АГ — артериальная гипертония

АК — антагонисты кальция

АПФ — ангиотензинпревращающий фермент

БРА — блокатор рецепторов ангиотензина II

ИБС — ишемическая болезнь сердца

МК — мочевая кислота

Артериальная гипертония (АГ) относится к одному из наиболее частых сопутствующих подагре заболеваний. Результаты обсервационного национального исследования здоровья и питания в США (2007—2008 гг.) свидетельствовали о том, что у 74% больных с подагрой имеется АГ [1], а это только в США соответствует 6,1 млн взрослых лиц. Такая высокая частота сочетания этих двух заболеваний, возможно, обусловлена наличием общих механизмов их развития или изменениями почек при АГ, которое приводит к снижению экскреции уратов. В ходе выполнения исследований отмечалась независимая связь между наличием АГ и риском развития подагры [2], которая была обусловлена снижением почечного кровотока при одновременном увеличении почечного и системного сосудистого сопротивления, а также снижением экскреции уратов почками [3—6].

Применение определенных антигипертензивных препаратов также приводит к увеличению концентрации мочевой кислоты (МК) в крови, и за счет этого может отчасти обусловливать увеличение риска развития подагры. Например, в дополнение к хорошо известному факту о том, что применение диуретиков приводит к развитию гиперурикемии и подагры [3, 7, 8], стало известно, что в ходе выполнения непродолжительных исследований прием β-блокаторов также сопровождается увеличением концентрации МК в крови [8, 9]. В то же время были получены данные о снижении уровня МК в крови на фоне приема антагонистов кальция (АК) и лозартана [10—16], что, возможно, могло сопровождаться снижением риска развития подагры. Для оценки связи между приемом антигипертензивных препаратов и риском развития подагры выполнено исследование случай—контроль, в которое были включены данные о 24 768 больных с впервые установленным диагнозом подагры и о 50 000 подобранных здоровых лицах контрольной группы, которые были получены в сетевой базе данных здравоохранения Соединенного Королевства.

Оценить связь между приемом антигипертензивных препаратов и риском развития подагры.

Исследование случай—контроль.

Сетевая база данных здравоохранения Соединенного Королевства в электронном виде содержит медицинскую документацию, внесенную врачами общей практики. Имеющаяся в ней информация примерно о 4 млн человек систематически пополняется за счет новых данных, которые в анонимной форме присылают врачи. Лица, информация о которых включена в базу данных, в целом отражают население Соединенного Королевства по таким характеристикам, как возраст, пол и географический район проживания. Информация, собираемая и организуемая в базе данных, предназначена для исследовательских целей. Данные, содержащиеся в электронном виде, включают персональные характеристики; результаты посещения врача общей практики; диагнозы, установленные специалистами и указанные в выписках из стационара; результаты лабораторных анализов, а также раздел, подразумевающий при необходимости внесение текста в произвольной форме. Диагнозы, вносимые в базу данных, шифруются. Назначения, сделанные врачами первичного звена, регистрируются в базе данных автоматически, а лекарственные средства кодируются с использованием классификации Multilex (www.firstdatabank.co.uk/8/multilex-drug-datafile). Дополнительное требование к врачам, участвующим в заполнении базы данных, состояло в предоставлении информации о показаниях к впервые назначаемой терапии. Была установлена обоснованность базы данных для выполнения фармако-эпидемиологических исследований.

Было выполнено гнездное исследование случай—контроль с использованием информации, содержащейся в указанной ранее базе данных здравоохранения за период с января 2000 г. по декабрь 2007 г. Популяция, данные о которой содержались в базе данных, включала всех взрослых лиц в возрасте от 20 до 89 лет, постоянно регистрировавшихся в базе данных или умерших по результатам последнего обновления базы данных. Для включения в исследование требовалось, чтобы информация об участниках была внесена врачом общей практики в базу данных за 2 года до начала исследования или более, а также, чтобы в течение 2 лет или более до включения в исследование они хотя бы один раз посетили врача общей практики, который сделал хотя бы одно назначение антигипертензивного препарата. Датой начала участия в исследовании считали дату, когда были удовлетворены два указанных критерия включения. До включения в исследование у предполагаемого участника не должно было быть приступов подагры или диагностированного рака. Все участники исследования наблюдались до развития первого из следующих исходов: установление диагноза подагры; достижение 90-летнего возраста; смерть или достижение даты окончания исследования. В целом окончательная когорта участников исследования включала 1 775 505 человек, которые наблюдались в среднем в течение 5,2 года.

С помощью автоматической системы поиска с помощью специальных кодов выявляли всех больных с впервые установленным диагнозом подагры, информация о котором была внесена в базу данных врачами общей практики. Дату развития подагры определяли как дату либо впервые установленного диагноза подагры, либо впервые назначенного лечения подагры (аллопуринола, колхицина или урикозурических средств) в зависимости от того, что произошло первым. К случаям подагры относили все случаи, для которых после включения в когорту исследования была указана такая дата (n=24 768). Для оценки надежности выявления случаев подагры был выполнен анализ чувствительности, который был ограничен данными о больных с подагрой, применявших противоподагрическую терапию.

Контрольную группу (n=50 000) формировали из той же самой когорты, которая была подобрана группе больных с подагрой по возрасту, полу и году включения в когорту. При формировании контрольной группы использовали такие же критерии исключения, как и при формировании основной группы.

Оценивали влияние на риск развития подагры применения антигипертензивных препаратов, относящихся к определенному классу: диуретиков, β-блокаторов, АК, ингибиторов ангиотензинпревращающего фермента (АПФ), лозартана и блокаторов рецепторов ангиотензина II, отличных от лозартана. Связь между приемом лозартана и риском развития подагры анализировали отдельно от других БРА, учитывая данные литературы о том, что применение лозартана приводит к снижению концентрации МК в крови [12, 13]. Частоту использования антигипертензивных препаратов анализировали в четырех разных подгруппах в зависимости от характера применения антигипертензивной терапии: применения такой терапии в настоящее время (получение препарата в соответствии с последним назначением вплоть до даты констатации подагры или прекращение приема такого препарата в течение 30 дней до даты констатации подагры); недавнее применение терапии (получение препарата в соответствии с последним назначением было прекращено в период между 31-м и 365-м днем до даты констатации подагры); использование терапии в прошлом (получение препарата в соответствии с последним назначением более чем за 365 дней до даты констатации подагры); отсутствие терапии (отсутствие информации о применении терапии в любое время до даты констатации подагры). Продолжительность лечения рассчитывали у больных, применяющих антигипертензивную терапию в настоящее время, путем суммирования длительности последовательных периодов, в течение которых больному назначали такую терапию (продолжительность перерыва между окончанием одного курса лечения антигипертензивными препаратами и началом следующего не должна была превышать 60 дней). Для анализа возможного влияния доз антигипертензивных препаратов использовали информацию о дозах, приведенную в Британском национальном формуляре; при этом дозу препаратов классифицировали как среднюю или низкую (дозы, рекомендуемые в качестве начальной терапии или менее), высокую (доза, выше рекомендуемой начальной дозы) и неустановленную.

На основании анализа базы данных учитывали такие индивидуальные характеристики, как употребление алкоголя, курение, индекс массы тела, а также такие сопутствующие заболевания, как ишемическая болезнь сердца (ИБС), АГ, гиперлипидемия, почечная недостаточность и сердечная недостаточность, которые были диагностированы до даты констатации подагры.

ОШ и 95% ДИ для оценки связи между развитием подагры и использованием АК, лозартана и антигипертензивных препаратов, относящихся к другим классам, оценивали с помощью безусловного логистического регрессионного анализа. Многофакторный анализ выполняли с учетом показателей, подобранных по частоте выявления, частоты посещений врача общей практики, а также таких ковариат, как индекс массы тела, тип употребления алкоголя, курение, наличие ИБС, АГ, гиперлипидемии и почечной недостаточности. Для того чтобы оценить независимое влияние антигипертензивного препарата, относящегося к определенному классу, у больных, которые получали сочетанную антигипертензивную терапию, одновременно применяли такую же регрессионную модель с учетом эффектов каждого из препаратов, применяемых в составе комбинированной терапии. Кроме того, оценивали связь между развитием подагры и применением наиболее часто используемой сочетанной антигипертензивной терапии (более чем у 3% больных, принимающих антигипертензивные препараты) по сравнению с отсутствием антигипертензивной терапии; оценку такой связи выполняли с учетом приема другой сочетанной антигипертензивной терапии и таких же ковариат. Кроме того, проводили анализ с использованием стратификации в зависимости от наличия или отсутствия АГ для поиска возможных различий по влиянию приема антигипертензивных препаратов в зависимости от наличия АГ, а также для того, чтобы способствовать устранению влияния на результаты анализа действия редко применяемых антигипертензивных препаратов. Кроме того, проверяли статистическую значимость взаимодействия с тестом отношения правдоподобия.

В исследование были включены данные о 24 768 больных с впервые установленным диагнозом подагры и о 50 000 участниках, включенных в контрольную группу.

В обеих группах наличие как АГ, так и подагры ассоциировалось с увеличением числа посещений врача общей практики, уменьшением количества потребляемого алкоголя, а также с частотой выявления ожирения, ИБС, гиперлипидемии и почечной недостаточности. В целом у 12 858 (51,9%) больных с подагрой имелось указание на наличие АГ до установления диагноза подагры. Результаты анализа, выполненного с учетом таких факторов, как возраст, пол, год включения в регистр, а также число посещений врача общей практики, свидетельствовали об увеличении частоты развития подагры при наличии АГ по сравнению с ее отсутствием (ОР 1,99 при 95% ДИ от 1,92 до 2,06). Данные, полученные в ходе дополнительного анализа с учетом также других ковариат, свидетельствовали о менее высоком ОР, который тем не менее оставался статистически значимым (ОР=1,75 при 95% ДИ от 1,69 до 1,82).

Продолжающийся прием АК по сравнению с отсутствием их использования у больных с АГ сопровождался менее высоким риском развития подагры. Результаты анализа, выполненного с учетом таких факторов, как возраст, пол, год включения в регистр, а также число посещений врача общей практики, указывали на снижение риска развития подагры, но при пограничном уровне статистической значимости (ОР 0,95 при 95% ДИ от 0,90 до 1,00). По данным, полученным в ходе дополнительного анализа с учетом и других ковариат, а также приема других антигипертензивных препаратов, многофакторный ОР достигал 0,87 (при 95% ДИ от 0,82 до 0,93). Соответствующее различие по АР достигало 60 случаев на 100 000 человеко-лет. Многофакторные ОР для применения отдельных АК составляли: для амлодипина 0,79 (при 95% ДИ от 0,73 до 0,86); для нифедипина — 0,87 (при 95% ДИ от 0,78 до 0,97) и для дилтиазема — 0,86 (при 95% ДИ от 0,75 до 0,99). Такая связь оказалась сходной и в подгруппе участников без АГ (p=0,17 для взаимодействия). Многофакторные ОР для применения АК в зависимости от продолжительности их использования для больных с АГ достигали 1,04 при продолжительности использования препарата менее года; 0,89 при приеме в течение 1,0—1,9 года и 0,77 при применении в течение 2 лет или более (95% ДИ от 0,71 до 0,83; p<0,001 для тенденции). Сила связи была выше при использовании высоких доз АК по сравнению с применением средних или низких доз (многофакторный ОР для использования высоких и других доз достигал 0,80 и 0,90; p=0,02).

Аналогичным образом у больных с АГ продолжающийся прием лозартана сопровождался менее высоким риском развития подагры (многофакторный ОР=0,81 при 95% ДИ от 0,70 до 0,94 для сравнения с отсутствием применения лозартана). Соответствующее различие по АР достигало 86 случаев на 100 000 человеко-лет. Не отмечено статистически значимых различий по силе связи с подгруппой участников без АГ (p=0,20 для взаимодействия), но следует отметить, что частота приема лозартана в этой подгруппе была низкой. Многофакторные ОР, рассчитанные в зависимости от продолжительности применения лозартана у больных с АГ при продолжительности приема менее года, в течение 1,0—1,9 года и в течение 2 лет или более достигали 0,97; 0,86 и 0,70 соотв. (95% от 0,57 до 0,86; p=0,02 для тенденции). Более сильная обратная связь выявлена при использовании высокой дозы лозартана по сравнению со средней или низкой дозой (многофакторный ОР для приема высокой или иной дозы лозартана составлял 0,66 и 0,88 соотв.; p=0,06).

В то же время продолжающееся применение диуретиков, β-блокаторов, ингибиторов АПФ и БРА, отличных от лозартана, у больных с АГ сопровождалось увеличением риска развития подагры. Продолжающееся применение диуретиков по сравнению с отсутствием их использования сопровождалось наиболее высоким многофакторным ОР, который достигал 2,36 (при 95% ДИ от 2,21 до 2,52). Соответствующие многофакторные ОР составляли 1,48 (при 95% ДИ от 1,40 до 1,57) для применения β-блокаторов, 1,24 (при 95% ДИ от 1,17 до 1,32) для приема ингибиторов АПФ и 1,29 (при 95% ДИ от 1,16 до 1,43) для использования БРА, отличных от лозартана. Соответствующие различия в абсолютном риске при использовании диуретиков, β-блокаторов, ингибиторов АПФ и БРА, отличных от лозартана, по сравнению с отсутствием применения препаратов, относящихся к таким классам, достигали 572, 218, 109 и 132 случаев на 100 000 человеко-лет соотв. Отмечена тенденция к увеличению таких многофакторных ОР с увеличением продолжительности применения таких препаратов у больных с АГ (p<0,05 для тенденции), за исключением применения β-блокаторов и БРА, отличных от лозартана. Кроме того, сила связи между риском развития подагры и использованием препаратов, относящихся к таким классам (за исключением ингибиторов АПФ), имела тенденцию к увеличению при использовании высоких доз по сравнению с применением средних или низких доз. В целом указанные ОР были сходными и у больных без АГ, за исключением связи между развитием подагры и продолжительностью приема БРА, отличных от лозартана. Следует, однако, отметить низкую частоту использования препаратов, относящихся к такому классу в группе больных без АГ.

Результаты анализа чувствительности, ограниченного только случаями развития подагры, при которой требовалось применение противоподагрической терапии (n=19 749), свидетельствовали о том, что многофакторный ОР развития подагры при использовании антигипертензивных препаратов у больных с АГ (n=10 195) достигал для АК 0,87 (при 95% ДИ от 0,82 до 0,93), для лозартана 0,78 (при 95% ДИ от 0,67 до 0,92), для диуретиков 2,35 (при 95% ДИ от 2,19 до 2,53), для β-блокаторов 1,49 (при 95% ДИ от 1,40 до 1,59), для ингибиторов АПФ 1,25 (при 95% ДИ от 1,17 до 1,33) и для БРА, отличных от лозартана, 1,31 (при 95% ДИ от 1,17 до 1,47). Направление и выраженность связи между приемом антигипертензивных препаратов и развитием подагры при использовании сочетанной терапии в целом совпадало с таковыми при применении их в виде монотерапии. При использовании часто применяемой двухкомпонентной терапии, включающей диуретик, по сравнению с отсутствием антигипертензивной терапии многофакторные ОР развития подагры были выше при использовании в составе сочетанной терапии ингибиторов АПФ (3,17 при 95% ДИ от 2,90 до 3,47) и β-блокаторов (3,33 при 95% ДИ от 3,03 до 3,66) по сравнению с АК (2,11 при 95% ДИ от 1,87 до 2,38). Аналогичным образом отмечалась тенденция к более высокому соответствующему ОР при сочетанном применении β-блокаторов с ингибиторами АПФ (1,70 при 95% ДИ от 1,48 до 1,96) по сравнению с использованием β-блокаторов в сочетании с АК (1,24 при 95% ДИ от 1,07 до 1,96), в то время как увеличение ОР для сочетанного приема ингибиторов АПФ и АК было статистически незначимым (1,13 при 95% ДИ от 0,96 до 1,32). Сходные результаты были получены и для трехкомпонентной терапии, в которую были включены как диуретики, так и ингибиторы АПФ: многофакторные ОР развития подагры были выше при использовании β-блокаторов (3,88 при 95% от 3,43 до 4,38) по сравнению с АК (2,30 при 95% ДИ от 2,01 до 2,63). Следует отметить, что многофакторный ОР для сочетанного применения АК и лозартана достигал 0,66 (при 95% ДИ от 0,39 1,13), но частота сочетанного применения таких препаратов была низкой (менее 1%).

Прием АК и лозартана, которые имеют гипоурикемические свойства, сопровождается менее высокой частотой развития подагры у больных с АГ. В то же время применение диуретиков, β-блокаторов, ингибиторов АПФ и БРА, отличных от лозартана, сопровождается увеличением риска развития подагры.

Комментарий

Результаты представленного крупного обсервационного исследования, в которое были включены данные о лицах, наблюдающихся врачами общей практики Соединенного Королевства, свидетельствуют о том, что прием АК и лозартана сопровождается умеренным снижением риска развития подагры у больных с АГ. Эта связь не зависела от сочетанного использования таких препаратов с другими антигипертензивными средствами, а также других факторов риска развития подагры, включая возраст, индекс массы тела, курение, употребление алкоголя и наличие ИБС, гиперлипидемии, АГ и почечной недостаточности. Сила отрицательной связи между применением АК и лозартана и риском развития подагры увеличивалась при увеличении как продолжительности приема препаратов, так и применяемой дозы. В то же время установлено, что использование диуретиков, β-блокаторов, ингибиторов АПФ и БРА, отличных от лозартана, сопровождалось увеличением риска развития подагры у больных с АГ. Величина ОР была большой при использовании диуретиков и менее выраженной при применении антигипертензивных препаратов, относящихся к другим классам. Такая связь не зависела от применения других антигипертензивных средств и других факторов риска развития подагры; кроме того, отмечалась тенденция к увеличению силы связи при увеличении продолжительности терапии и использовании более высокой дозы. Различие по АР было наибольшим при использовании диуретиков (примерно 6 случаев на 1000 человеко-лет) и менее выраженным при приеме других антигипертензивных средств (1—2 случая на 1000 человеко-лет). Следует отметить, что данный анализ представляет собой первое крупное исследование, результаты которого подтверждают независимое различие между антигипертензивными препаратами, относящимися к разным классам, по влиянию на риск развития подагры.

Наличие обратной связи между применением АК и риском развития подагры обусловлено влиянием их приема на функцию почек. Имеются данные о том, что использование АК сопровождается увеличением экскреции МК [11—13]. Применение АК может приводить к увеличению скорости клубочковой фильтрации, а следовательно, и к увеличению клиренса МК и креатинина. В частности, получены данные о том, что прием амлодипина обусловливает увеличение выделения жидкости через проксимальные канальцы, что было подтверждено статистически значимым снижением фракционной проксимальной реабсорбции натрия и соответствующим увеличением реабсорбции натрия в дистальных канальцах [11]. Более того, по сравнению с использованием плацебо применение нифедипина, которое приводит к выраженному расширению почечных артерий [17], в ходе выполнения исследования ACTION (A Coronary Disease Trial Investigating Outcome with Nifedipine GITS), включавшего 7665 больных, приводило к снижению концентрации МК в крови [10]. Полученные в ходе представленного анализа данные свидетельствуют о том, что снижение концентрации МК за счет применения амлодипина и нифедипина может обусловливать снижение риска развития подагры на 21 и 13% соотв., а также о том, что сходное снижение риска можно предполагать и за счет приема дилтиазема.

У здоровых добровольцев, больных с АГ и реципиентов почки применение лозартана за счет урикозурического действия приводило к снижению концентрации МК в крови на 20—25% [12, 13, 15, 16, 18—20]. Имеются данные о том, что выраженность урикозурического действия лозартана может быть сходна с таковой у классического урикозурического препарата пробенецида [12, 13]. Следует отметить, что урикозурический эффект лозартана может быть не связан с блокадой рецепторов ангиотензина II, поскольку другие БРА не обладают такими свойствами. В частности, применение иных БРА, включая валсартан по 80 мг 1 раз в сутки [21—24], кандесартан по 8—16 мг/сут [25], телмисартан [26], ирбесартан [18, 27] и эпросартан по 600 мг/сут [28—30], не обусловливало увеличение урикозурии и снижения концентрации МУ в крови [8]. Точно так же прием ингибиторов АПФ не сопровождался снижением в крови уровня МК [16]. Согласно результатам нескольких экспериментальных исследований с использованием модели транспорта уратов в овоцитах шпорцевой лягушки с введением рибонуклеиновой кислоты, кодирующей транспортер МК URAT1 [31], применение лозартана приводит к прямому подавлению URAT1 в апикальной части канальциевых клеток за счет прямого ингибирования, что характерно и для других урикозурических средств, например, пробенецида и бензбромарона [3, 31, 32]. Такие данные позволяют предположить, что влияние на URAT1 может быть основной точкой приложения лозартана, как и других урикозурических препаратов.

В ходе выполнения исследования было установлено, что прием других антигипертензивных препаратов сопровождается увеличением риска развития подагры. Известно, что применение диуретиков приводит к суммарному увеличению реабсорбции МК в проксимальном канальце нефрона и, следовательно, обусловливает снижение ее экскреции, а также увеличение риска развития гиперурикемии [7, 8] и подагры [2]. Увеличение концентрации МК в крови и риска развития подагры может отмечаться уже через несколько дней после начала применения диуретиков [33, 34]. Применение β-блокаторов, включая пропранолол, атенолол, метопролол, тимолол и алпренолол, хотя и не в такой степени как применение диуретиков, также приводило к увеличению концентрации МК в крови [8, 9]. Например, прием атенолола по 50—100 мг/сут в течение 12 нед сопровождалось увеличением концентрации МК в крови на 0,5 мг/дл [35], а добавление к терапии пропранолола — увеличением концентрации МК на 0,3 мг/дл [36]. Механизм такого увеличения концентрации уратов в крови за счет использования β-блокаторов остается неизвестным, так же как неясно, каким образом влияет прием β-блокаторов на почечную экскрецию уратов. Так, несмотря на то, что однократный прием атенолола, пропранолола и тертатолола не изменял почечный клиренс МК или почечную экскрецию МК в течение 24 ч у здоровых лиц [36], были получены данные о том, что применение пропранолола приводит к снижению среднего почечного клиренса МК у больных с АГ [37].

По мнению авторов, полученные данные могут иметь практическое значение при лечении больных с АГ, особенно в случаях повышенного риска развития подагры. Полученные в ходе исследования результаты позволяют предположить, что применение АК или лозартана может быть предпочтительнее по сравнению с другими антигипертензивными средствами в тех случаях, когда может быть обоснованной профилактика развития подагры, а другие факторы, определяющие выбор терапии сопоставимы. Более того, с точки зрения здравоохранения в целом применение антигипертензивных препаратов, снижающих концентрацию МК в крови, может в целом уменьшить отрицательные последствия, обусловленные высокой частотой сочетания подагры и АГ [1]. Поскольку в ходе выполнения исследования риск развития подагры при использовании определенных антигипертензивных средств сравнивали с отсутствием соответствующей терапии, различие риска развития подагры может быть более выраженным при использовании препарата с гипоурикемическими свойствами (например, лозартана) по сравнению с препаратами, которые приводят к увеличению уровня МК в крови (например, тиазидного диуретика). В свою очередь это может существенно повлиять на результаты оценки соотношения риска и пользы использования антигипертензивных препаратов, особенно у больных с высоким риском развития подагры.

Следует отметить, что данное исследование не лишено ряда ограничений. В нем анализировали данные о большой группе лиц, наблюдавшихся врачами общей практики Соединенного Королевства. Следовательно, полученные в ходе него данные не могут распространяться на общую популяцию в целом. Поскольку антигипертензивные препараты применяют не только при АГ, но и по другим показаниям, стратификация участников с учетом АГ позволяла отделить возможный эффект антигипертензивных препаратов от влияния сопутствующих заболеваний. Так как диагноз подагры устанавливался врачами без использования заранее определенных критериев, в некоторых случаях была неизбежна неправильная диагностика подагры. Диагноз подагры нередко может устанавливаться на основании клинических признаков, которые позволяют лишь предполагать такое заболевание, но в отсутствие подтверждения с помощью обнаружения мононатриевой соли МК. Однако любые ошибки в диагностике подагры должны были привести к систематической ошибке с приближением результатов исследования к нулевым, что не позволяет объяснить выявленную в ходе исследования сильную связь между применением определенных антигипертензивных средств и риском развития подагры, а также зависимую от дозы связь между использованием таких препаратов и риском развития подагры. Более того, результаты анализа, выполненного с учетом как установленного врачами диагноза подагры, так и применения противоподагрических средств (обоснованность такого подхода достигает 90% [21, 22]) были практически такими же, как и основного анализа. Несмотря на большой размер выборки, число участников в некоторых подгруппах (например, в подгруппе применяющих БРА в отсутствие АГ или подгруппах использование различной сочетанной терапии) было относительно небольшим, что ограничивало точность анализа в таких подгруппах. Представляется важным получение подтверждения полученных данных в ходе выполнения более крупного проспективного когортного исследования. В ходе его выполнения можно будет получить количественные данные о влиянии перевода больных с приема одних антигипертензивных препаратов на другие.

Таким образом, результаты исследования случай—контроль позволяют предположить, что применение АК и лозартана может снижать риск развития подагры у больных с АГ. Такие данные в целом согласуются с ранее полученными результатами, которые позволяют предположить, что АК и лозартан обладают гипоурикемическими свойствами. Напротив, прием диуретиков, β-блокаторов, ингибиторов АПФ и БРА, отличных от лозартана, сопровождается увеличением риска развития подагры. Такие данные могут иметь практическое значение при выборе приемлемого антигипертензивного препарата для лечения АГ, которая нередко сочетается с подагрой.