Активный прогресс в области отохирургии открывает новые возможности для проведения минимально-инвазивных операций и позволяет существенно улучшить результаты лечения, однако ряд проблем остаются пока нерешенными, в том числе у детей [1—5]. Результаты многочисленных исследований показывают, что раннее хирургическое лечение среднего отита в детском возрасте эффективно и перспективно, но необходимо совершенствование техники операции с учетом особенностей детского возраста [5, 6], когда обязательны максимально щадящий подход к здоровой костной ткани и сохранение структур среднего уха.

Эволюция хирургии уха привела к появлению менее инвазивных санирующих вмешательств эндауральным и заушным подходами [7, 8]. Выбор того или иного доступа определяется во многом анатомией среднего уха и характером патологического процесса [8, 9].

В настоящий момент из «открытых» способов оперативного лечения часто применяют транскортикальную консервативно-щадящую радикальную операцию [4, 10, 11]. Основной недостаток транскортикального подхода — в излишнем удалении здоровой костной ткани сосцевидного отростка, да и далеко не всегда удается добиться полного прекращения воспалительного процесса после такого вмешательства [4, 7, 10]. Данные литературы свидетельствуют, что достижение стойкой эпителизации послеоперационной полости и ремиссии хронического гнойного среднего отита (ХГСО) наблюдается в 40—88% случаев [9, 11, 12]. Самые щадящие методики хирургической санации аттико-антральной области с транскортикальным подходом — это различные виды антродренажа. При их применении учитывают индивидуальные особенности топографии полости антрума, а также сохраняют заднюю стенку наружного слухового прохода и звукопроводящую систему среднего уха [13, 14]. Основным недостатком антродренажа является непосредственная санация полости антрума, без визуализации адитуса [14].

К «закрытым» хирургическим вмешательствам можно отнести раздельную аттикоантротомию, остеопластическую аттикотомию и аттикоадитотомию, при выполнении которых выполняют реконструкцию дефекта стенки надбарабанного углубления, что предотвращает развитие вторичной ретракции барабанной перепонки [4, 5, 7, 11].

При этом сохраняются хирургические трудности, приводящие к неудовлетворительным результатам лечения, и одними из главных проблем остаются недостаточный обзор всех отделов среднего уха при операции и необходимость удаления больших массивов здоровых тканей только лишь для обеспечения визуализации.

Поле зрение микроскопа ограничено узкой частью наружного слухового прохода, что вынуждает хирурга расширять доступ и увеличивать травматичность операции. А в некоторых случаях даже широкого заушного доступа бывает недостаточно, чтобы визуализировать такие труднодоступные анатомические области, как тимпанальный синус, гипотимпанум и лицевой карман. Между тем подавляющее число хирургов до настоящего времени продолжают выполнять операции на среднем ухе под контролем микроскопа, что останавливает прогресс отохирургии, классические принципы которой остаются неизменными с середины прошлого века [4, 5, 7, 11, 12].

В свое время внедрение в отиатрию бинокулярного операционного микроскопа существенно изменило характер отохирургии [15, 16]. С учетом ограниченного поля зрения зачастую возникает необходимость заушной мастоидэктомии или эндауральной аттикотомии для визуализации аттика, но и столь широкого доступа бывает недостаточно, чтобы визуализировать тимпанальный синус, гипотимпанум и другие структуры барабанной полости, важные в плане обнаружения и санации патологического процесса [17, 18].

До настоящего времени ограниченное применение эндоскопической техники в отохирургии большинство авторов объясняют исторически сложившимся бескомпромиссным использованием операционного микроскопа при выполнении операций на среднем ухе [17—20].

Параллельно протекающий технический прогресс эндоскопической хирургии привел к созданию оборудования, которое обеспечивает высококачественное изображение малодоступных анатомических зон, а возможности электронно-оптического увеличения помогают хирургу при осмотре мелких объектов, что делает эндоскопические подходы незаменимыми при вмешательствах в различных областях [20].

Очевидные преимущества эндоскопической хирургии создают предпосылки для ее успешного использования в одной из наиболее труднодоступных и анатомически сложных областей — на среднем ухе.

Следует отметить, что есть достаточно давние публикации, посвященные использованию аналогов эндоскопа в хирургии среднего уха. Так, G. Jako в свое время пытался осмотреть задневерхний квадрант барабанной полости с помощью небольшого зеркала [21].

Традиционными элементами оптических систем, создающих световой пучок, являлись плоскопараллельные пластинки, призмы, зеркала, линзы и т. д. Начиная с 50-х годов XX в. к этим инструментам прибавились волоконно-оптические детали, способные передавать свет по светопроводам. Далее для передачи больших световых потоков и сохранения гибкости системы отдельные волокна были собраны в мягкие световоды. Основополагающим для оптимальной передачи изображений в эндоскопии явилось внедрение системы стержневых линз проф. X. Хопкинса. Благодаря им стала более достоверной передача изображения поверхности и структуры изучаемого объекта [22]. Система стержневых линз постоянно подвергалась совершенствованию. В конце 70-х годов прошлого столетия компания «Richard Wolff» для проведения отоскопии барабанной полости смоделировала оптическую систему Lumina диаметром 6,8 мм, имеющую жесткий каркас, которая состояла из двух частей. Позже, в 1975 г. фирма «Olympus» выпустила эндоскоп (Selfos) диаметром 1,7 мм. Дальнейшее техническое модифицирование волоконной оптики К. Шторцом и Х. Хопкинсом, а также усиливающийся интерес хирургов к эндоскопической технике привели к появлению нового направления в медицине — малоинвазивной хирургии (цит. по [23]).

Первые попытки использования эндоскопа в отоларингологии датируются началом XX в. M. Reichert (1902) и ряд других авторов приводят результаты исследования носа и околоносовых пазух с помощью эндоскопа, похожего на цистоскоп Нитца (1979) [24]. В 1911 г. G. Killian публикует результаты 410 эзофагоскопий, 34 гастроскопий и 672 ларинготрахеобронхоскопий. Более ранние попытки применения гибкого эндоскопа или ригидного эндоскопа диаметром 1,7 мм для осмотра полости среднего уха, особенно задневерхнего квадранта, не получили широкого распространения (цит. по [23, 25]).

В 80-х годах прошлого века появились сообщения об интраоперационной диагностике холестеатомы с помощью 90° эндоскопа при операциях canal wall-up [26]. В последующем эндоскопическая отохирургия начала активно развиваться, операции стали проводить только с использованием эндоскопа (тимпанопластика, стапедопластика), либо авторы применяли его на этапах вмешательства для осмотра тимпанального синуса, ретракционных карманов, удаления холестеатомы, при тимпанопластике, операциях на пирамиде височной кости [19, 20, 25, 26].

Работа I. Botrill и и соавт., в которой они изучили 32 отологические и нейроотологические операции (включая эндоскопическое удаление приобретенной холестеатомы без мастоидэктомии, операции second look, полностью эндоскопическую мастоидэктомию с биопсией, удаление акустической невриномы), показала, что внедрение эндоскопической техники уменьшает размер разреза, ширину раны, сокращает время операции, так как труднодоступные области (аттик, тимпанальный синус и пр.) становятся доступны обзору без длительного чрезмерного удаления костной ткани [27].

Эндоскопическую тимпанопластику (ТП) у 50 пациентов с центральными перфорациями описывают S. Yadav и соавт. (2009). В начале операции авторы применяли 0° и/или 30° эндоскоп, а для осмотра медиальной поверхности барабанной перепонки использовали оптику 90°. Авторы отмечают возможность хорошей визуализации миграции эпителия внутрь среднего уха и его удаления под эндоскопическим контролем. Описанная авторами методика эндоскопической ТП и мирингопластики следует принципам минимально-инвазивной хирургии, так как нет необходимости в создании тимпаномеатального лоскута. Таким образом, уменьшается травма слухового прохода, отсутствует необходимость удаления здоровой костной ткани. В то же время есть возможность исследования полостей среднего уха, слуховых косточек, исключения холестеатомы. Авторы заключают, что эндоскопическая ТП так же эффективна (в 80% случаев получено успешное закрытие перфорации), менее травматична и экономически более выгодна по сравнению с операциями с использованием микроскопа [28].

N. Kazuhiro (2001) представил результаты комбинированной трансмеатальной хирургии холестеатомы аттика с применением микроскопа и эндоскопа 30° диаметром 3 мм и длиной 6 см у 28 пациентов. В работе выявлено, что дополнительное применение эндоскопии позволяет эффективно удалить холестеатому с меньшей травмой слизистой оболочки в области эпитимпанума и aditus ad antrum, что способствует ранней пневматизации мастоидальной полости. Авторами не отмечено случаев интраоперационных травм, рецидивов холестеатомы, ухудшения слуха по костному проведению (цит. по [25]).

Считается, что одной из причин хронического среднего отита являются утолщенные связки и мембранозные тяжи, ухудшающие вентиляцию между эпитимпанумом и барабанной полостью. D. Marchioni и соавт. (2011) проводили эндоскопию среднего уха для выявления образований, способных ухудшать вентиляцию барабанной и мастоидальной полостей. С помощью эндоскопа можно было осмотреть натянутую связку, отделяющую эпитимпанум от мезотимпанума, и вертикальную связку, расположенную между передним и задним карманами эпитимпанума. Данная соединительная ткань, блокируя поток воздуха между барабанной полостью и эпитимпанумом, может приводить к воспалению слизистой оболочки, даже при нормальной функции слуховой трубы. Согласно данным авторов, выявление и удаление этих связок необходимо выполнять при обычной трансмеатальной тимпанопластике при хронических средних отитах [29].

E. Karchier и соавт. (2012) провели 53 эндоскопических операции, среди которых 18 ТП и операций по технике canal wall up, 12 повторных ТП, 8 ТП с техникой санации canal wall dawn. В трех случаях холестеатома была выявлена только с помощью эндоскопа. По мнению авторов, применение эндоскопии позволяет уменьшить частоту рецидивов холестеатомы и повысить эффективность оссикулопластики [30].

В отечественной литературе мы также обнаружили работы, посвященные недостаткам и преимуществам применения эндоскопической техники на различных стадиях ТП [25, 31]. Ю.В. Мисюрина отмечает, что «при выполнении раздельной аттикоантротомии для оценки состояния тимпанального устья слуховой трубы, тимпанального и фациального синусов барабанной полости со стороны наружного слухового прохода рекомендуется использование ригидного эндоскопа с углом обзора 30°. При выполнении раздельной аттикоантротомии для ревизии аттика со стороны сосцевидного отростка рекомендуется использовать ригидный эндоскоп диаметром 2,7 мм с углом обзора 30°. При выполнении радикальной операции для оценки состояния тимпанального устья слуховой трубы, тимпанального и фациального синусов барабанной полости рекомендуется использовать ригидный эндоскоп с углом обзора 30°. При выполнении раздельной аттикоантротомии у пациентов с неполным обзором передних отделов барабанной перепонки при микроскопии, на этапе подготовки наружного слухового прохода для укладки трансплантата рекомендуется использование ригидных эндоскопов. При раздельной аттикоантротомии удаление грануляций из аттика (при необходимости сохранения цепи слуховых косточек) из области устья слуховой трубы и гипотимпанума с помощью хирургического лазера рекомендуется выполнять, используя ригидный эндоскоп с углом обзора 30°. При выполнении поршневой стапедопластики для оценки состояния канала лицевого нерва, передней и задней ножек стремени рекомендуется использовать ригидный эндоскоп диаметром 4,0 мм с углом обзора 90°, а также эндоскоп диаметром 2,7 мм с углом обзора 30°. При выполнении поршневой стапедопластики для оценки состояния окна преддверия и наковальнестременного сустава рекомендуется использовать ригидный эндоскоп диаметром 2,7 мм с углом обзора 30°. При поршневой стапедопластики круротомию с помощью хирургического лазера рекомендуется выполнять с использованием ригидного эндоскопа диаметром 2,7 мм с углом обзора 30° [25].

Стапедопластику в большинстве центров мира выполняют под контролем микроскопа. Результаты операции стремятся к хорошим с минимальным количеством осложнений. Но при ряде анатомических вариантов строения наружного слухового прохода микроскопия с прямой осью зрения не позволяет добиться необходимой визуализации операционной зоны. Возникает необходимость расширенного заушного доступа, повышается риск травмы chorda tympani. Но в то же при микроскопической стапедопластике ограничен обзор передней ножки стремени и ее перелом порой выполняют вслепую [32, 33].

J. Nogueira и соавт. (2011) представили данные о результатах 15 стапедопластик, выполненных с помощью эндоскопа 0° и 30° диаметром 4 мм и длиной 18 см. Результаты исследования показали, что хорошая визуализация ниши овального окна лицевого нерва пирамидального возвышения была получена в 8 (53,3%) из 15 случаев при использовании 0° эндоскопа и в 12 (80%) из 15 случаев при использовании 30° эндоскопа; манипуляции с chorda tympani потребовались в 3 (20%) случаях; в 100% случаев 30° эндоскопом хорошо визуализировалась передняя ножка стремени; ни в одном случае не было интраоперационных осложнений, послеоперационных перфораций барабанной перепонки, гематомы наружного слухового прохода; в одном случае возникли трудности с установкой протеза стремени, и у этого пациента в послеоперационном периоде наблюдалось умеренное головокружение; улучшение слуха получено у 14 (93,3%) из 15 пациентов. Авторы подчеркивают особое значение того, что нет необходимости удаления части задней стенки наружного слухового прохода при всех эндоскопических операциях [32]. L. Migirov и M. Wolf (2013) опубликовали результаты 8 эндоскопических трансмеатальных стапедотомий. Хирургу удалось сохранить chorda tympani во всех случаях. Послеоперационная средняя величина костно-воздушного интервала у 6 пациентов не превышала 10 дБ и находилась в диапазоне от 10 до 15 дБ еще у 2 [33]. H. Kojima и соавт. (2014) провели ретроспективное сравнительное исследование эффективности эндоскопической и микроскопической стапедопластики. В основную группу — эндоскопической хирургии стремени — вошли 15 пациентов (15 ушей) с отосклерозом или врожденной фиксацией стремени. Контрольную группу составили 35 пациентов, которым была выполнена стапедопластика с применением микроскопа. По результатам работы не было выявлено статистически значимых различий в длительности операций и послеоперационном состоянии слуха. Послеоперационное головокружение у пациентов основной группы было умеренным, болевой синдром — незначительным, а удаление задневерхних отделов наружного слухового прохода с помощью бора — менее интенсивным [34]. M. Tarabichi (2010) в своих работах изучал воздействие теплового эффекта эндоскопа на протез в ходе стапедопластики. При длительном направлении света происходит нагревание петли протеза, которая затем может разжаться из-за наличия памяти металла [35].

Большое значение отоэндоскопия имеет при хирургии холестеатомы [36]. Так, S. Rosenberg и соавт. подчеркивали, что применение эндоскопов в сочетании с обычной отомикроскопией является чрезвыйчайно полезным и позволяет снизить процент рецидива холестеатомы (цит. по [36]). D. Bowdler, R. Walsh показали, что одно из преимуществ эндоскопов в сравнении с микроскопом заключается в возможности визуализировать тимпанальный карман, где обычно локализуется резидуальная холестеатома [37]. М. Tarabichi [36], J. Thomassin и соавт. [38] также указывали на большую диагностическую ценность отоэндоскопии при вмешательстве у пациентов с холестеатомой. К. El-Meselaty и соавт. в своем исследовании применяли отомикроскопию в сочетании с отоэндоскопией во время хирургического вмешательства по поводу холестеатомы. Авторы подчеркивают, что все случаи резидуальной холестеатомы наблюдались в группе, где во время операции эндоскоп не использовался [39].

Таким образом, стоит отметить, что наиболее авторитетные специалисты в этой области поддерживают положительную оценку внедрения новой методики в отохирургию. Однако большинство публикаций посвящено применению данной техники у взрослых.

Говоря об использовании эндоскопа на этапах отохирургии у детей, следует отметить, что публикаций, посвященных данной проблеме, крайне мало и они достаточно противоречивы.

Первые данные по указанной теме были опубликованы еще в 1999 г. G. Good, G. Isaacson из Филадельфии. Цель их работы состояла в том, чтобы определить целесообразность интраоперационной ригидной эндоскопии при обнаружении неполностью удаленных участков холестеатомы. Также авторы пытались выяснить, насколько необходимы ревизионные операции в практике у детей. Использовались эндоскопы 30°, 2,7 мм для оценки операционной полости у 14 детей (29 операций) после того, как все видимые участки матрикса холестеатомы были удалены под контролем операционного микроскопа. С помощью эндоскопа были обнаружены не полностью удаленные участки холестеатомы при хирургическом вмешательстве в 7 (24%) из 29 случаев. В 2 (18%) из 11 случаев холестеатома была обнаружена в ходе ревизионных операций, если при первичной операции использовался эндоскопический контроль. Авторами были сделаны выводы, что даже после полной эндоскопической ревизии в ходе первой операции операции second-look все равно требуются [40].

J. Dornhoffer и соавт. в 2013 г. опубликовали большой систематический обзор, в котором особое внимание уделили поискам наиболее эффективных методик хирургического лечения ХГСО с холестеатомой у детей. Авторы отметили, что анатомические и физиологические факторы педиатрической холестеатомы приводят к более частым рецидивам и агрессивному росту, однако применение эндоскопической техники позволяет снизить этот процент [41].

A. James также в 2013 г. опубликовал исследование, посвященное применению эндоскопа в практике детских отохирургов. Автор подчеркивает, что использование эндоскопа имеет явные преимущества по сравнению с микроскопом для визуализации резидуальной холестеатомы, особенно в определенных анатомических областях. Это позволяет в ходе операции уменьшить объем удаления здоровой костной ткани, а в некоторых случаях операции могут быть полностью завершены эндоскопически без заушного разреза и с сохранением цепи слуховых косточек, что наиболее важно в педиатрической практике [42].

В 2016 г. этим же автором было проведено еще одно сравнительное когортное исследование. Автор сравнивал процент обнаруженной интраоперационно остаточной холестеатомы у 235 детей после полной ревизии полости с помощью микроскопа, а также оценивал результат через 1 год. Эндоскопия позволила обнаружить участки холестеатомы интраоперацонно после полной микроскопической ревизии в 12% случаев. Также в ходе ревизионной операции частота рецидива холестеатомы была снижена с 12 до 7% по сравнению с ретроспективной группой детей, в ходе вмешательства у которых эндоскоп не был использован. Однако автор подчеркивает, что даже применение эндоскопа не позволяет полностью исключить рецидив заболевания у детей [43].

J. Hunter и соавт. в своем исследовании 2016 г. сравнили эффективность и целесообразность трех методов: трансканального эндоскопического подхода, применения эндоскопического ассистирования на этапах операции и вмешательства без использования эндоскопа. Оценивали процент рецидива заболевания, аудиологические результаты у 66 пациентов (76 ушей, средний возраст — 10,9 года, от 4 до 18 лет). Средний период наблюдения составил 18,8 мес (от 6,7 до 48,3 мес). На 47 (61,8%) ушах выполнено микроскопическое удаление холестеатомы; на 29 (38,1%) использовано эндоскопическое ассистирование, в 8 (10,5%) случаях был применен трансмеатальный эндоскопический подход. Значительно больше мастоидэктомий было выполнено в случае использования только микроскопа по сравнению с остальными группами (p=0,049). Необходимость в ревизионной операции возникла у 15 (51,7%) пациентов из группы, где был использован эндоскоп, и у 10 (21,3%) в случае вмешательства под контролем микроскопа (p=0,006). Частота рецидива составляла 20,0 и 40,0% в группах эндоскопа и микроскопа соответственно (p=0,38). Аудиологически достоверно лучшие результаты были отмечены в группе трансмеатального подхода (p=0,009). Никаких осложнений не было отмечено [44].

В 2016 и 2017 гг. M. Cohen и соавт. провели исследования эффективности применения эндоскопа в ходе ревизионных вмешательств у детей с холестеатомой. В исследования были включены 55 пациентов (56 ушей), средний возраст составлял 11 лет (6,7—13 лет). Частота рецидивов была снижена с 24 до 23% в группе, где был использован эндоскоп, однако достоверного снижения рецидива выявлено не было [45, 46].

Говоря о публикациях, посвященных трансканальной тимпанопластике у детей, следует также отметить их противоречивость. R. Dündar и соавт. в 2014 г. опубликовали ретроспективное исследование, в котором были оценены результаты 61 ТП 1-го типа у детей в возрасте 7—16 лет. Пациенты были разделены на две группы: у 32 детей была выполнена трансканальная эндоскопическая ТП, у 29 — ТП с помощью операционного микроскопа. В этом ретроспективном исследовании были оценено состояние 61 уха у 60 педиатрических пациентов (33 мальчика и 27 девочек), которым была выполнена ТП 1-го типа. Авторы оценивали морфологические и функциональные результаты, а также сравнивали время операции. Средняя продолжительность операции в 1-й группе была значительно меньше, чем во 2-й группе (51,37 и 67,03 мин соответственно). Рецидивы перфорации были обнаружены у 4 (12,50%) пациентов в 1-й группе в течение 12 мес наблюдения, во 2-й группе — у 2 (5,71%) детей в течение того же времени наблюдения. Аудиологически результаты не различались. Авторы не нашли достоверных различий в морфологических и функциональных результатах у детей разных групп и отмечают лишь достоверное уменьшение среднего времени вмешательства при использовании эндоскопа [47].

Подобное исследование было опубликовано G. Osama и соавт. в 2015 г. Авторы также отмечают отсутствие достоверных функциональных и морфологических преимуществ использования эндоскопа, но подчеркивают возможность уменьшения времени операции по сравнению с вмешательством под контролем микроскопа [48].

В исследовании N. Nassif и соавт. (2015) также не получено различий в результатах у двух групп пациентов [49].

M. Khan и соавт. провели ретроспективное нерандомизированное исследование 179 ТП 1-го типа у детей с использованием эндоскопа и его держателя, что дало возможность работать двумя руками. Полное закрытие перфорации было достигнуто у 97% пациентов, оценку проводили через 12 мес после операции [50].

A. Akyigit, напротив, описал в своем исследовании метод трансканальной ТП 1-го типа, удобный для работы одной рукой. У всех детей был использован хондроперихондральный трансплантат «бабочка». У 6,3% пациентов была диагностирована остаточная перфорация, в связи с чем авторы отмечают необходимость усовершенствования метода [51].

В исследование 2017 г. A. James были включены 267 детей, которым выполнялась эндоскопическая трансканальная ТП (1-я группа), у 158 детей — с помощью микроскопа (2-я группа). Автор отмечает отсутствие разрезов и необходимости удаления здоровой костной ткани у всех детей первой группы [43].

G. Isaacson получил рецидив перфорации у 1/3 детей, в связи с чем отмечает необходимость дальнейшего совершенствования техники трансканального подхода [52].

Таким образом, несмотря на общую положительную тенденцию использования эндоскопа в отохирургии, в педиатрической практике данные недостаточны и крайне противоречивы. Данные, приведенные в источниках литературы, свидетельствуют, что при определенных преимуществах существующие техники эндоскопической тимпанопластики далеки от совершенства и уступают по эффективности классическим микроскопическим методикам, что также обусловливает необходимость дальнейших исследований в данной области.

Большое количество вариантов хирургического лечения ХГСО говорит о том, что остаются нерешенными ряд вопросов, главными из которых являются недостаточная обозримость всех отделов среднего уха при операции и необходимость удаления больших массивов здоровых тканей только для обеспечения визуализации.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

The authors declare no conflicts of interest.

Сведения об авторах

Русецкий Юрий Юрьевич — д.м.н., проф., руководитель оториноларингологического отделения с хирургической группой заболеваний головы и шеи ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Министерства здравоохранения Российской Федерации, 119991; https://orcid.org/0000-0001-5574-8292; e-mail: rusetski@inbox.ru

Мейтель Ирина Юрьевна — врач-оториноларинголог ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Министерства здравоохранения Российской Федерации, 119991, Москва, Россия; ул. Ломоносовский пр., 2, стр. 1; https://orcid.org/0000-0001-8868-9209; e-mail: meytel@inbox.ru

Сотникова Лариса Сергеевна — врач-оториноларинголог ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Министерства здравоохранения Российской Федерации, 119991, Москва, Россия, ул. Ломоносовский пр., 2, стр. 1

Малявина Ульяна Станиславовна — к.м.н., ст.н.с., врач-оториноларинголог ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Министерства здравоохранения Российской Федерации, 119991, Москва, Россия, ул. Ломоносовский пр., 2, стр. 1, e-mail: nouse@inbox.ru

Калугина Маргарита Сергеевна — м.н.с. ФГАУ «Национальный медицинский исследовательский центр здоровья детей» Министерства здравоохранения Российской Федерации, 119991, Москва, Россия, ул. Ломоносовский пр., 2, стр. 1; https://orcid.org/0000-0002-2427-9689; e-mail: margarita405@mail.ru

Как цитировать:

Русецкий Ю.Ю., Мейтель И.Ю., Сотникова Л.С., Малявина У.С., Калугина М.С. Перспективы эндоскопической отохирургии у детей. Вестник оториноларингологии. 2019;84(3):5-11. https://doi.org/10.17116/otorino201984031