.).

а, б).

Интересен подход к лечению вдавленных переломов посредством использования приспособления, которое мы сочли аналогичным по механизму действия современному штопору (рис. 13, а,

б).

Ученый врач должен был в совершенстве владеть методикой операции, чтобы осуществлять ее контроль. Изначально «черновая работа» поручалась хирургам и цирюльникам, которые стояли ступенью ниже в иерархической лестнице медицинских профессий. Этот факт очень хорошо запечатлен на гравюре к трудам Парацельса, в центре которой консилиум ученых врачей занят постановкой диагноза по цвету, запаху и вкусу мочи, а хирурги, выполняя их указания, осуществляют ампутацию конечности и трепанацию черепа (рис. 14).

Рис. 14. Титульный лист трактата Парацельса «Opus Chirurgicum» (Библиотека национального института здравоохранения, Бетесда, США, 1556 г.).

Совершенно очевидно, что самое лучшее «нейрохирургическое» оборудование было сосредоточено в руках придворных хирургов, оказывающих помощь королям, членам их семей и высокопоставленным придворным. На гравюрах XVI—XVII вв.еков, изображающих придворных хирургов во всеоружии, можно рассмотреть некоторые инструменты, очевидно, стоящие очень дорого. Краниотомы, используемые для трепанаций, размещены на голове хирурга в виде короны (рис. 15, 16).

Рис. 15. Гравюра «Придворный хирург» (худ. Мартин Энгельберг. Лувр, Париж, 1624 г.).

Рис. 16. Гравюра, иллюстрирующая снаряжение придворного хирурга в XVII веке. (худ. Э. Лармессин. Национальная библиотека, Париж).

И конечно же, история хирургии не смогла обойти стороной болезнь и смерть великого короля Генриха II и мастерство не менее великих врачей — Амбруаза Паре, Андреаса Везалия и Нострадамуса.

При праздновании свадьбы дочери и заключения Като-Камбрезийского мира король Генрих II устроил рыцарский турнир, во время которого вступил в бой с графом Монтгомери. Копье графа сломалось о панцирь короля, а осколки древка попали через прорезь золотого шлема в орбиту глаза, повредив лобную кость.

К постели раненого короля Генриха II были позваны два великих врача того времени (рис. 17)

Рис. 17. Амбруаз Паре и Андреас Везалий у постели умирающего короля Генриха II (гравюра XVI века. Раскрашенная гравюра, XVII век. Библиотека национального института здравоохранения, Бетесда, США).

— Амбруаз Паре (на гравюре слева) и Андреас Везалий (на гравюре справа).

Заметим, что выбор лекарей для оказания помощи королю Генриху II был не случаен. Амбруаз Паре, несмотря на свое чуждое королевскому двору вероисповедание (гугенот), был придворным хирургом при четырех французских королях, обладая титулом Premier Сhirurgien du Roy. В своих трудах по хирургии А. Паре уделял большое место совершенствованию операций на своде черепа и в полости глазницы, которыми он хорошо владел (рис. 18, а,

Рис. 18. а, б, в — гравюры из трудов Амбруаза Паре «Две книги о хирургии» (Deux Livres de chirurgie) (Лейден, 1678 г.).

б, в). Андреас Везалий — основоположник научной медицины, отец анатомии и придворный хирург испанского короля Филиппа II, также был признанным мастером хирургии. В трудах А. Везалия описывается механизм тупой травмы головы, сопровождающейся переломом костей свода черепа, и дается одно из первых известных нам подробных анатомических описаний черепа человека. К слову, А. Везалий провел трепанацию черепа дону Карлосу — сыну короля Филлипа II по поводу травмы черепа и мозга с хорошим исходом.

Итак, за жизнь короля Генриха II боролись всеми известными в то время прогрессивными способами — выполнялись хирургические вмешательства, причем для отработки технических деталей этих операций четырем заключенным тюрьмы «Шатле», приговоренным к смертной казни, отрубили головы и воспроизвели на них характер раны, полученной королем. Все усилия были напрасны — 10 июля 1559 г., после 10 дней жутких мучений, сбылось предсказание еще одного врача, Нострадамуса, о судьбе короля:

Лев юный старого одолеет

На площади военной во время поединка с обоюдной целью.

Во клетке золотой глаза его окровавятся.

Сольются воедино два глаза, затем умрет он смертью лютой.

События, связанные с гибелью Генриха II, живописно описаны в двух романах Александра Дюма «Две Дианы» и «Паж герцога Савойского» (рис. 19).

Рис. 19. Иллюстрация к одному из первых изданий книги Александра Дюма.

Медицинская тематика в искусстве, сам феномен переплетения медицины и художественного творчества — тема увлекательная, глубокая и многообразная, еще далеко не исчерпанная.

Медицинские аспекты трепанации черепа в статье специально не рассматриваются, так как основной задачей публикации представляется привлечение внимания к историческим условиям и обстановке, в которых выполнялись как медицинские (пособия), так и ритуально-магические, а порой шарлатанские трепанации черепа.

Рассматривание этих живописных полотен и гравюр, изучение костюма, интерьера, медицинских инструментов и прочих «действующих лиц» переносит нас в те далекие времена и позволяет красочно представить пройденный медициной путь и ощутить высоту достигнутых сегодняшней нейрохирургией успехов.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

*e-mail: cos@volgmed.ru