Гендерные особенности риска развития сердечно-сосудистых заболеваний у населения с нарушением сна: программа ВОЗ MONICA-psychosocial

Читать метаданные

ЦЕЛЬ ИССЛЕДОВАНИЯ

Определить гендерные различия влияния нарушения сна на риск развития инфаркта миокарда и инсульта в течение 16 лет в открытой популяции 25—64 лет.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ

В рамках III скрининга программы ВОЗ MONICA-psychosocial обследована случайная репрезентативная выборка населения 25—64 лет Новосибирска в 1994 г. (657 мужчин, 689 женщин). Скрининг включал: социально-демографические данные, определение нарушения сна. Исследование нарушения сна проводилось по шкале Дженкинса. В анализ были включены лица без инфаркта миокарда, инсульта. За 16 лет в когорте было выявлено 15 случаев впервые возникшего инфаркта миокарда и 35 случаев инсульта у женщин и 30 случаев и 22 случая у мужчин соответственно.

РЕЗУЛЬТАТЫ

В открытой популяции среди населения 25—64 лет у 48,6% мужчин и 65,9% женщин было нарушение сна (c²=24,427, df=1, p=0,0001). При однофакторном регрессионном анализе Кокса в течение 16-летнего периода у лиц с нарушением сна было установлено, что риск инсульта выше среди мужчин, чем среди женщин. Многофакторный регрессионный анализ Кокса выявил, что среди лиц с нарушением сна риск развития инсульта среди мужчин и женщин примерно одинаков. Овдовевшие мужчины с нарушением сна имели повышенный риск развития инсульта. Риск инсульта был выше у мужчин с неоконченным средним / начальным уровнем образования, чем у женщин. Имелось увеличение риска развития инсульта у женщин со средним образованием и имеющих проблемы со сном. Однофакторный регрессионный анализ Кокса показал повышение риска развития инфаркта миокарда среди мужчин с нарушением сна в течение 16-летнего периода в 2,4 раза. Не установлено влияние нарушения сна на риск развития инфаркта миокарда среди женщин. Риск инфаркта миокарда среди мужчин, никогда не состоявших в браке, был в 3 раза выше, у разведенных — в 4,3 раза выше, у овдовевших — в 7,5 раза выше.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Нарушение сна является фактором риска развития инсульта у мужчин и женщин, инфаркта миокарда — только у мужчин. Отрицательный социальный градиент повышает риск развития сердечно-сосудистых заболеваний у лиц с нарушением сна.

Ключевые слова:

сон

гендерные различия

нарушение сна

инсульт

инфаркт миокарда

риск развития

Авторы:

Гафаров В.В.

Научно-исследовательский институт терапии и профилактической медицины — филиал ФГБНУ «Федеральный исследовательский центр Институт цитологии и генетики Сибирского отделения Российской академии наук»;
Межведомственная лаборатория эпидемиологии сердечно-сосудистых заболеваний

ORCID: 0000-0001-5701-7856

Громова Е.А.

ORCID: 0000-0001-8313-3893

Панов Д.О.

Научно-исследовательский институт терапии и профилактической медицины, филиал ФГБНУ «ФИЦ Институт цитологии и генетики СО РАН»;
«Межведомственная лаборатория эпидемиологии сердечно-сосудистых заболеваний» СО РАН

Гагулин И.В.

ORCID: 0000-0001-5255-5647

Гафарова А.В.

ORCID: 0000-0001-5380-9434

Дата поступления:

31.01.2020

Дата принятия в печать:

05.05.2020

Список литературы:

Ohayon MM. Epidemiology of insomnia: what we know and what we still need to learn. Sleep Med Rev. 2002;6(2):97-111. https://doi.org/10.1053/smrv.2002.0186
Roth T. Insomnia: definition, prevalence, etiology, and consequences. J Clin Sleep Med. 2007;3(5 suppl):7-10.
Kato M, Phillips BG, Sigurdsson G, et al. Effects of sleep deprivation on neural circulatory control. Hypertension. 2000;35(5):1173-1175. https://doi.org/10.1161/01.hyp.35.5.1173
Lusardi P, Mugellini A, Preti P, et al. Effects of a restricted sleep regimen on ambulatory blood pressure monitoring in normotensive subjects. Am J Hypertens. 1996;9(5):503-505. https://doi.org/10.1016/0895-7061(95)00389-4
Lusardi P, Zoppi A, Preti P, et al. Effects of insufficient sleep on blood pressure in hypertensive patients: a 24-h study. Am J Hypertens. 1999;12(1 Pt 1):63-68. https://doi.org/10.1016/s0895-7061(98)00200-3
Meier-Ewert HK, Ridker PM, Rifai N, et al. Effect of sleep loss on C-reactive protein, an inflammatory marker of cardiovascular risk. J Am Coll Cardiol. 2004;43(4):678-683. https://doi.org/10.1016/j.accreview.2004.03.057
Miller MA, Kandala NB, Kumari M, et al. Relationships between sleep duration and von Willebrand factor, factor VII, and fibrinogen: Whitehall II study. Arterioscler Thromb Vasc Biol. 2010;30(10):2032-2038. https://doi.org/10.1161/atvbaha.110.206987
Shearer WT, Reuben JM, Mullington JM, et al. Soluble TNF-alpha receptor 1 and IL-6 plasma levels in humans subjected to the sleep deprivation model of spaceflight. J Allergy Clin Immunol. 2001;107(1):165-170. https://doi.org/10.1067/mai.2001.112270
King CR, Knutson KL, Rathouz PJ, et al. Short sleep duration and incident coronary artery calcification. JAMA. 2008;300(24):2859-2866. https://doi.org/10.1001/jama.2008.867
Lim AS, Myers AJ, Yu L, et al. Sex difference in daily rhythms of clock gene expression in the aged human cerebral cortex. J Biol Rhythms. 2013;28(2):117-129. https://doi.org/10.1177/0748730413478552
WHO MONICA; Project prepared by Kuulasmaa K, Pajak A, Ruokokoski E, et al. Baseline population survey data book. Helsinki; 1990.
World Health Organization. Proposal for the Multinational Monitoring of Trends in cardiovascular disease. Geneva; 1985.
World Health Organization. MONICA Psychosocial Optional Study. Suggested Measurement Instruments. Copenhagen; 1988.
The World Health Organization MONICA Project (monitoring trends and determinants in cardiovascular disease): a major international collaboration. WHO MONICA Project Principal Investigators. J Clin Epidemiol. 1988;41(2):105-114. https://doi.org/10.1016/0895-4356(88)90084-4
Бююль А., Цефель П. Пер. с нем. SPSS: искусство обработки информации: анализ статистических данных и восстановление скрытых закономерностей. М.: DiaSoft; 2005.
Гланц С., Данилов Ю.А. Пер. с англ. Медико-биологическая статистика. М.: Практика; 1999.
Cox DR. Regression Models and Life-Tables. J R Stat Soc Series B Stat Methodol. 1972;34(2):187-220.
Mallon L, Broman JE, Åkerstedt T, Hetta J. Insomnia in Sweden: A Population-Based Survey. Sleep Disord. 2014;2014:843. https://doi.org/10.1155/2014/843126
Zhang B, Wing YK. Sex differences in insomnia: a meta-analysis. Sleep. 2006;29(1):85-93. https://doi.org/10.1093/sleep/29.1.85
Barsky AJ, Peekna HM, Borus JF. Somatic symptom reporting in women and men. J Gen Int Med. 2001;16(4):266-275. https://doi.org/10.1046/j.1525-1497.2001.016004266.x
Reynolds CF, Hoch CC, Buysse DJ, et al. Electroencephalographic sleep in spousal bereavement and bereavement-related depression of late life. Biol Psychiatry. 1992;31(1):69-82. https://doi.org/10.1016/0006-3223(92)90007-m
Gianfagna F, Veronesi G, Bertù L, et al. Influence of sleep disturbances on age at onset and long-term incidence of major cardiovascular events: the MONICA-brianza and PAMELA cohort studies. Sleep Med. 2016;21: 126-132. https://dx.doi.org/10.1016/j.sleep.2016.01.007
Liu Y, Tanaka H; Fukuoka Heart Study Group. Overtime work, insufficient sleep, and risk of non-fatal acute myocardial infarction in Japanese men. Occup Environ Med. 2002;59(7):447-451. https://doi.org/10.1136/oem.59.7.447
Meisinger C, Heier M, Löwel H, et al. Sleep duration and sleep complaints and risk of myocardial infarction in middle-aged men and women from the general population: the MONICA/KORA Augsburg cohort study. Sleep. 2007;30(9):1121-1127. https://doi.org/10.1093/sleep/30.9.1121
Ramar K, Surani S. The relationship between sleep disorders and stroke. Postgrad Med. 2010;122(6):145-153. https://doi.org/10.3810/pgm.2010.11.2232
Ferré A, Sampol G, Jurado MJ, et al. Neurophysiological two-channel polysomnographic device in the diagnosis of sleep apnea. J Clin Sleep Med. 2012;15(2):163-168. https://doi.org/10.5664/jcsm.1770
Eguchi K, Hoshide S, Ishikawa S, et al. Short sleep duration is an independent predictor of stroke events in elderly hypertensive patients. J Am Soc Hypertens. 2010;4(5):255-262. https://doi.org/10.1016/j.jash.2010.09.001

Закрыть метаданные

Нарушение сна (НС) является весьма распространенным состоянием в промышленно развитых странах. Было подсчитано, что распространенность как минимум одного из симптомов НС может достигать 33% в общей популяции [1].

Все патофизиологические механизмы, приводящие к НС, и его связь с сердечно-сосудистыми заболеваниями до конца не раскрыты. Например, НС сопровождается дисбалансом вегетативной нервной системы в ответ на хронический стресс, что часто сопровождается увеличением скорости обмена веществ, увеличением частоты сердечных сокращений, снижением вариабельности сердечного ритма, а также повышением секреции кортизола [2]. Таким образом, нарушение вегетативной нервной регуляции и нарушение функционирования оси «гипоталамус — гипофиз» способствует формированию механизма, связывающего НС и сердечно-сосудистые заболевания [3—5]. Причинно-следственная связь между НС и сердечно-сосудистыми заболеваниями подтверждается также и экспериментальным путем, к примеру депривация сна приводит к повышению уровня артериального давления и уровня медиаторов воспаления, а также к нарушению углеводного обмена и усилению атерогенеза, а в дальнейшем — к сердечно-сосудистым заболеваниям [6—7]. Кроме того, фрагментация сна может ухудшить кровообращение головного мозга и привести к возникновению нарушения мозгового кровообращения [8—9].

Женщины чаще, чем мужчины, жалуются на качество своего сна, особенно в пожилом возрасте: 81% женщин жалуются на бессонницу, в то время как среди мужчин НС встречается реже — в 78% случаев. Женщины чаще (50%) просыпаются рано по сравнению с мужчинами (41%) и труднее засыпают — 33% и 31% соответственно [10].

В связи с этим целью нашего исследования стало установление гендерных различий влияния НС на риск развития инфаркта миокарда (ИМ) и инсульта за 16-летний период в открытой популяции среди населения 25—64 лет в России/Сибири.

Материал и методы

В рамках III скрининга программы ВОЗ MONICA-psychosocial (Мониторирование тенденций заболеваемости и смертности от сердечно-сосудистых заболеваний и определяющих их факторов) [11, 12] была обследована случайная репрезентативная выборка населения 25—64 лет в Октябрьском районе города Новосибирска в 1994 г. (657 мужчин, средний возраст — 44,3±0,4 года, респонс — 82,1%; 689 женщин, средний возраст — 45,4±0,4 года, респонс — 72,5%). Выборка была сформирована согласно требованиям протокола ВОЗ MONICA-psychosocial [11, 12].

Программа скринирующего обследования включала следующие разделы:

1) регистрацию социально-демографических данных, которую проводили согласно стандартному эпидемиологическому протоколу программы ВОЗ MONICA-psychosocial: идентификационный номер, место жительства, ФИО, дата рождения, дата регистрации. Учитывалось семейное положение, уровень образования, профессиональный уровень;

2) тестирование по психосоциальным методикам.

Исследование НС проводили с использованием шкалы Дженкинса [13]. За анализируемый уровень фактора риска принимали значение его в исходном исследовании и не учитывали вклад временной динамики. Методики были строго стандартизированы и соответствовали требованиям протокола программы ВОЗ МОНИКА-psychosocial [13].

Обработка материала по программе ВОЗ МОНИКА-psychosocial выполнена в Центре сбора информации MONICA (Хельсинки, Финляндия). Контроль качества проводился в центрах контроля качества MONICA: Данди (Шотландия), Прага (Чехия), Будапешт (Венгрия). Представленные результаты признаны удовлетворительными [14].

Из исследования были исключены все женщины и мужчины с выявленной сердечно-сосудистой патологией (ишемической болезнью сердца, сосудистыми заболеваниями головного мозга, артериальной гипертензией, ИМ, сахарным диабетом), развившейся до или в период проведения скрининга. В анализ были включены 384 женщины и 190 мужчин в исходном возрасте 25—64 лет. Срок проспективного наблюдения за участниками составил 16 лет.

В исследовании выделены следующие конечные точки: впервые возникшие случаи ИМ, инсульта. Регистрация всех случаев ИМ проводилась на основе программы ВОЗ «Регистр острого инфаркта миокарда»; впервые возникшие случаи инсульта регистрировались за период наблюдения. Источники, используемые для идентификации случаев инсульта, следующие: ежегодное обследование лиц популяционной когорты, истории болезни, стационарные отчеты о выписке, районные поликлиники, свидетельства о смерти, собеседование с родственниками, патолого-анатомические и судебно-медицинские отчеты. За период наблюдения в когорте было выявлено впервые возникшего ИМ: 15 случаев у женщин и 30 случаев у мужчин, а также впервые возникшего инсульта: 35 случаев у женщин и 22 случая у мужчин.

Статистический анализ проводился с помощью пакета программ SPSS версии 11.5 [15]. Для проверки статистической значимости различий между группами использовали критерий χ² Пирсона [16]. Для оценки отношения рисков (hazard ratio — HR) и его 95% ДИ (доверительного интервала) (минимум/максимум) с учетом различного времени контроля использовалась однофакторная и многофакторная регрессионная модель пропорциональных рисков Кокса (Cox regression) [17]. Достоверность во всех видах анализа была принята при уровне значимости p≤0,05.

Результаты

Установлено, что среди мужчин и женщин 25—64 лет в открытой популяции у 48,6% и 65,9% соответственно имело место НС (c²=24,427, df=1, p=0,0001); распространенность НС увеличивалась с возрастом у обоих полов (табл. 1). В категориях «никогда не был(а) женат (замужем)» (63% женщин и 31,3% мужчин соответственно; c²=5,245, df=1, p<0,05) и «женат (замужем)» (66,5% женщин и 50,3% мужчин соответственно; c²=16,91, df=1, p<0,001) женщины с НС встречаются чаще, чем мужчины (табл. 2).

Таблица 1. НС у обследованных разных возрастных групп (III скрининг, 1994 г.)

НС	25—34 года				35—44 года				45—54 года				55—64 года				25—64 года
	мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины
	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%
Нет	93	61,2	49	48	65	48,1	42	31,8	59	42,8	12	30,8	80	52,3	7	14	297	51,4	110	34,1
Есть	59	38,8	53	52	70	51,9	90	68,2	79	57,2	27	69,2	73	47,7	43	86	281	48,6	213	65,9
Итого	152	100	102	100	135	100	132	100	138	100	39	100	153	100	50	100	578	100	323	100
	χ²=3,762, df=1, p=0,05				χ²=6,747, df=2, p=0,009				χ²=1,353, df=1, p>0,05				χ²=21,021, df=1, p=0,0001				χ²=24,427, df=1, p=0,0001

Таблица 2. НС и семейное положение обследованного населения (III скрининг, 1994 г.)

НС	Семейное положение
	никогда не был(а) женат (замужем)				женат (замужем)				разведен(а)				вдовец (вдова)
	мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины
	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%
Нет	28	68,3	10	37	243	49,7	83	33,5	17	47,2	11	35,5	9	75	6	35,3
Есть	13	31,7	17	63	246	50,3	165	66,5	19	52,8	20	64,5	3	25	11	64,7
Всего	41	100	27	100	489	100	248	100	36	100,	31	100	12	100	17	100
	χ²=5,245, df=1, p<0,05				χ²=16,91, df=1, p<0,001				χ²=0,523, df=1, p>0,05				χ²=2,994, df=1, p>0,05

Достоверно наиболее высокий уровень НС наблюдался в группе с неоконченным средним / начальным уровнем образования, причем у женщин (83,3%) уровень НС был выше, чем у мужчин (53,7%) (c²=9,048, df=2, p<0,01) (табл. 3). Также более высокая частота НС наблюдалась у женщин (71,9%) в сравнении с мужчинами (42,1%) в группе с неоконченным высшим / средним специальным образованием (c²=23,404, df=1, p<0,001).

Таблица 3. НС и уровень образования у обследованного населения (III скрининг, 1994 г.)

НС	Уровень образования
	высшее				неоконченное высшее / среднее специальное				среднее				неоконченное среднее / начальное
	мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины		мужчины		женщины
	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%
Нет	81	50,6	39	41,1	92	57,9	34	28,1	67	49,3	31	43,7	57	46,3	6	16,7
Есть	79	49,4	56	58,9	67	42,1	87	71,9	69	50,7	40	56,3	66	53,7	30	83,3
Всего	160	100	95	100	159	100	121	100	136	100	71	100	123	100	36	100
	χ²=1,825, df=1, p>0,05				χ²=23,404, df=1, p<0,001				χ²=0,384, df=1, p>0,05				χ²=9,048, df=2, p<0,01

Наблюдалось достоверное увеличение НС у женщин в сравнении с мужчинами в категориях руководителей среднего звена (78,3% и 48,9% соответственно), среди инженерно-технических работников (63,2% и 42,1% соответственно), а также среди пенсионеров (84,4% и 50% соответственно) (табл. 4). В остальных профессиональных категориях также была тенденция преобладания женщин с НС по сравнению с мужчинами.

Таблица 4. НС и профессиональный уровень у обследованного населения (III скрининг, 1994 г.)

НС	Профессиональный уровень
	РВЗ				РСЗ				Рук.				ИТР				РТФТ				РСФТ				РЛФТ				Учащиеся				Пенсионеры
	М		Ж		М		Ж		М		Ж		М		Ж		М		Ж		М		Ж		М		Ж		М		Ж		М		Ж
	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	n	%	N	%	N	%	N	%	N	%
Нет	9	36	1	25	24	51,1	5	21,7	25	48,1	17	45,9	44	57,9	21	36,8	66	50,4	2	22,2	78	52,7	21	38,9	9	45	18	28,1	7	77,8	1	100	35	50	7	15,6
Есть	16	64	3	75	23	48,9	18	78,3	27	51,9	20	54,1	32	42,1	36	63,2	65	49,6	7	77,8	70	47,3	33	61,1	11	55	46	71,9	2	22,2	0	0	35	50	38	84,4
	25	100	4	100	47	100	23	100	52	100	37	100	76	100	57	100	131	100	9	100	148	100	54	100	20	100	64	100	9	100,0	1	100	70	100	45	100
	χ²=0,019, df=1, p>0,05				χ²=4,331, df=1, p<0,05				χ²=0,001, df=1, p>0,05				χ²=4,966, df=1, p<0,05				χ²=1,665, df=1, p>0,05				χ²=2,494, df=1, p>0,05				χ²=1,291, df=1, p>0,05				χ²=0, df=1, p>0,05				χ²=12,571, df =1, p<0,05

Примечание. РВЗ — руководители высшего звена; РСЗ — руководители среднего звена; Рук. — руководители; ИТР — инженерно-технические работники; РТФТ — рабочие тяжелого физического труда; РСФТ — рабочие среднего физического труда; РЛФТ — рабочие легкого физического труда.

Однофакторный регрессионный анализ Кокса показал повышение риска развития ИМ среди мужчин с НС в течение 16-летнего периода в 2,4 (95% ДИ 1,1—5,3; p<0,05) раза по сравнению с теми мужчинами, у кого НС не наблюдалось. Не установлено влияния НС на риск развития ИМ среди женщин.

В многофакторной регрессионной модели Кокса также не было обнаружено влияние НС на риск развития ИМ, инсульта у женщин (HR=2,09; 95% ДИ 0,23—18,75; p>0,05). У мужчин при включении в модель социальных параметров: семейного положения, образования, профессионального уровня, а также возраста риск развития ИМ снизился и наблюдалась лишь тенденция к увеличению риска в 1,08 (95% ДИ 0,4—4,7; p<0,05) раза. Огромное влияние оказало семейное положение на риск развития ИМ у мужчин с НС. Риск ИМ среди мужчин, никогда не состоявших в браке, был выше в 3 (95% ДИ 1,9—9; p<0,0001) раза, разведенных мужчин — в 4,3 (95% ДИ 2,1—8,9) раза, овдовевших мужчин — в 7,5 (95% ДИ 2,5—22; p<0,0001) раза. У женщин подобной зависимости не выявлено. Установлено, что при наличии НС риск развития ИМ у мужчин 55—64 лет выше (HR=6,4; 95% ДИ 2—21; p<0,01), чем у женщин этой же возрастной категории (HR=2,6; 95% ДИ 1,06—6,5; p<0,05), в сравнении с лицами 25—54 лет без НС (табл. 5).

Таблица 5. Нарушение сна и риск развития ИМ у населения 25—64 лет за 16 лет (многофакторный регрессионный анализ Кокса)

Группа		Мужчины				Женщины
Референтная группа	Группа риска	p	HR	95,0% ДИ для HR		p	HR	95,0% ДИ для HR
Референтная группа	Группа риска	p	HR	нижняя	верхняя	p	HR	нижняя	верхняя
Хороший сон	Нарушение сна	0,05	1,08	0,4	4,7	>0,05	2,09	0,23	18,75
Женат (замужем)	Никогда не был(а) женат (замужем)	0,05	3	1,9	9	>0,05	1,59	0,0001	2,47
	Разведен(а)	0,0001	4,3	2,1	8,9	>0,05	8,88	0,0001	13,83
	Вдовец (вдова)	0,0001	7,5	2,5	22	>0,05	1,890	0,2	17,5
Высшее образование	Неок. высшее / среднее специальное образование	>0,05	0,9	0,3	2,5	>0,05	1,473	0,1	16,4
	Среднее образование	>0,05	1,7	0,6	5,1	>0,05	1,367	0,08	21,8
	Неок. среднее / начальное образование	>0,05	1,3	0,5	3,5	>0,05	2,382	0,1	39,1
Рук. и ИТР	Рабочие специальности	>0,05	5,8	0,6	48	>0,05	1,152	0,12	11,03
25—54 года	55—64 года	0,01	6,4	2	21	0,05	2,6	1,06	6,5

В однофакторном регрессионном анализе Кокса в течение 16-летнего периода у лиц с НС риск инсульта был выше среди мужчин (HR=3; 95% ДИ 1,2—7,6; p<0,05), чем среди женщин (HR=1,9; 95% ДИ 1,03—3,7; p<0,05).

Многофакторный регрессионный анализ Кокса с включением в модель семейного положения, уровня образования, профессионального статуса и возраста выявил, что среди лиц с НС риск развития инсульта у мужчин (HR=2,8; 95% ДИ 1,1—7,1; p<0,05) и женщин (HR=2,7; 95% ДИ 1,4—5,42; p<0,01) примерно одинаков (табл. 6).

Таблица 6. Нарушение сна и риск развития инсульта у населения 25-64 лет за 16 лет (многофакторный регрессионный анализ Кокса)

Группа		Мужчины				Женщины
Референтная группа	Группа риска	p	HR	95,0% ДИ для HR		p	HR	95,0% ДИ для HR
Референтная группа	Группа риска	p	HR	нижняя	верхняя	p	HR	нижняя	верхняя
Сон хороший	Нарушение сна	0,05	2,8	1,1	7,1	0,01	2,7	1,4	5,42
Женат (замужем)	Никогда не был(а) женат (замужем)	>0,05	1,1	0,1	9,1	>0,05	0,7	0,2	2,44
	Разведен(а)	>0,05	2,5	0,8	7,7	>0,05	0,9	0,2	3,8
	Вдовец (вдова)	0,01	1,9	1,2	3	>0,05	0,2	0,02	2,2
Высшее образование	Неок. высшее / среднее специальное образование	>0,05	1,8	0,4	7,9	>0,05	2,4	0,78	7,54
	Среднее образование	>0,05	1,6	0,3	7,3	0,05	3,7	1,1	11,9
	Неок. среднее / начальное образование	0,01	5,3	1,4	19,1	0,05	4,2	1,25	14
Рук. и ИТР	Рабочие специальности	>0,05	3,4	0,3	35	>0,05	1,8	0,9	2,2
25—54 года	55—64 года	0,05	2,1	1,09	5,6	0,001	2	1,05	4,8

Мы нашли, что только овдовевшие мужчины с НС имеют повышенный риск развития инсульта (HR=1,9; 95% ДИ 1,2—3; p<0,01) в сравнении с женатыми мужчинами без НС. У женщин значимых различий выявлено не было. При сравнении риска развития инсульта среди лиц с НС, различающихся по уровню образования, оказалось, что риск инсульта выше у мужчин с неоконченным средним / начальным уровнем образования (HR=5,3; 95% ДИ 1,4—19,1; p<0,01), чем у женщин (HR=4,2; 95% ДИ 1,25—14; p<0,05). Также отмечалось увеличение риска развития инсульта у женщин со средним образованием и имеющих проблемы со сном (HR=3,7; 95% ДИ 1,1—11,9; p<0,05). Мы не нашли различий в риске развития инсульта у лиц с НС в старшей возрастной группе (55—64 лет) между мужчинами (HR=2,1; 95% ДИ 1,09—5,6; p<0,05) и женщинами (HR=2; 95% ДИ 1,05—4,8; p<0,001).

Обсуждение

Во всех без исключения возрастных группах женщины чаще, чем мужчины, имели НС. Причем наибольшие проблемы со сном были у женщин в возрасте 55—64 лет — у 86%. Наши результаты согласуются с выводами других авторов, которые также указывают на то, что женщины чаще жалуются на НС, чем мужчины [10, 18—20].

Структура семейного положения в изучаемой популяции существенно не различалась между мужчинами и женщинами. Тем не менее риск развития ИМ и инсульта оказался выше у мужчин с неблагополучным семейным положением и НС, в то время как среди женщин мы подобных закономерностей не нашли. Стоит обратить внимание на то, что наибольший риск ИМ и инсульта был у овдовевших мужчин с НС. Одним из наиболее стрессовых событий в жизни является потеря близкого человека, зачастую это приводит к выраженным эмоциональным нарушениям, снижению финансовой безопасности, изменению в образе жизни, и все это способствует ухудшению качества сна [21]. Также мы установили, что лица с низким уровнем образования с НС, как мужчины, так и женщины, имели наиболее высокий риск развития инсульта.

Рассматривая профессиональный уровень, обнаружено, что во всех профессиональных категориях женщин с НС было больше, чем мужчин. Однако статистически значимых различий влияния НС в различных профессиональных группах среди мужчин и женщин на риск развития ИМ и инсульта не установлено.

Итак, НС повышало риск развития ИМ в открытой популяции мужчин 25—64 лет в 2,4 раза. Мы нашли, что у женщин с НС риск развития ИМ был выше только в возрасте 55—64 лет — в 2,6 раза, у мужчин в этой возрастной категории риск ИМ был наиболее высокий — в 6,4 раза. Полученные результаты подтверждаются и другими исследователями. Например, F. Gianfagna и соавт. обнаружили, что серьезное НС повышает риск впервые возникшего сердечно-сосудистого заболевания в 1,8 раза, а у лиц старше 48 лет — в 1,97 раза [22]. Мужчины, которые спали не более 5 ч ночью, имели в 2,3 раза выше риск развития ИМ, чем те, у кого был 6—8-часовой сон [23]. В исследовании MONICA/KORA в Аугсбурге в течение 10-летнего периода наблюдения показано, что среди женщин, которые спали 5 ч и менее в сутки, риск развития ИМ был выше в 2,98 раза, а среди мужчин — в 1,13 раза [24].

Риск развития инсульта у лиц с НС был выше среди мужчин (HR=3), чем среди женщин (HR=1,9), однако с учетом социального градиента и возраста риск развития инсульта у мужчин (HR=2,8) и женщин (HR=2,7) сравнялся. Из литературных источников известно, что различные расстройства сна, такие как бессонница, усталость, повышенная сонливость, а также парасомния могут предшествовать инсульту [25]. Одним из важных факторов риска развития инсульта является нарушение дыхания во сне, например храп. НС и нарушение дыхания во сне оказывают влияние на общую и церебральную циркуляцию, что приводит к гипоксемии в ночное время. Эта теория подтверждает факт высокой распространенности инсульта в утренние часы. Во время фазы быстрого сна существует более высокая потребность в кислороде, а большинство апноэ происходят именно во время этой стадии [26]. K. Eguchi и соавт. провели исследование о влиянии продолжительности сна на риск возникновения инсульта. У гипертоников с продолжительностью ночного сна меньше 7,5 ч риск развития инсульта был более чем в 2 раза выше, чем у нормотоников [27].

Заключение

Среди населения 25—64 лет у 48,6% мужчин и 65,9% женщин выявлено НС, при этом обнаружено, что распространенность НС увеличивается с возрастом.

В течение 16-летнего периода риск развития ИМ был выше в 2,4 раза у мужчин 25—64 лет с НС, чем без НС. У женщин подобных различий не выявлено, за исключением старшей возрастной группы. Риск развития инсульта у мужчин и женщин был выше при наличии НС, причем у мужчин в большей степени, чем у женщин.

Влияние социального градиента у лиц с НС характеризуется повышением риска развития ИМ у мужчин с неблагополучным семейным положением (одиноких, разведенных, овдовевших) и развития инсульта — у овдовевших мужчин.

Работа выполнена в рамках бюджетной темы НИИТПМ — филиала ИЦиГ СО РАН. Рег. №АААА-А17-117112850280-2, ГЗ №0324-2018-0001.

Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.

The authors declare no conflicts of interest.