Масштабные социально-экономические и политические перемены в России, начавшиеся в последнее десятилетие XX века и сегодня еще далеко не завершившиеся, оказали негативное влияние на состояние психического здоровья населения. В основе этого вывода лежат как теоретические работы в рамках биопсихосоциальной модели психического здоровья [5, 10, 12-14, 17, 35, 37], так и научно-практические эпидемиологические исследования, основанные на анализе данных официальной российской медицинской статистики, популяционных исследований и экспертных оценках [7, 8, 11, 27-29, 33, 38-40, 43, 44, 46]. Рассматриваемый сложный период реформ в России предоставил уникальный материал, давший возможность исследователям изучать качественное и количественное влияние социально-экономических и медико-демографических факторов на состояние здоровья населения.

Авторы ряда работ [12, 13, 19, 35, 38] отмечали существенный рост (на 28,6%) заболеваемости психическими расстройствами (ПР) населения России в начальный период реформ (1991-1995 гг.). При этом наиболее резко (на 35%) увеличилась заболеваемость непсихотическими формами (невротические, связанные со стрессом, соматоформные, личностные расстройства), которые в наибольшей степени связаны с социальными причинами. Заболеваемость алкоголизмом в этот период возросла на 57,5%, алкогольными психозами - в 4,6 раза, наркоманиями - в 4 раза; показатель суицидов увеличился на 33,5% и достиг рекордных значений: 42,1 на 100 000 человек в 1994 г. и 41,4 на 100 000 человек - в 1995 г. Выросли показатели инвалидности (на 12%), особенно первичной (на 48%), что связано с утяжелением хронических психотических заболеваний, ростом (на 22,4%) заболеваемости умственной отсталостью и социально-экономическими условиями жизни.

В этот период в структуре психической патологии появились расстройства, обусловленные социальным стрессом. Согласно действующей МКБ-10, в эту группу входят острая реакция на стресс, посттравматическое стрессовое расстройство и расстройство адаптации, т.е. клинические формы, которые ранее либо вообще не диагностировались (посттравматическое расстройство), либо диагностировались крайне редко и вне связи с социальными условиями (расстройство адаптации).

В годы второго периода реформ (1996-1999) показатели психического здоровья населения продолжали ухудшаться. Болезненность и заболеваемость ПР увеличились по сравнению с 1995 г. на 6 и 7,5% соответственно. К стрессу социальных изменений добавились факторы социального неблагополучия: ухудшение материального положения, угроза безработицы или вынужденной смены профессии, обострение криминальной ситуации в стране.

В результате к 2000 г. общее число учтенных больных ПР (без наркологических) достигло 3,95 млн человек. Показатель впервые заболевших ПР вырос на 30,6%, психотическими расстройствами - на 33,3%, умственной отсталостью (УО) - на 26,7%, шизофренией - на 25,5%; инвалидность вследствие психических заболеваний - на 29% (580 больных на 100 000 населения), а первичная инвалидность - на 14% (38,2 на 100 000).

В некоторых работах [12, 13, 35] был проведен качественный анализ макросоциальных факторов, оказывающих влияние на состояние психического здоровья населения России. Первый из них - стресс социальных изменений, воздействие которого испытала на себе большая часть населения страны. Второй негативной предпосылкой явилась психологическая неготовность населения к быстрым и радикальным переменам. Третий фактор - последствия социально-экономического кризиса, резко ухудшившего не только положение населения, но и материальные ресурсы психиатрических служб.

Проблема полномасштабной оценки психического здоровья населения в свою очередь связана с проблемой оценки числа возможных пациентов в популяции, которые характеризуются фактом активного обращения за психиатрической помощью. В рамках решения этой проблемы В.Г. Ротштейн и соавт. [30] в 2001 г. предложили принципиально новый эпидемиологический показатель - актуальная численность психически больных. В этой работе была дана теоретическая оценка числа больных для основных ПР на основе данных официальной медицинской статистики и выборочных эпидемиологических исследований, выполненных в 80-90-х годах [28, 29]. К 1996 г. оценка для актуальной численности лиц с ПР в России составила 21,2 млн человек, постоянно нуждающихся в психиатрической помощи, что соответствовало 14% населения РФ [30], а по данным официальной статистики, российская психиатрическая служба оказывала помощь лишь 2,5% населения.

Цель настоящего исследования - получение на основе результатов качественного анализа влияния медико-демографических и социально-экономических факторов на состояние психического здоровья населения данных для количественной оценки их влияния на основные показатели болезненности, заболеваемости, инвалидизации населения России вследствие ПР в период 1992-2010 гг.

Материалом для данной работы послужила совокупность российских научных публикаций, посвященных эпидемиологическим аспектам состояния психического здоровья населения РФ на уровне популяционных исследований.

В качестве источников информации использовали: 1) данные официальной российской медицинской статистики о контингентах лиц, имевших ПР в период 1992-2010 гг. (использовались материалы известных сборников [7, 8], дополненные официальными материалами Государственного научного центра социальной и судебной психиатрии им. В.П. Сербского [38-40]); 2) данные официальной государственной статистики о медико-демографическом и социально-экономическом положении населения России в период 1992 - 2010 гг. [15, 34].

Методы анализа данных были следующие: для оценки значимости связей между показателями психического здоровья и медико-демографическими, социально-экономическими факторами использовали корреляционный и регрессионный анализ; методика системного анализа данных и аналитические методы, предложенные в предыдущих работах авторов [22-24, 45, 46]; расчеты и статистические оценки значимости полученных моделей выполняли в среде MS Excel.

В течение рассматриваемого периода официально зарегистрированный контингент больных ПР увеличился с 3,603 млн до 4,188 млн человек (рост на 16,3%). Показатель болезненности (распространенность) ПР на 10 000 населения увеличился с 242,9 до 295,1 (рост на 21,5%). В клиническом и социальном аспекте контингент больных становился с каждым годом более тяжелым. Развернутые структурно-клинические характеристики контингента больных в 2010 г. приводятся в работе [40]. В возрастном аспекте наиболее высокие уровни болезненности приходились на детско-подростковые и юношеские группы и затрагивали от 3,2 до 5,5% состава этих групп [21, 40]. В общем числе больных ПР 26,6% приходились на лиц младше 20 лет, а 17,1% - 60 лет и старше.

Для описания динамики показателя болезненности психическими расстройствами воспользуемся аналитическим подходом, предложенным в работах [24, 45] и позволяющим оценивать функциональные связи между показателями психического здоровья населения и социально-экономическими, медико-демографическими факторами в рассматриваемый период. Для удобства графического отображения значения показателей болезненности и заболеваемости приводятся на 10 000 населения.

На рис. 1 приведены фактические значения показателя болезненности ПР в Российской Федерации в 1992-2010 гг. на основе данных официальной статистики (стационарный и диспансерный учет) [7, 8, 15, 38, 40] и значения, полученные расчетным путем по модели (1).

PR=928,63+6,899 Ps-5,235 Po-0,096 Mi+1,675 Mo, (1)

где PR (prevalence) - модельное значение болезненности ПР на 10 000 населения, Ps - число должностей психиат­ров на 100 000 населения, Po - численность населения в млн человек, Mi - миграционный прирост в десятках тысяч человек, Mo - смертность населения на 1000 человек.

Отметим, что модель (1) получена в 2009 г., когда еще не были известны фактические значения болезненности ПР для 2009-2010 гг., опубликованные в 2011-2012 гг. [15, 40].

Для сравнения использованных в модели факторов по величине вклада (весомость) в значение показателя PR следует использовать соответствующие безразмерные факторы, получаемые на основе соотношения:

Z=(X-Xo)/(Xmax-Xmin),

где Z, X, Xo, Xmax, Xmin - соответственно безразмерное, фактическое, среднее, максимальное и минимальное значения фактора.

Применение описанного преобразования к модели (1) позволяет получить следующие выводы относительно весомости факторов болезненности ПР населения России в рассматриваемый период:

а) основным фактором следует считать Ps. Этот статистический вывод совпадает с ожидаемым - значимость психиатра в системе психиатрической помощи;

б) примерно такой же (на 10% меньше) вклад в изменение величины PR дает Po - этот фактор следует рассматривать в свете действия принципа демографического императива [16], который декларирует демографическую обусловленность основных явлений и процессов, изучаемых социально-экономическими науками. При этом необходимо выделить направленность его влияния - коэффициент фактора Po в модели (1) отрицательный, что означает рост болезненности при депопуляции населения. На качественном уровне этот эффект можно интерпретировать как «стресс депопуляции».

в) факторы Mi и Mo (суммарно дают вклад в болезненность, равный вкладу фактора Po) соответствуют стрессовым факторам миграции и смертности;

г) стабилизация и уменьшение показателя болезненности ПР в рамках модели (1) возможны в первую очередь при росте ресурсов службы психического здоровья и численности населения (т.е. при ослаблении «стресса депопуляции»).

Модель (1) позволяет с высокой точностью выполнять прогнозирование (на ближайшие годы) рассматриваемого показателя болезненности, используя значения указанных медико-демографических факторов.

Приведем пример прогноза по модели (1) для 2009-2010 гг. Используем данные табл. 1, полученные на основе официальной информации Росстата [15, 34].

Подставляя табличные значения в модель (1), получим для 2009 г. PR=298,8, для 2010 г. PR=293,8. Фактические значения данного показателя (по данным [15, 34, 40]) равны 297,0 и 295,1 соответственно. Следовательно, фактические и расчетные значения болезненности отличаются на весьма малую величину 0,4-0,6%^[1].

Динамика фактических значений показателей болезненности для основных диагностических групп (1) непсихотические психические расстройства (НПР); 2) психозы, состояния слабоумия (ПС); 3) УО; а также значения, полученные расчетным путем по соответствующим моделям, [24]) представлена на рис. 2.

Модель (2) для показателя болезненности НПР, включающая зависимость от факторов Ps, Po, Mo, получена с высокой надежностью 0,995 и имеет содержательную интерпретацию, аналогичную модели (1).

PRНПР=594,997+7,627 Ps-3,936 Po+1,053 Mo. (2)

Значения показателей болезненности ПР и НПР связаны очень надежным (R²=0,996) линейным регрессионным соотношением (3):

ПР=104,9136+1,2747 НПР, (3)

которое может быть использовано в целях оперативного прогноза значений показателя ПР по значениям показателя НПР.

Модели для показателей болезненности ПС и УО также имеют высокую надежность (от 0,95 до 0,97) и включают зависимости от таких медико-социальных факторов, как доля вынужденных (по медико-социальным показаниям) абортов; число суицидов в российской популяции, младенческая смертность.

Прогнозирование показателей по этим моделям приводит к их практически полному соответствию фактическим данным (см. рис. 2). Содержательная интерпретация для этих моделей приводится в нашей работе [24]. Соотношение долей в 2010 г. было следующим: ПС - 26,4%, НПР - 51,3%, УО - 22,3%.

Динамика болезненности НПР в рассматриваемый период характеризовалась значительным ростом. Показатель болезненности (на 10 000 населения) в рассматриваемый период увеличился со 106,4 до 151,3 (рост на 42,2%). Доля НПР в общей диагностической структуре всех зарегистрированных ПР монотонно возрастала с 43,8 (1992 г.) до 51,3% (2010 г.). Этот рост можно расценивать как положительный факт, свидетельствующий, что пациенты стали меньше опасаться социальной стигматизации, связанной с обращением к психиатру, им стало легче получить необходимую помощь, и в этом очевидный позитивный результат проведенных реформ. С другой стороны, уменьшение числа наблюдаемых больных с ПС является веским основанием для расширения дальнейшей работы по совершенствованию правовой и организационной базы психиатрической службы. Очевидно, что современная ситуация создает предпосылки для того, чтобы больные с ПС оставались без наблюдения и помощи, а это приводит к нежелательным последствиям и для них, и для общества.

Депрессивные расстройства и актуальная численность психически больных. В настоящее время как одна из основных в психиатрической и общемедицинской практике рассматривается проблема депрессивных расстройств (ДР) [9, 20, 23, 26, 29, 31, 33]. Условия жизни современного общества в развитых и развивающихся странах характеризуются высокими психологическими нагрузками, насыщенной информационной средой, длительным пребыванием в состоянии стресса, а также неблагоприятной экологической обстановкой, что представляет собой факторы риска развития депрессии. В России к этому добавляются факторы, связанные с социально-экономическими реформами и их последствиями.

Депрессия в ее различных клинических вариантах признается одной из основных причин снижения трудоспособности (по доле потерянных для полноценной жизни лет). Именно ДР в настоящее время опережают все прочие психические заболевания, включая болезнь Альцгеймера, алкоголизм, шизофрению. В мировом рейтинге [18, 23] депрессия по интегративной оценке бремени, которое несет общество, занимает четвертое место среди всех заболеваний. По прогнозу ВОЗ, к 2020 г. по этому критерию они займут уже второе место, уступая только ишемической болезни сердца.

Рост депрессивных состояний в основном происходит за счет непсихотических форм, а также посттравматических расстройств [1, 2, 18, 31, 41]. В настоящее время только официально зарегистрированная численность больных, страдающих НПР и нуждающихся в помощи, составляет 1,5% населения [15, 40]. С учетом анализа контингента общемедицинской сети болезненность ДР составляет, по разным оценкам, 5-25% населения России [20, 27, 29, 31, 33 ].

Поскольку очевидно, что депрессия становится все более распространенным и длительно текущим расстройством, которое не всегда своевременно диагностируется, в последнее десятилетие было проведено несколько масштабных российских эпидемиологических исследований [20, 27-29, 31]. На основе их результатов минимальной оценкой болезненности ДР можно считать величину в диапазоне 5-7% населения России, что соответствует в настоящее время величине актуальной численности больных ДР в диапазоне 7-10 млн человек.

Повторим, что официальные уровни болезненности НПР населения России в последние годы возрастают (в 2010 г. 51,3% от всех расстройств, а в структуре заболеваемости - около 75%). Поэтому, принимая во внимание оценки выявляемости НПР (по данным российских и зарубежных эпидемиологических исследований [23, 30, 31], выявляется не более 10% этих расстройств), можно получить минимальную оценку актуальной численности больных ПР в диапазоне 14-20 млн человек, что составляет 10-14% населения России.

В 2010 г. официальное число больных с впервые установленным диагнозом ПР составило 498,9 тыс. человек [15, 40] и по сравнению с 1992 г. выросло на 16,9%. Показатель заболеваемости ПР (на 10 000 населения) в период 1992-2010 гг. увеличился с 28,76 до 35,15 (рост на 22,2%), а в период 2002-2005 гг. фиксировались значения этого показателя в диапазоне 39-40. По данным 2010 г. [21, 40], на первом месте стояла заболеваемость среди детей до 14 лет (61,17 на 10 000 детского населения), на втором - среди 18-19-летних (55,78), далее - 15-17-летних (51,75). Заболеваемость среди лиц 60 лет и старше имела уровень 43,78 и характеризовалась наиболее высоким (3,7%) годовым темпом прироста.

На рис. 3 отражены фактические значения показателя заболеваемости ПР в Российской Федерации в 1992-2010 гг. (на 10 000 населения) на основе данных официальной статистики (стационарный и диспансерный учет) [15, 40], и значения, полученные расчетным путем по модели (4):

INс=11,020+5,237 Pst+0,669 Mo+11,963 Pd, (4)

где INс (incidence) - модельное значение заболеваемости на 10 000 человек населения, Pst - число должностей психотерапевтов на 100 000 населения, Pd - отношение средней пенсии к среднему доходу.

Модель (4) получена на основе статистического анализа данных в период 1992-2008 гг. с высокой надежностью R²=0,957 (т.е. объясняет на 95,7% вариацию показателя болезненности) и хорошей прогностической характеристикой (см. рис. 3).

Анализ весомости факторов первичной заболеваемости по модели (4):

а) корреляционный анализ факторов указывает также на высокую значимость фактора Ps. Однако большую весомость фактора Pst для рассматриваемой модели можно объяснить уменьшением числа психоневрологических диспансеров (по сравнению с 1992 г. их число к 2010 г. сократилось на 13%, а с 2005 г. - на 21%), а также известными в населении опасениями стигматизации и постановки на психиатрический учет;

б) факторы Mo и Pd соответствуют стрессовым факторам смертности и финансовой неустроенности населения.

Модели для показателей заболеваемости по основным диагностическим группам получены в работе [24] и характеризуются высокой статистической надежностью.

В самой большой диагностической группе (НПР) динамика показателя заболеваемости в рассматриваемый период характеризуется значительным ростом. Значения показателя (на 10 000 населения) увеличились с 20,57 до 26,23 (рост на 27,5%). Наиболее значимые факторы: Pst и Mo.

Для показателя заболеваемости в группе ПС наиболее значимые факторы - Ps и Mo.

Структура заболеваемости в 2010 г. для основных диагностических групп на основе официальной статистики [15, 40] следующая: НПР - 74,6%; ПС - 18,2%; УО - 7,2%.

В последние годы отмечено [40] «утяжеление» контингента больных. На это указывают следующие характеристики: 1) возросли показатели заболеваемости ПС; 2) в диагностической структуре больных существенные доли приходятся на органические патологии как психотического, так и непсихотического уровней. Особенно заметно увеличиваются доли больных и показатель заболеваемости сосудистой деменцией; 3) продолжается увеличение контингента больных, имеющих инвалидность; при этом число работающих инвалидов постоянно уменьшается.

Еще одним показателем негативной обстановки в сфере общественного психического здоровья служит высокий уровень самоубийств. В ряде работ [3-4] были приведены результаты корреляционного анализа связи показателя суицидов (в России и на региональном уровне) с рядом социально-экономических и демографических факторов.

На основании полученных результатов сделан вывод о достаточно тесной связи динамики показателя само­убийств с социальными изменениями в России. Условно выделены три типа регионов, в которых уровень суицидов зависит от 1) культурно-этнической характеристики региона, 2) степени его индустриализации, 3) развитости сельского производства. Отмечено, что уровень самоубийств зависит в определенной степени от интенсивности ряда социально-экономических процессов, приводящих к дез­адаптации целые категории населения.

Оценивая показатели суицидов в России в период 1992-2010 гг., следует признать, что страна находится в состоянии чрезвычайной ситуации. По классификации ВОЗ, уровень самоубийств выше 20 на 100 000 населения отражает кризис общества, а в России в этот период среднее значение показателя составило 34,8 (а в четырех федеральных округах из семи уровень суицидов составлял от 42 до 62). При этом произошел значимый сдвиг в сторону увеличения доли самоубийств у молодежи в диапазоне 15-34 года.

Следует различать два уровня суицидологической проблемы - как статистически устойчивое поведение определенных слоев общества и индивидуальное поведение личности в микросоциальной среде [26, 36]. Это определяет и различный уровень объясняющих концепций - от глобальных до индивидуальных.

Опираясь на результаты и подходы, изложенные во многих работах [3-4, 6, 19, 24, 32, 45], а также на проведенный авторами расширенный корреляционный анализ данных за период 1992-2008 гг. (общий список медико-демографических и социально-экономических факторов и показателей включал более 50 наименований), можно предложить простую, но достаточно точную регрессионную модель для описания динамики показателя суицидов в рассматриваемый период. На рис. 4 приведены фактические значения показателя суицидов в Российской Федерации в 1992-2010 гг. (на 100 000 населения) на основе данных официальной статистики [15] и значения, полученные расчетным путем по модели (5):

Su=317,26-1,93 Ey-2,04 ПС, (5)

где Su - расчетное значение показателя суицидов на 100 000 населения, Ey - ожидаемая продолжительность жизни при рождении, ПС - болезненность психотическими расстройствами (психозы и состояния слабоумия на 10 000 человек).

Регрессионная модель (5) получена с высокой надежностью R²=0,957 (т.е. объясняет на 95,7% вариацию показателя суицидов). Приведем пример прогнозного расчета по модели (5) для 2009-2010 гг. (напомним, что модель была получена на основе данных 1992-2008 гг.). Используем данные табл. 2, полученные на основе официальной информации Росстата [15, 34].

Подставляя табличные значения в модель (5), получим для 2009 г. Su=26,7, для 2010 г. Su=25,04. Фактические значения данного показателя на основе данных Росстата [15] равны 26,5 и 23,4 соответственно.

Содержательная интерпретация факторов суицида на основе модели (5): а) показатель Ey имеет значимый коэффициент корреляции с показателем суицидов (r= –0,78). Знак коэффициента корреляции, как и знак соответствующего коэффициента в модели (5), указывает на легко интерпретируемую связь этих показателей: при возрастании ожидаемой продолжительности жизни показатель суицидов уменьшается. Еу - одна из важнейших характеристик уровня и качества жизни популяции. Этот показатель интегрально отражает множество разнообразных факторов от эффективности системы здравоохранения, экологических условий проживания, образа жизни, доходов граждан, наследственности, качества питания до стереотипов поведения и психологического самочувствия граждан. Кроме того, этот показатель характеризует не только текущее положение вещей, но и прошлое качество жизни соответствующих поколений, так как состояние здоровья каждого конкретного человека в значительной мере зависит от условий его существования с момента рождения; б) показатель ПС имеет (по сравнению с ожидаемой продолжительностью жизни) еще более значимый коэффициент корреляции с Su (r= –0,86).

Из модели (5) следует, что при возрастании показателя ПС Su уменьшается. Этот факт следует расценивать как результат работы службы психического здоровья и суицидологической службы: чем больше выявленных и купированных психотических состояний, тем меньше база суицидальных попыток. Следует также отметить, что показатель болезненности ПС является комплексным: в работе [24] показано, что с ним тесно связаны такие показатели социального стресса, как депопуляция и доля вынужденных (по медико-социальным показаниям) абортов (что является индикатором степени нездоровья женской популяции и источником возникновения психотравмирующих ситуаций в популяции в целом).

Не вызывает сомнения связь между психическим расстройством и суицидом, особенно между депрессией и суицидом, при которой риск суицида оценивается в 10-15 раз выше в сравнении с основной популяцией.

Таким образом, полученная в настоящей работе модель (5) с хорошим уровнем надежности отражает количественную связь Su с достаточно широким набором медико-демографических и социально-экономических факторов, «действующих» через интегральные показатели: Ey и ПС. Напомним, что модель получена для показателя суицидов по России в определенный период времени. Для конкретно выбранного региона модель может существенно измениться, например из-за социально-экономической неоднородности развития региона, а также трудно учитываемых особенностей культурных, этнических, религиозных характеристик населения региона. Однако при достаточно полной статистике по соответствующим факторам и наличии экспертных оценок по качественным факторам можно надеяться на получение адекватной модели с помощью изложенного подхода.

Инвалидность при психических заболеваниях занимает существенное место в масштабе проблемы психического здоровья населения. В 2010 г. общее число инвалидов вследствие ПР в России составляло 1,028 млн человек, что соответствует почти 8% от общей численности инвалидов по всем заболеваниям. Оценка общих потерь вследствие инвалидности по психическим заболеваниям показала [42, 47], что они достигли в 2005 г. значения более 200 млрд рублей, т.е. порядка 1% ВВП страны. По результатам работы [47], общие потери от инвалидности вследствие ПР составляют около 75% всех потерь от психических заболеваний. Важно, что по длительности сроков инвалидности психические заболевания занимают первое место. Большинство психически больных, утративших трудоспособность, становятся инвалидами в молодом и среднем возрасте (25% в возрасте до 29 лет, 70% - до 40 лет). Почти 95% инвалидов, признанных нетрудоспособными в связи с психическим заболеванием и УО, остаются на пенсионном обеспечении пожизненно. Кроме того, инвалидность по психическим заболеваниям характеризуется значительной тяжестью: 94,2% психически больных инвалидов имеют наиболее тяжелые (I или II) группы инвалидности.

Показатель инвалидности вследствие ПР (на 1000 населения) в период 1992-2010 гг. увеличился с 4,50 до 7,25 (рост на 61,1%).

Опираясь на результаты и подходы, изложенные в литературе [22, 24], а также проведенный авторами расширенный корреляционный анализ данных за период 1992-2008 гг., получена достаточно точная регрессионная модель 2-го порядка для описания динамики показателя инвалидности в рассматриваемый период. На рис. 5 приведены фактические значения показателя инвалидности в Российской Федерации в 1992-2010 гг. (на 1000 человек населения) на основе данных официальной статистики [15] и значения, полученные расчетным путем по модели (6):

Inv=22,348-1,861 Pr+0,966 Mo-24,31 Pd+0,047 Pr²-0,037 Pr Mo+0,866 Pr Pd, (6)

где Inv (invalid) - модельное значение показателя инвалидности на 1000 населения, Pr - фактическая болезненность ПР на 1000 населения, Pd - отношение средней пенсии к среднему доходу.

Модель (6) получена на основе статистического анализа данных в период 1992-2008 гг. с высокой надежностью R²=0,998 и хорошей прогностической характеристикой.

Анализ весомости факторов по модели показателя инвалидности (6): а) наибольшая весомость показателя болезненности ПР (Pr) очевидна, при этом существенный вклад вносят и нелинейные (синергетические) взаимодействия болезненности с факторами Mo и Pd; б) факторы Mo и Pd соответствуют стрессовым факторам смертности и финансовой неустроенности.

Показатель первичной инвалидности достиг максимального значения 4,18 на 1000 населения в 1998 г. (рост на 24,4% по сравнению с 1992 г.), а затем уменьшался, составив 2,92 в 2010 г. Динамика показателя первичной инвалидности (как отмечалось ранее рядом авторов, например [7]) является следствием негативных тенденций, связанных с социально-экономическими реформами в стране. Рост числа инвалидов в 90-х годах связан, скорее, не с объективными (медико-демографическими) причинами, а с резким падением начиная с 1991-1992 гг. реальных доходов на душу населения и сужением возможностей занятости. Единственной возможностью выжить в таких условиях для граждан становилась возможность использовать все доступные источники доходов, в том числе социальное обеспечение.

Таким образом, на уровне популяции получены количественные оценки влияния социально-экономических и медико-демографических факторов на динамику основных показателей (болезненность, заболеваемость, уровень суицидов, инвалидизация) психического здоровья населения Российской Федерации в период 1992-2010 гг.

Разработанные регрессионные модели, связывающие основные показатели психического здоровья населения с медико-демографическими и социально-экономическими факторами, имеют хорошие прогностические характеристики, что позволяет использовать их в качестве инструмента оперативного мониторинга и планирования деятельности медико-социальных служб.

Получены оценки весомости основных медико-демографических и социально-экономических факторов и дана качественная интерпретация динамики показателей психического здоровья населения России в зависимости от социальных изменений и условий жизни в стране в период 1992-2010 гг.