Я бы обратил внимание читателей на две публикации, помещенные в этом номере журнала. Мне показалось, они некоторым образом связаны друг с другом. Первая, переводная статья, поднимает серьезнейшую проблему понимания специалистами клинической лабораторной диагностики терминологии современной лабораторной медицины. По данным опроса Международной федерации клинической химии (IFCC), знания экспертов и специалистов из 22 стран в этой области не слишком глубоки и явно нуждаются в улучшении. В этой связи IFCC собирается организовать поддержку национальным обществам в виде образовательной программы. Кроме того, IFCC рекомендует каждому национальному обществу иметь комитет или хотя бы одного эксперта по вопросам терминологии. Даже если в рядах нашего профессионального сообщества таковой есть, плоды его трудов не слишком заметны. Так, в настоящее время мы имеем как минимум три нормативных документа, регламентирующих номенклатуру лабораторных услуг [1—3]. К сожалению, каждый из них вводит свою структуру и наименование лабораторных исследований. Кроме того, в системе общего медицинского страхования территориальные фонды при формировании тарифов за медицинские услуги часто используют свои формулировки лабораторных тестов. Иногда ссылаясь на один из трех приказов, а иногда руководствуясь какими-то другими подходами. Ясно, что наличие таких несогласованных документов приводит к следующему:

— разночтения при формировании статистической отчетности;

— сложности при сопоставлении результатов различных лабораторий;

— ошибки при формировании стандартов оказания медицинской помощи;

— невозможность полноценно использовать современные информационные технологии.

Нашему профессиональному сообществу надо выбрать эксперта по терминологии, наладить международное сотрудничество в этой области и начать разработку современной национальной номенклатуры лабораторных исследований.

Вторая публикация в этом номере, на которую я бы обратил внимание читателей, — это описание двух случаев ревматической полимиалгии. Авторы этого интересного и редкого наблюдения отмечают, что «наиболее характерный признак заболевания — сочетание болевого синдрома с резким и стойким ускорением СОЭ (50—70 мм/ч и выше). Этот признак настолько типичен, что является одним из основных диагностических критериев заболевания», используются «и другие лабораторные признаки, характеризующие воспаление: отмечается рост С-реактивного белка (СРБ), … повышаются белки острой фазы (α2-глобулины), а также уровень сиаловых кислот, серомукоида». Очевидно, что клиницисты при принятии решения опираются на значения СОЭ, сиаловых кислот, серомукоида, белковых фракций и для диагностики заболевания, и для оценки эффективности противовоспалительной терапии. Одновременно пациентам проводится исследование концентрации СРБ. В обоих случаях в остром периоде ревматической полимиалгии концентрация в крови этого белка была значительно увеличена (322 мг/л и 293 мг/л), в ответ на противовоспалительную терапию она резко снижается (во втором случае до 79 мг/л). Хорошо известно, что этот белок острой фазы — хороший маркер воспаления с известной цепью прослеживаемости; доступны коммерческие контрольные материалы для ведения внутрилабораторного контроля качества его измерений; есть программы внешней оценки качества для СРБ. Ничего подобного нет ни для СОЭ, ни для серомукоида, ни для белковых фракций, ни для сиаловых кислот.

Коллеги, в этой связи не пора ли нам определиться с будущим целого букета подобных устаревших лабораторных исследований? Из десятилетия в десятилетие они переползают из руководства в руководство, из стандарта в стандарт, не являясь, строго говоря, количественными лабораторными исследованиями с выстроенной системой оценки качества их измерений. Добавлю, что автоматизации эти исследования поддаются с большим трудом или не поддаются вовсе. У них есть одно преимущество — дешевизна. Мне кажется, настала пора развернуть дискуссию: стоит ли вносить подобные исследования в национальную номенклатуру лабораторных исследований, которая рано или поздно будет создана? Стоит ли вносить эти тесты в стандарты оказания медицинской помощи? Мое мнение, как минимум следует ограничить использование в клинической практике большинство из устаревших исследований, заменив их современными тестами. Ясно, что это непростая задача. Нужно разработать полноценную программу по ограничению использования и ликвидации таких тестов. Повторюсь, для начала нужно развернуть обсуждение этой проблемы с обязательным участием клиницистов на сайте Федерации лабораторной медицины, в нашем журнале, на ближайшем Конгрессе. Будет обидно, если устаревшие тесты войдут в будущую национальную номенклатуру лабораторных исследований.