Подавляющее большинство исторических источников рассказывает о случаях смерти, связанных с использованием холодного оружия при обстоятельствах «самонатыкания» как суицида [1]. Для экспертной практики большой интерес представляют описания «самонатыкания» как реального несчастного случая. Подобное в историографии — большая редкость. Удалось разыскать только несколько таких примеров. Далее приведен их анализ с позиций судебной медицины.

Яркий исторический пример «натыкания» на холодное оружие по неосторожности – гибель персидского царя Камбиса II (по-древнеперсидски Камбуджия II) из династии Ахменидов, правившего в 530—522 гг. до н.э. Древнегреческий историк Геродот (около 484—425 гг. до н.э.) сообщает, что Камбис II получил смертельную рану, будучи страшно подавленный … несчастьем. В тот момент, когда царь вскакивал на коня, отпал наконечник ножен его меча и обнаженный меч рассек ему бедро. Его состояние во время и после травмы Геродот называет безумием, которое спустя некоторое время внезапно оставило царя. После этого события, «приблизительно через двадцать дней» царь скончался, пораженный сухой гангреной в кости, когда (от воспаления) омертвело бедро [2]. Не раскрывая подробностей, аналогичного механизма травмы придерживается римский историк III в. Марк Юниан Юстин: «Камбис … был тяжело ранен в бедро мечом, выпавшим из ножен, и умер» [3]. Сходный механизм ранения, но при других обстоятельствах предлагает древнеримский историк Аммиан Марцеллин (около 330 — после 395 г.). Во время разграбления города Епшет, когда персидский царь «бросался туда и сюда в толпе грабителей, то запутался в своем широком одеянии и упал на землю, причем его собственный кинжал, который он носил у правого бедра, выпал из ножен и ранил его почти насмерть» [4]. Иной исторический сюжет смерти царя передает древнегреческий историк Ктесий Книдский (V—IV вв. до н.э.): он утверждает, что «ради забавы стругая ветку, он неудачно повредил бедро и скончался на одиннадцатый день» [5]. Согласно этой версии, острый предмет, вероятно, находился в руке самого царя.

Таким образом, 4 историка предлагают 3 варианта гибели Камбиса II. Согласно первой версии, царь, запрыгивая на коня, наскочил на меч. По второй версии, он, падая на землю, напоролся на кинжал. Третья версия сообщает, что, стругая ветку, он случайно порезался, что исключает «самонатыкание». Все версии объединяют локализация раны на бедре и летальный исход спустя некоторое время после травмы. По одной версии, царь был ранен «почти насмерть», а по двум другим — продолжительность премортального периода составила около 1,5—3 нед.

Две версии о «самонатыкании» связывают его смерть с ношением холодного оружия, которое находилось в ножнах («отпал наконечник ножен … меча», «ранен … мечом, выпавшим из ножен», «кинжал … выпал из ножен»). Если первая версия не сообщает, где в то мгновение располагался меч, то во второй версии говорится о кинжале, «который он носил у правого бедра». Геродот отмечает, что у каждого персидского воина «на правом бедре с пояса свисал кинжал», который назывался акинак [2]. В исторической литературе термином «акинак» обозначают как короткий меч, так и длинный кинжал, достигавший длины около 30—40 см [6].

На персидскую традицию носить акинак на поясе справа также указывает древнегреческий писатель и историк Ксенофонт (430—356 до н.э.) в рассказе о персидском царе Кире II Великом (правил в 559—530 гг. до н.э.), приходившемся отцом Камбису II. Встречаясь со своими соратниками, этот царь учитывал, что справа всегда было наготове оружие, поэтому приглашенных на обед гостей он рассадил «не как придется, но кого больше всех ценил, того посадил по левую руку, потому что сам был открыт для нападения больше с этой стороны, чем справа» [7]. Таким образом, можно считать, что выпавший из ножен короткий меч (он же кинжал) акинак повредил Камбису II именно правое бедро.

По свидетельству Геродота, «Камбис от рождения страдал тяжким недугом, который у иных слывет под названием «священного» [2]. Так в древности называли эпилепсию, поскольку ее проявления связывали с действием божественных сил [8]. Именно поэтому «вполне естественно, что при тяжком телесном недуге он страдал и душевно». Далее, приведя многочисленные примеры неадекватного поведения царя, Геродот заключает: «Итак, мне совершенно ясно, что Камбис был великий безумец» [2]. Негативную характеристику личности персидского царя дополняет Марцеллин Аммиан, который утверждает, что он был «жадный в течение всей своей жизни до чужого и свирепый» [4].

В комментариях к переводу «Истории» Геродота душевный недуг Камбиса II называют «выдуманной эпилепсией», слух о которой «исходит из кругов младшей ветви Ахменидов», чтобы «показать неспособность к правлению старшей линии». Рассказы о многих «безумствах» царя не позволяют исключить наличие у него эпилепсии. По приказу Камбиса II его родной брат Смердис (по-гречески Бардис) то ли был умерщвлен во время охоты, то ли утоплен самым преданным царю человеком Прексаспом. Геродот уверяет, что Камбис II испытывал к родному брату чувство зависти из-за умения Смердиса натягивать тетиву лука. От рук царя погибла его родная сестра Роксана, которая также приходилась ему женой. «Распалившись гневом», Камбис II «бросился на нее», когда «та была беременной». В итоге она «родила преждевременно и скончалась». Стрелой из лука он убил сына Прексаспа, который сам при этом присутствовал. Когда мальчик упал, царь «приказал рассечь его тело и осмотреть рану. Стрелу нашли в сердце». В Мемфисе по приказу царя казнили жрецов, праздничное веселье которых ему не понравилось, «а в другой раз он велел без всякой веской причины схватить двенадцать знатнейших персов и с головой закопать живыми в землю». Геродот добавляет: «Много еще подобных преступных деяний в неистовстве совершил Камбис против персов и союзников» [2]. Кроме того, «царь Камбис отличался неумеренным пристрастием к вину». Верный ему Прексасп «увещевал его пить меньше, говоря, что стыдно быть пьяным царю, на которого обращены все глаза и уши» [2, 9].

В целом личность царя отличали жестокость, зависть, жадность, злоба, неумеренное пьянство; вспышки его гнева носили приступообразный характер. Современная психиатрия признает, что у лиц, страдающих эпилепсией, нередко наблюдаются различные формы агрессивного поведения. Вспышки агрессивности и насилия у них значительно превосходят по своей выраженности вызвавшие их психосоциальные стрессы. Систематическая алкоголизация также способствует агрессивному реагированию на ситуацию.

Согласно первой версии, Камбис II наскочил на обнаженный меч в результате стремительного изменения положения тела, «когда … вскакивал на коня» во время приступа «безумия», который мог сопровождаться эпилептическим припадком. На возможность эпилептического припадка указывают мрачное настроение, ознаменовавшее начало приступа («страшно подавленный … несчастьем»), и неожиданное его прекращение («безумие внезапно оставило царя»). По второй версии, царь напоролся на обнаженный кинжал вследствие потери равновесия, когда «упал на землю».

В отличие от самоубийств, связанных с падением на острый предмет, закрепленный на твердой поверхности [1], персидский царь случайно травмировал не грудь, а бедро, и смерть его наступила не сразу, а через длительный промежуток времени. Сегодня уже невозможно определить настоящую причину смерти Камбиса II. Можно предположить, что он повредил поверхностные вены бедра. Продолжительность премортального периода, составившая, по разным источникам, до 1,5—3 нед, служит основанием для исключения повреждений бедренной артерии и ее крупных ветвей, а также сопутствующих им глубоких вен бедра. Даже в современных условиях люди с ранениями крупных бедренных артерий и вен большей частью обречены на скорый фатальный исход.

Очевидно, полученная царем травма сопровождалась кровотечением, повлекшим за собой значительную кровопотерю. Для остановки кровотечения и предотвращения кровопотери потребовалось наложить жгут и/или тугую повязку. Об этом свидетельствует продолжительность премортального периода, указанная в трудах Ктесия Книдского и Геродота. Если принять версию Ктесия Книдского о наступлении смерти «на одиннадцатый день» [5], то можно полагать, что вследствие кровопотери у Камбиса II могла развиться, например, острая почечная недостаточность, послужившая непосредственной причиной смерти. В раннем периоде (в том числе «на одиннадцатый день») травматической болезни смерть от острой почечной недостаточности — вполне закономерный исход для повреждений, сопровождающихся кровопотерей.

Если согласиться с мнением Геродота о развитии сухой гангрены, то она могла быть вызвана нарушением кровообращения в правой нижней конечности вследствие длительного пережатия тканей бедра жгутом или тугой повязкой. Сведения о гибели царя «приблизительно через двадцать дней» соответствуют клинической картине постепенного развития именно сухой гангрены [2]. Теоретически такой вид гангрены протекает наиболее благоприятно и после отторжения омертвевшей части конечности может закончиться самоизлечением. При сухой гангрене всегда существует опасность присоединения инфекции вплоть до развития сепсиса и наступления смертельного исхода от интоксикации.

Другим историческим, хотя и спорным, примером «самонатыкания» в результате несчастного случая является смерть царевича Дмитрия (1582—1591 гг.), которую тоже связывают с эпилептическим припадком. Анализ исторических документов по этому делу указывает на две версии «самонатыкания»: удар ножом и удар о нож. В обоих случаях нож находился в руке царевича [1]. Никто из очевидцев не смог сказать, «в какой именно момент царевич нанес себе рану — при падении или в конвульсиях на земле» [10]. Специалисты по детской эпилепсии исключают возможность удержания ножа в руке во время судорожного припадка [11]. Все очевидцы происшествия единодушно утверждали, что царевич уколол себя ножом «в горло», т. е. в шею. Что конкретно он себе повредил, неизвестно. Быстрое наступление смерти и локализация раны на шее наводят на мысль о ранении сонной артерии или яремной вены, поскольку повреждение одного из этих сосудов неизбежно ведет к смерти [10].

Несмотря на разницу эпох, между персидским царем и русским царевичем прослеживается удивительно много исторических совпадений. Оба персонажа имели царское происхождение. Камбис II был сыном персидского царя Кира II Великого — основателя державы Ахменидов, простиравшейся от Греции и Египта до Индии. Отцом Дмитрия был русский царь Иван IV (Грозный), который, присоединив Казанское и Астраханское ханства и Сибирь, заложил основы создания Российской империи. Оба страдали эпилепсией, которая могла проявиться приступом во время событий, приведших к смерти. Историки связывают гибель каждого из них с несчастным случаем вследствие «натыкания» на острый предмет. Камбис II приказал убить родного брата Смердиса, у царевича Дмитрия погиб его брат Иван. В финале своей жизни Камбис II умирает, не оставив наследников. Со смертью Дмитрия также прерывается династия Рюриковичей. В Персии после смерти Камбиса II на некоторое время утверждается самозванец Лже-Смердис, а в России после гибели царевича Дмитрия объявляется Лжедмитрий I.

Мусульмане наряду с Кораном почитают сборники хадисов – преданий о словах и действиях пророка Мухаммеда. Большим авторитетом пользуется сборник «Сахих аль-Бухари», составленный богословом Мухаммедом аль-Бухари (810—870 гг.). В названии книги слово «сахих» в переводе с арабского языка означает «достоверный» или «подлинный». В исламском мире общепризнано, что в книге собраны исключительно достоверные хадисы.

В сборнике «Сахих аль-Бухари» помещен необычный пример причинения острым предметом смертельной раны самому себе [12]. В «Книге военных походов» хадис 1568 (4196) повествует о битве отряда мусульман во главе с пророком Мухаммедом с иудеями за оазис Хайбар в 628 г. Сражению предшествовало единоборство между предводителем евреев Мархабом и арабским воином Амиром ибн аль-Аква. Во время поединка, «когда (воины) выстроились друг против друга, оказалось, что меч Амира слишком короток. Он хотел ударить им по голени одного иудея, но лезвие отскочившего меча поразило коленную чашечку самого Амира, и от этого он умер».

Этот исторический сюжет можно расценить как «самонатыкание», поскольку поразивший Амира меч находился в его собственной руке; после того как клинок «отскочил», острый предмет двигался в направлении потерпевшего. Меч был «слишком короток», поэтому арабский воин мог неудачно нанести противнику скользящий удар. Едва коснувшись голени неприятеля, клинок меча по инерции продолжил движение в направлении его колена. Амир удерживал меч, но не мог контролировать его перемещение в силу инерции удара.

Роковую роль могли сыграть острота и масса меча. В древности большое значение придавалось заточке холодного оружия, предназначавшегося для поражения противника, облаченного в шлем, кольчугу и латы. В исторических преданиях Востока говорится, что лезвие острого меча могло рассечь подброшенный волос или шелковый платок. Кроме того, масса старинного меча могла достигать 1 кг и более, что при поставленной технике удара позволяло развить высокую кинетическую энергию травматического воздействия. Для сравнения: в наше время, когда возникает версия «самонатыкания», в качестве орудия травмы обычно фигурируют плохо заточенные кухонные ножи массой в несколько десятков граммов.

Текст хадиса не содержит информации о причине и времени смерти арабского воина. Травма «коленной чашечки», т. е. надколенника, сама по себе не могла стать причиной летального исхода. Можно предположить, например, развитие инфекционных осложнений и смерть спустя некоторое время.

Таким образом, сюжет «самонатыкания» на острый предмет по неосторожности появляется в исторических хрониках с периодичностью примерно один раз в 1000 лет. В них жертвами несчастного случая предстают персидский царь Камбис II (522 г. до н.э.), арабский воин Амир ибн аль-Аква (628 г.) и русский царевич Дмитрий (1591 г.). Среди них двое удерживали острый предмет в собственной руке, только у персидского царя меч был подвешен на поясе в ножнах. Механизм «самонатыкания» этих персонажей связывают со стремительным изменением положения тела, потерей равновесия, эпилептическим припадком, неудачным нанесением удара своему противнику. В момент происшествия никто из пострадавших не мог контролировать положение острого предмета, каждый из них был травмирован без прямого или косвенного участия других лиц. Есть основание считать, что «самонатыкания» по неосторожности исторических героев сопровождались повреждением кровеносных сосудов шеи или нижних конечностей.

Во всей историографии «самонатыканий» гибель арабского воина Амира ибн аль-Аква, пожалуй, самый невероятный и единственный случай причинения по неосторожности самому себе смертельной раны нижней конечности холодным оружием, зажатым в собственной руке. В исторической литературе этот случай никем не оспаривается. Также нет никаких оснований сомневаться в «самонатыкании» как несчастном случае, приключившемся с персидским царем Камбисом II. В отличие от многочисленных самоубийц, прибегших к «самонатыканию» [1], арабский воин и персидский царь травмировали нижние конечности, что не могло привести к быстрому наступлению смерти.

Случай смерти царевича Дмитрия — «самонатыкание» на нож, находившийся в собственной руке, по сей день не получил однозначной оценки. В коротком списке исторических личностей, случайно пострадавших от «самонатыкания», русский царевич — единственный, кто получил травму шеи, которая могла сопровождаться повреждением магистральных кровеносных сосудов, а не поверхностных сосудов нижних конечностей.

Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.

^1,2e-mail: balisong56@mail.ru; https://orcid.org/0000-0003-0105-1726