Болезнь Вебера—Крисчена (синонимы: рецидивирующий лихорадочный ненагнаивающийся панникулит, нодулярный панникулит Пфейфера—Вебера—Крисчена) — редкое идиопатическое иммуноаллергическое воспаление жировой ткани с лимфоидно-гистиоцитарной инфильтрацией, некрозами, образованием липогранулем и типичных крупных клеток с пенистой цитоплазмой [1]. Клиническая и гистопатологическая картина заболевания впервые описана К. Пфейфером в 1892 г. и названа «очаговой атрофией подкожной жировой клетчатки». Термин «рецидивирующий узловатый панникулит» был предложен в 1925 г. Ф.П. Вебером. В 1928 г. Г.Э. Крисчен дополнил описание симптоматикой интоксикационного синдрома и ввел понятие «рецидивирующий лихорадочный ненагнаивающийся панникулит», что в настоящее время описывается как синдром Вебера—Крисчена [2]. В отечественной литературе этот синдром впервые описан в 1961 г. Ю.В. Постновым и Л.Н. Николаевой. Этиология заболевания неизвестна, предполагается ее связь с перекрестной иммунологической реакцией, на что указывает обнаружение у больных повышенного уровня сывороточных циркулирующих иммунных комплексов [3]. Ранее болезнь Вебера—Крисчена рассматривали скорее как разновидность узловатой эритемы или T-клеточной лимфомы, а не в качестве самостоятельного заболевания [4]. Примерно в 25% случаев болезнь Вебера—Крисчена сочетается с заболеваниями аутоиммунной природы, в частности, с гломерулонефритом, склеродермией, дерматомиозитом, системной красной волчанкой, ревматоидным артритом, хроническим аутоиммунным гепатитом и гемолитической анемией [3, 5].

Болезнь Вебера—Крисчена чаще встречается у молодых женщин и женщин средней возрастной группы с избыточной массой тела. Выделяют три клинические формы спонтанного панникулита: узловатую, бляшечную и инфильтративную. Первичным элементом дерматоза является узел, расположенный в подкожной жировой клетчатке. Кожа над высыпаниями вначале не изменяет окраски, а впоследствии может приобретать разные тона — от ярко-розовых до коричнево-багровых. Вначале узлы мягкие, затем они становятся плотными и полностью или частично спаянными с кожей. Появляются они обычно приступообразно по несколько узлов сразу, располагаясь как симметрично, изолированно, так и группами и сливаясь, образуют большие бляшки или тяжи в виде четок. Разрешаются они, как правило, не вскрываясь, и оставляют после себя атрофию и различной глубины вдавления в центре. Узлы могут локализоваться по всему кожному покрову, но предпочтительно располагаются на нижних и верхних конечностях и ягодицах, причем чаще на разгибательных поверхностях. Длительность существования узлов разная — от нескольких дней до нескольких месяцев, причем при регрессе одних узлов могут появляться свежие, что обусловливает длительное течение данного заболевания. Рецидивы могут наступать через разные промежутки времени: от нескольких дней или месяцев до нескольких лет. С каждым новым рецидивом количество узлов может увеличиваться. Проявлениями заболевания на коже может предшествовать интоксикационный синдром, включающий недомогание, головные боли, субфебрильную или фебрильную лихорадку (37—40 °С), а также артралгии [1—3, 6, 7]. Иногда возникают боль в животе и диарея (висцеральная форма заболевания). У таких пациентов постмортально обнаруживаются узлы в жировой ткани брыжейки [2]. При системном поражении жировой ткани у пациентов с болезнью Вебера—Крисчена может наблюдаться неврологическая симптоматика, характерная для менингита, перикардит, а также поражения печени и глаз [2, 4]. К атипичным вариантам дерматоза относят безлихорадочную (синдром Ротмана—Макаи) и изъязвляющуюся формы, причем язвы долго не заживают [4].

Воспалительные узлы при болезни Вебера—Крисчена являются результатом локальной дегенерации и некроза подкожной жировой клетчатки. Некротизированные дольки жировой ткани первоначально характеризуются нейтрофильной инфильтрацией. Характер инфильтрата быстро меняется, среди жировых клеток появляются гистиоциты, которые проникают в них и «пожирают» жировые клетки. Далее клеточные элементы исчезают, появляются фибробласты, узлы замещаются соединительной тканью, иногда наблюдаются явления артериита [1, 2, 4, 7].

Лабораторная картина заболевания характеризуется повышением скорости оседания эритроцитов, лейкопенией, гипо- или гиперкомплементемией, появлением антимитохондриальных антител и антител к гладкомышечной ткани и повышенным уровнем иммуноглобулинов плазмы крови и циркулирующих иммунных комплексов, а также отклонениями от нормы показателей гемостаза и коагулограммы [3, 5].

Дифференциальная диагностика проводится с другими заболеваниями из группы панникулитов: реактивным, холодовым, постстероидным, узловатой эритемой, индуративной эритемой Базена [1, 4, 6].

Лечение болезни Вебера—Крисчена преимущественно симптоматическое. Эффективна кортикостероидная терапия при купировании рецидивов, но излечение не наступает, поэтому препаратами выбора при лечении болезни Вебера—Крисчена в настоящее время считают цитостатики [3]. По данным Е.В. Вербенко (1975), хороший клинический эффект достигается при применении стероидов перорально и инъекционно для обкалывания узлов, а также антиоксидантов и гепатопротекторов. Кроме того, в некоторых случаях необходима терапия первичных заболеваний, следствием которых явился панникулит Вебера—Крисчена.

В настоящее время в мировой литературе описано около 200 случаев болезни Вебера—Крисчена, в отечественной — около 40. В связи с этим каждый случай представляет особый клинический интерес.

Мы наблюдали за больной П., 1954 г. рождения, жительницей Москвы, длительно и многократно находившейся на стационарном лечении в женском кожном отделении городской клинической больницы №14 им. В.Г. Короленко.

Пациентка считает себя больной с 2000 г., когда впервые на верхних конечностях появились синюшные пятна, на месте которых позже стали образовываться узлы, выступающие над кожей. Длительное время наблюдалась у хирурга, возникающие узлы иссекались. В январе 2007 г. была направлена врачом районного кожно-венерологического диспансера на обследование и лечение в ГКБ №14 им. В.Г. Короленко, где при патоморфологическом исследовании был диагностирован спонтанный панникулит Вебера—Крисчена. После терапии, включавшей преднизолон, гепатопротекторы, противовоспалительные препараты, отмечен положительный эффект. После выписки пациентка самостоятельно отменила преднизолон, что послужило причиной обострения в августе 2007 г. Пациентка лечилась с положительным эффектом в ГКБ №14 им. В.Г. Короленко с ноября 2007 г. по январь 2008 г. Последующие обострения были в июле и ноябре 2009 г.

История жизни. Росла и развивалась нормально. Наследственность не отягощена. Наличие вредных привычек отрицает.

Перенесенные заболевания: подозрение на хронический аутоиммунный тиреоидит с узлообразованием в левой доле, синовит левого голеностопного сустава, искривление перегородки носа, миопия слабой степени обоих глаз.

Аллергоанамнез не отягощен.

Общий статус. При поступлении предъявляла жалобы на появление узлов на коже лица и конечностей, слабость, боли в суставах кистей, коленных и локтевых суставах. Больная правильного телосложения, повышенного питания. Общее состояние удовлетворительное. В легких везикулярное дыхание, хрипов нет. Артериальное давление 135/80 мм рт.ст. Тоны сердца звучные, ритмичные, Ps 85 в минуту. Живот при пальпации мягкий, безболезненный. Периферические лимфатические узлы не увеличены. Костно-суставная система внешне не изменена. Физиологические отправления в норме.

Местный статус. На коже лица, разгибательных поверхностях верхних (рис. 1, а)

В клиническом анализе крови показатели были в пределах нормы, исключая повышение скорости оседания эритроцитов (25 мм/ч). В клиническом анализе мочи патологических изменений не выявлено. В биохимическом анализе крови показатели белкового и липидного обмена в пределах нормы, С-реактивный белок – 6 мг/л.

Электрокардиограмма. Ритм синусовый правильный. Отклонение электролитной оси влево. Блокада передней левой ветви пучка Гиса.

При рентгенологическом иссследовании локтевых и коленных суставов выявлен регионарный остеопороз, начальные артрозные изменения. На рентгенограмме кистей — сужение суставных щелей в межфаланговых суставах, артрозные изменения.

Рентгенограмма органов грудной клетки: очаговые и инфильтративные изменения в легких не выявлены.

Медицинское заключение ТКБ №7: ЛФД — данных за туберкулез не выявлено; проба Манту с 2 ТЕ отрицательная; иммуноферментный анализ — МБТ не обнаружены.

Антитела к ВИЧ, HBs-Ag, HCV отрицательные. Реакция микропреципитации отрицательная. Реакция иммунофлюоресценции 200/абс и реакция иммобилизации бледных трепонем отрицательные.

Анализ кала: яйца гельминтов не обнаружены.

Патоморфологическое исследование. Эпидермис со сглаженными эпидермальными выростами, умеренным гиперкератозом. Верхняя часть дермы отечная и фиброзированная. В глубоких отделах дермы и подкожно-жировой клетчатке выявлен диффузный воспалительный инфильтрат из макрофагов, гистиоцитов, плазматических клеток и лимфоцитов, в центре инфильтрата часть макрофагов и гистиоцитов представлена в виде крупных пенистых клеток, в сосудах — картина васкулита. Заключение: выявленные изменения могут наблюдаться при болезни Вебера—Крисчена (панникулит лихорадящий, рецидивирующий, ненагнаивающийся).

Консультация специалистов. Невропатолог: неврологической патологии не выявил. Окулист: миопия слабой степени обоих глаз. ЛОР: искривление перегородки носа. Гинеколог: синдром коагулированной шейки матки. Эндокринолог: данных за эндокринную патологию нет.

Проведенная терапия, включавшая дезинтоксикационные препараты, гепатопротекторы, ферменты, антиоксиданты, делагил, проспидин (внутримышечно 1,4 г на курс), дексаметазон (55 мг/сут), препараты калия, способствовала достижению выраженного улучшения. Купированы проявления рецидива, большая часть узлов регрессировала полностью или частично.

В приведенном нами клиническом случае диагноз спонтанного панникулита Вебера—Крисчена основывался на данных анамнеза, клинической картине и течении дерматоза, а также результатах биопсии. Трудности его диагностирования связаны с редкой встречаемостью дерматоза, в связи с чем он малознаком дерматологам. Характеризуется данное заболевание длительным волнообразным течением со склонностью к обострениям и резистентностью к лечению. Положительная динамика терапии кожного процесса достигнута благодаря проведению комплексной терапии, включавшей гормональные кортикостероидные и цитостатические препараты (см. рис. 1—3, б). В нашем случае также следует отметить необычную локализацию узла на небной дужке полости рта.